С каждым метром их встречала совершенно пустая дорога, как будто кто-то резко запретил автомобили. Ни единого горящего фонаря вдоль обочины. Виштвуд влупил дальний – все равно ни перед, ни за, ни навстречу никого не было. Тем не менее, светофор на въезде в город работал, как часы. Подъезжая к перекрестку, Кевин заметил, что машин нет, и, не сбавляя скорости, повернул налево на красный. Бросил косой взгляд на Кингстон – она вцепилась в сидение пальцами так, будто собиралась катапультироваться вместе с креслом.
Виштвуд ухмыльнулся, а потом услышал ее голос. Ровный и спокойный, как будто ей было совершенно наплевать на его замашки камикадзе. Когда первый кусок информации был озвучен (о чем свидетельствовала небольшая пауза), он чуть не скривился от досады. Ну вот понадеешься, что у бабы есть мозги, а она тут же готова доказать тебе, что идиотка. Однако кое-какой вывод из ее спича Кевин все-таки сделал: в день их первого знакомства у Кингстон начался носительский ПМС, что делало вероятным предположение (из-за того, что повторная встреча была назначена именно теперь, а не раньше), что и сейчас у нее то самое время – без постоянной жажды хранительской крови.
Дальше пошли детские ассоциации. Несчастный Перро, наверное, перевернулся в могиле. Да и сам Кевин чуть не поперхнулся от такого сравнения:
- В общем, ты стал для меня аналогом крестной феи для Золушки. А тренировки – балом… Хм…Вот только не могу понять кем ты был на «балу».
- Карабасом Барабасом, твою мать, - выплюнул он и вдавил педаль в пол.
Реально в городе было странно: еще совсем не поздно, а ни машин, ни людей. Какой-то гребаный комендантский час.
Кингстон указала куда-то направо, Виштвуд вывернул руль и чуть не сбил на пешеходном переходе бабульку с авоськами. Та резко остановилась в свете фар, повернула морщинистое лицо к машине, прищурилась, пытаясь рассмотреть того, кто чуть не положил конец ее убогому существованию, и… разразилась отборным матом. Причем с угрозами.
Вообще-то Кевин вполне сносно относился к старикам, но эта бабуленция стала исключением. Может, нервы сдали после покушения на его жизнь, а может, просто не хотелось давать спуску старой карге. Он открыл дверь, вылез из машины, бросил Кингстон «Я щас» и, хлопнув дверью, сделал два шага к старухе.
- Че лазишь по городу в такую рань, бабуля? Давно пора сидеть на кладбище, чтоб потом далеко тащить тебя не пришлось.
Карга «умыла» Виштвуда еще одним потоком трехэтажного, а потом, как бы между прочим, встала на четыре кости, с шипением обзавелась лохматой гривой и некислым таким хвостиком. Кевин смотрел на это перевоплощение со смесью омерзения и очарования. Чудище вовсе не казалось дряхлым, наоборот, было грациозным, величественным и… харкалось огнем!!! Виштвуд едва успел отпрыгнуть назад и присесть, прижавшись к бочине тачки, зато капоту досталось нехило. Оттого, что пострадал любимый Мустанг, Кевин озверел. Выскочил из-за машины, метнулся к чудищу, чудом увернувшись от еще одного потока огня, прыгнул ему (или ей?) на спину и «обнял» за шею в удушающем захвате.
Он уже не думал, просто действовал. При встрече с носителями шанс был только один: или ты, или тебя. Как носители относятся друг к другу, он понятия не имел, потому как поболтать «за жисть» ни с одним из них как-то до сих пор возможности не представилось. На задворках разума, почти полностью подавленного инстинктом самосохранения, мелькнула мысль о том, что будет, если Кингстон высунет нос из тачки. Такой же слабый отголосок мысли опять втупую понадеялся на то, что ей хватит мозгов пересесть за руль и срулить куда подальше.
На все про все ушли какие-то доли секунды. Чудовище, пыхтя и рыча, мотало зажатой в тиски башкой, а потом, видимо, осознало тщетность своих попыток. Судя по всему, преклонный возраст бабульки давал чудищу возможность поюзать многолетний опыт столкновений с хранителями. Не зря же она дожила до того, что могла удобрять земельку песочком. В общем, зверина поднялась на задние лапы и опрокинулась на спину, прижав всем своим чудовищным весом Виштвуда, который тут же почувствовал, что превращается в блин. Ну все. Пиздец. Тут я и сдохну. Причем как? От рук старой карги с авоськами, мать ее!
Стало понятно, почему народа на улицах не было. Похоже, носители в этой части города – далеко не редкость, и люди, видимо, каким-то образом чувствовали, что лучше сидеть по домам в темное время суток. Зато я, как последний дебил, дважды поймался на крючок. Сегодня прям день встречи с врагами, чтоб я сдох.
Легкие горели от невозможности сделать нормальный вдох, в глазах поплыли желто-красные круги, как вдруг монстрятина соскочила с Виштвуда, встала на лапы и, развернувшись, нависла над ним, пригвоздив передними лапами к асфальту, а задними раздирая в клочья джинсы и кожу под ними. Кевин успел только сделать нормальный вдох и кое-как нащупал карман куртки, в котором лежала финка. Вцепившись в рукоять, он вытащил нож, но ни черта не успел с ним сделать: над плечом чудища показался хвост с жалом на конце, которое и проткнуло ему плечо, войдя в тело так ладненько, как нагретый нож сквозь масло. От боли замутило. Запах собственной крови ситуацию не делал лучше. Из последних сил Виштвуд поднял руку и в тот момент, когда передние лапы бабульки-монстра разорвали тонкую ткань футболки и стали драть кожу на груди, всандолил финку в брюхо чудишу. Оно издало вой, слишком скоро превратившийся в рык. Из вонючей глотки рвануло пламя. Виштвуд повернул башку в сторону, но бровей, видимо, успел лишиться, как и волос над правым виском. Стало жарко, как в аду.
Он отстраненно отметил, что внизу живота мокро: кровь из вспоротого брюха монстра струей лилась прямо на него. Значит, ей сейчас тоже не по красоте, и она скоро ослабеет и совершит ошибку. От этой мысли словно открылось второе дыхание, Виштвуд поднял руки, схватил патлатую башку за гриву и со всей дури рванул в стороны. В руках остались куски шерсти. Мокрые от крови. Фактически, он только что снял по скальпу с обеих сторон башки чудовища. Почувствовав на мгновение эйфорию от маленькой победы, Кевин с офонарением отметил, что чудище не просто не собиралось сдаваться, а наоборот, похоже, разъярилось еще больше…