Иногда даже самые банальные действия могут приносить успокоение. Ну там, клыки почистить, пожрать, просто сходить в магазин за водой по привычному маршруту.
Весь день шел через жопу. Дома сломался телик, который был ему дорог, как память, закончился гель для бритья. Не хватало еще параше забиться, и все было бы в полном ажуре.
Он успел заказать новый телик в интернет-магазине, особенно не выбирая, а тупо бахнув пальцем по тачпэду на фото того, который был похож на сломавшийся. Заказ должны были доставить только завтра, из-за чего полдня Кевин проторчал в своей комнате, накручивая себя до белого каления.
Он пресильно хотел кому-то посчитать зубы. Для этого пришлось выйти на улицу, но он так никого и не нашел. Поэтому часа два слонялся по афинским подворотням, все еще не бросая надежды нарваться на приключения, и сам не заметил, как ноги довели его до супермаркета, в котором обычно он затаривался минералкой и всякой необходимой мелочевкой. Он устал, не пил уже несколько часов, злился и был раздражен до беспредела, поэтому чувствовал себя, мягко говоря, не в своей тарелке. Выглядел и того хуже: небритый, с кругами под глазами, в которых ясно читалось все, что происходило у него внутри.
Забурившись в недра крутящейся двери, которая решила именно в этот момент застрять, потолкался пару секунд и выпал в зал супера, готовый покрошить все и всех в мелкий винегрет. И это притом, что буквально вчера он замочил трех кенаров, купленных в зоомагазине. Так, чисто на всякий пожарный. Получаемая в пользование техника после жертвоприношения в некотором смысле всегда отражалась и на самом Кевине в течение нескольких суток. Только на этот раз все было совсем по-другому. Он психовал весь сегодняшний день и даже и близко не был к тому, чтобы ощущать хоть какое-то умиротворение.
По привычке его занесло в ряд с минералкой. Виштвуд схватил первую попавшуюся бутылку безгазовой и уже собирался открутить крышку, чтобы сделать пару глотков, как в голову стукнула мысль о том, что было бы неплохо отвлечься какой-нибудь готовкой. Типа самому себе ужин сделать. Готовил Виштвуд более-менее сносно, но делал это нечасто, предпочитая потрапезничать в каком-нибудь кафняке или, на худой конец, заказать еду на дом. К тому же после его кулинарных опусов кухня всегда выглядела так, будто там только что прошла третья мировая. Сегодня же психи так и не нашли выхода, а пребывать в таком настрое ему крайне не нравилось. Поэтому нужно было чем-то занять себя, чтобы вконец устать и нормально отоспаться. Обычно это помогало найти душевное равновесие.
По всем этим причинам он поперся по рядам в обнимку с бутылкой, думая, что бы такого накуховарить себе на ужин. В голове крутилась только одна определенная мысль – мясо. А вот что именно с ним делать, Кевин никак не мог решить. Так или иначе, мысли о еде немного отвлекали.
В мясном отделе он двигался задом, рассматривая то, что лежало на полках в упаковках, и уже выбрал некислый шмат свиных ребер, как ему в спину кто-то вписался. Прошла целая секунда благословения: пальцы рук закололо от предвкушения будущего конфликта, где-то в солнечном сплетении поднялось что-то прохладное и приятное, Виштвуд даже успел улыбнуться, прежде чем повернуться к тому, кому сегодня не повезло, и проговорил, делая шаг вперед и оборачиваясь:
- Глаза потерялись или как?
Стоило ему увидеть, кто так неосторожно налетел на него, как раздражающая досада затопила весь только что испытанный организмом подъем.

Захлопав глазищами, блондинка начала бормотать какую-то извинительную чушь и пятиться от Виштвуда, как будто он весь был покрыт язвами проказы. Едрит твою ж в дышло! Мало того, что весь день кверху каком, так теперь еще и эта барышня, как будто только-только с Марса свалилась и впервые в жизни живого хомо сапиенса наблюдает. Кевин скривился, словно сожрал три лимона без запивона, и уже собирался махнуть рукой, мол, а хрен с тобой, и свалить, как марсианка вписалась в вывеску. А дальше случилась катаклизма.
Барышню будто подменили. Она выпрямилась, расправив плечи, и порулила прямиком к нему, выдавая порциями ядку:
- Да мы никак разочарованы? Сейчас исправим. Хочешь поиграть, малыш?
Последнее она прошипела ему буквально на ухо. Вообще он сам удивился тому, что отступил к стене. Впрочем, не бить же ее на глазах у всего честного народа? Да и вообще с женщинами он никогда в жизни не дрался. Бывали стычки, да хотя бы со Стайлс, только это и не драки вовсе, а так, игрища какие-то. Которые почему-то часто и густо заканчивались именно так, как тогда и со Стайлс.
Сейчас он отчетливо чувствовал, что молодуха собирается его придушить. И не только потому, что ее пальцы стискивали ему глотку, а еще и потому, что видел ее глаза. Перехватить ее запястье и вывернуть ей руку не составило бы труда и до того, как она вообще к нему прикоснулась, как и сбить ее с ног, только схватив за плечо и развернувшись на сто восемьдесят.
Примерно так работали мозги Виштвуда, оценивая ситуацию со стороны, хотя и не фиксировали никакой опасности со стороны барышни. Поэтому он стоял и пялился в синие очи, не представляя, что именно с марсианкой делать. Почувствовав чей-то заинтересованный взгляд, Кевин скосил глаза вправо и заметил какую-то старушенцию в конце мясного ряда, которая разве что слюни не пускала от удовольствия понаблюдать за сценой, чтобы потом поделиться впечатлениями с бабульками-подружками на лавочке о том, как двое любовничков выясняли отношения прямо в супере. Никаких сомнений не было, что именно так старая карга истолкует то, что по неосторожности ей довелось узреть, да еще и приукрасит какими-нибудь немыслимыми подробностями. Это стало импульсом к тому, чтобы тело начало сотрудничать с мозгами.
Виштвуд ухмыльнулся, понимая, что сейчас даст фантазии старушенции еще больше поводов разыграться. Упаковка мяса, которую он все еще держал в руке, со стуком упала на пол, как и бутылка минералки, которая откатилась к противоположному ряду.
Справедливости ради стоит признать, что до этого момента после речи марсианки прошло секунд пять.
Виштвуд поднял руку и мягко положил ее на запястье блондинки.
- Почему бы и нет? – нараспев, но хрипло от давления на горле проговорил он, снова глядя ей в глаза и улыбаясь во весь оскал.
Еще полмгновения, и его правая рука схватила марсианку за голову сзади, сминая шапку и волосы под ней и заставляя откинуть голову назад и оторваться, наконец, от его уха, левая вывернула запястье, как и представляли себе мозги. Кевин сделал шаг вперед, одновременно поворачиваясь влево, и впечатал барышню в стену, не особенно думая о том, сколько приложил усилий. Поэтому тряхнуло ее, очевидно, неслабо.
- Еще раз прикоснешься ко мне, - продолжая улыбаться, проговорил Кевин ей на ухо, так же, как и она всего пару секунд назад, почти шепотом, - и мне придется стать далеко не таким ласковым, как сейчас.
В подтверждение он звонко чмокнул ее в ухо, точно зная, что сейчас в ее голове стоит кошмарный звон, и, отпустив марсианку, отошел на пару шагов назад. Ему было интересно, как за несколько секунд она умудрилась так резко изменить тактику поведения. Было бы понятно, если б она злилась. Злость и его самого меняла мгновенно. Но барышня не только не злилась, а пребывала в полнейшем холодном спокойствии. Поэтому он просто стоял, склонив голову набок, и ждал, как она отреагирует на этот раз.

Отредактировано Kevin Wishtwood (02.01.2011 15:45:09)

У всех женщин есть одна объединяющая их пол большая проблема: пиздливы они донельзя. Хотя в некоторых ситуевинах недостаток противника отлично приходился Кевину в качестве его же достоинства: потому как что может быть приятнее и эффектнее, чем использовать косяки врага против него же?
- Ах_ты_тварь, - злобно излилась ядом барышня, заставив его усмехнуться.
Злоба никогда не бывает помощником в бою. Разве что стимулом, но не постоянным спутником в процессе. Потому что мешает сосредоточиться и оценить слабые места.
Дальше патологическая бабская пиздливость просто полилась поносом, и Виштвуд привычно приготовился отключить мозги на время извержения, пока не услышал:
- Не угрожай мне, иначе я стану угрожать тебе.
Кевин заржал. Правда и в голос. Он прям сейчас видел, как мультяшный гриб говорит то же самое улитке. Фишка была в том, что гриб не мог отойти от места, а улитка очень даже могла, пусть и медленно.
Дальше были еще какие-то слова, которые он уже не расслышал из-за грохота товаров о пол, потому что телка умудрилась каким макаром целую полку уронить. И не просто на пол, а на него – на Виштвуда. Он успел подставить руку, чтоб его не хлобыснуло по башке, но придавить все-таки смогло.
Дикий озверин – гормон, который он не мог контролировать никогда и ни при каких обстоятельствах, мгновенно вполз в мозги, а оттуда опустился на глаза. Кевин видел все как будто через какую-то черно-красную призму, пригнувшись под тяжестью стеллажа, и только какое-то прохладное тонкое ощущение разрезало неровными краями темную пелену перед глазами. От контраста в ощущениях закружилась голова, темные пятна поплыли перед глазами, но Кевин уже знал, что это значит. Эта прохлада выливалась из него волнами, пока только касаясь того, – той – кто сейчас представлял угрозу, наконец, зафиксированную мозгом. И как только мозги зафиксировали цель, эти невидимые волны умиротворения стали подниматься от ее ног выше и выше. И еще выше.
Продолжая нехотя генерировать мирную энергию благодаря полученной намедни технике, Виштвуд практически выполз из-под стеллажа, чувствуя, как болит запястье той руки, которой он предотвратил «мягкое» состыковывание со своей башкой целого вагона мясомолочной продукции, и встряхнулся. В глазах все еще плавали разноцветные пятна, но сквозь них уже можно было различить блондинистую молодуху, которая с блаженным видом глядела куда-то в потолок.
Ступая практически наощупь, но точно зная, что этот «кайф» у нее продлится еще минут десять, Кевин дошел до блонды и, наклонившись к ней, проговорил:
- О да, твои ласковые маневры я оценил. Любой мужик просто волосы себе на лобке вырвет за трах с такой шизанутой, как ты.
Снова заржал, выпрямился и сделал несколько шагов от нее. Как раз там валялись ребра, которые он выбрал себе на ужин, а в метре – бутылка минералки. Подняв оба предмета, он кинул упаковку ребер на ближайшую полку, проклял всех кулинаров на свете и зашагал к кассе, видя, как проясняется зрение, и потирая ушибленную левую бочину.

Уже отвернувшись, он услышал какое-то шипение за спиной. Ну и ясное дело, тут же офонарел: каким макаром барышне под воздействием его техники удалось не возжелать срочно и немедленно бабочек на цветастой лужайке или шезлонга под пальмой на лазурном берегу, его мозгам осознать было сложно.
Дальше послышался какой-то шум, и Виштвуд на автомате повернулся посмотреть, что случилось. Как раз вовремя, чтобы успеть уклониться от летящей буквально в рыло бутылки. Снаряд таки задел висок до того, как врезаться в полку с сезонкой, с которой посыпались плитки шоколада и коробки с жвачками. Кассирша завизжала ультразвуком и выскочила в проход, наткнувшись на охранника, который что-то кому-то говорил по рации. Размеры бабенки значительно превосходили габариты сухонького секьюрити, отчего они оба грохнулись на пол.
На все про все ушло секунды две, как вдруг блондинка оказалась рядом, чем вызвала очередной приступ офонарения у Кевина, и схватила его за руку. Дернув рукой, будто пытаясь сбросить мокрого слизняка с запястья, Виштвуд понял, что отделаться от этой дурищи так просто явно не выйдет. Однако при любом раскладе ровнять ей отдельные части тела он не собирался. А если учесть, что по всему суперу понеслась суетливая паника и несколько десятков пар глаз пялились на это увеселительное зрелище из-за стоек с товарами, ожидать прибытие целой команды камрадов в форменной одежде с многозначительной надписью в одно слово на спине можно было в течение буквально нескольких секунд. Все это означало одно – действовать нужно было быстро, после чего не менее поспешно делать отсюда ноги, потому как несколько часов в КПЗ Виштвуда никак не прельщали.
Он уже собирался открыть рот, чтобы что-то сказать, но тут же захлопнул варежку, заметив, как из-под тонких пальцев, сжимающих его запястье, закапала кровь. Буквально пару дней назад именно эта рука приняла на себя удар пером, чем спасла его брюхо от потрошения. Офонарение пришло опять, правда, на этот раз с реальной мутью от вида собственной крови. В правом боку заныло, напоминая о гематоме, которая украшала ребра неделю назад, на левый глаз что-то капнуло, по всей видимости, снова кровь из разбитой три дня назад брови, в виске щелкнуло, именно там, где прочесала бутылка, брошенная молодухой ему в башку. Круги перед глазами вернулись, тошнотворная волна подошла к горлу, желание согнуться пополам стало сильнее, чем желание размазать красивое лицо с уродской сейчас улыбкой о собственный кулак.
Виштвуд тряхнул башкой, не понимая, что происходит, но инстинктивно зная, что нужно сбросить с себя сжимающую его руку. И побыстрее.
Видимо, от того, что организм был категорически против такого безалаберного и наглого в него вмешательства, от которого происходила резкая и стремительная потеря физических сил, ему, организму, захотелось компенсировать это силой ментальной. Психосоматические эффекты ведь еще никто не отменял. Кевин снова уронил бутылку на пол, освободив одну руку, и, собрав оставшиеся силы в кулак, повернулся на 360, вырвал руку из пальцев блонды, что не составило особого труда, потому что они прекрасно скользили по льющейся с запястья уже потоком крови, и толкнул ее в грудь, как только снова оказался с ней лицом к лицу. Сил хватило только на то, чтобы она отшатнулась на пару шагов назад, зато мозги с удвоенной силой, компенсируя физическое состояние, укрыли ее волной умиротворения, отчего она опять застыла на месте.
Таким макаром применять свою технику Виштвуду еще никогда не приходилось. Перегруз раскалил мозги до предела, в глазах потемнело, Кевин часто задышал, чтобы подавить тошноту и таки согнулся пополам, держась за бок, где совершенно определенно заново нарисовалась страшная черная гематома.
- Твою ж мать! – сдавленно выплюнул он вместе с кровью из разбитой два дня назад губы и уселся на одно колено на пол.
Опять долбанные разборки с мусорами, черт бы побрал эту конченную дуру!

Темнота перед глазами рассеивалась медленно (или ему так казалось?), но уверенно. Жжение в мозгах ослабевало, как будто кто-то положил на воспаленный мозг тряпку, смоченную в прохладной воде. Вода… Он поймал себя на мысли, что слышит все даже лучше, чем обычно. Значит, шмякаться тут в обморок он точно не собирается. Никакого гудежа в ушах, никаких онемений рук и ног – все путем. Но почему? Начать эти почему можно с того, почему он вообще заполз сюда сегодня, когда воды и дома хоть залейся, продолжить тем, почему его угораздило столкнуться с этой торцанутой блондой (или это ее угораздило?), еще тем, почему у него вообще прорезались полученные вовсе даже не сегодня раны и ушибы, а потом закончить тем, почему сейчас ему резко становилось лучше, несмотря на то, что раны кровоточат и бочина, на которой заново появилась гематома, все еще ноет и будет ныть до тех пор, пока он не влезет под воду.
Он все еще сидел на полу, уперевшись в него одним коленом и пальцами правой руки. Когда зрение окончательно прояснилось, Виштвуд заметил под собой растекающееся по отполированному глянцевому полу пятно крови. Фигня, если б кровь не была его собственной. Приторно-сладкий запах сунул щупальца в нос, аж до мозгов. Он помотал головой, как будто мог вытряхнуть эти щупальца из ноздрей вместе с мутью в желудке. Ясен пень, без ощутимых результатов.
Группа инкубаторных секьюрити успела растолкать покупателей, которые рвались на помощь не то блондинке по диагнозу, не то самому Кевину. Он с трудом поднял башку, заметив, что добрая половина этих сердобольных уже снимает все происходящее на камеры мобил. Охранники с широко разведенными руками торчали по кругу, не зная, что предпринять. Со всех сторон слышались обрывки фраз:
- … в полицию!..
- Какую полицию? Скорую!..
- …где администратора носит?
- …надо что-то делать!
- Да что ж вы стоите, как истуканы?
- Здесь человеку плохо!
- Двум!!!
С хрустом размяв шею, Виштвуд глянул на блондинку, которая с непонимающим видом вертела головой. Похоже, она быстренько пришла в себя, потому что уже через несколько секунд тусила рядом и причитала, как квочка над цыплятами. А потом как заправский типа экстрасенс начала водить руками над его запястьем, с которого кровь уже просто капала густыми темными каплями.
Я в дурдоме. Нет, какой-то хмырь таки умудрился меня нокаутировать, и я вижу какой-то бред. Может, даже в коме. Это ж реально бред! Быть того не может, чтобы весь этот идиотизм происходил со мной на самом деле!
Мозги активно озадачились вопросом: на кой блондинка сейчас прямо истекает заботой и готовностью помочь, если еще пять секунд назад готова была его выцедить до капли? Как только слово «помочь» просочилось в мысли, Виштвуд почувствовал, как внутри загорается темным пламенем злость. Никогда ни у кого он не просил и не попросит помощи. И если учесть, что его организм активно входил в привычный режим функционирования, пусть и с сильным обезвоживанием, то сейчас он точно мог сам о себе позаботиться.
В круг оцепления влетел, по всей видимости, администратор, у которого глаза чуть не покинули насиженное место в глазницах от вида лужи крови под Виштвудом. Кевин поморщился. Ну что за мозгоебство сегодня, а?
- Пойди проказных полечи, - рявкнул он, отталкивая от себя блондинку, которая, по ходу, сама не знала, чего хотела, и поднялся на ноги.
Администратор нарезал уже третий круг вокруг них. Виштвуд схватил его за руку, чтобы остановить бессмысленные метания, сунулся в карман и вложил в пойманную руку пачку денег.
- Этого должно хватить, чтобы инцидент был исчерпан, - практически прошипел он на ухо лысоватому жиртресту и мрачно посмотрел ему в глаза.
«Колобок» с энтузиазмом закивал, даже не думая проверять, сколько денег оказалось у него в руке. Ему и магазину определенно не нужен был черный пиар.
- Вот и славненько, - насмешливо подытожил Виштвуд и глянул на горе-блондинку. – Удачи в личной жизни, - бросил он ей на прощание, уверенный в том, что женщина, получающая постоянно и регулярно свою дозу эндорфинов, не вела бы себя так, как она, и медленно порулил к выходу.
На ходу вспомнил, что он приперся сюда пешком, и уже давно родной Мустанг не ждет его на стоянке с парой бутылок минералки на заднем сидении.
- Чтоб я сдох! – шепотом вырвалось у него перед крутящейся дверью.
В таком состоянии поход до особняка покажется экспедицией по Антарктиде.