Затея действительно была херовой. Даже при всем моем безмерном обаянии, и безвозмездной любви к братьям нашим меньшим - не удивляйтесь, я иногда отваливаю немалые деньги в фонд помощи голодающим богомолам, - некоторые из этих самых братьев готовы были при любом удобном случае половину задницы отхерачить своими острющими зубами. И я как-бы понимаю, что дело не столько в них, сколько в хозяине, который, скорее всего, голодом их там морит сутками лишь для того, чтобы вместо миленьких и добреньких песиков, приносящих газеты и тапки, они превращались в беспощадные орудия, вгрызающиеся в глотки любому, кто посмеет пересечь допустимую черту - то есть, вот этот вот забор, который мы, к слову, еще и продырявили.

На месте тех самых недоброжелателей сегодня выступали мы с Теей, и, честно говоря, я не горел особым желанием прощаться сегодня с жизнью от лап блохастых, вечно лающих, скулящих и требующих жрать хлеборезок. Одного из них, кстати, увидел, мирно прогуливающегося по вольеру, и что-то пытающегося унюхать. Надеюсь, что обоняние у этих товарищей не такой бесподобное, как, например, у Беннингтона, способного со второго этажа, из пучин собственного одеяла учуять, с чем именно сегодня я намутил себе бутерброд, и какой именно вискарь я умыкнул из его драгоценных запасов - последнее, впрочем, узнавал по факту, когда мне, не особо контролирующему траекторию собственного движения, в голову приходило, что следует завалиться в комнату именно к лидеру, наперевес с бутылкой, которую он без труда узнает, но пропажу которой я очень мастерски намеревался спихнуть на кого-нибудь и обитателей сего великолепного места.
Так вот, у собак с нюхательной системой были не лады, потому что тот пес, который топтался у самой решетки, сделал несколько непонятных движений, и свалил с поля зрения, заставив меня, тем самым, облегченно выдохнуть.
- Хомячки, межпрочим, те еще засранцы, - не стал пренебрегать комментарием, вспомнив одного представителя этого вида, укусившего меня в далеком детстве, когда я, страдая от одиночества, решил завести себе подобную мохнашку. Невзлюбили друг друга с первых секунд - наверное потому, что я начал наше знакомство с того, что поднял бедолагу за задние лапы. За это и получил укус, из-за которого потом таскался в больницу на уколы, а то мало ли.. бешенство там, вся фигня.
В общем ладно.

Вскинув бровь, и облизнув пересохшие губы, я проследил за Хансен, которая медленно опустилась к земле, приложившись к ней рукой, и что-то начала делать. Результата никакого я не видел, но понимал, что раз девчонка что-то задумала, то это что-то обязательно произойдет. Её умение управлять землей - это поистине завораживающее зрелище. Только вот не тогда, когда сама она находится в предобморочном состоянии, потому что блядскому хранителю Хроноса показалось, что времени мало, и решил он позаимствовать его у Теи.
Стена из земли все-таки возле вольера появилась, и это радовало. Девчонка побледнела и свалилась рядом, опираясь о мою ногу - это нихуя не радовало.
- Эй, ты живая там? - чисто во имя поддержания разговора, и чтобы совсем там в беспамятство не брякнулась, поинтересовался, между тем наблюдая за периметром, который как-то слишком подозрительно был пуст.

И когда Хансен поднялась - а я, прям как настоящий джентльмен, на автомате помог ей это сделать, - в поле зрения тоже никого не было.
Меня начинала настораживать вот эта гробовая тишина, царившая еще и в доме. Просторный коридор, куда мы попали через открытые двери, был хоть и светлым, но все-таки умело наталкивал на какую-то мрачную атмосферу. Наверное, всему виной были головы животных, висящие на стенах. Из этого последовало вполне логичное заключение - стрелять этот тип умеет, и есть вдруг нам доведется делать от него ноги, а у него внезапно под рукой окажется пистолет, то далеко мы не убежим. Но все-таки я верил и надеялся, что все обойдется. Жить то хочется, и похер, что вот эта попытка забраться в дом к хранителю Хроноса уже можно считать чистой воды самоубийством.
А вот и первый ребята, заметившие нас у дверей на втором этаже. Они же, наверное, окажутся и последним, что мы увидим перед своей скоропостижной кончиной. Или нет?
- Эй, полегче, - возмутился, когда почувствовал чужие лапы на собственных запястьях, которые тут же заломили за спину. Краем глаза заметил, что то же самое сделали и с Хансен, и почувствовал какой-то неконтролируемый приступ злости. Я не боец, помните? Но это совершенно не значит, что испытывать негативные эмоции, и желание к хуям разъебенить тут все, я не могу.

Снова пол, с которым я встречаюсь, но успевая выставить перед собой руки, чтобы не приземлиться на недружелюбную поверхность прям носом. Прокряхтел, просопел что-то неразборчивое, и оттолкнулся, принимая вертикальное положение, и показательно поправляя задравшуюся куртку. Смотрю на Тею, которая, в свою очередь, смотрит на мужчину, что сидит за большим дубовым столом. Мало мальски вспомнил описание, и слегка нахмурился, не замечая на его лице некоторых деталей.
- Здра-а-асте, мы тут мимо проходили, - начал я, сделав якобы шаг вперед, но лишь для того, чтобы оказаться рядом с Хансен. - ты уверена, что это он? - тихо прохрипел ей на ухо, продолжая смотреть на мужчину, откровенно не понимающего, что тут происходит. Он не бесился. Его лицо не выражало негативных эмоций. Лишь искреннее удивление.
- Кто вы такие? - вот теперь он нахмурился, положил ладони на столешницу, и поднялся, но тут же рукой указал охранникам, чтобы те вышли. А нахуя? - И как вообще сюда попали?
Меня только сейчас насторожила вся эта ситуация. Старательно вспомнив слова, которыми Тея описывала своего обидчика, я выцепил одну важную деталь, о которой до этого почему-то забыл - похож он был, с её слов, на загнанного офисного работника. Этот же выглядел более чем солидно: дорогой костюм, идеально выглаженный, не менее дорогие часы, внешний вид его не особо напоминал загнанного человека, впахивающего за гроши, да и дом, в общем-то, прямое тому доказательство.
- Понимаете, - снова отозвался я, сделав шаг вперед, а вместе с тем закрыв собой Хансен - а то мало ли что. - вы очень, ну вот прям очень похожи на одного человека, которого мы ищем, - мелодично, спокойно пиздел, пытаясь донести до мужика суть нашего визита, и стараясь на разозлить его своей навязчивостью. - его Ник зовут, знаете такого? - вскинул бровь, выжидающе глядя в темные глаза. Заметил, как выражение его лица изменилось, а губы растянулись в легком оскале. Все, пиздец.
- Что он опять натворил? - прорычал наш собеседник, свалившись обратно в кресло, и потерев переносицу.
- А.. эм... - честно говоря, я опешил. Ожидал чего угодно, но совсем не подобной реакции. - а вы знакомы? Нет, просто если вы знакомы, то может сможете помочь нам разобраться во всей этой..
- Так что он натворил? Я его брат, - подняв взгляд, который тут же ушел в сторону Хансен, мужчина выдохнул.
Вот. Это. Поворот.

А ситуация медленно, но верно становилась чертовски комичной, но в то же время опасной, потому как хрен бы его знал, что придет в голову вот этому вот мужику, который оказался не тем хранителем Хроноса, которого мы ищем, а его братом-близнецом. Семейные узы - они, как известно, крепки и нерушимы в большинстве своем. А узы не просто братьев, а тех, которые похожи друг на друга как две блядские капли воды, во стократ крепче. В любом правиле, конечно, имеются исключения, но каков шанс, что в нашем случае это исключение не только есть, но еще и на руку сыграет? А хрен бы его знал, потому что в расчетах я вот ни разу не силен, и задумываться о каких-то важных догадках не привык.
Впрочем, все-таки верил и надеялся, что сегодня хотя-бы малая часть из всего того дерьма, в которое мы умело с Хансен вляпались, будет благополучно раскидана по сторонам, а мы найдем выход из сложившейся ситуации, выйдя хотя бы живыми. К девчонке это относится больше, ведь мы до сих пор понятия не имели, сколько времени есть в запасе перед тем, как её с веселенькой песней хватит инфаркт миокарда. Надо было шевелить поршнями, пытаться разобраться, найти того, кто сможет нам в этом помочь, и, по возможности, не вляпаться в говнецо всякое еще больше.

И тут я как-бы врубаю все свое обаяние, подключаю все свои непревзойденные умения и ораторские способности заправского балабола, иногда между растянутыми словами поглядывая на восседающую неподалеку Хансен, сверлящую мужика взглядом, сохраняющую невозмутимое спокойствие, и гробовое, какое-то кладбищенское я бы даже сказал, молчание. Давно понял и принял, что из нас двоих часть по разговорам, и попыткам решить все красноречивым словцом, удобно легла на мои уверенные, умелые, умудренные опытом плечи, а по части "круши-ломай-убивай" как раз таки мастером своего дела была именно Тея. Ей, кажется, только волю дай - разнесет все, что находится в радиусе нескольких метров, и глазом даже не моргнет. Суровая женщина. Суровая, и почему-то так меня цепляющая. Притягивался, словно магнитом, вместо того, чтобы благополучно послать в далекие дали и её, и те проблемы, которые почему-то шлейфом тянулись, видимо решив, что нам слишком скучно живется, а в непосредственной близости друг от друга нам скучно житься будет намного лучше.
Но - вот незадача, - послать её я не мог, не хотел, и, более того, не собирался. Вместо этого взвалил на себя её проблемы, взялся помогать, и прискакивал - не хватало только верного белого скакуна, и блестящих рыцарских доспехов, - на помощь каждый раз, стоило лишь короткий звонок, и не менее короткую фразу услышать.

Когда я открыл рот, и хотел было что-то ответить на заданные мужчиной вопрос по поводу косяков брата, как меня опередила Хансен, заставив нахмуриться - не потому, что вдруг чем-то возмутился, а просто как-то само собой получилось, - и повернуться к ней лицом, успев между делом вскинуть бровь. А потом с тем же выражением лица обратив внимание на хранителя Хроноса, который вообще не собирался идти на мировую, и помогать нам разгребать косяки своего брата.
Нет, я, конечно, понимаю его, ведь точно так же поступил бы, если б мой косячный брат натворил каких-нибудь дел, а ко мне приперлись за решением, за помощью, и вообще... И вообще братьев у меня не было, тем более близнецов - наверное, я очень на это надеюсь, - а ставить себя на его место я не столько не мог, сколько не хотел. Мы пришли, вот они мы, так что будь добр - помоги, блять, хотя бы найти своего мудозвона-братца, и мы свалим восвояси, помахав на прощание рукой.
Но нет же, вместо этого надо сидеть вон за своим массивным столом, хмуриться, кидаться непримиримыми словами во все стороны, заставляя надежду, которая и без того мизерная, окончательно растворяться где-то под гнетом этих тяжелых проблем. Футыбля, заговорил, прям как какой-то там филосов.

И вот стою я, значит, между двух огней, верчу головой из стороны в сторону, глядя то на мужика, то на Хансен, и откровенно не понимаю, что мне-то вообще, блятьвашумать, делать.
- Воу, воу, воу, - наконец-таки подал голос, когда словесная перепалка окончилась вполне серьезным намерением девчонки разнести тут все к херам. Вот же, о чем я и говорил.. хлебом не корми, дай землетрясение устроить. Ну что за женщина такая, а?
Мне - честно признаюсь, положа руку на свое большое, добродушное сердце, - умирать вот прямо сейчас не хотелось. И в ближайшее время, честно говоря, тоже.
Выставил руку перед Теей, и тут же сделал к ней шаг, заглядывая в решительные глаза, устремленные, как и прежде, в сторону хранителя Хроноса. - полегче, тебе нельзя перенапрягаться, - могло бы показаться, что в ход опять пошли мои шуточки-хуюточки, но нет. Я на самом деле волновался, потому что помнил недавний кульбит девушки с внезапно появившейся из земли стеной, и последующее не самое уверенное состояние. Ей, конечно, терять было уже не чего, ведь без того хранителя жить осталось совсем немного.. но я то, блять, еще молод!! И не важно, что мне уже почти сорокет, и самое время начинать запасаться корвалолом. Умирать я не планирую ни сейчас, ни завтра, ни в ближайшие лет этак пятьдесят, так что прости, дорогая, но не сегодня.
Не сегодня.
- Я думаю, что у вас нет выбора, - со всей серьезностью, на которую только способен был, произнес, вместе с тем положив свою ладонь поверх сжимающегося кулака Хансен, и только после этого повернулся, посмотрев через правое плечо на ухмыляющегося мужчину. - не подумайте, что это угроза, - отпустив кулак девушки, и повернувшись, криво усмехнулся, вскинув бровь и разведя руки в стороны. - но она действительно может превратить тут все в руины. Не думаю, что вы готовы умереть сегодня. Я вот не готов, - хмыкнул, встав рядом с Теей и закинув одну руку ей на плечо. - подумайте хорошенько. Мы ведь ничего особенного не просим. Свистните своим церберам, пусть притащат сюда вашего братца, а дальше мы сами. Пересекаться с ним никто не просит, - поспешил заверить, выставив свободную руку немного перед собой. - дом неебически огромный, выделите нам комнатку для светской беседы. Заберем её годы, - кивнул на Хансен. - и исчезнем..

Видел, как менялось выражение лица мужчины с ухмыляющегося на глубоко задумчивое; видел, как он начал нервно постукивать пальцами по деревянной поверхности стола; видел его внезапно участившееся дыхание, из-за которого грудь начала вздыматься чаще.
- Хорошо, - в конечном итоге выдал он, несильно хлопнув ладонью по ребру столешницы. - мои парни попытаются его найти, - потянулся к телефону. - но ничего вам обещать я не собираюсь. Если все получится, дам возможность поговорить с ним, решить эти ваши, - держа трубку в руке, сделал круговое движение, как бы намекая на то, зачем мы пришли. - проблемы. Но вмешиваться не буду, не мое это дело..
И на том, собственно, спасибо.

Я просто мастер уговоров.
А все благодаря моей природной харизме, обаятельности, ну и чу-у-уть чуть благодаря Гермесу, без которого мне, наверное, давно бы выписали билет в один конец до преисподней. Туда я, честно признаться, совсем не торопился, по-возможности стараясь растягивать свое бренное существование на этой, прогнившей алчностью и лицемерием, земле, как можно дольше. Нахуя оно мне? Понятия не имею, но тут круто, тут есть алкоголь, который неизменно греет мне душу, и является самым верным союзником, есть люди, которые самым невероятным образом могут меня - такого распрекрасного, искрометно-юморного, и блистательного мудака, - терпеть, и есть те немногочисленные личности, ради которых я готов костьми лечь, но попытаться сделать все, чтобы помочь.

Хансен как раз таки относилась к таким людям, иначе бы я даже близко не подошел к вот этим вот Хроносовским приспешникам, которые возомнили себя правителями мира лишь потому, что имеют способность управлять временем. Нет, я, конечно, не спорю - это круто, здорово, и неебически интересно, но стоит отобрать талисман, как вот эти вот люди станут... обычными людьми, а от былой мании величия не останется и следа. Впрочем, вот этот вот мужик... нууу... ниче такой мужик, понимающий, сострадающий, видимо, но явно не желающий видеть своего косячного братца.
И, знаете, я его даже в чем-то понимал.
Нет, никаких братьев у меня нету - помните?, - но зато у меня есть один большой Беннингтон, который тоже тот еще косячник, и проблемы к нему липнут похлеще, чем железяки притягиваются к большому такому, и мощному магниту. Так липнут, что хрен потом отцепишь, и приходится мне, как верному и преданному другу, с ним на пару все это дерьмище разгребать, попутно успевая ворчать, пить, и пытаться отвесить смачный подзатыльник - для профилактики, так скажем. Бенни - это даже больше, чем брат, которого у меня никогда не было. Бенни - это один большой, титанически терпеливый, пусть и буйный, мудак, который топчется рядом со мной вот уже... сколько там? Дохуя, в общем, топчется, и не реже вытаскивает мой зад из неприятностей. Красавчик прост.

А еще у меня есть Хансен, помочь которой я вызвался по доброй воле, потому что иначе просто не мог. Не нашел в себе силы, чтобы отказать, да и не хотел, если честно. Эта девчонка слишком противоречивые эмоции вызывала - у окружающих, а у меня - слишком непонятные. Наверное, я бы отнес это к новому виду мазохизма - помощь человеку, который тебя с хуя на хуй посылает с незавидной частотой.
И, пожалуй, хватит о нежностях, когда надо разобраться с нашей главной проблемой.

Поджав губы, и кивнув Тее в знак согласия, тут же повернулся, проследив за тем, как мужчина поднимается со своего места, шумно выдыхает, и идет следом за Хансен. Я же, в свою очередь, скривив линию рта в сторону, и почесав обросшую скулу, потащился следом за ними, пытаясь выстроить в голове тот разговор, который поможет более детально узнать о хранителе, с которым нам предстоит встретиться лицом к лицу.
- Нет, я не понял, - развел руки в стороны, когда мы дружно оказались на кухне, а взгляд зацепился за кофемашину. - я вам тут че, прислуживать еще должен? - вскинул бровь, весьма красноречиво уставившись сначала на Хансен, затем на подавшего голос мужика. Те, непоколебимо продолжив прожигать меня взглядом, вызвали лишь яркое желание послать нахуй. И все-таки этого не сделал: нарочито громко фыркнул, и, бодро развернувшись, принялся шарить по небольшим полкам в поисках того, чем подкармливают вот эту технологичную прелесть. В голове, тем временем, зрел план, по которому нам неплохо было бы действовать, но делать этого мы, конечно же, не будем. Я привык двигать наобум, полагаясь исключительно на навыки заядлого импровизатора, а Хансен... а Хансен, если судить по взгляду, вообще никак действовать не хотелось, кроме как оказаться быстрее дома, желательно уже без стремительно съебывающих лет, и забыть обо всем, как о страшном сне.

- Так вот, - внезапно произнес, резко замерев и выпрямившись, но тут же, повернулся к левому плечу, и посмотрел на всех присутствующих, попутно пытаясь отыскать кружки. - то, что у вас с братом нелады - это мы все прекрасно поняли, - зажал самый конец ложки между указательным и большим пальцами, и принялся слегка ею покачивать. Взглядом проскользил сначала по Тее, а затем перевел его на мужика усевшегося за стол, и упершегося локтями в столешницу, сцепляя кисти рук в замок. - а че, собсна, случилось то у вас? Нет, если это какая-то там тайна, покрытая вековым слоем пыли, то ладно, не настаиваю. Просто интересно, вас же, хранителей Хроноса, хрен разберешь, вечно какие-то заморочки, - начал причитать, цокнув языком, и, резко перестав качать ложкой, развернулся к кофемашине, оповестившей о том, что она кончила. Молодец какая, ишь че.
- Хрен разберешь значит, да? - повторил мужик, вскинув одну бровь, и проследив за тем, как я ставлю перед ним кружку с ароматным напитком. Вторую, к слову, поставил перед Хансен, и только после этого, развернув стул на сто восемьдесят градусов, уселся на него, упершись предплечьями в спинку, которая теперь находилась передо мной. - Мы, если честно, с самого детства с ним не ладили, - наконец-таки начал хранитель, водя большим пальцем по стеклянной стенке кружки. - он родился на пять минут раньше, и всегда пытался доказать, что во всем превосходит меня. Если в ребяческом возрасте все казалось безобидным, то во взрослой жизни его попытки показать свои амбиции стали доходить до абсурда, он стал слишком замкнутым, никого не слушал. Меня и подавно. А потом появились талисманы, которые отец передал нам перед самой смертью, надеясь, что нас это каким-то образом объединит, - короткая усмешка скользнула по его лицу, а в воздухе повисла эта тягучая, напряженная тяжелыми воспоминаниями, атмосфера. - я пытался вразумить его, но, как видите, у меня ничего не получилось. Последняя попытка развела нас на целых десять лет, и, признаться честно, желания его видеть у меня до сих пор не появилось, - он сделал несколько небольших глотков кофе, и откинулся на спинку, подняв взгляд, посмотрев сначала на меня, а затем переведя взгляд на Тею. - по своей воле он вряд ли отдаст вам годы, которые забрал. Но у него есть одно слабое место, возможно, вы сможете воздействовать на него через это: после того, как появился талисман, брат стал будто одержим теми силами, которые он даровал, и не раз повторял, что лучше расстанется с жизнью, чем лишится их, потеряв талисман, - с этими словами он достал из под одежды амулет в виде песочных часов, покоящийся на толстой, золотой цепочке. - быть может, вам как-то это поможет.
Стоило ему замолчать, как в кухне повисла гробовая тишина, разбавленная лишь разнобойным дыханием, и скрежетом стекла о дерево, потому что мужик начал покручивать кружку вокруг своей оси.
Я старательно обдумывал каждое его слово, щурясь, и изредка почесывая лохматый затылок. И делал это до тех пор, пока на горизонте не появился один из тех амбалов. Он тут же встал в стойку, и басисто, хрипло произнес:
- Босс, мы его нашли. Он ждет вас возле перелеска с обратной стороны дома.
Очень заебись, можно выдвигаться.
Оставив недопитый кофе на столе, я лениво поднялся со своего места, при этом неотрывно глядя на Хансен.
- Пошли, старушка моя, вернем твое богатство. Если мы останемся живы, ближайшие пару  недель я не выйду из дома, даже если начнется апокалипсис, и зомби заполонят весь город. Буду лежать на кровати, пить, жрать, и смотреть, как все благополучно летит в нихуя, - мечтательно причмокнул, и зашагал за охранником, сунув руки в карманы джинсов, и попутно кинув хозяину дома нечто, отдаленно похожее на "спасибо за гостеприимство и информацию, пришлю на день рождения открытку с благодарностью, и букет цветов".

Отредактировано Anubis Sotiris (12.02.2017 19:41:33)

Пожалуй, сейчас и начинается вся самое увлекательное и познавательное. Хотелось бы верить - очень, к слову, хотелось, - что ситуация - с лице мужика, - с которой мы вот-вот должны будем встретиться, не выйдет из под контроля окончательно, и позволит нам выбраться хотя-бы живыми - про сухих речи не идет, потому как уже давно с Хансен в этом непроходимом болоте увязли, и как-бы сильно не брыкались, сопротивлялись, предпринимая попытки выкарабкаться на уверенную, твердую землю, порой создавалось вполне небезосновательное ощущение, что в итоге лишь сильнее в илистое дно затягивает, блокируя всяческие движения, и ненавязчивыми такими, но ощутимыми порывами где-то в области затылка чувствуется гнилое, мерзкое, леденящее душу дыхание смерти.
Потому что если сейчас мы не справимся, то сдохнем, скорее всего, всем табором - и я, и Хансен, которой в принципе осталось недолго, и хранитель блядского Хроноса, который не может засунуть свои непомерные амбиции в задницу, и вернуть все на круги своя.
А у девчонки, наверное, задница была настолько магнетическая, что притягивала к себе всякое мудло - а за ними и проблемы, - с незавидной частотой: то какой-то непонятный мужик, возомнивший себя то ли непревзойденным охотником на всякую там нечисть - гребанный Винчестер, - то ли Кевином Маккалистером, расставившим на каждом шагу ловушки, в которые мы благополучно попадались, и не менее благополучно выпутывались; то вот этот вот хранитель, с которым просто случайно столкнулась где-то там, и который просто случайно пришел к выводу, мол, а не забрать ли у девчонки пару-тройку лет, это ведь такая незначительная херня, правда?; ну и, в конце-концов, я сам, ворвавшийся в её жизнь одним холодным, пасмурным днем, с весьма однозначным предложением - а не для кого ни секрет, что моя задница проблемы находит с тем же успехом, и под удар попадают все, кто находится в самой непосредственной близости.
Это ли не тот самый случай, когда нам просто суждено быть вместе?
М-м-м, пожалуй, нет, но я так же рьяно продолжал ощущать потребность помогать девчонке в те моменты, когда того требует ситуация. Стоит услышать неизменно флегматичный голос, как в подсознании невидимый кулак ударяет по большой кнопке, и я срываюсь с места. И неважно, куда именно приходится ебенить - в соседнюю комнату, или на другой конец города; важно то, что я без колебаний готов это делать в любое время суток, ранним утром ли, или ночью ночной - не важно.
На самом деле это странно, потому что никогда до этого не замечал за собой тяги к геройствам, синдромом Чипа и Дейла тоже не страдал, да и добропорядочный, сострадательный мужик из меня так себе получился. Всему виной воспитание - точнее, полное его отсутствие, а в свои почти сорок браться за ум, я искренне считаю, слишком поздно.
И тем не менее, даже при всем моем неебически огромном багаже похуизма, и желания помогать исключительно самому себе, отказать Хансен я не мог. Сдохнем сегодня? Окей. Не сдохнем? Будет что вспомнить, да внукам рассказать - если они, конечно, когда-нибудь у меня появятся.

А мужик-то действительно был похож на своего брата, как две капли воды. Ну, если не брать в расчет вот этот вот шрам, и самодовольную ухмылку, которой он нас одарил, как только заметил приближение. Я же, во избежание ненужных конфликтов, сосредоточенно и со сквозящей во взгляде опаской повернул голову в сторону девчонки, слегка вскинув бровь. Она выглядела так, будто мы идем не на встречу с возможной смертью, а за кофе в соседнюю кафешку - и это меня немного напрягало, потому что, как я не раз говорил, страшнее понимания о надвигающейся катастрофе может быть лишь затишье и спокойная, умиротворенная атмосфера, когда ты знаешь, что буквально через несколько минут случится полный пиздец.
Он обязательно случится, вот только вопрос: на чьей он окажется стороне?

- Эй, давай пока без своих вот этих штучек, - тихо прохрипел, указательным пальцем очертив воздух, как-бы имея ввиду все её разрушительные способности, благодаря которым сдохнуть сегодня мы можем всем скопом. А этот момент я все-таки предпочел бы оттянуть до лучших времен.
- С чего ты взял, что мы собираемся тебя убивать? - наигранно удивившись, спросил я, вскинув бровь, и торопливым взглядом скользнул по лицу мужика, но тут же опустив его на шею, стараясь уловить хотя-бы какой-нибудь намек на талисман. Если верить его брату, то быть он должен в виде цепочки, на которой красуется кулон в форме песочных часов. Ни того, ни другого увидеть мне, к сожалению, не удалось, потому я разумно пришел к выводу, что либо он прячет его в карманах штанов - куда я лезть не под каким предлогом не собирался, - либо в карманах пальто - и тут хотелось бы, чтобы именно так все и случилось. Мне, как умелому карманнику, и в карманы штанов залезть труда не составит, но все-таки лучше, если удача окажется на моей стороне.
- На самом деле нет, - сделал шаг в его сторону, заметив спокойный, но не предвещающий ничего хорошего, взгляд, слегка развернулся к Хансен, многозначительно на нее посмотрев, и без зазрения совести свалился на скамейку рядом с мужиком. Помирать, так с музыкой... или в нашем случае - помирать, но все-таки попытаться не сдохнуть. Парадоксально, но кого это волнует, правда? - на самом деле мы пришли с чисто мирными намерениями. Ну послушай, парень, - в свойственной для себя распиздяйской манере, закинув ногу на ногу, и откинувшись на спинку скамейки, начал я, кидая в сторону девчонки редкие взгляды. Когда я говорю - она молчит; если я говорю, и нихуя не происходит - она берет все в свои руки и начинает крушить. Идеальный тандем. - нахера тебе её годы?
- Она разбила об мою голову бутылку, - перебил он, но его спокойствие меня поражало до глубины последней бутылки виски. Вот просто ничего удивительного в том, что на конфликт нарвались именно эти двое, а я теперь стою тут - сижу, то есть, - как между двух огней, и пытаюсь все разрулить.
- Если тебя это утешит, то об мою голову бутылки разбиваются гораздо чаще. Понимаю, приятного мало, но не пиздить же за это годы. Вот если бы я каждый раз такими делами занимался, то полгорода давно бы с инфарктами, да инсультами полегло, - ухмыльнулся, шумно выдохнув через нос, и наклонился к мужику, закинув руку ему на плечо, слегка его сжав, чтобы не смог отодвинуться, тем самым выиграв себе немного времени. - тебе ведь нахрен не нужны лишние конфликты, давай все мирно разрулим? - вкрадчиво произнес, сдвинул брови к переносице, а ладонь свободной руки незаметно сунул в карман. Нащупал там, кажется, телефон, несколько бумажек - вроде деньги, - и нечто, похожее на веревку. Действительно, это у того брата кулон висел на золотой цепочке, потому что, блять, и дом у него был дохера огромный, и охрана не охрана, а Церберы какие-то. А этот по финансовому положению заметно уступал, потому ничего удивительно в обычном шнурке не было, хотя я до сих пор не был уверен, что это именно оно.
- А не пошли бы вы... туда же, откуда приперлись? - ядовито фыркнул хранитель, резко отодвинувшись от меня, и суровым, не предвещающим ничего хорошего, взглядом уставился в мою сторону, сжав кисть в кулак. - Я ничерта не собираюсь ей возвращать. Сама виновата, надо уметь держать свою неуравновешенность при себе, - а вот это, кажется, совсем не хорошо. Резко поднявшись со своего места, я двинулся в сторону Хансен, глядя в её глаза - и ведь опять этот блеск раздраженный, вот еще немного, и точно пиздец наступит. На мгновение опустил голову, посмотрев на ладонь, которую тут же разжал, и довольно ухмыльнулся, увидев тот самый кулон. Как не предусмотрительно хранить его в кармане, друг, как не предусмотрительно. А все потому, что кто-то слишком самоуверен. Все хранители Хроноса, насколько я помнил, такими были.
- Ладно, - свободная ладонь легла на плечо девчонки, призывая успокоиться и посмотреть на меня. - я пытался, - она тут же соскользнула вниз, зацепившись за женское запястье, слегка надавив, чтобы кулак разжала, и вложил в её руку кулон. - полагаю, ты сама желаешь с ним разобраться, - совсем тихо пробубнил, скривив губы в ухмылке, и сощурив один глаз.
Ну, сами понимаете, месть там, вся фигня..

Я сделал все, что было в моих силах. Я спиздил талисман, любезно передал его Тее, и теперь могу лишь стоять в стороне, наблюдая за тем, как девчонка будет пользоваться своим выгодным положением.
И хотелось бы искренне надеяться на благополучный исход, ведь при любом другом раскладе все мы, скорее всего, сдохнем.

Вообще, когда я только заметил этого мужика, то невольно словил себя на мысли,  что не выглядел он тем, кого рьяно забавляет сложившаяся ситуация: он не растягивал губы в надменной ухмылке, чувствуя собственное могущество перед Хансен, чьи годы припрятал где-то там у себя; он не казался тем, кто испытывает острую нехватку лет, и восполняет её за счет посторонних людей, отнимая тем самым, пожалуй, самое ценное, что только может у человека быть; он вообще какой-то флегматичный был, будто пришел не на встречу с потенциальным врагом, а за стаканом кофе в соседнюю кофейню вышел, попав под раздражительный дождь, отчего выглядел не самым добродушным дядькой. Но он был чертовски спокоен, расслаблен, и абсолютно не заинтересован в беседа. Попытка решить все мирным путем, обсудив все словом, а не действием, с треском провалилась, заставив меня применить свои бесподобные воровские навыки, удачно и незаметно выудив из его кармана талисман.

И вот сейчас, криво улыбнувшись Тее, сдвинув линию рта в сторону, и почесав колючую щеку, я проводил её взглядом, ловко развернувшись на сто восемьдесят градусов, после чего скрестил руки на груди, и бесшумно выдохнул.
Вот в такие моменты я жалел, что не обладаю более полезными способностями - вроде чтения чужих мыслей, внушения, способного навязать человеку то, что требуется мне, - или более разрушительными, которые без особых усилий помогут загнать соперника в угол, заставят его испытывать тяжелое, обволакивающее и заполоняющее разум чувство страха, под воздействием которого человек может сделать все, что угодно - не говоря уже о возвращении чужих лет. Да даже блядским вот этим вот хранителем Хроноса быть куда веселее, наверное, ведь управление временем - занятие увлекательное. И хрен с ним даже, что в какой-то момент можно с катушек от собственного величия съехать.
Нет, меня и мой покровитель более чем устраивал. Гермеса я любил, Гермес был мне как родной, потому что именно с его помощью я удачно выбирался из всяких передряг, и до сих пор топчу землю, стремясь к заветной цели - попробовать все виды алкоголя, существующие на земле, по-возможности не склеив в процессе ласты, но в конечном итоге умереть счастливым, и, без сомнений, с чувством выполненного долга. Но все-таки в жизненно-важных ситуациях, когда помочь может исключительно сила, я, увы, был бесполезен. Ломать стены не мог, раскидывать направо и налево автомобили - тоже.
Хотя, у меня ведь есть Хансен, которая просто мастер по части разрушений, а значит и переживать поводов особо нет.

Переминувшись с ноги на ногу, склонил голову к плечу, и одну руку сунул во внутренний карман куртки, достав оттуда пачку, где среди обычных сигарет лежало несколько косяков. Пара из них была со специальными травами, на тот случай, если понадобится использовать технику - правда с ней я еще не до конца разобрался, и на досуге неплохо было бы немного потренироваться, чтобы отточить ее до идеала, но для этого надо собраться с мыслями, и побороть лень. Оставшиеся же были обычными такими, среднестатистическими косяками, неплохо ударяющими по мозгам, заставляя те работать в усиленном режиме, генерируя не только гениальные идеи, но и какую-то неведомую хуйню.
Зажав один между зубами, чиркнул зажигалкой, загородив огонь от редких порывов ветра ладонью, сделал глубокий затяг, тут же выпустив дым через нос, и исподлобья продолжил наблюдать за развернувшейся картиной. Перехватив недобрый взгляд хранителя Хроноса, лишь плечами пожал, мол, сорян, чувак, ничего личного, а затем посмотрел на Хансен, которая развернулась, и направилась в мою сторону.

А что сделать-то, собственно, можно? А вот хуй его знает. Тут я опять немного взгрустнул по поводу отсутствия способности к чтению чужих мыслей, но, чертыхнувшись, хмыкнул, и запустил пальцы в волосы на макушке, медленно, задумчиво её почесав.
- Ну-у-у, - неопределенно протянул, вскинув бровь и вытянув губы "уточкой". Отклонился в сторону, через правое плечо Теи посмотрев на мужика, откинувшегося на спинку скамейки, и скрестившего руки на груди, терпеливо, но раздраженно дожидаясь вердикта. Сейчас он не выглядел таким же расслабленным и флегматичным; скорее, он был чертовски напряжен, но пытался не показывать виду. Его братец был прав - мужик действительно цепляется за талисман, и боится лишиться этих сил. - во-первых, мне кажется, что вряд ли он будет нас наебывать. Слишком трясется над талисманом, а страх, сама понимаешь, дело такое... тем более для человека, который считает себя ахуенно мощным. Потерять силы - эт то же самое, что сдохнуть.. - коротко пожал плечами, снова выпрямившись, и переведя взгляд на девчонку. - а во-вторых.. я все равно ему не доверяю. Лиши его зрения, - внезапно выдал я, изогнув бровь и разведя руки в стороны. - ты ж умеешь свои вот эти штучки делать. Вернуть годы он и без него сможет, а вот убить - вряд ли, зато мы, если начнет выебываться, сможем забрать талисман обратно, и послать его нахуй.
Или не сможем?

Я без особых колебаний озвучил первое, что пришло в голову, и не прогадал. Вариант с ядом и слепотой был действительно хорош, потому как в разы увеличивал наши шансы на благополучный исход. Быть может, и не сразу этот мужик согласится вернуть Хансен бессовестно забранные годы, но все-таки он это сделает, потому что один только вид его сейчас буквально кричал о том, что он находится в тупике, что загнали некогда превосходного хранителя, имеющего просто фантастически силы, и способного одним легким движением руки стереть нас с лица земли, в угол, словно пугливого, маленького, побитого котенка, оказавшегося перед парой дворовых псов - матерых, озлобленных, голодных и безжалостных.
Хотя, знаете, если так посудить, то этот тип виноват сам, ведь первый полез на рожон. Просто ему не особо повезло, потому столкнулся с такими хитрозадыми нами, которые прошли через хуеву тучу проблем, выбрались живые, здоровые, и теперь наученные не самыми легкими ситуациями, умудренные опытом, и вообще..  вообще вернемся к нашим баранам. Точнее, к одному барану, до этого момента упрямо отказывающегося вернуть то, что ему вовсе не принадлежит.

Мой сосредоточенный взгляд проскользил по лицу Хансен, губы скривились в беззаботной ухмылке, и, размыто пожав плечами, я отклонился чуть в сторону, слегка сощурил правый глаз, теперь глядя непосредственно на мужика. Тот, в свою очередь, посмотрел на меня и как-то уж слишком сурово нахмурился, что вызвало во мне какие-то неоднозначные эмоции. Вздернув брови и хмыкнув, я поджал губы, качнул головой, и вернулся в исходное положение - выпрямился, скрестил руки на груди, и снова посмотрел на девчонку. Перехватив её взгляд и кивок, одобрительно моргнул, при этом мысленно остался доволен собой. Что-то мне подсказывало, что это должно сработать более действенно, как если бы Тея решила перевернуть тут все с ног на голову, устроив пусть и не большое по размерам, но достаточно разрушительное и смертоносное землетрясение.
Давно понял и принял одну простую истину: злить эту девчонку не стоит; отбирать у нее что-либо не стоит; пытаться действовать на нервы не стоит тем более. Но я был бы не я, если бы не делал подобные опрометчивые шаги, нередко подшучивая над ней, над её сединой - простите, не мог удержаться, - и над тем положением, в котором она невольно оказалась. Делал это не со зла, а просто потому, что таким вот мудаком был, который не всегда рационально смотрит на ту или иную ситуацию, вместо этого предпочитая отшучиваться, забивать, забывать, или нахуй слать - если не совсем пиздец, конечно. Одному Богу, наверное, известно, почему Хансен все еще меня терпит, ведь даже при всем моем врожденном обаянии, и умении пиздануть четко и по делу - пусть не всегда четко, и не совсем по делу, - я был тем человеком, который наравне с умением заговаривать зубы, без особого труда мог действовать еще и на нервы окружающим.
В общем, девчонка держалась молодцом, а я был целиком и полностью доволен нашими неординарными отношениями - пусть и шлет нахуй с завидной частотой, но о таком собутыльнике, как она, можно только мечтать.

Тея вернулась к хранителю, а я остался стоять на месте, лишь с ноги на ногу переминулся, склонил голову к плечу, и принялся с интересом наблюдать за развитием событий. Честно признаться, на мгновение мне его даже жалко стало, ведь когда-то на собственной шкуре испытал вот это вот ощущение: когда зрение - до этого четкое и сконцентрированное, - внезапно мутнеет, тускнеет, а затем и вовсе пропадает, оставляя один на один с непроглядной тьмой; когда теряешь координацию, и чувствуешь, будто окружающее пространство сжимается до крошечного размера, начиная сдавливать виски; когда наступает полнейшая дезориентация, а сознание накрывает бесконтрольная паника.
Я через это прошел. Теперь через это проходит мужик.

Они что-то говорят друг другу, я вижу, как он хватает Хансен за запястье, а она, подождав немного, отталкивает его от себя. Мне удается уловить его раздраженный голос, и губы невольно кривятся в довольной ухмылке - все получилось.

- Все нормально? - спросил, когда Тея вернулась ко мне, но, впрочем, по её внешнему виду несложно было догадаться, что годы вернулись к законной владелице. А вот слова её заставили меня задумчиво свести брови к переносице, неопределенно почесать колючий подбородок, и еще раз окинуть взглядом валяющегося на земле мужика.
- Не надо, - выдвинул свой вердикт, тщательно - на самом деле не очень, - взвесив все "за" и "против". - не думаю, что нам нужны лишние проблемы. Видела ведь его родственничка, - кивнул на хранителя - бывшего хранителя, точнее. - это он сейчас мистер "не хочу знать своего брата", - многозначительным жестом показал в воздухе кавычки. - а если убьем этого, то не удивлюсь, что на одного мстительного хранителя Хроноса, желающего нас в могилу загнать, станет больше. Ну, знаешь там, братские чувства проснутся, осознание, что, мол, каким я был мудаком, он ведь мой родной брат, и всякая такая хуйня, - коротко пожал плечами, и кивнул Хансен в противоположную от мужика сторону. - обычно так и случается. Я в кино видел.
К тому же, без талисмана - который успел заметить в женской руке, - этот тип сделать ничего не сможет.
А если даже и сможет, то мы и из этого дерьма выберемся,. Тогда-то, если потребуется, убьем его, ибо слишком много этого чувака стало в нашей жизни.

Когда в моей руке оказался талисман, я, вскинув бровь, посмотрел сначала на поблескивающий в ярких солнечных лучах предмет, намеренно покачав ладонью, чтобы увидеть слабые переливы, затем поднял взгляд, исподлобья посмотрев на девчонку, а потом и вовсе увел его в сторону, и снова проследил за мужиком. Он уперся руками в нагретую землю, приминая под собой зеленую траву, принял сидячее положение, использовав ребро скамейки, как опору, коснувшись его спиной, и тыльной стороной левой ладони потер глаза. Зрение к нему, по всей видимости, еще не вернулось.
Его внешний вид оставлял желать лучшего: растрепанные волосы, в которые он запустил обе ладони и сжал, упираясь при этом локтями в колени согнутых ног; грязная рубашка, на которой виднелись прилипшие листья и следы земли - видимо задел грязной рукой; стеклянный взгляд, который устремлялся в нашу сторону, но затем тут же уходил вниз, и мужик жмурился. Мне на секунду даже жалко его стало. Я, честно говоря, даже представить себе не могу, какого это - оказаться в такой ситуации не в плане разборок вот этих, а в плане безжалостно отнятого талисмана.
Мне никогда не приходилось задумываться о том, что было бы со мной, если бы в какой-то момент таящийся под футболкой талисман вдруг исчез, лишая меня не только предмета, без которого будет чертовски не комфортно - да, были у меня свои тараканы, и без болтающейся на шее цепочки я в буквальном смысле чувствовал себя голым, - но еще и сил, без которых мне вообще трудно выжить будет. С моим взбалмошным характером, и неспособностью в нужное время и в нужном месте держать язык за зубами, слишком тяжело будет избегать различные проблемы. У меня и сейчас, впрочем, избегать их не получается, но с Гермесом выбираться из всяких передряг получается куда лучше.
Этот парень - Гермес, то есть, - стал для меня, как родной.

- Отдам, - согласно кивнул, еще раз посмотрев на талисман, сунул его во внутренний карман кожаной куртки, оттуда же вытащив запечатанную пачку сигарет, и медленно потащился следом за Хансен. Табачный дым расслаблял. Хотелось домой, а желание свалиться на мягкие диван с банкой прохладного пива росло в геометрической прогрессии.
Впрочем, именно этим я и собирался заняться, как только вернусь в особняк, спихну талисман в умелые руки Беннингтона, и буду целиком и полностью свободен.
Высадил Хансен возле остановки на одной из центральных улиц Афин, решив не допытываться расспросами о том, куда она валит, зачем, и почему - хотя, честно признаться, почему-то сделать это очень хотелось, точно так же, как хотелось потащиться следом, но она четко дала понять, что я могу пиздовать на все четыре стороны. Не то, чтобы я не любил навязываться... просто сейчас мысли о уютном диване и холодном пиве были такими острыми, такими требовательными и неуемными, что игнорировать их я просто не мог.

В особняке, как обычно бывает в это время - да и в любое другое, в принципе, за редкими исключениями, - как-то слишком тихо. Вымерли все что-ли? Ан-нет, не вымерли. В гостиной, распластавшись по дивану, лежал Беннингтон, бездумно пялясь в телевизор, в то время как на полу, путешествуя между креслом и ножками журнального столика, ползал Тер.
- О, заебись, ты то мне и нужен. Здарова, мелочь, - потрепал мальчишку по макушке, когда проходил мимо. Тот, в свою очередь, звонко рассмеялся, хлопнул в ладоши, и продолжил заниматься своими увлекательными делами.
- Че надо? - без особого энтузиазма прохрипел лидер, не обращая на меня никакого внимания.
- Руку и сердце тебе предложить хочу, че. На колено вставать не буду - нахер.
Словив на себе неоднозначный взгляд, закатил глаза, и сунул руку во внутренний карман куртки, достав оттуда талисман. Встав возле дивана, вытянул кулак вперед, и разжал его, между тем зажимая шнурок между указательным и средним пальцами. Талисман тут же повис в воздухе прямо перед лицом Честера, а я довольно усмехнулся.
- Эт не рука, конечно, и даже не сердце. Эт намного круче, - торжественно произнес, отпустив предмет в свободный полет. Тот свалился на грудь Беннингтона, и грозился скатиться на пол, если бы цепкие лапы лидера не предотвратили падение. Тер, заинтересованный блестящей, непонятой хреновиной, подполз к дивану, и встал, потянув руки к шнурку. - Хроносовский талисман, - еще шире растянул губы в усмешке, и пошел в сторону кухни.
За банкой пива рассказал о том, откуда он у меня взялся, а где-то через час остался в гордом одиночестве - если не считать пивас и телевизор, - потому что Тер захотел спать, Беннингтон ловко спихнул сына в более умелые руки, и куда-то свалил.

Перед тем, как в поле зрения появилась Хансен, я успел сделать пару небольших глотков из только что открытой - третьей, кажется, - банки пива. Повернув голову, но не отнимая её от губ, посмотрел на девчонку, а затем перевел косой взгляд на пару билетов, которые теперь лежали возле моих, скрещенных на журнальном столе, ног.
- Это че? Это куда? - выпрямился, подался вперед, и свободной рукой стянул один билет. Билет? Ахуеть. Пробежался по тексту глазами. Норвегия. Да там же холоднопиздец! - А че вдруг? - вскинул бровь, переведя взгляд на Тею. Честно говоря, я бы не отказался смотаться в то место, которое не Афины. И не Греция.
Любителем путешествий меня назвать, конечно, можно с большим таким трудом, но вдруг во мне откроются какие-нибудь новые предпочтения, начну мотаться по миру, и все такое прочее.
И Хансен с собой возьму, потому что без нее чет как-то вообще никуда и никак.