Нуууу. Нет. Не то. Сет стоял перед зеркалом, а вокруг него щебетали работницы салона, пытаясь угодить клиенту так, чтоб он ушел довольным и при этом не выглядел как чучело. Когда Мидас увидел себя в деловом костюме, он долго смеялся, пожалуй, как никогда задорно. А потом счастливо сбросил с себя пиджак с бабочкой и понял, что никогда в жизни на себя больше это не напялит. И если прежнему гладковыбритому мэну это было к лицу, то с новой растительностью на лице и патлами, Сет смотрелся комично и от того был счастлив избавиться от ненавистных удавок-галстуков и забыть об официозе.
- Джинсы мне! И футболку! Да порастянутей. Или как вы там это называете. Брендированную, хехе.
Через пол часа Хранитель Посейдона в новом наряде стоял в магазине табаков. Нет, он просто проходил мимо. Но когда в нос ударил терпкий запах дорогого качественного табака, Мидас обнаружил, что не может не зайти. Он долго стоял и пялился на изгибы трубок из разных материалов, не понимая, что с ним происходит, но в конечном итоге смог себя победить и вышел, так ничего и не купив, хотя ощущая жгучее желание вдохнуть табачный дым в легкие. Кажется, прежний я добавил мне неприятных привычек в быт. Еще и пить умеет, наверное. То есть я умею. Умел. Черт, к этому не так просто привыкнуть, как мне казалось вначале. Но самое сложное было еще впереди. Торжественное появление в особняке Огня.
Вся торжественность заключалась в привычной тишине коридоров. Сет прогремел новыми ботинками на кухню, засунулся в холодильник, выцепив свежевыжатый сок.
- Ммм… Даф делала, - сразу различил Мидас по плавающим остаткам кожуры и косточек от апельсина в кувшине и щедро плеснул себе в идеально прозрачный стакан.
- Ты кто, дядя? – маленькая девочка, бесшумно возникшая на пороге, заставила Сета оторваться от процесса и хмыкнуть в усы. Вот он – самый бдительный сторож Огня. Ни одна ведь падла не озаботилась больше.
- Привет, принцесса. Я – новый Мидас Сет. – Да, было бы это так же просто объяснить всем остальным. Девчушка склонила голову и прищурилась.
– А покажи, что ты дядя Сет? – Вся в отца. Никакой халявы. Сет открутил кран, выпуская поток воды, тут же подхватывая его и заставляя течь по кухне лентами, дотрагиваться до щек девчонки. Вивьен залилась радостным смехом и бросилась к Сету.
- Дядя Сет! А кита нарисуешь? Смотри, какие мне мама косички заплела! Нравятся?
- Очень! Только ты же знаешь, что я плохо рисую. Вот твой папа, наверняка, рисует как бог.
Вивьен счастливо запищала и потащила Сета за штанину в сторону кабинета Артура. Мидас только шумно вздохнул и подумал о не помытом стакане, который сиротливо остался на кухне. Не так Сет себе представлял первый разговор с Артуром. Но, может, это и к лучшему.
- Папа! Смотри, кого я нашла!
Мидас ожидал от себя привычного волнения и адреналина, но сегодня фигура Кестлера старшего не породила никаких восторженных эмоций. Сет был сосредоточен, спокоен и настроен на не самый приятный разговор с Артуром. Кестлер уже наверняка знает, что Сет вопреки шаткому миру между группировками, ввязался в драку с Беннингтоном. А потому внешний вид Хранителя Посейдона удивителен, но предсказуемо не тот, что был раньше.

Особо не питая никакой тяги к детям, Сет поймал себя на мысли, что не может оторвать взгляда от Ви, а внутри ворочается незнакомое чувство потери и умиления одновременно. Он поспешил сбежать от этого обратив все свое внимание на Артура. И не зря. Липкое чувство страха коснулось сознания как пощечина влажной рукой. Сет только сжал зубы покрепче. Все же что-то осталось в нем неизменно, но Кестлера стоило остановить, пока он не наломал дров. Кстати, с чего вдруг такая бурная реакция от всегда ледяного лидера? Мидас дернулся в сторону, уворачиваясь от летящей в него тяжелой лампы. Вот только немного не рассчитал с размерами. Чиркнув по плечу, лампа отлетела в сторону, снося стоящую возле двери на тумбе вазу из китайского фарфора, на вид ровесницу Артура. С грустным звоном разбивающегося состояния, она рухнула вслед за сбившей ее лампой. А ведь с такой же легкостью могла расколоться моя новая голова. Не для того боги дали мне еще один шанс.
- Артур, стой! - Сет выбросил руки вперед, показывая, что безоружен. Впрочем, вся имеющаяся в комнате вода - в вазах с цветами, в кувшине - была готова явиться на помощь Хранителю Посейдона по первому его зову. Однако, Сет понимал, что это будет моментальный смертный приговор и исполнение.
- Свои, Артур! Свои! - Лидер выглядел сосредоточенным и привычно идеальным. И не скажешь, что секунду назад он пытался убить вошедшего незнакомца тяжелым предметом. Девчонка же за спиной папочки, кажется, расценивала все происходящее, как игру взрослых мальчиков в войнушку. Только закрыла ручонками рот, когда разбилась ваза. Ох, мама будет ругать! А потом как будто вспомнила, что это не она, и залилась веселым смехом. Забежав за папин стол, выглянула из-за угла, продолжая игриво хихикать. Ведь так редко удавалось ей поиграть во что-то действительно веселое, да еще и с папой! Не убьет же меня Артур на глазах у дочери? Впрочем, это Артур. Еще как убьет, если сочтет нужным. Моя задача - сделать так, чтоб не счел.
- Я – Мидас Сет! – звучало абсурдно и мало походило на аргумент против вторгшегося в кабинет незнакомца. Скорее наоборот. Но у этого аргумента был один очень весомый плюс – это было правдой. И Хранитель Посейдона надеялся, что Артур это почувствует, поймет, узнает. Впрочем, с этим ощущением было не все просто. С одной стороны, Мидас хотел быть узнанным. А с другой, вдруг поймал себя на мысли, что не хочет, чтобы этот щуплый с виду, неубедительный лощенный мальчик, копался в его голове. И от этих проскользнувших мыслей, Сет испугался так, как не пугался от техники самого Кестлера. Мне ли не знать, что Артуру не двадцать лет? Мне ли не знать, какова его сила? Что со мной такое, черт возьми? Но все ответы стоило искать не сейчас. Сейчас нужно было остановить Хранителя Зевса.

Чужак не кинулся в атаку, несмотря на внезапный напор Артура. Лишь мощным движением руки уничтожил антикварную вазу. Кестлер чуть прикусил губу в досаде - даже Дафна и Вивиан сторонились этой чудовищно дорогой и старинной вещицы. А американец, едва вошел - уже разрушает. Ничего, Артур выставит ему счет с процентами. А ваза... Ваза все равно была уродливой. Ви откровенно веселилась разразившейся баталии, не боясь ни незнакомца, ни отца.
- Я - Мидас Сет!
Этот крик заставил Артура остановиться, будто он наткнулся на невидимую стену. За свою длинную жизнь Кестлер привык ко всему. Отвык только лишь от неожиданностей. Телепатия успешно страховало его них уже долгие столетия. Но здесь Артур почувствовал растерянность - беспомощность, словно вмиг стал слепым и не можешь отличить белое от черного. И как только люди живут, обходясь без чтения мыслей? Бредут на ощупь, как в тумане, ошибаясь, падая, сталкиваясь между собой. Лгут друг другу, не понимают друг друг друга, гадают об отношениях друг к другу, придумывают себе тайны, загадки, вздыхая, пишут романы о неопределенностях любви. Хранитель Зевса был лишен всех этих неопределенностей. Он всегда знал наверняка.
А сейчас - осечка. Голова американца гудела, как пчелиный рой. Но было там и то, в чем Кестлер узнал своего верного пса. Но теперь он не был уверен, обжегшись на молоке, Артур предпочел дуть на воду.
Тихо вошла Дафна с подносом, заставив Кестлера нахмуриться. Как много свидетелей его беспомощности! Хорошо еще, что на лице Хранителя Зевса она никак не отражается - спокойное выражение, будто и не метал сейчас железную настольную лампу в человека и не провожал взглядом в последний путь вазу, стоимостью с небольшой остров.
— Как ты можешь доказать, что ты – Мидас?
Отличный вопрос, Дафна. Не так давно Боги уже развлекались, меняя людей телами. История повторяется? Но Артур только сегодня прочитал о том, что Макса Крамера убили вместе со всем его семейством в его собственном доме. Газетам, конечно, верить нельзя, но здесь явно есть какая-то связь. Как Мидас мог оказаться в теле мертвеца? И Мидас ли это все-таки? Серьги в ухе не было. Но это было бы крайне глупо со стороны обычного человека называть себя именем Хранителя Посейдона. Если обычный человек вообще в курсе об этих вещах. Проверить это несложно.
Артур сделал шаг из-за стола, не говоря ни слова. Все взгляды в кабинете устремились к нему. На журнальном столике в вазе стояли свежие цветы - неужели Даф поставила их сегодня? Вытащив цветы и положив их на столик, Артур взял вазу и так же молча выплеснул воду в сторону мужчины. У тебя есть один-единственный шанс доказать, кто ты.

В больших глазах Дафны плескалось волнение, которое Сет жадно рассматривал. Я и не думал, что когда-нибудь еще раз увижу это. Не думал, что у меня еще будет шанс поесть ее стряпни. Хранитель Посейдона с еще большей силой ощутил себя дома, на своей территории, с долей удивления отмечая, что деление мира на своих и чужих усилилось. Смена тела не сделала Сета человеком мира, готовым на компромиссы, прощение или терпимость. Скорее наоборот. И Даф была одной из тех, кто всегда будет входить в небольшой круг близких, тех, кого Мидас будет оберегать от мира насилия, как сможет. Но и прежнего трепета Сет не чувствовал. Все границы, которые отделяли его от Дафны, исчезли. Она перестала казаться ему такой же далекой, недостижимой звездой, как Артур. Нет, вот она стоит, хлопает глазами, из плоти и крови, не рассыпается от того, что Мидас на нее смотрит. Да и Артур не исходит пеной от того, что Сет улыбается девчонке. Хранитель и не заметил, как улыбка расплылась на его лице. Это новое лицо умело улыбаться много, часто и по-разному: лукаво, зловеще, откровенно. Всех его возможностей Сет еще не изучил, а от того переживал, что получится какой-нибудь казус. Впрочем, вопросы Дафны, заставили Мидаса покопаться в памяти. Он вспомнил запах белых роз, которые нес для девушки. Нет. Для женщины, гордой и непокорной. Как она хлестала ими по его щекам, царапая ему лицо, несмотря на бороду. Сет шумно выдохнул, сбегая от чужих воспоминаний и надеясь, что эту заминку не воспримут как незнание, сомнение и уж тем более как признак чужака.
- Лилии, Даф. Твои любимые. А в Тартаре была утка. Ты отлично ее приготовила. Это была самая вкусная утка, какую я когда-либо ел. – Подмигнув Хранительнице, Мидас перевел вопрошающий взгляд на Артура и получил привычный холодный ответ, сдобренный восторженным пафосом. Прежний восторг шевельнулся в душе. Он узнал меня! Узнал! Но тут же, как ненужный больше костер, был затушен ведром ледяной воды. Какие-то смутные воспоминания и чуждые Сету эмоции на грани с пренебрежением сбили его счастливый настрой. Весь этот внутренний раздрай выбивал у Сета почву из-под ног, рушил то самое, на чем Мидас стоял всегда – преданность своему любимому лидеру. Я просто не в себе. Это ведь пройдет. И все будет как прежде. Но где-то глубоко внутри Сет знал, что как прежде уже ничего не будет, как не старайся. Остается только уйти с глаз Кестлера, пока все эти воспоминания и пугающие эмоции не разозлили Кестлера.
- Спасибо, Артур. Я рад вернуться. – И рад свалить из этого кабинета поскорее и разобраться со всем этим без внимательного ока лидера. Аккуратно поймав подбиравшуюся к плюшкам ладошку Вивьен, Сет погрозил ей пальцем, а потом заговорщицки прошептал:
- Кто первый на кухню за кексом? М? – Девчушка пискнула и радостно умчалась, предварительно сразившись с тяжелой папиной дверью кабинета.
- Даф, я голоден, как волк. Надеюсь, Артур нас простит, если мы покинем его. Я готов принимать твою помощь и заботу в виде компота.