Вверх Вниз

Под небом Олимпа: Апокалипсис

Объявление




ДЛЯ ГОСТЕЙ
Правила Сюжет игры Основные расы Покровители Внешности Нужны в игру Хотим видеть Готовые персонажи Шаблоны анкет
ЧТО? ГДЕ? КОГДА?
Греция, Афины. Февраль 2014 года. Постапокалипсис. Сверхъестественные способности.

ГОРОД VS СОПРОТИВЛЕНИЕ
7 : 21
ДЛЯ ИГРОКОВ
Поиск игроков Вопросы Система наград Квесты на артефакты Заказать графику Выяснение отношений Хвастограм Выдача драхм Магазин

НОВОСТИ ФОРУМА

КОМАНДА АМС

НА ОЛИМПИЙСКИХ ВОЛНАХ
Paolo Nutini - Iron Sky
от Аделаиды



ХОТИМ ВИДЕТЬ

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Под небом Олимпа: Апокалипсис » Отыгранное » Часы бьют. Всех.


Часы бьют. Всех.

Сообщений 1 страница 20 из 20

1

http://funkyimg.com/i/2gDDE.png
[audio]http://pleer.com/tracks/5827516AbEh[/audio]

Участники: Скарлетт, Гектор;
Место: на старте - одна из людных столичных улиц;
Время: 1 апреля 2013 года;
Время суток: на старте около девяти часов вечера;
Погодные условия: тепло, безоблачно и безветренно, без осадков;
О флешбеке: и в двенадцать карета превратится в тыкву.

+6

2

ВВ
Поиски человека в большом городе сродни поискам иголки в стоге сена. Шансов на успешный исход дела практически нет. И ведь, казалось бы, двадцать первый век, каких только поисковых систем не существует, сколько всего придумано чтобы облегчить людям задачу! Но нет, никакая техника, никакие новомодные, можно сказать так, средства связи не могли оказать ему помощь. Да и что, простите, забивать в поисковую строку: «нереида Делфиния»? Бесконечно глупо! Ни в одном браузере, ни в одной социальной сети подобного словосочетания не встречается. Гектор пробовал и другие словосочетания, и другие методы дистанционного поиска, но все было безрезультатно. В итоге, просиживать за монитором компьютера он бросил еще к концу первого дня. Похоже было на то, что единственным методом которым он мог попробовать разыскать морскую нимфу был самый древний из всех, то есть, ему следовало одеться, выйти за порог квартиры и пойти куда глаза глядят.
Конечно, какой-никакой алгоритм Стратон изначально составил, но и тот никаких результатов не принес. А меж тем, ситуация усугублялась с каждым днем. Нереида и ее образ настолько плотно засели в голове мужчины, что ни одна из попыток хоть чуть-чуть отвлечься переключившись на какие-либо иные дела и заботы результата не давали. Ни книги, ни телевизор, ни работа не были способны помочь. Более того, чем больше он глядел на Сару, тем ярче становился образ нереиды. Это было парадоксально, но именно так все и обстояло. Чувства, некогда имевшиеся у него в отношение дочери Ксенофона практически полностью угасли. Стратон делал свою работу, но души в нее больше не вкладывал. Да и как вложишь душу в работу, если она пребывает в другом месте. Мужчина пытался, старался быть максимально сосредоточенным, но у него ничего не выходило. Отыскать Делфинию стало для него жизненно важным делом. Рассеянность до добра не доведет. Тем более, что Гектор докатился уже до того, что стал временами отвечать не впопад, ночью его мучила бессонница, а когда сон все же приходил... О, лучше бы этого вообще не было. Потому-что и там неизменно присутствовала Она — Делфиния, прекрасная морская нимфа. Тартар и проведенные там дни в компании нереиды очень сильно изменили его...
Гектор понимал, что шансы его крайне малы, что их у него практически нет, но все равно продолжал поиск. Он ненавидел людные места, но выбора у него не было. Бары, рестораны, кафе... За три неполных дня он обошел их чертову уйму, но результата как не было, так и нет. Возможно, если бы у него имелась при себе фотография нереиды, поиски шли бы значительно успешнее; а так, что он мог? Какое описание внешности он мог дать? Светловолосая молодая красивая девушка? Если Делфиния и появляется в человеческом обществе, то вряд ли делает это в своем истинном облике; а потому, о перламутровых волосах с голубоватым оттенком и речи заводить не след. Такая приметная внешность уж точно вызовет огромный интерес к персоне. А нереида, как думалось Стратону, такового вовсе не желала по отношению к себе.
Не смотря на то, что весь нынешний день он провел на работе, исполняя обязанности телохранителя, и вышел на поиски лишь недавно, Гектор успел побывать уже в двух ресторанах (естественно безрезультатно), а теперь направлялся в сторону третьего.
Машину ему пришлось припарковать в двух улицах от заведения, ибо все парковочные места у входа и вблизи были заняты. Бросать же средство передвижения посреди проезжей части было глупо. Вернувшись назад, из ресторана, имелась возможность не только получить хорошеньких размеров штраф, но так же и нарваться на определенные проблемы с окружающими. Впрочем, на проблемы он, похоже, уже нарвался, даже и не доходя до дверей.
-Ну вот, снова начинается! - со злостью и раздражением резюмировал Стратон, услышав знакомое глухое ворчание. Грифон вновь напоминал о своем существовании, и это означало, что где-то поблизости объявился либо Хранитель, либо Двуликий. - Только этого мне и не хватало! Только не сейчас! - конечно, шляясь по городу у Носителя имелись все шансы рано или поздно нарваться на ненавистных ему любимчиков богов, но сим фактором он решил все же пренебречь — Надо убираться отсюда!
Практически не замедляя шага он круто развернулся на месте, и уже было сделал движение в обратном направлении, но было поздно. Волна ненависти и ярости захлестнула его сознание, а тело скрутила жуткая судорога. Хранитель приближался. И делал это слишком быстро. А нынешнее его душевное состояние никак не способствовало удержанию чудовища. Он практически не мог сопротивляться воздействию грифона. Щедро сдобренное жаждой крови безумие накатывало девятым валом, вымывая из сознания все, почитаемое древней тварью лишним и ненужным.
-Что, снова, как тогда, в клубе?... - подумал Носитель. А затем, внезапно, почувствовал как что-то коснулось его локтя и куда-то потащило.

Отредактировано Hector Straton (13.09.2016 23:59:08)

+5

3

внешний вид

Густые темно-зеленые кроны кипарисов совсем скоро поцелует прохладная апрельская ночь; Скарлетт, легко закусив нижнюю губу, поднимает голову и без интереса вглядывается в большое окно напротив – оно выходит во двор – на парковку и перелесок, залитый серебристым светом. Темный парк, словно поцелованный и благословленный луной, выглядит чарующе в её бледных лоснящихся лучах – только гигантские мрачные тени на сером сухом асфальте, безвольно подчиняющиеся дуновениям ветра и приводящие воображение в ужас, не дают погрузиться в обманчивое очарование сладко сопящей природы. Не завороженная, но заинтересованная, Скарлетт осторожно вглядывается в луну, которая сегодня такая большая и яркая, что даже не верится. Луна в ответ неспешно прячется за россыпью заманчивых перистых облаков. И без того тусклый свет медленно гаснет; парк и двор пеленаются сладкой дремотой. Не видно ни звезд, ни их ласкового сияния, и Скарлетт вновь опускает голову, погружаясь в пустые бумаги на столе. Все дела давно закончены, документы подписаны и счета оплачены, но Скарлетт почему-то совсем не хочет возвращаться в собственный пустой замок с тяжелыми темно-бардовыми шторами и золотистыми карнизами. Она убеждает себя, что ехать далеко, да и детей на дорогах много – собьет еще, не дай Бог, потом проблем не оберешься, а Скарлетт так не любит проблемы, ах, кто бы знал, как она не любит проблемы. Во избежание оных она переночует сегодня в особняке носителей – а совсем не потому, что песок в её личном замке начинает предательски осыпаться от влажности промозглых весенних дождей и кое-чего еще.

Бумаги небрежно отложены на край стола, голова задумчиво опущена, а левая рука устало подпирает смуглую щеку. Скарлетт смотрит вниз – на последний номер журнала «Воуг». Её пальцы неспешно гладят блестящие глянцевые страницы, глаза совсем не горят, но вроде как светятся при виде очередного наряда от Дольче, от Версаче или от Армани. Вот этот черный пиджак очень даже ничего, но не на этой модели, конечно, которая вот-вот переломится на две части. Интересно, когда она умрет – ей будут заказывать гроб или похоронят так, мол, зачем накрывать доску досками? О, смотрите, великолепные туфли. Нужно будет обязательно купить такие же, жаль, конечно, что в Греции они будут разве то через месяц. Вот бы жить в Италии или в Штатах, чтобы прямо на показах снимать с моделей понравившиеся вещи и уходить домой с огромными пакетами. Так, а тут у нас что? Интервью с Бредом Питтом. Отлично. Давай, порадуй меня и скажи, что ты развелся с Энджи. Или, не знаю, подарил ей на День Рождения губозакаточную машинку, а она не оценила юмора и в слезах убежала из дома в пустыню Африки, прихватив, конечно же, детский выводок с собой.

Настойчивый телефонный звонок вдруг прерывает все размышления. Скарлетт, облизнув пухлые губы, выжимает большую зеленую кнопку и слышит на том конце провода негромкую просьбу приехать домой. Для чего – Кэтти так и не понимает – Адель быстро бросает трубку. Что же, выбора нет, и Кэтти седлает любимого белого мустанга – не коня, конечно, а автомобиль. Приветливое рычание двигателя ласкает нежный львиный слух. Находясь уже в городе, на одной из оживленных вечерних улочек, до обостренного донельзя обоняния носительницы доносится вдруг сомнительный запашок очередного хранителя. Или двуликого? Черт знает. Скарлетт тормозит, паркует мустанг возле одного из ресторанов, чувствуя еще и носителя рядом. Об этом свидетельствует не нюх и не слух, а доведенная до максимума интуиция. И зрение, кстати, тоже выступает свидетелем: краем глазам Кэтти замечает, как весьма симпатичного мужчину – высокого, статного и явно сильного – начинает крутить.

Скарлетт изящно покидает кожаный салон автомобиля, весьма ловко и быстро подскакивает к мужчине и, ласково положив руку на сильное мужское плечо, с силой, присущей богатырю, уводит носителя в ближайшую безлюдную подворотню. Хранителем здесь еще пахнет, но не так сильно. Но что главное – свидетелей нет, если что.

― Давай, милый, возьми себя в рруки. Гррешно на людях такими делами заниматься, ― нараспев мурлычет Скарлетт, не убирая безапелляционной ладони с чужого плеча – на тот случай, если чудище внутри мужчины вздумает бастовать.

+5

4

Процесс обращения никогда не был особо болезненным в физическом плане. Чтобы чувствовать боль в полной мере требуется быть, что называется, в здравом уме. Когда же под воздействием древней бестии сознание затуманивается, плывет, когда ты уже практически не понимаешь что происходит, когда нервная система фактически полностью прекращает свою работу, тогда теряются любые чувства и ощущения. Не дать погаснуть сознанию, не дать мозгу прекратить свою деятельность, вот в чем сейчас заключалась задача Гектора и потому он не мог позволить себе отвлекаться на что-либо иное, производить какие-либо анализы окружающей его внешней среды. Он не обращал никакого внимания на то, что его куда-то тащат, лишь смутно, где-то на самой грани восприятия, имелось ощущение прикосновения чьей-то руки к плечу, он никак не пытался контролировать процесс физического перемещения, фактически абсолютно бездумно переставляя ноги. Он не понимал, кто, куда и зачем его тащит. И даже лицо неизвестного, внезапно, ни с того ни с сего, вмешавшегося в ситуацию виделось не четко, расплываясь и местами растворяясь в мутно-кровавой пелене, застилавшей глаза. Единственное, как казалось Гектору, это была какая-то девушка. Но зачем он был ей нужен, на этот счет мужчина даже и не пытался разобраться. На данную минуту это ему было вовсе не интересно. Да и вообще, по-хорошему говоря, вместо того, чтобы что-то с ним делать, чтобы куда-то его тащить, той следовало убираться как можно дальше. Обратившись в грифона он не станет никого щадить. Все, кто будет ему мешать добраться до Хранителя, все, кто даже просто окажутся у него на пути, рискуют получить повреждения не совместимые с жизнью. Это уже было доказано во время его первого обращения, там, в клубе. Древняя бестия, вырвавшись на свободу, рвала каждого, кто оказывался поблизости. Гектор знал, что контролировать грифона, уже будучи в его теле, чрезвычайно сложно. Чтобы полностью обуздать и подчинить грифона требуется практика, практика, и еще раз практика. Иначе...
Он хорошо запомнил кадры телевизионного репортажа. виденного им спустя пару часов. Разгромленное помещение, море крови на полу, и трупы людей, коим не посчастливилось попасть в поле зрения древнего чудовища. Вид крови и трупов, разумеется, мужчину не пугал. И жалости по отношению к безвинным жертвам он не испытывал. Да кто они ему? Друзья, знакомые, родственники? Вот то-то же. На всех остальных ему глубоко плевать. В свое время, и будучи в человечьем обличье Стратон участвовал в кровавых бойнях. Выпущенный из подствольника снаряд отрывает незащищенные конечности не хуже острых когтей Чудовища. А уж в какой бесформенный фарш способна превратить человека всего одна единственная ракета выпущенная с пролетающего штурмовика — грифону подобное и не снилось вовсе. В сущности, люди - те еще кровожадные твари, и ни одно древнее Чудовище им и в подметки, как говорится, не годится.
Стратон не боялся крови. Он не боялся убивать. Разве-что никакой особой тяги к подобного рода вещам не испытывал. И только в этом было его отличие от грифона. Он не кровожадный псих-маньяк, обожающий лить кровь налево и направо. И еще, - это был его главный довод в борьбе с древней тварью, - Гектор не желал очередной публичной демонстрации своей второй сущности. В тот первый раз ему просто повезло. У клуба, как оказалось, была  крайне плохая репутация, и полицейские попросту не поверили оставшимся в живых немногочисленным свидетелям бойни, сочтя всех до единого психами и обкурившимися наркоманами. Сейчас же вокруг него было не заведение сомнительного типа, сейчас была оживленная улица, полная самого разнообразного народа. В такой ситуации обращаться было крайне опасно. Но то ли он был нынче слишком слаб, то ли наоборот побывав в Тартаре древняя тварь набралась сил, и как бы то ни было постепенно, с каждой секундой, с каждым мгновением, натиск грифона становился все сильнее, и все сложнее становилось ему сопротивляться.
Когда Хранитель оказался в считанных метрах ярость и жажда крови древней твари достигли апогея. Ментальный натиск стал вовсе нестерпим. Еще какую-то долю секунды Стратон пытался сопротивляться, но затем его сознание погасло. Как будто кто-то невидимый щелкнул клавишей выключателя. В следующий момент когда к нему вернулся разум Гектор уже ощущал себя в теле древней бестии. Но что было удивительно, так это то, что рядом с ним было другое Чудовище. И намерения оного были далеки от миролюбивых.
Почему Гектор так решил? Да потому-что тварь в образе Льва не выпускала грифона из переулка, намертво перегораживая выход и тем самым мешая добраться до вожделенной добычи. Носитель ощущал переходящее в бешенство раздражение своего Чудовища. Хранитель был рядом, но путь к нему закрывало другое Чудовище. Грифону это было не по нраву. Грифон не любил когда его кто-либо останавливал, а потому, предпринимал атаку за атакой. Более того, уже и самого Льва крылатая бестия воспринимала исключительно как врага, и к жажде крови Хранителя прибавилось желание учинить расправу над, фигурально выражаясь, себе подобным.
-Просто прекрасно! - резюмировал Стратон, даже и не предпринимая никаких попыток остановить схватку, и не вмешиваясь в управление хода событий - Сходил, черт побери, в город! Нарвался не только на отвратного прислужника богов, но еще и на Носителя!  - у него не возникало сомнения, что Львом стала та самая девушка, что тащила его за плечо. Оставался только вопрос: почему она фактически в открытую выступала на стороне Хранителя? Но на него, пожалуй, Стратон еще успеет получить ответ. Рано или поздно Хранитель уберется на достаточное расстояние. Его дух перестанет доноситься до обоих Чудовищ, и тогда мужчина все выяснит. Как, что и почему? Нужно только подождать. А пока следует предпринять все меры, чтобы не получить не совместимые с жизнью повреждения. Равно как не нанести оных Льву.
Еще пару секунд Гектор позволял крылатой бестии оставаться единоличным хозяином тела, а затем нанеся мощный ментальный удар перехватил управление, прекращая очередную атаку и отступая назад, вглубь переулка.

Отредактировано Hector Straton (19.09.2016 16:07:52)

+4

5

Все идет хорошо, только почему-то к черту.
Не идет, а катится даже.

Скарлетт вздыхает, опускает глаза, обрамленные длинными черными ресницами, и медленно облизывает задумчивые губы – понимает, что разговорами – нежными или грубыми  – делу не поможешь. Придется прибегнуть к использованию немейских сил. Чудовищный белогривый лев, что дремлет внутри Скарлетт, будет рад, наконец, проснуться и взбодриться, размяться и вернуть былую форму, а вот Скарлетт эта идея не нравится априори: очень уж ей не хочется портить безупречное серебристое платье, которое несомненно пойдет по швам, стоит ирландке начать перевоплощение. Скарлетт, между прочим, выложила за него очень немаленькую сумму денег там, в горячей Италии, на одном из великолепнейших показов мод. Доллары, правда, были бесчестно взяты у дражайшего супруга, который об этом, конечно, и по сей день не знает. В этих делах Кэтти руководствуется простым народным правилом: «меньше знает – крепче спит». А то, что деньги со скоростью света пропадают… ну, с кем не бывает. Особенно в мире, где царствуют боги, чудовища и герои. Кстати, весьма немаленькую сумму Скарлетт выложила вчера за маникюр, а сегодня – за укладку. Идеальная женщина обязана быть идеальной во всем – от макушки и до кончиков пальцев. Сейчас Скарлетт, что греха таить, просто прекрасна: густые каштановые локоны, блестящие в вечернем свете фонарей, очаровательно ниспадают на смуглые плечи; бронзовая кожа светится здоровьем и молодостью; мягкий дневной макияж придает Кэтти вид желанный и соблазнительный, вот только карие глаза, кажущиеся в молочных сумерках и вовсе черными, неодобрительно блестят. Всем своим видом Кэтти показывает, как ей не хочется поддаваться чудовищу внутри, а то ведь безупречный образ будет испорчен. Прощай, платье, туфли, прическа, макияж и маникюр. Черт.

Стремительное перевоплощение мужчины в Грифона (Скарлетт узнает чудовище сразу) не оставляет иного выбора, кроме как подчиниться продиктованным противником правилам. Кэтти еще несколько мгновений стоит и ждет, выжидает, без страха глядя на чудовище, что беснуется напротив. Ах, как же он прекрасен, как горделив и своенравен! Острые, словно копья, орлиные крылья будоражат, завораживают и очаровывают; лоснящаяся львиная шерсть заманчиво переливается в тусклом свете серебристой луны. Кэтти нетерпеливо закусывает нижнюю губу и поднимает голову, вглядываясь в Грифона. Она совсем его не боится, но дьявольски хочет рассмотреть внимательнее, детальнее, чтобы запомнить надолго.

Желательно – навсегда.

Увы, чудовище не разделяет полюбовного порыва Кэтти – Грифон заносит большую лапу, чтобы познакомить красивое женское лицо с недружелюбными острыми когтями. Скарлетт реагирует по-кошачьи моментально – она поднимает руку и обездвиживает чудовищную ладонь телекинезом – одной из способностей, что щедро даровал лев. Ирландка сразу понимает, что удерживать Грифона долго не сможет, поэтому уже в следующее мгновение тишину подворотни озаряет оглушительный треск одежды. А если хорошенько прислушаться, то можно услышать похоронный марш – это Кэтти хоронит любимое платье.

И вот перед Грифоном стоит Его Величество Немейский Лев – царь всея греческих чудовищ. Он большой, как хороший внедорожник, белый, как утренний снег, и чудесно голубоглазый. Только глаза горят нехорошим огнем, жадным до сражения. Завязывается драка: под огромными лапами хрустят камни, осыпается побелка с филея зданий, утробный рык режет вечернюю тишину. Но сражение прекращается удивительно быстро: Грифон отступает.
Но он отступает в виде чудовищном! Идет на людную улицу.

Скарлетт не может допустить говорливых желтых заголовков, мол, смотрите, по Афинам Грифоны ходят. Белый лев грациозно приседает и ловко прыгает в сторону Грифона, лапами вонзается в спину, решительно валит на живот и безапелляционно вгрызается острыми зубами в шею. Весом собственного тела Немейский Лев вжимает противника в землю. Вдавливает, подобно роковому ярму. Не смертельно, но больно.

Не убить, а успокоить.

+3

6

Гектору еще никогда не приходилось слышать чтобы Носители сражались между собой. Во всяком случае в образе своих Чудовищ. Казалось, учитывая специфику общего положения дел, такое и в принципе не возможно. Чудовища не проявят себя до тех пор пока рядом не окажется исконный враг. Когда же на горизонте объявляется оный, единственным желанием Чудовища будет разорвать, уничтожить врага. Никак не защищать! Нынешняя же ситуация, в которой оказался Гектор доказывала обратное. Ничуть не уступавшая, а может быть даже превосходившая в размерах его собственное Чудовище тварь в образе белоснежного Льва успешно отражала все атаки грифона, то и дело самолично, и весьма успешно контратакуя. Ведь свой главный козырь — крылья, грифон использовать не мог. Слишком мало было пространства. Лишь только повернувшись боком к противнику, древняя бестия могла явить себя во всей красе, в ином же случае, даже и наполовину не раскрывшись, крылья то и дело натыкались на стены окрестных домов. Похоже было на то, что нынче Стратону «посчастливилось» забраться в район старой застройки.
С одной стороны Гектор мог радоваться, что повторения бойни в ночном клубе не будет, что свежие выпуски желтых газетенок не украсят всевозможные заголовки под которыми будет красоваться изображение древней кровожадной твари, не пойми каким образом оказавшейся практически в центре греческой столицы, но с другой, ему крайне не хотелось получать тяжелые повреждения. Кто знает, в какой степени они связаны с грифоном? Допустим легкие, неглубокие раны на теле Чудовища после возврата в привычный, человеческий облик трансформируются лишь в едва заметные царапины, допустим  поверхностный ожег отзывается лишь легким, неприятным зудом на коже, без каких-либо внешних признаков вроде покраснения или чего-то подобного, но что будет, если грифону оторвать, к примеру, крыло? Как это отразится на самом Гекторе? А что Лев способен на учинение подобной гадости, мужчина вовсе и не сомневался — он видел, как хрустя трескается и разламывается асфальт в тех местах, куда ступают лапы чудовищного создания. Не только масса тела была тому виной — противник обладал острейшими когтями. И именно поэтому, отступая, Стратон не выпускал из виду Льва. Не выпускал, и мысленно чертыхался, проклиная не торопившегося убираться из зоны восприятия Чудовищами Хранителя. Теоретически можно было попробовать обратиться обратно в человека — это раньше Стратон не умел так, но побывав в Тартаре научился — но была ли таковая идея хорошей? Мужчина в этом сомневался. Да, откровенной агрессии со стороны Льва, в общем-то, не наблюдалось. Сближаться, сокращая обозначенную грифоном с начала отступления дистанцию белоснежный монстр не спешил. То ли осторожничал, в свою очередь опасаясь получить какую-либо серьезную рану, то ли и вовсе не хотел каких-либо боевых действий. Но в чужую голову ведь не залезешь, и не узнаешь, какие намерения у хозяйки Чудовища. Может быть та как раз и ждет, что Стратон обернется человеком, и тогда последует неминуемая расправа. Девушке-Носителю хватит и секунды чтобы прихлопнуть жалкого человечка. Один удар вооруженной острыми когтями лапы, и от Стратона, фигурально выражаясь, останется лишь мокрое место.
Гектор знал, что за спиной, там, куда пятится грифон, находится людная улица.  И это было плохо. Ярость и злоба Чудовища были по прежнему сильны, древняя бестия все еще желала крови затаившегося где-то поблизости Хранителя, но они больше не туманили сознание мужчины. Грифон, конечно же, пытался вернуть себе ведущую роль, но теперь, когда он уже пришел, можно сказать, в себя, Гектор успешно отражал все ментальные атаки, не позволяя бестии вновь заполучить полный контроль над их общим телом.
Улица это люди. Люди это фотоаппараты и видеокамеры. Фотоаппараты и видеокамеры это газеты и интернет. Газеты и интернет это большие проблемы. Грифону на все это наплевать, но Гектору ничего этого не надо. Ему не нужна «охота на ведьм», ему не хочется становиться подопытным, поэтому на миг он поворачивается боком ко Льву, проверяя, как далеко осталось до выхода из улочки, и именно тогда противник наносит удар. Присев на задние лапы Лев совершает стремительный прыжок, и всей своей массой обрушивается на грифона, переворачивая того на спину и вгрызаясь острыми как бритвы клыками в шею. Гектор кричит, испытывая дикую боль. Его не волнует, что крик этот вовсе не человечий, и что тот может привлечь внимание посторонних. Инстинкты древней бестии сильнее его собственного разума. Носитель барахтается, пытаясь сбросить с себя белоснежную тушу, но от этого становится вовсе не легче. Наоборот, чем яростнее грифон сопротивляется, тем сильнее и глубже погружаются клыки противника в его плоть. Отражаясь от стен окружающих домов ультразвуковая волна катится все дальше и дальше, грозя достичь соседней улицы.
-Ну что, конец? - умирать Гектор не боится, будучи по натуре фаталистом он знает, что рано или поздно, всех ждет подобная участь, ну а таких как он сам, оная может поджидать и вовсе за любым поворотом. Сейчас Гектору просто грустно и обидно от того, что он больше не увидит ТУ, на поиски которой он и отправился в город, ТУ, с которой он так сблизился, мотаясь по Подземному Миру, ТУ, которую он — можно уже не врать самому себе — полюбил.
Боль, и переходящая в тоску грусть разрывают Носителя на части; разум мутится. Все, чего он желает, это чтобы все побыстрее закончилось. Он уже хочет туда, в безумно-прекрасный сад Элизиума, или немного мрачноватые сады Асфодела. Болтаться в виде бесформенного огонька гораздо лучше, чем терпеть эту пытку. А потом, внезапно, вновь щелкает невидимый выключатель, вновь на мгновение Гектор теряет сознание и собственное «Я». А затем, когда оное возвращается, он уже не ощущает на себе тяжести инородного тела. Боль все еще присутствует, она все еще сильна, но чудовищные клыки больше не погружаются в шею.
-Все закончилось? Я уже умер? - Гектор разлепляет уже когда-то успевшие закрыться глаза, и видит что ошибся. Что небо над ним имеет вид обычного афинского неба, а не мрачного Нечто Мира Мертвых. А еще он ощущает холод, идущий от уже успевшего остыть с тех пор как его перестало нагревать небесное светило асфальта. А еще, по ушам лупит чей-то до нельзя испуганный возглас, в котором отчетливо прослеживаются панически-удивленные нотки.
Мужчина поворачивает голову, и видит метрах в десяти, практически у самого выхода на соседнюю улицу, насмерть перепуганного человека.
-Доигрались?! Он что, все видел?!...

+3

7

Находясь в трезвом уме и в здравой памяти, Скарлетт способна логически мыслить, чем и занимается, чем и отличается от придавленного к земле Грифона. Оба чудовища в этой забытой цивилизацией подворотне наделены силой не человеческой, а божественной – и богами отвергнуты. Весьма занимателен тот факт, что с одной стороны этих двоих всевышние, всемогущие поцеловали нежно и со всей любовью, даровав невероятные способности, но с другой – укусили так сильно, так больно, что оттяпнули целый кусок спокойной, размеренной жизни. Пора бы уже привыкнуть к тому, что раз в два дня стандартная процедура – обращение в древнегреческое чудовище; пора бы смириться и расслабиться, не обращать внимания. Но куда там, если по венам бежит львиная кровь, требующая безоговорочного вмешательства в дела носительские. Скарлетт по жизни лидер – с рождения и до смерти – и кровь царя зверей только подливает масла в огонь. Будучи не просто носителем, а лидером оных, Кэтти сует свой хорошенький носик так далеко, как может дотянуться. В дела Гектора, который волею злодейки-судьбы оказался не в том месте и не в то время, тоже.

Ругая случай за то, что неприятности снова нашли и схватили за горло, Скарлетт все же испытывает некое подобие благодарности за то, что оказалась здесь и сейчас. В конце концов, останься она в особняке для носителей или окажись дома – пиши пропало – Гектор, находясь в облике чудовищного Грифона, рисковал сравнять с землей добрую половину Афин, закусив не менее доброй половиной афинян. Проблема могла бы обернуться катастрофой мирового масштаба – и не только для носителей, не только для хранителей, а для человечества даже.

Исчезновения с лица земли целого города, славного на весь мир, не осталось бы незамеченным. Привет, дотошные журналисты, снующие из угла в угол, привет, пробирки и научные лаборатории, здравствуйте, клетки с ржавыми прутьями и яркий свет хирургических ламп.  Их – всех, кто связан с обратной стороной Афин – поймали бы, связали бы, заперли бы. Одних отправили в цирк, других – на стерильные столы безумных ученых.

Это определенно хорошо, что Скарлетт здесь и сейчас придавливает весом собственного львиного тела Грифона к земле. Это определенно хорошо, что чудовище под ней прекращает сопротивляться и обращается. Скарлетт, почувствовав долгожданные перемены, отдаляется, садится рядом и ждет, не торопится перекидываться сама – хочет убедиться, что сюрпризов не предвидится. И вот, перед большим белым львом, чьи глаза умные, чистые и чудесно голубые, стоит человек. Убедившись, что все в порядке, обращается Скарлетт – мягкая белая шерсть исчезает, лапы трансформируются в руки и ноги, глаза темнеют и обрамляются длинными черными ресницами. Абсолютно странная картина: два обнаженных человека топчут сырой и рыхлый асфальт не самой приветливой городской подворотни.

― Купишь мне новое платье, ― первым делом хмыкает Скарлетт. Она резко отворачивается и делает шаг в сторону автомобиля, где ждет звездного часа запасная одежда, как слышит со спины чужое дыхание. И это дышит не Гектор!  Кэтти, раздраженно поджав губы, резко поворачивает голову, смотрит через плечо на источник звука и видит молодого человека лет двадцати пяти, который прячет в карман камеру и, перехватив взгляд Скарлетт, убегает.

― Черрррт возьми. У него камеррра. Он все заснял. Нужно его догнать, ― и Кэтти бросается к своему автомобилю, слава богу, припаркованному совсем рядом с подворотней. Быстро накинув на изящное тело легкое бежевое платье и натянув обувь без каблука, Кэтти нервно захлопывает багажник любимого мустанга громче, чем всегда, и устремляется следом за парнишкой. Дорога проходит мимо Гектора, который все еще топчется возле собственного автомобиля и переодевается; Скарлетт тормозит и фыркает:
― Если ты собирраешься мне помочь, то, будь добрр, шевелись!
О том, что Гектор, возможно, желанием не горит, Скарлетт не думает. В конце концов, как можно не хотеть помочь ей - такой прекрасной во всех смыслах?

+2

8

-Да хоть сотню! На твой выбор! - платья, и материальный ущерб который претерпела девушка-Лев, волновали Гектора в последнюю очередь. В случае чего он и правда готов купить той все, что она пожелает: хоть тряпки-шмотки, хоть висюльки-побрякушки, хоть Макларен Ф-1 (Или какая-там, нынче, самая дорогая на рынке машина?). Не волновало его и то, что еще какое-то время та выступала если не в качестве врага, но по меньшей мере противника. Не волновали его и прелести, которые девушка, ничуть не стесняясь, являла во всей красе - Стратон лишь мазнул взглядом по фигуре, машинально, что присуще любому мужчине, отметил формы и пропорции, и не испытывая особого интереса устремил свой взгляд в ином направлении. Важно было лишь то, что его свобода, его Тайна оказались под угрозой.
Можно было, конечно, догадаться, что рано или поздно, но его везение закончится. Рано или поздно должны были появиться случайные свидетели его перевоплощения в грифона, рано или поздно кто-то должен был объявиться и запечатлеть всю картину. Но об этих вещах Гектор предпочитал не думать. До последнего момента он не часто бывал в людных местах; он специально избегал места массового скопления народа.
-От любви одни проблемы. - так говорил когда-то один из его приятелей-сослуживцев, в последствие расстрелянный, практически, в упор из крупнокалиберного пулемета, на курок которого давили пальцы аборигена-моджахеда, башку которого затем свернул лично Стратон. Парень всегда жаловался на что-то, а уж на высокие, что называется, чувства, в первую очередь — Любовь это головная боль и геморрой одновременно. - Гектор был сейчас далек от того, чтобы обвинять во всем случившемся нереиду, но со словами покойного морпеха был в определенной мере согласен. Не потащись он в город, пытаясь отыскать Делфинию, не нарвался бы на Хранителя, вкупе с девушкой-Носителем. Не устрой они побоище в чудовищном обличье, никаких проблем бы не возникло.
Соображать нужно было быстро, а потому, даже и не провожая взглядом отвернувшуюся и направившуюся к припаркованному вблизи автомобилю, девушку-Носителя, Стратон ринулся к собственному, припаркованному здесь же — вот это счастье, вот это удача — Опелю. Бегать по улицам Афин голым, как делали это древние греки?! Нет уж, увольте! Он, конечно, сложен весьма и весьма (ну, может с Аполлоном ему не тягаться, но все же...), только вот не те нынче времена; только вот они не в Штатах, где свободно разгуливающим по улицам нудистом никого не удивишь! Греки, мать их, все еще очень консервативны, и не привычны к демонстрациям обнаженных человеческих тел (будто только Боги могут шляться в неглиже, а простые смертные ни-ни?!)...
Подбегая к собственному автомобилю Гектор внезапно понимает, что ему чего-то не хватает. Что что-то не так. Мозг, подхлестнутый адреналином, стремительным потоком распространяющимся по всем сосудам, лихорадочно соображая, находит ответ — нет брелка! Без него невозможно открыть дверь салона, где на заднем сиденье находится пакет с вещами. Застыв, на секунду, напротив одной из дверей автомобиля Гектор резко разворачивается на триста шестьдесят градусов. При себе у него нужной вещи нет, но он знает, где та должна быть. Среди бесформенного тряпья, в которое превратилась вся его одежда во время обращения. Носитель делает десяток шагов в обратном направлении, и нашарив среди обрывков ткани находит нужное. - Есть! - Он возвращается обратно, нажимает на кнопку - следует звуковой сигнал — сильно, будто от этого что-то зависит, дергает за ручку двери, и выгребает, наконец-то, из автомобильных недр вожделенный пакет.
-Полезно быть предусмотрительным! - у Стратона нет времени цивилизованно извлекать содержимое, и он просто рвет пальцами полиэтилен, и в это время слышит:
-Если ты собирраешься мне помочь, то, будь добрр, шевелись! - это значит, что девчонка справляется с задачей гораздо быстрее него, что та так же в полной мере осознает, что значит тот тощий тип, с камерой в руках.
-Быстрее! - торопит себя Стратон, лихорадочно выпутывая из комка одежды классические штаны — Мятые? Да хрен с ним! Не на прием к особе королевской крови иду! Не в телецентр! - Гектор натягивает на себя штаны, и по примеру своей недавней соперницы бросается в погоню — Плевать, что без футболки! Плевать, что уже вечер, что прохладно! Главное не допустить чтобы запись попала в интернет. Или, того хуже, на телевидение.

Отредактировано Hector Straton (02.10.2016 20:21:31)

+2

9

Балетки и узкое эластичное платье телесного цвета – это, конечно, не беговые кроссовки и спортивный костюм, но все же лучше, чем туфли на шпильке в беспощадных одиннадцать сантиметров и платье, в котором шагнуть нельзя. Впрочем, Скарлетт не знает, что должно случиться в бренном мире, что заставило бы ее влезть в безвкусный – а они все отвратительные – спортивный костюм. Короткие шорты, великолепно демонстрирующие длинные ровные ноги и упругие ягодицы, майка, соблазнительно облегающая изящные изгибы, линии и ложбинки тела – вот, что по нраву Скарлетт – а не всякие там мешковатые костюмы, что шелестят на ходу, как сосиски. Пожалуй, случись вдруг зомби-апокалипсис – Кэтти спасалась бы от голодных ходячих мертвецов в неизменных шортах и в майке. В конце концов, и волки сыты, и овцы целы, и пастуху вечная память: Скарлетт и от зомби бы благополучно убежала, и мужской (а иногда и женский) глаз порадовала, и сама осталась бы весьма довольна.
Лишь бы вышеназванный конец света не случился зимой.

Приходится взмахнуть головой, чтобы отогнать мысли, которым не место в этой забытой богами подворотне. Скарлетт нетерпеливо переминается с ноги на ногу, поджимает нервные губы и встряхивает пушистой головой, жестами заставляя Гектора поторопиться. Ирландка хранит решительное молчание, но то напряжение, которое невидимыми, но осязаемыми волнами исходит от нее, говорит за себя: еще мгновение, и Кэтти просто взорвется, снесет с лица не только Афины, но и всю страну заодно, а, быть может, и целый мир. В конце концов, нельзя заставлять даму ждать! Нельзя! Особенно, когда вся раса носителей, да что там, весь таинственный древнегреческий мир висит на волоске от неминуемой гибели.

Кэтти буквально слышит треск этого волоска на собственном подсознании, а вместе с ним и звуки рокового похоронного марша. Не в силах больше терпеть, она срывается с места и быстро, словно не человек вовсе, а настоящий гепард, бросается в погоню. Если львиный слух не ошибается – а он не ошибается никогда – то следом бежит Гектор. Он намного крупнее Кэтти, поэтому бегает не так быстро, а Скарлетт уже на пределе, поэтому не притормаживает и уж тем более не останавливается, чтобы подождать новоявленного напарника.

Мальчишку не видно. Это плохо, конечно, но Скарлетт, при рождении поцелованная Немейским львом, слышит его запах – и на него бежит. Дорога лежит через людную узкую улочку, и прохожих (да что же вас так много!?) приходится расталкивать локтями, а потом слушать брошенные в спину ругательства, испуганные охи и вздохи. Вдруг Скарлетт резко тормозит возле остановки общественного транспорта, поднимает голову и закрывает глаза, напрягается и вытягивается, словно гончая, взявшая след. Впрочем, почему «словно»? Кэтти действительно берет след и вновь резко срывается с места, перебегает улицу в неположенном месте, из-за чего автомобили, мотоциклы и маршрутки срываются на возмущенные гудящие вопли. Не обращая никакого внимания на звуки, Скарлетт бежит дальше – в парк. Ловко огибая густые темно-зеленые кустарники, сноровисто перепрыгивая через попадающие под ноги скамейки, обходя встречных прохожих, Кэтти не понижает скорости – уверенно бежит вперед – к цели.

Все нутро ирландки торжествует, когда запах врага становится сильнее; Скарлетт, почувствовав, что мальчишка совсем близко, замедляется и переходит на вкрадчивый шаг. Бессознательно Скарлетт двигается как хищник, который увидел жертву. Она чувствует, слышит и краем глаза видит, что позади останавливается Гектор.

Впереди – лабиринт из высоких темно-зеленых кустов. Мальчишка, видимо, решил там спрятаться и переждать бурю. Хороший ход, но он не учел, что глаза обмануть можно, а вот с обонянием такой финт ушами не прокатит. Скарлетт, поглядев на Гектора, кивает в сторону входа в лабиринт и подается туда первая, идет вперед – на запах. Приблизившись к его источнику, Кэтти вдруг понимает, что мальчишка им попался не пальцем деланный.
Увы, понимание приходит слишком поздно – тогда, когда парень, ловко извернувшись, берет Кэтти в захват и приставляет жадное до крови острие ножа к изящному женскому горлу.

― Свали с дороги или я ее убью, ― осклабляется парень, исподлобья глядя на Гектора.
Кэтти молчит, поджимает губы и не предпринимает ничего – думает, как выкрутиться не только из медвежьих объятий мальчишки, но и из этой ситуации.

+2

10

Проблемы! Гигантские, гигантские проблемы поджидают их в ближайшее время, если ничего не предпринять, если не догнать, и не отнять камеру у сунувшего нос не в свои дела тощего типа! Ладно бы он просто увидел как на одной из улочек в центре города орудуют грифон со львом! Кто бы поверил в такое на словах?! Опасность заключалась не в том, что случайный свидетель мог что-то кому-то рассказать. Опасность таилась в видео записи, которую тот сделал! Может серьезные издания и редакторы телепрограмм и не воспримут ее всерьез, посчитав материал смонтированным фотошопом, но вот издания попроще, всяческие желтые газетенки, оторвут ее с руками. А люди, почему-то, устроены так, что чем больший бред представляет из себя информация, тем охотнее они верят в то, что все именно так и обстоит, что все это правда. Дерущиеся со львами грифоны в центре Афин вполне замечательно впишутся в компанию снежных людей, деревьев-людоедов и зеленых человечков, рассекающих по небу в тарелках. И еще на видео будет его собственная рожа! И не только она! Гектор не эксгибиционист, чтобы демонстрировать себя во всей красе в публичных местах. Таковая слава ему и вовсе ни к чему. И еще не известно, что хуже: информация о том, что Гектор Стратон не человек, или что оный же бегает по улицам города голым. А учитывая то, что некоторые людишки очень любят копаться в грязном белье всякого рода знаменитостей (а ведь его рожа уже много где примелькалась: он постоянно бывает в телецентре, он фактически неразрывно связан с Сарой), можно ожидать и еще более гадких статеек. Он же, дьявол побери, не один такой, нудист; девчонка ведь тоже напялила на себя костюм Евы после обратного превращения! Найдутся мастеровитые специалисты, сляпают в фотошопе всякие картинки, и хрен потом отмажешься! А если подобное попадется на глаза Делфинии...
-Убью! Придушу! Разорву на части! - мысленно рычит Гектор, устремляясь за своей недавней противницей. На удивление, девушка несется так, будто имеет отношение к легкой атлетике, либо же ее гонят некие ужасные создания, грозящие моментально сожрать и даже косточек не оставить. Хотя, чего это он? Их ведь в будущем действительно ждут нереальные проблемы, и последствия, в случае любой совершенной заминки, могут оказаться более роковыми нежели встреча с самой кошмарной тварью. Теоретически Гектор может бежать быстрее, чем делает это сейчас, он еще не забыл что такое соревновательные многокилометровые марш-броски, он знает как сберечь дыхание не теряя скорости. Но проблема заключается в том, что он совершенно не имеет представления, куда именно им следует бежать. Направление-то, вроде верное, но ублюдка не видно. Узкая улочка полна людей. - Какого хрена они тут шляются?! - Гектор не собирается притормаживать и кого-то огибать. Если от девчонки те получают всего-лишь тычки, то тяжелый Стратон буквально сбивает всех встречных с ног. Ему плевать! Сами виноваты! Нехрен вставать у него на пути!
Остановка общественного транспорта. Девушка-Лев резко останавливается, а затем бросается через дорогу. Гектор ругается сквозь зубы. Машины так и снуют туда-сюда, но делать нечего! Не пускать же дело на самотек?! Мужчина проскальзывает буквально перед самым бампером летящего на скорости автомобиля, благополучно преодолевает вторую и третью полосу, едва не попав на капот двигающегося по четвертой черного «Мерса» с напрочь затонированными стеклами, наконец, оставляет препятствие за спиной.
Городской парк. Вновь толпы народа. Но на этот раз людям есть куда отскочить, и их не ждет знакомство с разогнавшейся много-килограммовой тушей по имени Гектор. Мужчина не задумывается, что позволяет девушке-Льву вести их, и вообще, туда ли они бегут на самом деле, он просто следует за своей недавней противницей. В любом случае у него нет выбора.
Внезапно ведущая их тандем девушка замедляется, переходит на крадущийся шаг. - Ублюдок где-то рядом? - Гектор усмехается — Дурак! Лучше бы драпал со всех ног! - Гектор слишком зол. В том состоянии, в коем он пребывает сейчас, он способен если не убить, то хорошенько покалечить, это совершенно точно. Продолжая усмехаться Стратон кивает в ответ бывшей противнице и движется вслед за ней. Он хотел предложить той пойти вперед, или же предложить зайти с другого края, чтобы уж наверняка, чтобы уж у их жертвы не возникло ни малейшего шанса на побег, но попросту не успел этого сделать. Девушка оказалась слишком нетерпелива. И зря! Потому-что жертва решила перестать быть жертвой и попробовать себя в качестве охотника.
Все случилось слишком быстро и неожиданно. Гектор не успел среагировать должным образом когда внезапно выскочивший из-за кустов парень ловко ухватил девушку-Льва за руку и приставил к ее шее нож. - Мда. - только и успел подумать Стратон — Облажались.
―Свали с дороги или я ее убью, - классика жанра. Стандартный захват заложника. Пару секунд Гектор смотрит на пляшущее возле загорелой шеи девушки лезвие, а затем на его лице всплывает хищная улыбка-оскал.
-А ты думаешь, что она для меня что-то значит? - едва откровенно не рассмеявшись вопрошает он у новоиспеченного террориста. Ну и придурок же ему попался! Шантажировать жизнью едва не прикончившей его некоторое время назад девчонки! С ума можно сойти! Хотя, наверное, провоцировать того не стоит. Вдруг, действительно полоснет? Ведь на самом-то деле будет жаль, если девушка-Лев умрет. У Гектора имеются к той несколько любопытных вопросов. К тому же, не хочется лишать мир такой красоты. — Мне кажется ты забыл, чему стал свидетелем? - Стратон не нападает, но и не отступает, смотрит прямо в глаза прячущемуся за спиной девушки ублюдку — Я - не человек. И я в любое время могу обратиться. - это, конечно, ложь, но Гектор произносит слова ровным и уверенным голосом. Парень должен быть уверен, что все так оно и есть.
-Ты не посмеешь! - лезвие пляшет, руки парня трясутся. От страха?
-Да ну? - легкая усмешка.
-Вокруг люди!
-А в данном случае это не имеет значения. - Стратон легонько пожимает плечами — У тебя в кармане лежит нечто, что и так способно явить всем, кто я такой.
-Не приближайся! - несколько секунд парень молчит, - повисает немая сцена, - а затем  начинает пятиться — Я ее убью!
-Вот ведь заладил: «убью, убью...»! - Гектор испытывает раздражение. Ему и вправду не хочется, чтобы девушка-Лев пострадала. Он не хочет нападать. Но он, дьявол побери, не переговорщик! Он штурмовик! Ему никогда не приходилось иметь дело с террористами, захватывавшими заложников — разве-что расстреливая оных из винтовки. Увещевательные разговоры никогда не входили в его обязанности.
-Не при... - фраза внезапно обрывается, потому-что ублюдок падает, очевидно обо что-то споткнувшись. Рука, держащая у горла нож, дергается в сторону, и этого хватает, чтобы девчонка вывернулась из смертельного захвата.
-Так-то лучше! - Гектор, понимая, что это его шанс, в единое мгновение преодолевает разделяющее его и ублюдка расстояние, и ногой выбивает нож. - А так тем более! - ухмыляясь, он наносит стремительный удар кулаком в лицо парня. - Пусть лежит и не рыпается!...

Отредактировано Hector Straton (13.10.2016 19:44:42)

+2

11

Блестящее в тусклом свете серебристой луны острие ножа медленно, но верно режет смуглую кожу шеи, заставляя Скарлетт откинуть голову и упереться пушистой макушкой в худощавое мальчишеское плечо; насмешливый ответ Гектора режет острый львиный слух. Ее Величество Скарлетт, с детства привыкшая купаться в роскоши и во внимании – особенно в мужском – не представляет, как Гектор  посмел заявить, что ему безразлична дальнейшая судьба Скарлетт. Это просто возмутительно! – с искренним недоумением хочет воскликнуть ирландка, сделать решительный шаг вперед и немедленно отвесить подлецу звонкую пощечину, а потом еще собственным руками удушить, расчленить, а части тела сварить в котле с кипящим маслом. А чтобы неповадно было – ишь, чего вздумал: разбрасываться драгоценной жизнью Кэтти, как мешками с трупами жалких хранителей. Особенно после всего, что она для него сделала – и неважно, что Гектор о медвежьих услугах не просил. В конце концов, Скарлетт виднее, когда носителям нужна помощь, а когда они могут обойтись без нее. Несколько дюжин минут назад Гектор без Скарлетт обойтись бы не смог – и она, как истинный лидер носителей, бросилась героической грудью на амбразуру. А что получила взаимен? Откровенное чужое наплевательство и собственное желание сравнять Гектора с червивой землей немедленно. Сейчас же, черт возьми! И Кэтти совсем невдомек, что носитель может играть на публику, дабы ввести мальчишку в замешательство, сбить с толку и просто потянуть время, которое сейчас на вес драгоценного золота, ведь с каждой секундой острие вжимается в горло все кровожаднее.

― Неблагодарррный хам! ― вскрикивает Скарлетт, машинально подаваясь вперед; сразу жалеет о необдуманном поступке, так как чувствует новую кровавую ссадину возле сонной артерии. ― А ты, ничтожный человечишка, в любом случае черрвей коррмить сегодня отпрравишься, но если испорртишь мое новое платье, ― оно не новое, конечно, но кому какое дело? ― то я буду убивать тебя долго и мучительно. Ты связался не с теми людьми, чтобы одному из них горрррло к шее пррриставлять, ― мелодичный голос, похожий на ласковое мурлыкание кошки, под конец монолога съезжает на гортанное львиное шипение: Скарлетт рассержена и раздражена, раздразнена – и не видит смысла это скрывать. Нож у горла – это, конечно, плохо, но слишком мало, чтобы заставить Кэтти паниковать. Страх за собственную жизнь есть, он завязывается в тяжелый тугой узел где-то в самом низу живота вместе с осознанием шаткости собственного положения, но это не паника и не истерика. Львиная интуиция, которая еще ни разу не подводила, об опасности не вопит, словно пожарная сирена, значит, мальчишка не собирается резать горло – или еще пока не собрался. В любом случае, у Скарлетт есть немного времени, чтобы обдумать пути стратегического отступления. Увы, на Гектора рассчитывать не приходится. Итак, что она может? Наступить мальчишке на ногу, но есть риск, что от неожиданности он полоснет беззащитное женское горло. Заговорить зубы? Ох, нет, Гектор пытается – и не получается. Хватит ли носительнице сноровки и ловкости, чтобы вывернутся, перехватить оружие и обезвредить мальчишку? Этот вариант самый опасный и самый эффективный. И эффектный тоже. Заодно Кэтти покажет, какого врага Гектор нажил на собственные седины. И только Кэтти готовится ворваться с места и вывернуться, как мальчишка… оступается и падает. Кажется, сама Тихе улыбается Скарлетт, а мальчишке дарит горячую пощечину.

Гектор не теряется – подается вперед, выбивает ногой нож (как хорошо двигается! – должно быть, боец) и стремительно знакомит собственный массивный кулак с испуганной физиономией мальчишки. Скарлетт тоже не пальцем деланная – ловко выворачивается и уходит в сторону, а то очень не хочется попасть под раздачу гневных люлей. Пока Гектор с явным наслаждением чешет кулаки о чужие ребра и зубы, Скарлетт отряхивается и оправляется, поправляет прическу и смахивает невидимую пыль с изящного плеча. Закончив приводить себя в порядок, Кэтти окликает Гектора и жестом просит остановиться. Чуть погодя, она медленно подходит к мальчишке, мягко садится возле него на корточки, ласково улыбается и нарочито нежно ведет пальцем по поросшей двухдневной щетиной щеке, словом, внушает мальчишке, что кнут сменился пряником – все хорошо. И только потом она сворачивает ему шею. Хруст стоит невообразимый – спасибо эху, которое ловко ловит звуки и разносит их по углам лохматого лабиринта. Справившись с обузой, Кэтти поднимается и расправляет плечи. Перехватив взгляд Гектора, Кэтти сразу серьезнеет – всем видом говорит, что обижена и вообще иди к черту.

― Надеюсь, тебе не составит трруда вынести мусорр, доррогой, ― хмыкает Скарлетт, кивая на труп. Не Кэтти же этим заниматься. Она вообще слабая миниатюрная барышня – куда ей тяжести таскать.

+2

12

В сущности Стратону была нужна исключительно камера, а прохаживался кулаком по роже и ногой ребрам парня он исключительно для профилактики. Чтобы придурок понял, что в чужие дела совать носы и иные части тела не следует, иначе можно хорошенько огрести. Люди хорошо понимают только силу, и только с ее помощью, как правило, можно преподать урок, который запомнится задолго - иные методы работают плохо; ну а в чем в чем, а в этом деле Гектор большой мастер, учитель тут из него просто превосходный. Парню надолго запомнится встреча с Носителем.
Не смотря на то, что Гектор был зол и раздражен, убивать придурка он не собирался. Ну да,  конечно, несколько минут назад таковая мысль посещала его голову, но ведь на самом-то деле в убийстве не было никакого смысла. Без видеозаписи парню никто не поверит. Более того, вздумай тот распускать язык на тему увиденного в переулке, и прямая дорога в некий лечебный пансионат с определенной специализацией ему обеспечена.
-Хотя... - пнув очередной раз практически не оказывающего никакого сопротивления парня Стратон призадумался. Раскрытие тайны им с девушкой-львом больше не грозит — это так (ну отберут они видеокамеру, и делу конец), но дальше что, каковы будут дальнейшие действия хренова режиссера-любителя? Допустим, измордует его сейчас Гектор до полусмерти, уйдет, а парень очухается, да и направится затем прямиком в полицейский участок, рассказывать байки о том как шел это он себе весь такой счастливый и беззаботный по парку, а на него внезапно из-за кустов напали некие гнусные проходимцы. Разумеется, их рожи несчастный страдалец очень хорошо рассмотрел и даже запомнил, а потому, милостивые господа полицейские, будьте любезны немедленно споймать мерзавцев... - И ведь поверят. - Стратон вновь прошелся ботинком по ребрам парня и раздраженно плюнул на землю — Морда вся в крови из разбитого носа, зубы поломаны, да еще и парочка переломов, наверняка, уже имеется. - Перспектива оказаться на скамье подсудимых по статье: «Нападение на гражданское лицо и нанесение оному тяжких телесных повреждений» отнюдь не радовала Носителя. Да, да, у него имеется целая куча знакомых высокопоставленных чинов из ЕКАМ, да, да, наличествует папаша Сары, способный вытянуть телохранителя дочери из какой угодно, наверное, ситуации, так-что до суда дело, может быть, даже и не дойдет, но Гектору не нужны даже малейшие проблемы с законом; ему не нужен привод в полицию. - Но убивать?... - мужчина раздраженно выдохнул. Ему не нравилась ситуация. Ему не нравился выбор. Он вновь хотел пнуть ублюдочного придурка, так здорово подгадившего ему сегодня, но в это время его окликнула девушка-лев. В ответ на ее жест, Гектор кивнул и отошел в сторону, гадая, что ожидает парня. Он ни сколько не сомневался, что его бывшая противница захочет привести в исполнение озвученные недавно угрозы...
-Вот так. - Носитель хмыкнул себе под нос, наблюдая за тем как девушка медленно, а главное совершенно хладнокровно, сворачивает шею папарацци-неудачнику. - Любопытно. - конечно, Стратон догадывался, что за личность являла собой обладательница роскошной каштановой шевелюры, - все Носители одинаковы, все максимально жестоки, это их суть, берущая начало от таящихся внутри Чудовищ. Еще ни разу Стратон не встречал добрых, милых, белых, так сказать, и пушистых Носителей — таковых попросту не могло, по его мнению, существовать. Но то, с каким хладнокровием сделала свое дело красотка, какая при этом была на ее лице улыбка, заставили Гектора задуматься о том, что перед ним был очень и очень опытный Носитель. Носитель, если и не обожающий кровь и убийства, то как минимум ничуть не чурающийся подобных занятий. - Да, очень любопытно. - в голове Стратона родились новые вопросы, которыми в ближайшее время он вознамерился забросать девушку-льва. Конечно, лезть в чужую жизнь он не привык (если это только не жизнь его знакомых и друзей), но выяснить, кто же такая стоящая напротив красотка требовалось. Уж в очень нестандартную ситуацию угодил он сегодня, уж очень любопытные вещи творились вокруг него в последний час, и оставить все это без внимания он попросту не мог. Правда, на легкое получение ответов, судя по виду девушки, явно можно не расчитывать. Надулась отчего-то, обиделась. Не поняла, все еще, что он не мог сразу броситься на удерживавшего ее горе-папарацци, не поняла, что он был вынужден выжидать удобного момента? Нет, стоять с приставленным к горлу ножом это, конечно, совсем неприятно, и тут девушку можно понять, но отчего же сразу обижаться-то? - Ну ладно, что-нибудь придумаем. - Выбивать ответы силой Стратону не хотелось, лучше попробовать все же найти общий язык с красоткой, чем чесать кулаки уже об ее весьма и весьма милое личико. Да и не нравилось Стратону никогда бить женщин (ну да, Стефани он приложил неплохо, но в первый раз все было неосознанно, а во-второй... Во второй это уже была не Стефани, а ходячий труп, в котором ничего от личности не осталось).
-Без проблем. - Гектор слегка пожимает плечами, не обращая никакого внимания на тон, которым произносит слова девушка-лев. Можно, конечно, поиграть в скандал, выказать гордость, мол, я тебе не слуга и так далее, но в чем смысл подобного рода поведения? Таким образом он точно не наладит контакт, более того, таковые действия могут еще больше настроить девушку против него. А оно ему не надо. Уж проще подчиниться. К тому же, красотке все же придется оказать ему помощь. Совсем мелкую, незначительную, но все же в деле ей поучаствовать придется. -  Я приберусь, но, - Носитель залез рукой в карман брюк и вытащил оттуда брелок с ключами — мне нужна моя машина. Пригони ее сюда, пожалуйста. - затаскивать труп в кусты и бросать там глупо и не рационально — все равно его найдут, и проблем по части полиции будет не избежать — уж слишком много отпечатков на нем оставили Гектор с девчонкой — снимут, пробьют по компьютеру, и пожалуйте кириос Стратон и барышня за решетку. А оно вовсе никому не надо. - Сделаешь? - слегка приподняв бровь, Гектор протянул девушке брелок. Он понимал, что просьба его, скорее всего, той очень не понравится, но выбора у него не было. Не предлагать же ей покараулить труп, пока он сам смотается до «Опеля», в этом случае имеется гигантский риск нарваться на отповедь, смысл коей будет заключаться в том, что девушка отнюдь не сторожевая собака. Скандалить же Гектор намерен еще меньше, чем посещать полицейский участок, а по сему, вариант когда он останется на месте, а его бывшая противница сгоняет за машиной выглядит гораздо предпочтительнее.

+3

13

Краем глаза Скарлетт замечает, что Гектор наблюдает за хладнокровным и решительным, бескровным и безоговорочным убийством бестолкового мальчишки. Носительница действительно знает, что делает – убивает не впервые.  Она, конечно, не убийца и даже не страдает маниакальным желанием отправить как можно больше народу на корм голодным подземным червям – и все же руки по локоть в крови. Она убивала младенцев и сопливых детей, женщин и мужчин, ворчащих старух и жизнерадостных стариков – все, кто раздражали неимоверно или просто попадались под горячую и весьма тяжелую львиную лапу. Скарлетт не гордилась совершенными убийствами и тщательно их скрывала, ибо прошлое не должно задевать настоящее и обязано обходить строгой стороной будущее. Испуганные глаза жертв забывались быстро и безболезненно: чувство вины этой женщине незнакомо с рождения. А люди сами виноваты, что глупые, бестолковые и раздражающие. Естественный отбор, в конце концов, никто не отменял, а Кэтти лишь ускоряла его действие. После каждого нового убийства хватало единственного душа, чтобы смыть кровь и воспоминания,  и Кэтти с чистой совестью шла в трехчасовой поход по магазинам, чтобы смыть заодно и стресс. Иногда даже позволяла съесть себе пирожное, и последствия убийства исчезали быстро, как горячее дыхание на морозном декабрьском ветру. Смывая кровь с легким сердцем, Кэтти оправдывала себя тем, что она – носитель, а носителем быть весьма нелегко. История начинается еще с рождения, когда все нормальные люди получают в подарок ползунки и подгузники, а ты – древнегреческое чудовище, голодное и злое, как сама жизнь. И вроде бы живешь себе, ничего не подозревая, – только ловкая слишком и гибкая, а еще голос периодически съезжает на ласковое мурлыкание или на гортанный озлобленный рык – и бед не знаешь, но в один прекрасный день в твоем биополе появляется вдруг хранитель, черт его дери, и ты обрастаешь шерстью. Одежда трещит по швам, тело стремительно увеличивается в размерах, зубы больше походят на клыки, а ногти – на когти, и вот, на месте хрупкой изящной девушки стоит белый лев размером с внедорожник. И лев этот чертовски голоден. Если зверю не удастся похрустеть костями хранителя, который заварил эту кашу, то придется обходиться смертными людьми, а то голод не тетка. Вот так и происходит первое убийство – случайно. Потом приходишь в себя абсолютно голая в талом ночном парке и понять не можешь, что произошло. Со временем вспоминаешь. И вот вроде надо пасть ниц на грешные колени, лоб в жалобных молитвах перед Богом разбить и казнить себя, но нет, Скарлетт хватило пары часов, чтобы понять, принять и смириться. Вот только следующего обращения она боялась ужасно – не от того, что снова убить может, а от того, что не дай бог кто увидит и в клетку загонит. Лев, конечно, существо сильное, но далеко не всемогущее. Сразу после первого обращения – а произошло оно в шестнадцать юных лет – Кэтти дала себе обещание, что во всем разберется. И разобралась к восемнадцати, когда отправилась в солнечную Грецию на практику от колледжа, в котором просиживала короткие юбки. Узнав о том, кем является на самом деле, Кэтти и не поверила сразу, но как только прониклась, то мгновенно перевелась на заочное отделение и перебралась в Афины окончательно. Денег у родителей не брала, так как сама себя обеспечивала не самым честным образом  – свернула на кривую дорожку и подалась в воровки, да не абы какие, а высшего класса. Крала важные бумаги из домов политических шишек, бесценные предметы искусства, а иногда и талисманы. Благодаря врожденной ловкости, скорости и силе, махинации ирландка проворачивала быстро и без погрешностей, как по маслу, словом. Заработав приличное состояние и научившись пользоваться собственными силами, Кэтти зажглась идеей возвести для носителей дом – этакое пристанище, где представители расы смогут не только перекантоваться, но и познакомиться, а так же собственные силы освоить. Провозгласив себя лидером носителей, Кэтти принялась за дело – и через пару лет чудесный особняк загородом, окруженным густым зеленым лесом и  прозрачным озером, был отстроен. К тому времени Скарлетт научилась держать львиное чудовище в руках при виде хранителя и объявила, что готова помогать всем носителям добиться похожих результатов. Дом стал наполняться людьми, в которых с рождения дремали чудовища. Кто-то просто забегал на чай, кто-то кантовался несколько недель, а кто-то и вовсе жил. Скарлетт нравилось помогать, но еще больше удовольствия она получала от осознания, что теперь востребована, знаменита и любима. Но у медали нашлась и обратная сторона: не дай бог в Афинах сверкнет лапами чудовище – и первым делом трезвонят  Кэтти, мол, тыжлидер, иди и разбирайся. Заручившись поддержкой помощников, Скарлетт ушла с божественную пучину с головой. И, конечно, была готова глаза выцарапать любому, кто идет против системы.

Гектор, как ей кажется, против системы идти не собирается, из-за чего невидимый кнут в руках Кэтти мгновенно сменяется пряником. Скарлетт приосанивается и расправляет изящные плечи, делает смелый шаг в сторону носителя, решительно забирает ключи и, вильнув соблазнительными бедрами, уходит, так ничего и не сказав. Машину она находит быстро – слава богам, памятью не обделена. Салон встречает дискомфортом, еще бы, эта женщина привыкла к мустангам с дорогими кожаными сидениями. Подогнав машину в самое безлюдное место возле сумеречного парка, Скарлетт умело паркуется и, закусив нижнюю губу, остается ждать Гектора за рулем. Успевает прихорошиться, глядя в зеркало заднего вида: поправляет мягкие каштановые локоны и убирает излишки помады с верхней губы. И тут взгляд цепляется за Гектора – идет наперевес с трупом. Скарлетт выходит из машины, заботливо открывает багажник и кивает, мол, кидай, нечего тратить время на лирические отступления.
― Я поеду с тобой – хочу собственными глазами видеть, как ты его закопаешь, ― безоговорочным тоном сообщает Кэтти, обходит Гектора с сильного плеча и снова садится в машину – только теперь на пассажирское сидение. Окно она предусмотрительно приоткрывает, а то скоро вонь по обонянию ударит, как массивным кулаком.

И если есть вопросы, то самое время их задать.

+3

14

Проводив взглядом спину девушки-Льва, Гектор опустился на корточки рядом с трупом. Свидетеля небывалого для греческой столицы представления в живых не стало, но на этом проблемы Носителей не закончились. Гектор без зазрения совести и каких-то брезгливых чувств расстегнул молнию кармана спортивной куртки покойничка, запустил руку вовнутрь, и выудил оттуда видеокамеру. Изучив со всех сторон очередную гордость компании «Кэнон», мужчина хмыкнул — на сей раз, действительно, производителю было чем гордиться, даже объектив не пострадал. При том, что один раз обутая в тяжелый ботинок нога, слегка все же задела спрятанный в кармане предмет. Гектор вновь хмыкнул, размышляя над тем, как ему следует поступить дальше. Варианта два: разбить камеру, с-размаху швырнув, на пример, на ствол ближайшего дерева, или же оставить. В общем-то, лично ему камера не нужна — он не то что снимать, а и сниматься никогда не любил. Подарить сестре? Надо думать в ее хозяйстве имеются модели и получше. Оставить на память? Зачем? Посмотреть со стороны как он выглядит когда обращается, или может изучить в деталях Льва во всех ипостасях? С одной стороны любопытно, конечно, но с другой, отыскивать запись среди имеющегося, наверняка, множества других у Гектора нет времени. К тому же, еще нужно узнать, что и как нажимать — в устройстве видеокамер он напрочь не разбирается. - Ладно. Разберемся. - решает, наконец Стратон, поднимается и засовывает камеру в карман брюк — Теперь, что делать с тобой? - в сам парк машина не заедет, это факт, значит придется жмурика нести. Опасно, конечно — вдруг кто увидит — но деваться некуда. Гектор нагибается и  срывает пучок травы. Он не собирается пачкаться в крови, поэтому следует несколько почистить морду ублюдка. Тут, конечно, лучше всего подошел бы платок, но где же его взять? Вновь присев на корточки Стратон принимается за работу, старательно оттирая кровавые потеки и одновременно размышляя над тем, что дальше. Машину красотка пригонит, в этом сомневаться не приходится - ключики взяла? - взяла, значит все будет в порядке. Нет, можно, конечно, предположить, что девушка-Лев решит попросту свалить, да еще и угнав при этом его собственный «Опель», но это будет мысль уже из разряда «полнейший бред». Машина у красотки, кажется, гораздо круче его собственной, да и должна она прекрасно понимать, что ее милое личико Гектор не только прекрасно рассмотрел, но и запомнил, и в случае угона на нее будет накатана заява. Машина будет, труп он в багажник погрузит, но что дальше? Повторения ситуации полугодичной давности не хотелось категорически. Он не собирался палить собственный автомобиль — этак никаких денег не напасешься, если будешь каждые полгода покупать новое средство передвижения. И в этой связи оставалось у Гектора лишь два варианта действий — где-нибудь закопать труп, или же утопить оный в каком-нибудь глубоком водоеме. Второй вариант неплох, но первый, все же, предпочтительнее — водные обитатели могут оказаться весьма ленивыми и отнюдь не прожорливыми, и вдобавок есть вероятность, что труп могут обнаружить какие-нибудь рыбаки, или какие иные люди, а так, если закопать, да поглубже, горе-парацци вообще может быть никогда и никто не отыщет, а в багажнике «Опеля» имеется саперная лопатка, приобретенная Стратоном как раз после случая в стриптиз-клубе.
Гектор отбросил в сторону использованную растительность, вытер руку о край куртки покойничка, встал на ноги, нагнулся, и поднял труп. Можно было бы взвалить оный на плечо, но таким бы образом, встреться ему на пути кто из прохожих, мужчина выдал бы себя с головой — кто же таскает живых людей таким способом? - а так, в случае чего, можно отмазаться, дескать, приятель просто не удачно оступился, упал, ударился башкой об землю, да и потерял сознание, попутно вывихнув себе ногу, вот теперь Стратон и тащит его к машине, чтобы затем отвезти в ближайший мед-пункт. Отмазка таковая, конечно, хреновая - а-ну как найдутся доброхоты возжелавшие помочь, попробуй потом отвертеться от навязываемой помощи, - но все равно, на руках тащить труп будет гораздо более правильным решением.
Держа тушку покойничка наперевес, решительно вырулив на аллею, Стратон зашагал к выходу из парка. Прохожих на его пути практически не встретилось. Лишь парочка молодых людей, прогуливающихся держась за ручку, и увлеченно о чем-то болтающих, шарахнулась от него в сторону, когда он проходил мимо. Гектор мельком смерил обоих взглядом, отметил испуг, но так ничего и не сказав, продолжил свой путь. Оправдываться и вешать лапшу на уши он не собирался до тех пор пока к нему самому кто-либо не обратится...
Девушка-Лев, как и ожидалось, не подвела. Пригнала «Опель». И даже заботливо открыла багажник, чтобы Гектор смог уложить туда тушку. Безапелляционное заявление красотки вызывает некоторое удивление, но Стратон даже рад такому повороту — теперь у него появляется отличный шанс чтобы расспросить ту обо всем произошедшем. Мужчина открывает дверцу, вытаскивает из кармана трофейную камеру, зашвыривает оную на заднее сиденье, садится в машину, поворачивает оставленный девушкой в замке зажигания ключ, и трогает с места. Где-то с минуту он размышляет, обдумывая как повести разговор и с чего вообще начать, а затем, слегка повернув голову в сторону соседнего сиденья, наконец обращается к фактической подельнице:
-Кто ты такая, и почему вмешалась в ситуацию там, в переулке? - это главный вопрос. Ответ на него мужчину интересует в первую очередь — Я тебе благодарен, конечно, за то, что завтрашним утром жители славного города Афины не узнают о том, что Гектор Стратон кошмарное кровожадное чудовище, но я хочу знать, почему ты меня остановила, да еще и столь оригинальным способом?
Стратон не сомневается, что девушка ответит ему. Ведь не зря же она напросилась на поездку. Может, конечно, и не вывалит абсолютно все и сразу, может ему придется слегка поднапрячься чтобы услышать ответы на интересующие вопросы, но положительного результата от беседы Стратон все же в праве ожидать.

+2

15

Носители – это всегда вопросы, проблемы и губительные зыбучие пески; носители – это всегда кровь, мучительные страдания и жестокая война. Эта война идет с незапамятных времен – с тех самых, когда чудовища, как они есть, враждовали с Богами и с Героями – и длится по сей день, только теперь через людей, которых о желании участвовать в кровавых распрях не спрашивали. Во имя развлечения богов эти люди, нареченными носителями, были избраны при рождении и в буквальном смысле брошены в клетку с голодными львами, мол, давайте, пытайтесь выжить, развлекайтесь, но что важнее – развлекайте. А если справляетесь плохо – отправляйтесь в Тартар, на ваше место придет кто-то более активный, интересный и занимательный. Это очень странное, страшное и страстное сражение ни на жизнь, а на смерть. Это война.

Бабушка Скарлетт, заставшая войну и собственными глазами ее повидавшая, много рассказывала о кровопролитных, голодных, холодных и безжалостных временах. Тогда над беззащитными головами взрывались жадные до чужих жизней снаряды, возле оглушенных ушей свистели шальные пули, родные дома поджигались и сгорали вместе с родителями, с детьми и с родственниками. Оружие, поднятое теми, кто его поднимать не хотел во имя безумной, бесстрашной и безрассудной идеи одного человека, гремело повсюду – эти звуки отдавались треском похоронного костра в висках каждого, кто видел, слышал и слушал войну. А голод стоял такой, что крысы бежали из городов в деревни и в села в поиске ничтожного пропитания. Бабушка все это рассказывала со слезами на глазах – ей было трудно вспоминать времена, забравшие мужа и двух сыновей, но она упорно, упрямо рассказывала, и Скарлетт никогда не понимала – а зачем? Если тебе трудно вспоминать, то не вспоминай, убери эти кровожадные картинки в самый дальний сундук собственного подсознания, захлопни крышку со всей силы и закрой на семь замков. Убей воспоминания. Уничтожь. Кэтти до сих пор не понимает мотивов бабушки, так как руководствуется собственными вышеизложенными принципами. Но с первым обращением в большого белого льва, нареченного Немейским, Скарлетт поняла, о какой войне говорила сердобольная родственница. В этом сражении не было автоматов и пулеметов, не было вшей и гонореи, не было голода и разрушенных городов, но была неизменная смерть. Она витала за спинами, словно голодный стервятник, потирала алчные ладони и обнажала беззубый рот, расплываясь в нетерпеливой улыбке. Причем, она ступала по пятам всегда – неважно, встречаешься ли ты с хранителем или просто выходишь в магазин за упаковкой свежего молока. Если ты носитель, то ты смертник априори. Единственный способ выжить в этом безумном мире, кишащем хранителями, двуликими, жадными драконами и воинственными кентаврами, – твое желание развиваться, твое желание учиться сдерживать древнегреческое чудовище в руках. Единственное спасение – ты сам. Скарлетт все это прошла – и все равно боится за себя, за собственную жизнь и за дело, в которое так много вложила. Эта женщина во многих проблемах побывала – она обращалась во льва посреди людной улицы, она убивала и ее пытались убить, она, в конце концов, первого ребенка родила в Древней Греции – тогда боги в очередной раз решили пошутить и перекинули подопечных в другую эпоху. Она похоронила мужа, она побывала в нескольких автокатастрофах и даже выбиралась из авиакатастрофы целой и относительно невредимой – и хоть бы хны. Девять жизней, как ни крути. И Скарлетт тоже была на войне – когда несколько лет назад хранители сорвались с цепей и пошли по головам носителей, занимаясь праведным линчеванием. И кто после этого чудовища еще, а? Скарлетт выживала всегда, потому что сражалась, потому что не могла допустить собственной смерти, у нее, в конце концов, Голдман за очередную разбитую вазу не отчитан и Адель за плохо протертое зеркало не выругана. Столько дел, столько дел! – и они без Скарлетт не сделаются. Да без Скарлетт ничего не сделается! Планета перестанет вращаться, солнце взорвется, реки иссохнут, растения завянут, люди погибнут. Кэтти не может допустить собственной смерти, поэтому отчаянно сражается за жизнь. Вчера, сегодня, завтра. Всегда. И подопечных учит тому же.

― Как и ты, я носитель. Немейский Лев, прриятно познакомиться, ― Скарлетт откидывает голову назад, упираясь затылком в сидение. Она подставляет щеки и шею приятным струям прохладного ветра, которым приятно лобызает смуглую кожу. ― Лидер, ― самопровозглашенный, но Гектору необязательно об этом знать. ― Пострроила особняк для носителей, содерржу его, забегай как-нибудь на огонек – с дрругими носителями познакомишься. А остановила я тебя, потому что не сделай этого – и ты бы рразрушил полгоррода. И испортил бы мне ррепутацию. Как думаешь, к кому бегут хрранители, когда случается очерредной коллапс с носителем? Все прравильно, ко мне, ― Скарлетт рассуждает спокойно и ровно, говорит как будто о погоде за окном. ― Вон там хоррошее место, ― Кэтти кивает на обочину загородного шоссе, ― годно для новоявленного  кладбища.

+1

16

Политическая обстановка в афинском «закулисье» Стратона никогда не интересовала. От своего приятеля Драгиксиса он знал о существовании так называемых хранительских группировок, знал, что состоящие в оных прислужники богов, мягко говоря, не любят себе подобных из противного лагеря, но на этом, собственно, его знания и заканчивались. И каким-то образом пополнять багаж оных его совершенно не тянуло. Ему не было совершенно никакого дела до Хранителей, их группировок, вражды, и всего оной сопутствующего. Он Носитель, и в хранительские дела ему влезать совершенно незачем. Пусть прислужники богов творят что хотят - режут, жгут, убивают друг друга, - Гектору плевать; главное чтобы на глаза не попадались, чтобы их не заносило в те же места, где находится он сам. Иначе может произойти то, что он имел совсем недавно.
Грифон, на самом деле, тварь капризная и своенравная. Управлять им не так-то просто. Птичьи мозги птичьими мозгами, но инстинкты древнего чудовища настолько сильны, настолько въелись уже, кажется, в подкорку оного, что далеко не всегда удается заглушить их и погасить сразу. Только полное сосредоточение на ситуации, полное согласие со своим «Я», полная гармония в душе могут позволить добиться нужного результата и не допустить непоправимого. Психологическое, эмоциональное состояние это основной элемент удержания древней бестии на поводке. Стоит лишь расслабиться, отвлечься, о чем-то глубоко задуматься, и все, вместо привыкшего не нарываться, не затевать конфликты Гектора Стратона будет только и мечтающее о крови и убийствах древнее чудовище. Чудовище, которому плевать, что оно находится в людном городе, которому плевать на то, что своими действиями оно, фактически, подставляет своего Носителя, которого в лучшем случае нейтрализуют самым радикальным способом (с помощью автоматического оружия), а в худшем, отправят на опыты в каком-нибудь закрытом государственном учреждении.
Час с лишним назад Гектор потерял контроль над ситуацией. Его эмоциональное состояние было настолько, если можно так выразиться, разрозненным; настолько много всего бушевало у него внутри, что он попросту не сумел вовремя среагировать на внезапное появление Хранителя. И если бы не сидящая на соседнем сидении девушка, беды и впрямь было бы не миновать. Полгорода он бы, конечно, не разнес, тут Немейский Лев откровенно преувеличивала его возможности и способности, но вот работой местных патологоанатомов, вкупе со всевозможного ранга писаками-журналюгами, Стратон бы, конечно же, обеспечил.
-Я о тебе слышал. - Гектор на мгновение отрывается от дороги, поворачивает голову в сторону соседнего сидения, где вальяжно откинувшись сидит совершенно не обращающая  никакого внимания на его внешний облик девушка. - Вообще-то надо было накинуть хотя бы футболку. - внезапно стремительно проносится у него в голове, но спустя секунду эта мысль забывается. Ну, позабыл и позабыл. Уж слишком торопился поскорее покинуть место преступления, поскорее закончить с делом. Да и исполосованным многочисленными шрамами торсом его подельницу совершенно, как видно, не удивишь. Совершенно не тот тип женщины. - Ты Скарлетт Дефо. - Модель, актриса, кажется, вечно играющая вторые, эпизодические роли, и кто-то там еще. - Драгиксис, упоминая как-то в разговоре сию особу был не особо многословен. Но это и не удивительно. Дефо являла собой, опять таки, отнюдь не тот тип женщин, который интересовал приятеля. Тому бы что попроще, по доступнее, и чтобы никакой властности, чтобы никакого выноса мозга за любую оплошность и мнимую провинность. И, наверное, свиньи научатся летать быстрее, нежели Николаос признает Дефо Лидером. Подчиняться женщине? Для приятеля это нонсенс! Это Гектору все равно, это Гектор за равноправие; Николаос Драгиксис в отношении женщин исключительно доминанта...
Кусты, деревья, совершенно обыкновенный пейзаж, ничуть не отличающийся от того, что Стратон уже минуты две как лицезреет по обеим сторонам от трассы, но на что кивает его подельница мужчина понимает. Удобный подход. Закапывать у самой обочины  совершеннейший идиотизм — машин хоть и мало, но они все же есть; желающие покинуть Афины, или же наоборот туда попасть всегда были есть и будут, не зависимо от времени суток. Закапывать труп на виду у проезжающих станет только совсем конченный безмозглый придурок.
Гектор притормаживает у обочины в том месте где в цепи зарослей образовывается некоторый разрыв и поворачивает голову к Скарлетт. Что ж, пора копать. Пора заканчивать с делом, в которое он, совершенно того не желая, вляпался. Осталось выяснить, намеревается ли Лидер всея Носителей споспешествовать ему в сем деле. - Ты идешь, или останешься здесь? - По большому счету, участие Дефо не обязательно, в любом случае копать будет он сам, единственное для чего Немейский Лев может оказаться полезным, это донесет лопатку до места; все остальное исключительно на нем. Нет, он и лопатку притащить, и труп донести до нужного места может и сам, но это будет потеря времени. Одновременно же тащить и то и другое он не сможет, у него не имеется лишней пары конечностей. А закончить с делом и убраться восвояси лучше как можно скорее. Трасса достаточно оживленное место, а припаркованный у обочины автомобиль даже без включенных «авариек» может привлечь нежелательное внимание, поэтому, участие в деле Дефо было бы весьма и весьма кстати. Но вот захочет ли та участвовать? Как перетаскивание лопат соотносится в ее голове с лидерством?

+1

17

Имя, которое произносит Гектор, и предыдущее «я тебя знаю» ласкают слух, словно нежные звуки арфы; Кэтти, сама того не замечая, довольно улыбается и щурится, как сытая кошка в первых весенних лучах, и сразу меняет гнев на милость, а кнут на пряник. Ей нравится, когда ее узнают, еще больше нравится, когда восхищаются, восторгаются, преклоняются. От первого шага и до второго, как правило, несколько минут, ибо Скарлетт прекрасна на экране, великолепна на глянцевых обложках, но в жизни еще милее. Стало быть, это просто вопрос времени, когда Гектор падет к длинным ровным ногам. Извинитепростите, но жизненно необходимо, чтобы каждый мужчина от мала до велика признал, насколько Скарлетт шикарна. Потребность в признании вклеена, вколочена, вбита еще с рождения, а с годами только укрепилась. Скарлетт без постороннего восхищения, что художник без кистей и красок, что музыкант без слуха, что поэт без букв. И она прикладывает все усилия, чтобы лишний раз услышать в свой адрес комплимент: порой не вылезает из зала, тренируясь до изнеможения и напрочь лишая себя еды, оставляет невероятные суммы в салонах красоты, а в бутиках – еще больше. Тех денег, которые Кэтти спускает на себя в месяц, вполне может хватить, чтобы прокормить пару больших городов в вечно голодной Африке. Но ирландка с высокой колокольни плевала на помощь нуждающимся, в конце концов, она заработала собственное состояние потом и кровью, подставляя людей честных и не очень, подводя под монастырь многих греческих шишек. Даже греческой мафии однажды перешла дорогу. Пожалуй, это только дело времени, когда ее найдут и пустят в расход, да и к черту – у Скарлетт сейчас слишком много других дел, чтобы думать о том будущее, которое может обойти стороной.

― Да, это я,  ― мурлыкает Скарлетт, все еще глядя на дорогу через окно пассажирского места. Она вглядывается в многочисленные темно-зеленые кипарисы, что мрачными тенями мелькают за полупрозрачным стеклом, в мохнатые кустарники и пестрые цветы, что нашли себе место на пыльной обочине. Зацепившись взглядом за ярко-желтые лепестки одного из растений, Кэтти невольно вспоминает путешествие в царство мертвых. Черт возьми, сперва Древняя Греция, потом Тартар – а у Богов отличное воображение – и такое же стремление к извращениям. Что носителей ждет дальше? Прыжок в будущее? Закусив губу, Кэтти медленно поворачивает голову и облизывает ненавязчивым взглядом обнаженную – и явно сильную – грудь водителя. Многочисленные шрамы украшают пресс и плечи, руки и шею, хм, наверное, он много дерется. А какой из носителей не дерется? Судьба такая – либо мы, либо нас. У Кэтти тоже много шрамов, но все они удалены профессиональной хирургической рукой, в конце концов, она не может позволить себе уродовать столь великолепное тело рубцами. Как жаль, что не все шрамы можно вот так удалить. Речь сейчас о ссадинах душевных, конечно.

Гектор останавливает автомобиль, поворачивает голову в сторону Скарлетт и встречается с ней взглядом. Львица не отводит глаз – смотрит прямо, немного мягко – и в то же время строго. Он спрашивает, пойдет ли Кэтти следом, и та жмет изящными плечами, мол, а почему бы и нет? Копать она, конечно, не собирается, а вот посидеть на капоте и подышать относительно свежим воздухом можно. Легко хлопнув пассажирской дверью, Кэтти обходит автомобиль и ловко запрыгивает на капот, приподнимает смуглые щеки серебристым лунным лучам.

― Давно ты знаешь, что носитель, Гекторр Стрратон? И часто ли ты вот так перрекидываешься в Гррифона посрреди улицы? ― Кэтти приоткрывает один глаз и вглядывается в мужчину. ― Если ты хочешь, то после всего этого, ―  она делает характерный жест рукой, как бы обхватывая все это безобразие с трупом наперевес, ― бедлама мы можем съездить в дом для носителей. Я тебе все покажу. Познакомишься с такими же, как ты. Некоторрые из них уже делают успехи в сдерживании чудовищ, ―  но до Скарлетт им, конечно, далеко. ― Это абсолютно бесплатно. И безболезненно. И ни к чему тебя не обязывает.

+1

18

Как бы Гектор ни хотел покончить с делом побыстрее, он знал, что на самом деле ничего у него не выйдет. Он знал, что задержаться на трассе им с Дефо придется минимум на час-другой. Копать человеческую могилу саперной лопаткой, весь общий размер длины коей составляет пятьдесят сантиметров, дело отнюдь не быстрое. Можно, конечно, и не особо углубляться в почву, можно вырыть яму не два на два, а чуть поменьше, но даже в этом случае придется приложить не мало усилий. Копать придется руками, и причем в одиночку, от лидера всея Носителей Стратону помощи не дождаться никакой. Того гляди, выйдет все совсем наоборот - встанет еще рядом, да и начнет прихлопывая в ладоши скандировать что-то вроде: «Давай-давай, хоп-хоп, раз-два, раз-два...». Привыкла ведь уже, поди, командовать. Да и торчать на периферии долго ей вряд ли захочется. Наверняка у нее имеются какие-нибудь дела в Афинах. С лидерами, особенно самозваными, ведь как, обычно, происходит:  либо ты доказываешь, что достоин занимаемого положения, доказываешь, что способен на лидерство, либо тебя смещают (и хорошо еще если не вынося при этом ногами вперед) — недовольные и желающие оспорить лидерство-верховенство бывают всегда. Имеются таковые, наверняка, и среди Носителей. И для Дефо было бы весьма неплохо оглядываться, порой, назад, себе за спину, во избежание, так сказать, «синдрома апоплексии», который, конечно же, будет сопровождаться ударом чем-нибудь тяжелым по голове. Нет, Гектору не то что-бы так уж хочется чтобы Носителями правила Дефо, в конце концов, он о ней ничего и не знает, ему неизвестно, что там царит в Доме Носителей, но она женщина, и к тому же, - следует признать — красивая и весьма эффектная. Жаль будет лишать мир ее красоты.
Гектор выходит из машины, мажет взглядом по окрестностям, выбирая место где можно закопать вознамерившегося стать «Великим Папарацци» дурака, подходит к багажнику и взяв труп за руки выбрасывает оный себе под ноги. Церемониться с покойничком он не собирается. В конце концов придурок заслужил такое обращение. Нечего было совать нос куда не просят. Нечего было, затем, угрожать Дефо. Не сделай он всего этого, глядишь, сидел бы сейчас дома и попивал пивко перед телевизором, а так... Надо думать с кем связываешься! Вдобавок, ублюдок все-таки заляпал кровью багажник, и Стратону теперь придется приложить немало усилий чтобы оттереть все пятна — он же не полный идиот чтобы ездить по городу как ни в чем ни бывало!
Дефо запрыгивает на капот и начинает задавать вопросы, и Гектор, вознамерившийся уже было потащить вновь взятый на руки труп к месту его последнего пристанища останавливается, и смотрит на Носительницу. Вопросы не то что-бы интересные, но почему бы и не ответить? Дефо ведь не ради праздного любопытства интересуется, для нее, возможно, ответы Гектора имеют значение. В конце концов, она же лидер. Для нее важно, наверное, знать все и обо всех Носителях.
-Возможно ты удивишься, но сегодняшний случай — первый за три года. Если, конечно, не считать бойню в клубе. - Стратон легонько кривовато усмехается, припоминая события трехгодичной давности и свое первое преображение в грифона. Драгиксису, не смотря на то, что изначально он не собирался, вроде-как, устраивать кровавую баню посетителям и умываться их кровью, их совместное приключение понравилось, а вот сам Гектор в восторге от всего случившегося совсем не пребывал, и ему хотелось чтобы подобное больше никогда не повторилось. И именно поэтому хождение по всяким «злачным местам» происходило в дальнейшем исключительно когда древняя бестия пребывала в спячке и не имела возможности вылезти наружу. - Обычно я стараюсь сдерживать грифона. Просто, - еще одна кривоватая, но на этот раз с толикой грусти, усмешка - сегодня не мой день. - Гектор не собирается говорить о причинах, о том, почему он не смог сдержаться. Дефо нет дела до Делфинии, Дефо нет дела до его личной жизни. Немейскому Льву, как и любому другому Носителю, Хранителю, Двуликому, или даже простому человеку, вообще, следует держаться от его нимфы как можно дальше, иначе Гектор за себя не отвечает. - А насчет Дома... - Гектор намеревается сперва ответить, что подумает над этим, в частности, пока будет возиться с трупом, но внезапно в его голову приходит мысль, кажущаяся весьма неплохой. Ему нужно найти Делфи. Ему во что бы то ни стало, обязательно, нужно ее отыскать. А Дефо — личность весьма известная в Афинском «закулисье». Она, наверняка, знает многих людей и нелюдей. Она может ему помочь. А не она, так кто-нибудь другой. У Носителей, обретающихся в Доме, тоже, наверняка, имеются некоторые связи и полезные знакомства. Глядишь, кто-нибудь да что-нибудь знает, кто-нибудь чего полезного шепнет. Нужно только познакомиться с ними. - Можно будет и прокатиться туда. Закончу только, сперва, дело. - красноречиво кивнув на труп, Стратон направился к ближайшему придорожному кусту. На самом деле, никакого смысла тащиться куда-то далеко не было. Закопать труп можно было и не отходя, так сказать, от кассы. Лишь бы почва была подходящая. Так-то, все равно, вряд ли кто стал бы вести раскопки именно в этом месте...

+2

19

Продолжая изящно восседать на капоте автомобиля, Кэтти с интересом ждет ответной реакции: что Гектор решит – ездить или не ездить? Быть или не быть? Самой Скарлетт хочется услышать положительный ответ – не столько во благо себе, сколько во благо носителям в частности и темной стороне Греции в общем. Конечно, никто не отменял той простой истины, что Кэтти не привыкла получать отказа – в ее мирке, где восхищение и восторг пронизывают воздух, словно аромат садовых роз, Скарлетт – королева, а королеве отказывать не принято. И все же даже самомнение, с рождения не опускающееся ниже небес, отходит на второй план, когда речь идет о деле носителей. Кто, если не Скарлетт, позаботится о представителях собственной расы – непонятых, испуганных, сбитых с толку? Кто, если не Скарлетт, объяснит, что бояться нужно не чудовища, а тех, кто на него охотится? Кто, если не Скарлетт, скажет, что решение нужно искать не в таблетках, не в уколах и не в капельницах, а в усердных тренировках? Только Кэтти на это способна, только у нее есть достаточно сил, денег и влияния, чтобы не навредить носителям, а помочь. Это дело ее жизни, и она считает святым долгом доводить начатые дела до конца. Вот и Гектора, который вздумал обернуться Грифоном посреди города, Львица тоже жаждет довести до логического завершения, то есть ввести в курс дела и показать, что в Афинах всегда есть стены, которые укроют, и люди, которые выслушают.

― Обычно я стараюсь сдерживать Грифона, просто сегодня не мой день.
― А ты уверрен, что завтрра будет твой? ― беззлобно, но весьма многозначительно хмыкает Скарлетт, провожая Гектора заинтересованным взглядом. Ее глаза в свете серебристой луны блестят, как два хорошо начищенных кинжала. Она задумчиво закусывает нижнюю губу и выжидательно выгибает бровь, думая, попала ли вопросом в яблочко и согласится ли Гектор поехать в дом теперь. Две минуты назад, ей кажется, мужчина был настроен весьма скептически. А сейчас? А сейчас он соглашается, только что-то Скарлетт подсказывает, что вовсе не безвредная провокация послужила тому причиной. Впрочем, неважно – главное ведь не способ, а результат. Ирландка улыбается в ответ, молчит и смотрит, как мужчина утаскивает труп, закапывает его, щедро угощая подземных червей пищей на несколько недель вперед. Правильно в народе говорят: что русскому хорошо, то немцу смерть.

Наконец, с трупом покончено; Кэтти ловко, но сохраняя изящество в движениях, спрыгивает с капота автомобиля и садится на водительское сидение, поясняя, что лучше крутить руль тому, кто знает путь. Гектора она просит внимательно следить за дорогой, чтобы не забыл и знал, куда отправиться в случае беды. Едет она быстро, но на удивление аккуратно, ловко обгоняя все автомобили, что едут меньше девяноста километров в час. Через полчаса пути – приходится пересечь город и проехать еще десять километров за его пределы – Кэтти оставляет машину на парковке возле красивого, как она сама, белокаменного здания. Тут два этажа и большая темно-зеленая территория, с трех сторон огороженная высоким кирпичным забором, а с четвертой – блестящим в молочном свете луны озером.

― Не знаю, есть ли кто-нибудь там сейчас, не выходной день все-таки, да и час поздний, ― хмыкает Скарлетт, хлопая автомобильной дверью и бросая ключи Гектору. ― Вазы не бить. Мусорр за собой выносить. И не  устрраивать петушиные бои в доме! ― зачитав основные правила, Кэтти распахивает дверь и заходит в просторный белый коридор. Тут светло, даже не смотря на столь поздний час, чисто и приятно, пахнет ванилью и хвоей. ― На вторром этаже комнаты для гостей, там можно перреночевать или даже пожить. Здесь гостиная комната, кухня, кабинет и игрровая. В игрровой один козел сломал кий, так что пока без бильяррда. Ррасполагайся.

+1

20

the end

0


Вы здесь » Под небом Олимпа: Апокалипсис » Отыгранное » Часы бьют. Всех.


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно