Лениво зевнув, Лисса неловко перевернулась с одного бока на другой и внезапно поняла, что немного не рассчитала с траекторией поворота, когда грузно приземлилась филейной точкой на мягкий ковер. Встрепенувшись от неожиданности, еврейка вдруг отметила, что на полу лежать тоже очень даже неплохо. Впрочем, лежать это в принципе хорошо. И не так важно, где.
Расслабленно откинувшись на лопатки, Альтера ловко закинула руки за лохматую голову и задумчиво вгляделась в потолок. На днях она честно стырила у Джеффа – белозубого ведущего местного телевизионного канала – талисман. И, черт возьми, до сих пор не освоила ни одной техники! Да что там, Лисса даже не смогла понять, хранителем какого божества она вдруг стала. Изменений во внешности, в манере говорить и одеваться, в поведении она не заметила. Лисса вообще ничего не заметила, и это ее порядком расстроило. Она-то, наивная, думала, что как только получит заветную побрякушку, то сразу станет всесильной и сможет надрать Ирвингу, Вите и Клаусу – всем этим заносчивым высокомерным индюкам – их звенящие костлявые задницы. Ан, нет, не тут-то было. Да и вообще, пора бы привыкнуть к простой истине жизни: хочешь чего-то добиться – нехрен вот так лежать на полу, наглаживая потолок рассеянным взглядом. Хочешь получить силу – вставай и шевелись, тренируйся, ленивая жопа!
Сейчас. Сейчас она соберется и встанет. Обязательно. Только еще пять минуточек полежит.
И уснула. Прямо на полу. А что? Там так хорошо было, уютно, тепло и мягко. Кажется, Лисса бы там до вечера провалялась, если бы не настойчивый звонок на мобильник. Еще толком не проснувшись, она потянулась рукой за телефоном, который ждал звездного часа на диване. И случайно задела ножку журнального столика, который тут же полетел на Лиссу.
― Что за золотого зада хрустальный вентилятор, ― хрипло проворчала Рейнольдс, скидывая с себя не только стол, но еще и газеты, журналы, книги. И один из броских заголовков резанул острое зрение. Нахмурившись и поджав губы, Лисса к черту выключила звенящий айфон и поднесла газету ближе к глазам. ― В городском морге творятся необъяснимые вещи… ― флегматичным тоном процитировала Лисса заголовок, а через несколько секунд подскочила на месте, решительно выдохнула и выбежала из квартиры. Куртка с петли была сорвана, дверь захлопнулась невыносимо громко, на полу так и осталась лежать брошенная газета, в заметке которой описывались явные признаки проявления техник.
Талисман! Ебушки-воробушки, еще один талисман! Какая удача! Со вторым-то Лиссе точно должно повезти, раз уж с первым дела не клеились.
Охраннику пришлось сказать, что Лисса посетитель, а первому попавшемуся доктору, что здесь ее сестра тусуется с каким-то покойником, и Альтера ее ждет. От третьего патологоанатома Лисса спряталась в одной из комнат. С покойниками. Потрясающе.
А еще там стояла девушка. Во всем черном и какая-то, ну, уж очень грустная.
― Ты че такая печальная? У тебя умер что ли кто? ― в общем-то, Лисса хотела начать разговор с шутки, но внезапно поняла, что они вообще-то в морге находятся. И вопрос о смерти не самый адекватный. ― Ну, то есть, раз уж ты здесь, то точно умер. Соболезную, это всегда хреново – потерять близкого человека. Я вот на тех выходных сестру похоронила, ― во сне, правда, но это не так важно. Эх, какой крутой сон был! Лисса бы его записала на флешку и пересматривала целыми днями. ― А вообще, я случайно сюда забрела, так что не обращай на меня внимания. Я от охранника пряталась, ― Лисса, нахмурившись, попятилась назад, споткнулась и, чтобы предотвратить падение, вцепилась руками в стену, плита на которой была повреждена.
И порезала ладонь. Боль была жутко неприятная. Поморщившись, Лисса поднесла руку к глазам и охренела. Крови не было. Ссадина была, а крови не было. Ни капли! Как так?
И зачем-то решила продемонстрировать ладонь девушке, мол, смотри, какие чудеса происходят. Ты, случайно, не в курсе, куда моя кровь делась?

Отредактировано Altera Lissa Reynolds (17.08.2015 20:46:26)

К слову о музыке из фильмов ужасов – не прошло и трех секунд после пореза, как заиграла зловещая мелодия, напоминающая похоронный марш. На деле это был всего лишь телефон, который Альтера быстро и ловко выудила из кармана брюк и незамедлительно выключила.
― Пардонь, ― Лисса подняла указательный палец вверх, мол, подожди, ― сестра звонит, ― она задумчиво порылась в ярлыках сенсорного экрана и только потом вспомнила, что минутой назад нарекла сестру мертвой. Немного поразмыслив, еврейка медленно подняла глаза, исподлобья поглядела на симпатичную блондинку и негромко пояснила:
― Она иногда созванивается со мной с того света, ― Лисса задумчиво пожевала собственные губы и рассеяно пожала плечами, ― в лучших традициях Стивена Кинга! Поэтому у меня на нее такая мелодия и стоит, ― Лисса могла бы нести подобный бред и дальше, да что там, всю оставшуюся жизнь, но блондиночка выглядела уж очень испуганной и растерянной. Да что там у нее приключилось? Неужели злосчастная гемофобия?
Нет, не гемофобия, ведь у Лиссы даже крови не было – и вот это реально странно.
А незнакомка тем временем начала паниковать. Она, словно внезапно ослепшая, неуклюже схватилась за ближайшую перекладину стола и тяжело подняла голову. Лисса, нахмурившись, убрала каштановую прядь за ухо и перехватила испуганный взгляд блондинки.
И с каким-то неприятным ужасом осознала, что чужой взгляд абсолютно не сфокусирован.
Шестеренки в голове Рейнольдс закрутились со скоростью света. Итак, что мы имеем на данный момент? Ранение без крови, мимолетный взгляд и – вуаля! – ослепшая блондиночка.
― Слушай, слушай, тш, тш, ― затараторила Лисса, пытаясь обдумать не только дальнейшие действия, но и слова. ― Я по твоему взгляду вижу, что ты ослепла, но сестрой клянусь – я тут не причем! ― она сделала шаг навстречу, но сразу остановилась. Побоялась, если совсем уж честно. А то здесь столько всяких колюще-режущих штук, а еще раздраженная блондиночка и не очень грациозная Лисса. Один неверный шаг – и все! – Лисса окажется завсегдатаем вот этого самого места. Холодного и не очень приятного. ― Или… ― она нахмурилась и опустила голову – густые каштановые волосы тут же упали вниз, закрывая собой лицо. Задумчивый взгляд темных глаз скользнул по собственной груди и наткнулся на старинную монету.
Неужели это и есть сила волшебного талисмана?
А ведь и правда, смотрите: когда-то давно Лисса уже держала в руках талисманы. Они приходили в действие только после принесения определенных жертв. Если отнести пролитую кровь к жертве, то вот она – техника. Черт возьми, Лисса открыла технику! Иха-а-а-а!
― Я открыла технику, слышишь, я открыла технику! ― радостно завопила она, быстро подаваясь ближе к блондинке. Положив собственные ладони ей на плечи, Лисса легонько тряхнула блондинку – не агрессивно, а от всплеска эмоций. ― Ты не очкуй, кароч, я просто начинающий Хранитель. На дня стыр… нашла талисман. И, вот, видимо, кровь в жертву принесла и технику получила. Круто же, да?

Отредактировано Altera Lissa Reynolds (25.08.2015 22:52:33)

― Слышала когда-нибудь о коте Шредингера? ― как бы невзначай интересуется Лисса в ответ на вопрос о том, жива сестра или не очень. ― Вот моя сестра – кот. С одной стороны она семенит худыми ножками по зеленой травке, которую потом курит, с другой – лежит под тяжелой крышкой гроба. Я предпочитаю вторую сторону, ибо Витя меня ужас как бесит. Но одежда у нее норм. А еще она меня кормит, поит и спонсирует, хотя и сама не подозревает об этом, ― тут еврейка не выдерживает – расплывается в самодовольной улыбке. И только потом вспоминает, что миловидная блондиночка перед ней актерской мимики и мастерских эмоций, увы, не оценит – не потому что не хочет, а потому что не может. Она слепа, как новорожденный котенок, и столь же беззащитна. И хорошо, пожалуй, что в этот момент рядом с ней оказалась Лисса, а не какой-нибудь там старый морщинистый развратник в бежевом плаще. Тот злополучный нюанс, что именно из-за Рейнольдс блондиночка оказалась в столь шатком положении, еврейка благополучно упускает из вида. 
Выдохнув и решительно кивнув, скорее самой себе, чем кому-либо другому, Рейнольдс быстро берет блондиночку чуть выше локтя, совсем не думая о том, что искательница приключений может расценить данный жест как угрозу. Лисса отводит девушку в сторону, усаживает на стул рядом со столом, где лежит труп. Некогда живой человек смотрит в лицо Софи этими своими стеклянными глазами и не видит, конечно. Решив, что встреча с мертвецки-серым лицом может пошатнуть психику блондиночки, когда та прозреет, Лисса безропотно кладет теплую ладонь на ледяную щеку и толкает голову вперед. Та, протестующе хрустнув, поворачивается.
― Не пугайся этого звука, ― хмыкает еврейка, ― я просто покойнику чуток шею, кажись, свернула. Но он покойник – ему пофиг. Да ведь?
Отойдя от блондиночки, еврейка выпрямляется, расправляет плечи, неспешно оглядывается. В помещении ужасно холодно, промозгло и темно, а еще недружелюбно пахнет формалином и смертью. Эх, черт возьми, смотаться бы побыстрее домой, да опустить бренное тело в теплую постельку… но даже Лисса не такая эгоистка, чтобы оставить незрячую беспомощную девушку одну. Именно поэтому Рейнольдс отходит в противоположный угол кабинета, впрочем, уже через пару мгновения возвращается, с характерным шаркающим звуком таща за собой по шершавому полу деревянный стул. С грохотом опустив предмет мебели напротив Софи, Рейнольдс удобнее устраивает любимую часть тела на его поверхности.
― Так, я  снова тут, ― вещает Лисса, важно прикрывая глаза. Осознавать собственную значимость – это всегда очень круто. ― Раз уж нам тут торчать до тех пор, пока техника не перестанет действовать, давай познакомимся. Меня зовут Лисса, и я еврейка, ― не без гордости говорит она. ― Ты ведь любишь евреев? Хотя, что за дурацкий вопрос, как можно нас не любить? А меня уж тем более! Ведь я же гребанное солнышко, ― улыбается Лисса. Блондиночка, конечно, не видит ее улыбки, но наверняка чувствует эмоции в веселом голосе.
― А ты, кстати, симпатичная. Глаза красивые и волосы просто аррр. Так как тебя звать? И, кстати. Раз уж ты знаешь о хранителях, ― ее глаза заинтересованно сужаются, ― значит, каким-то образом связана с ними. Каким?

Отредактировано Altera Lissa Reynolds (18.12.2015 22:53:10)

Помявшись на стуле, Лис принимает наиболее удобную позу – откидывается на скрипучую деревянную спинку так, что густые каштановые волосы падают вниз, касаются пола и старательно сметают с него пыль. И никаких метелок не надо. Подумав немного, еврейка скрещивает руки на груди и врезается взглядом в гладкий потолок – смотрит в одну точку – везде и никуда. Под раздражающее тиканье больших настенных часов Рейнольдс звучно зевает, закрывает глаза, обрамленные длинными черными ресницами, и едва не проваливается в объятья Морфея – Лиссе нужно очень мало времени, чтобы уснуть, и пятнадцати секунд хватает  – но тут же спохватывается и одергивает себя, выпрямляется и расправляет изящные плечи. Наклонив голову вправо, а потом влево, Рейнольдс разминает шею, и та откликается характерным хрустом суставов. Ловкое эхо тут же подхватывает звуки и разносит по всем углам просторного помещения, забавляется с ним, бросает и пинает, словно футбольный мяч, а наигравшись, безжалостно топит в трещинах между голыми кирпичами в стенах. Наступает тишина, и Лис снова почти вырубается, но вздрагивает и приободряется, когда слышит голос Софи. Блондиночка вещает, что француженка, что с хранителями связана абы как – через сто тридцать пятое колено.
Лис разочарованно вздыхает и ныряет рукой во внутренний  карман черной кожаной куртки, натыкается там на пачку сигарет – очень хочется курить, но, блять, не в морге же. А выйти на улицу Лис не может, точнее, может, но как-то нехорошо это – слепую блондиночку на произвол судьбы бросать. Да еще и среди мертвяков. Нащупав пачку жвачки, Лис ловко забрасывает одну из мятных подушечек в рот. Софи не предлагает – не жадничает и не забывает, а просто не думает о том, что это, вообще-то, правило приличия: жрешь сам – поделись с другим.
― Пича-а-а-а-ально, ― тянет Лис, снова откидываясь на спинку стула. Еврейка расслабляется целиком и полностью, расплывается и едва ли не растворяется, гспди, да что же так спать-то хочется. Быть может, такая плата за использование ослепляющей техники? Логики Лис, правда, в не находит: разумнее было бы лишиться зрения самой или хотя бы потерять дезориентацию на пару минут, но никак не вырубаться на ходу.
Впрочем, быть может, ночами просто спать нужно, а не сериалы задрачивать.
― Прост, смотри, в чем фишка. Я талисман на днях нашла, как пользоваться –  не знаю, ниче не умею, вот и думала, что мастер класс мне покажешь, ну, когда прозреешь, ― Лис, вновь вцепившись взглядом в потолок, дует пузырь из жвачки – большой такой – и он взрывается, громко хлопнув. ― На нет и суда нет, че. Буду сама учиться, ― вот так просто рассуждает Лис, продолжая облизывать стеклянным взглядом потолочные лампы. ― А техника пройдет… не знаю когда. Честно. Я только открыла ее. Учитывая этот факт, думаю, что пройдет вот-вот, ― да и правда, сильные хранители порой не могут удерживать технику больше пяти-десяти минут, так куда уж еврейке. Щелкнув еще одним пузырем из мятной жвачки, Рейнольдс ловко закидывает скрещенные ноги на ближайший стол и совсем не переживает, что подошвой пачкает рукава солидного пиджака, надетого на очередной бездыханный труп.
― Ну че? Не прозрела?
А она говорит, что прозрела; Лис довольно кивает, встает со стула и, отсалютировав блондиночке на прощание, уходит из морга, оставив Софи в помещении. Кажется, и Софи не задерживается, вон, убегает куда-то стоит Лиссе перейти на ту сторону дороги.