Отец делал это почти каждый год, зимой. Дескать, дочь уже две недели не видела солнца, так недолго и заболеть, растеряв весь иммунитет. Путешествие обычно приходилось на начало занятий после зимних каникул, что крайне радовало Теми.
Как она могла забыть об этом? Спина еще горела сделанной накануне татуировкой, когда она слушала отца по телефону. Завтра вылет, остров Бали. Не хочется? Какая чепуха, у тебя просто зимняя депрессия, ее срочно нужно развеять. Собирай необходимые вещи, все остальное купим там.
Катастрофа! Она только что прижилась в особняке Эгейнста, тренировки, наконец, стали регулярными. И только вчера она пошла в тату-салон по рекомендации Честера, где провела больше четырех часов, исполняя заветную мечту. Черные изящные узоры пролегли по лопаткам, слегка задевая плечи. А сегодня звонит папа, и завтра они летят отдыхать.
Тебе скоро двадцать лет, Теми, а ты до сих пор боишься своего отца! Но даже эта укоризненная мысль не успокоила девушку. Да, она боялась гнева отца, он все еще старался контролировать каждый ее шаг, и ей стоило больших трудов и осторожности сохранять в секрете свое пребывание в особняке. Отец планировал заезжать в гости в ее съемную квартиру дважды в неделю, потом договорились на один раз. Но все равно, Артемис все время чувствовала на своем плече невидимую руку Андреаса.
Ладно, хватит паники. Нужно выкручиваться. Путешествие продлится всего неделю, может, ей удасться скрыть свою татуировку от папы? Нужно просто не обнажать спину. Разве это так трудно? Сидеть на пляже под зонтиком, бегать по кафешкам, пробовать фруктовые коктейли, найти себе подружку, говорящую по-гречески или по-английски, бесконечно ходить с ней за безделушками-сувенирами, смотреть с папой национальные танцы и спектакли. Кроме плаванья что, ей будет нечем заняться? Да и отец, наверняка, не будет с ней круглосуточно, найдя себе мужские развлечения.
Приободрив себя этим, Теми принялась собираться. Предупредив Честера, что исчезнет на неделю, а вернется с кучей подарков для всей группировки, пообещав ему клятвенно тренироваться ежедневно и не есть много мороженого, Двуликая отправилась с двумя чемоданами "самого необходимого" на встречу с отцом в аэропорту.
Андреас встретил ее, как никогда, ласково и нежно. Было видно, что расставание давалось ему крайне тяжело. Он принялся расспрашивать дочь, как она живет, как закончила каникулы, как начала заниматься в колледже, как ее здоровье, не нуждается ли она в чем-то. Теми в очередной раз стало стыдно. Папа действительно любил ее, а ей не хватало храбрости быть с ним честной. Поэтому, снова и снова приходилось врать ему.
Перелет прошел быстро, в разговорах. Теми попыталась ненавязчиво продвинуть тему о том, что она стала совсем взрослой, и ее гораздо больше интересует самобытная культура Бали, чем бесконечные плескания в воде. Папа был доволен, кивал, улыбался и целовал дочь в лоб. Но мягко уточнил, что дочери все-таки не нужно пренебрегать солнечными ваннами.
И вот Бали, город Кута,  двухместный номер из четырех комнат. И, конечно, первое, что предложил отец - сходить на пляж, "поздороваться с океаном".
Кажется, разоблачение случится скорее, чем ожидалось.

Ужас все больше холодил Теми. Она чувствовала себя нашалившим десятилетним ребенком, которому предстоит покаяться перед родителями и получить строгое наказание. Самым строгим наказанием для девушки будет видеть разочарование в глазах любимого папы. И зачем она только согласилась ехать? Сказалась бы заболевшей или погруженной в учебу. Что угодно, только бы не расстраивать так папу. А сейчас поздно - она в ловушке. И если она не разденется прямо сейчас, она лишь привлечет больше внимания отца к этому вопросу. Оставался только один вариант.
В пляжной раздевалке Артемис надела сплошной купальник с широкими бретельками и накинула на плечи яркое парео. Если быстренько усесться в шезлонг, распустить по плечам волосы, сверху еще широкополую шляпу надеть - то, может, и будет незаметно. Но Теми будет похожа не на отдыхающую на пляже, а на вампиршу, вышедшую на улицу в солнечный день.  Двуликая с внутренним содроганием вспомнила, как видела Честера, пьющего кровь.  Вот они - минусы божественных способностей. Ей, слава богу, такие не грозят.
Но, как бы глупо она не выглядела, лучше уж так, чем скандал отца. Пусть лучше считает ее дурочкой, чем... чем... Страшно представить, что он решит, глядя на ее татуированную спину.
Торопливо шагая от раздевалки к шезлонгу, Теми наблюдала за гавайской рубашкой отца. Вот она мелькнула у бара, папе вручили два ярких стакана с зонтиками и трубочками, вот он идет к их месту.  Теми прибавила шаг, но уже понимала - он будет там раньше, чем она. Закусив губу и глядя прямо в глаза папе (наивно желая удержать его взгляд от изучения новшеств на ее теле) она быстро села в шезлонг, почувствовав на секунду облегчение. Все хорошо. Или нет? Быстро взглянув в глаза отца, Теми поняла, что все отнюдь не хорошо. Он, замерев, сидел в своем кресле с двумя стаканами. И взгляд его говорил, что сейчас будут жертвы среди мирного населения.
- Паап, - девушка попыталась отвлечь Андреаса, как будто простым разговором можно было сбить его с мысли. - Все в порядке? Может, пойдешь искупаешься?
Неужели предательское парео не прикрыло всего безобразия, и острый взор кириоса Хипатоса обнаружил то, чего не должно было оказаться на спине ее дочери никогда в жизни?
Улыбка не появлялась на лице отца. Кажется, тонкое стекло сейчас рассыплется осколками в его руках. Интересно, ей хватит наличных денег на билет до Австралии? А лучше, до Китая. Или все-таки до Австралии? Что за идиотские размышления, Теми?! Помотав головой она снова взглянула на отца. И взяла стакан с зеленым коктейлем из его судорожно сжатых пальцев. Помирать - так с музыкой.
- Спасибо за коктейль, пап, - с улыбкой сказала она, залпом осушая половину содержимого. Ледяной напиток больно прошелся по пересохшему горлу, отвлекая от внешних проблем. Мохито - отличное лекарство.

[audio]http://pleer.com/tracks/1401855vcn2[/audio]
Кто бы мог подумать, что от голоса любимого папы станет холодно на пляже Бали, в 98 градусов по Фаренгейту. Холодный пот потек по украшенной спине Теми. Никогда, ни единого раза в ее жизни, отец не разговаривал с ней так – без обычного мягкого снисхождения и всепоглощающей любви. Он всегда даже ругал ее нежно, в его укорах всегда чувствовалось глубокое сожаление, что приходится наказывать дочь.
Но сегодня все было иначе. Артемис чувствовала, что перешла какую-то невидимую черту. Она исчерпала, казалось, бесконечную чашу отцовского терпения. И внезапно стала для него разочарованием. Не она ли так много раз за последние дни убеждала Андреаса, что ей можно верить, что она будет благоразумной? И вот, не прошло и недели, как отец может убедиться в обратном. Пожалуй, она поспешила с тату-салоном… Хотя… Это ведь была ее мечта. И теперь она должна отстоять свое право эту мечту осуществлять.
Ей всегда нравилась нательная живопись, со значением или эстетики ради. Ее всегда привлекали татуированные люди, любого пола. Этакий небрежный знак того, что тебе все равно, что о тебе подумают. Знак полного единения со своими желаниями, знак любви к своему телу. Теми часто смотрела, как Честер занимается рядом с ней, его майка не скрывала обилия рисунков на теле, и это неизменно привлекало внимание. А Мидас Сет? Его украшения не могли оставить равнодушным никого. Если Честер мог скрыть свое творчество под рубашкой, то тату Сета были видны всегда. Они притягивали взгляд, рождая желание увидеть их целиком.
Вот уж воистину, люди, не боящиеся осуждения. А ты, Теми, решилась на это, но продолжаешь бояться. Причем, своих самых близких людей, которые любят тебя. Пора бы и перестать трусить, Двуликая.
Теми поставила стакан на белый песок пляжа и сдернула с себя парео, оголив плечи. Хватит прятаться, она взрослая женщина. И ее тело – ее дело.
- Нет, папа, я не хотела показывать тебе ее. Но теперь хочу, - она чеканила слова почти тем же тоном, что и отец. Прояви сейчас она слабость, начни рыдать и оправдываться – грош цена ее мечте. Грош цена ей, как бойцу, как Двуликой. Ее герою было бы стыдно за нее. Интересно, любил ли этот древнегреческий засланец своего отца так, как Артемис любит своего? Но даже из-за любви нельзя отказываться от своей мечты. Даже если она с виду и не очень умная. – Я всегда мечтала сделать это. И я считаю себя достаточно взрослой, чтоб поступать так, - глаза отца, не моргая, продолжали буравить Теми, не смягчаясь, не смущаясь напора девушки. Он смотрел на нее, как на чужую, и только эти морщинки вокруг глаз говорили о том, что он, на самом деле, чувствует. Был еще вариант, который срабатывал всегда, но которого девушка в последние годы крайне стеснялась. Изобразить типичную «любимую дочку», топнуть ножкой, надуть губки и сказать: «Папа, мне так хочется». Наверное, после таких слов отец был готов купить ей слона и раскрасить его в оранжевый цвет.
Но сейчас этот стопроцентный вариант явно не проканает.

Отредактировано Artemis Khipatos (17.07.2015 22:22:13)

Слова отца Теми выслушала, до боли закусив губу. Она видела, как сильно отец переживает, как она ранила его чувства. Он  говорил с ней, как никогда раньше. Перевернув все ее представления о самостоятельности, Андреас огласил суровый приговор и удалился, оставив дочку переваривать происшедшее.
Посмотрев вслед удаляющемуся мужчине, девушка почувствовала себя отвратительно. Как будто она осталась одна на улице среди зимы в незнакомом месте. Она вмиг осознала, какую поддержку оказывал ей папа, ежедневную, незаметную, пока она была, но оказавшуюся всем, стоило девушке ее лишиться. И дело не только в деньгах, нужды в которых она никогда не знала, а в покровительстве отца, заботливым крылом защищающем ее в течении всей жизни. И теперь без этой опеки Артемис чувствовала себя одиноко, как брошенный котенок.
Вот она, другая сторона свободы и независимости. Вернувшись в Грецию, она лишится родительских денег. Как ей быть? Учеба в колледже, оплата ненужной квартиры, покупка еды, одежды. Как много необходимых трат, о которых Теми даже не задумывалась! И что теперь делать? Устраиваться на работу? Но кем? Что она умеет, по сути? Да ничего, толком. Сколько надо работать, чтоб купить одно брендовое платье или сумочку? Работая официанткой, такое невозможно себе позволить, а кем еще ее возьмут? А жить в особняке Эгейнста на деньги Беннингтона - просто невозможно.
Кажется, у нее огромные неприятности. Еще, конечно, есть вариант подлизаться к отцу, уговорив его изменить решение. Но обычно сдвинуть отца с его мнения было нереально. Хотя других вариантов у Тем просто нет. Необходимо признать, что независимость ее была возможна только при поддержке отца. Сомнительная какая-то независимость, больно уж зависимая. И Теми наивно считала себя взрослой и самостоятельной. Отцу враз удалось снять с нее розовые очки. Реальность оказалась далека от представляемой раньше. Жестокая, равнодушная к красивым глазкам Теми.  Даже не стоит и гадать, что потребует кириос Хипатос за возобновление финансовой поддержки - возвращение Артемис в родительский дом, а то и вовсе под домашний арест. Ее будут выпускать лишь в колледж и встречать после занятий. Ее обеспеченная жизнь превратится в ад подростка. И так будет вечно. Теми вздохнула, закрыв глаза. Выбор непростой. Вернуться, поджав хвост, домой или терпеть тяготы и невзгоды бедности, наслаждаясь свободой? Что хуже? Герой внутри нее сам метался в сомнениях. С одной стороны - он убеждал девушку уважать отца, быть рядом с ним, с другой стороны - призывал Теми искать свой путь, с подвигами и приключениями. Совместить эти два совета было невозможно. Сквозь закрытые глаза девушки выступили слезы. Впереди сложный выбор.

Дыши, Теми, дыши. Не хватало еще расплакаться, как ребенок, в этом райском местечке. Отец ушел, сейчас успокоится, остынет в отеле, выпьет виски, подобреет. И через пару-тройку часов Теми придет в номер, помурлыкает, сделает больной папиной спине массаж, как всегда делала это в детстве. Он для вида еще побурчит, но сдастся и отменит свой приговор, добавив, чтоб дочь больше не смела ничего скрывать от отца. Особенно свои мечты и желания, какими бы глупыми они ни были. Так что успокойся, дурочка, просто пережди немного. Тут, между прочим, теплый и ласковый океан, можно немного поплавать.
- Простите, я могу угостить вас? - раздался голос над ее головой. Подняв взгляд Теми увидела перед собой мужчину в белых одеждах и с ярко-алым коктейлем в руках. До чего же хорош! - у девушки на миг перехватило дыхание, она невольно скользила взглядом по неплохо сложенному телу с ровным загаром. Приятный голос, улыбка, лучистые глаза. И этот кроваво-красный стакан с трубочками, как сердце, на фоне ослепительно-белой рубашки. Сама того не осознавая, Двуликая улыбнулась, принимая сердце, то есть стакан.
- День добрый, Том. Меня зовут Артемис. Я отдыхаю здесь с папой, мы только сегодня прилетели. Присаживайтесь, - легкий жест на соседний шезлонг.
Выкладывая информацию, Теми вглядывалась в лицо нового знакомца. Грек, не грек? Голубые глаза с искорками лукавства, нос, тонкий, идеальный. Тело ухоженное, он явно уделяет ему внимание. Он просто создан для курортных романов! Не похож на грека все-таки, хотя говорит чисто, без акцента.
- А ты откуда, Том? - можно легко и просто развеять сомнения. Хотя девушка была рада, что нашла человека, разговаривающего на одном с ней языке. Практиковаться в английском, на самом деле, не было настроения. Мужчина с первого мгновения располагал к себе, отметая грусть, и Теми снова благодарно улыбнулась ему, прикасаясь губами к трубочке коктейля. Холодный, сладкий напиток показался совсем некрепким, поэтому Артемис с удовольствием принялась тянуть его, продолжая изучать Тома. Следующая загадка - возраст. Кажется, ему чуть за тридцать, но существенной разницы в возрасте не чувствовалось. И если Честер казался ей почти старым, то Том создавал ощущение ровесника, с которым будет легко. Думает, наверное, что я обычная девушка, нормальная. А тараканы в моей голове могли бы запросто сожрать его на завтрак. Может, здесь, на Бали, попробовать быть просто человеком? Не сумасшедшей Двуликой, поступками которой руководит некий древний грек, не помешанной на тренировках и драках девчонкой, способной бегать марафонские дистанции под зычный мат наставника? А простой, обычной, черт возьми, девушкой, отдыхающей с отцом на курорте? Тем быстро оглядела себя. Татуировка, обнимающая ее за плечи, пара ссадин на локтях, синяк на коленке - это от сумасшедшей.  А что от обычной девушки? Макияж, брендовый купальник по цене шубки, цепочка с бриллиантовой подвеской и золотой браслет на запястье. Может, и сойдет за нормальную.

Солнце, море, чайки, красивый мужчина, вкусный коктейль. Пожалуй, отдых на Бали и должен быть таким. Теми оглянулась по сторонам, будто в первый раз оглядывая пляж. Голубое небо, ни единого облачка, бескрайний океан, спокойный, совсем не опасный. Белоснежный мелкий песок, в котором не было ни единого кусочка мусора, даже ни единой ракушки - бдительные работники чистили пляж неприрывно. Отдыхающие люди - все небедные, явно, интеллигентные. Девушки с фигурами богинь, мужчины, поигрывающие бицепсами и кубиками пресса. Это рай! Разве можно здесь предаваться грустным мыслям? Это просто кощунство.
Артемис в очередной раз улыбнулась Тому, чуть опуская ресницы. Она польщена его комплиментами - щеки чуть зарозовели. Он, такой красивый и обходительный, и выбрал объектом своего внимания ее - Двуликую с татуировкой на спине и с синяком на коленке. Может, он не заметил рисунок на спине и будет разочарован, когда обнаружит его. На теле самого Тома никаких модификаций не было - ни пирсинг, ни татуировки не коснулись его кожи. Это было даже немного… экзотично. Все мужчины, с которыми Теми довелось общаться в последний месяц, пытались чем-то выделиться из толпы. Этот явно не пытается. Но он вполне уверен в себе, а значит, у него есть другие "фишки". Теми вновь пробежалась взглядом по телу нового знакомого. Белая одежда, такая идеальная, тело подтянутое, но не мощное, а скорее, изящное. И этот нос! Темис никогда не ловила себя на том, что ей нравится в человеке какая-то определенная часть тела. Она всегда воспринимала человека в целом, не выделяя что-то конкретно. Но этот нос достоин быть увековеченным в мраморе каким-нибудь греческим скульптором!  Прямой, тонкий, идеально симметричный.
Интересно, может и у других людей есть такие яркие черты? Вот Честер, например. Его брови способны передавать тысячи оттенков эмоций. А у Мидаса? Его тонкие губы способны выдавать в нем психопата своей кривой ухмылкой, а могут и продемонстрировать рубаху-парня обезоруживающей искренней улыбкой.
Что-то она вновь погрузилась в свои размышления. Так она, пожалуй, создаст о себе впечатления умной девушки. Какое же Тома ожидает разочарование, когда она, наконец, заговорит! Поэтому, не будем оттягивать этот момент!
- Том, не называй меня на вы, пожалуйста! Посмотри вокруг, это Бали, здесь все друг другу друзья и братья, - кажется, коктейль был не таким уж и слабеньким! - И спасибо, что подошел ко мне, ты здорово поднял мне настроение, - искренне добавила девушка чуть тише. - A актрисой быть я вовсе не собираюсь. После колледжа меня, скорее всего, ждет скучная работа экономиста. А ты кто по профессии? Хотя, если не хочешь, можешь не отвечать. Ты, кстати, давно здесь отдыхаешь, уже изучил, что и где находится?
Черт возьми, коварный коктейль! Она трещит без умолку. Наверное, стоило бы пообедать перед возлияниями - на солнышке и на пустой желудок она быстро опьянеет. Вот будет стыд! Надо срочно исправлять ситуацию!
- Может, зайдем в кафе, отведаем местных блюд? Я тебя приглашаю, - засмеялась Теми, неловко поднимаясь из шезлонга.

Отредактировано Artemis Khipatos (24.01.2016 16:41:10)

Том распахнул рубашку, давая девушке удостовериться в совершенстве его тела. Артемис с удовольствием пробежала глазами по его торсу. Ни единого лишнего волоска, умеренная, симметричная мускулатура. Он внимательно следит за собой, любит свое тело – в этом не было сомнений.
Позволив новому знакомому полностью «рулить» ситуацией, Тем расслабилась. Плохое настроение окончательно испарилось от обаятельной улыбки и лукавого прищура добрых глаз Тома.
Его трогательные и вместе с этим несерьезные знаки внимания заставляли Двуликую краснеть, отводя взгляд. Неужели она может быть, как нормальные девчонки – флиртовать с мужчинами, принимая их ухаживания, смеяться и получать комплименты? Ей казалось, что вывеска «сумасшедшая» сияла крупными неоновыми буквами прямо на ее лбу и отпугивала обычных людей. Нет, кажется, не висела. И красивый мужчина смог обратить на нее внимание, да что там – он казался влюбленным, что дарило Теми какое-то смешное, щекочущее чувство в животе, как в предвкушении веселого приключения.
Следуя за ним в сторону кафе, девушка вспоминала свой опыт в индонезийской кухне. Вроде, ни разу не травилась местными деликатесами, хотя бросалась пробовать все, что вычитывала в туристических гидах. «Попробуйте писанг-боренг» - отчего же, подавайте его сюда. Жареный банан?? Ну да ладно, давайте два. Гадо-гадо? Там, надеюсь, нет каких-нибудь гадов? Салатик? Чудесно. Дуриан на десерт? Давайте дуриана вашего, авось не отравимся.
Поблагодарив улыбкой Тома, помогающего ей сесть, Теми немного неуверенно опустила пальцы в мисочку с водой. Есть придется руками, по крайней мере, некоторые блюда – плавали, знаем.
Как вести себя на свидании с молодым человеком? У Двуликой было позорно мало опыта в этих делах. Она вспомнила, как ходила в ресторан в компании родителей. Как Андреас ухаживал за ней и за мамой, как Констанс принимала ухаживания отца – благородно и сдержанно, благодарила практически незаметными движениями пальцев, губ и глаз, и папа ловил эти жесты, как драгоценные подарки. Артемис никогда не сможет так выглядеть и двигаться, аристократизма в ней было не больше, чем у тумбочки. Она немного компенсировала это хорошими манерами, но не могла источать ту внутреннюю уверенность и роскошь, как умела делать это  кирия Хипатос.
Но может быть, в девятнадцать лет этого еще и не могло быть? И можно просто смеяться над шутками Тома, не прикрывая лицо салфеткой, громко разговаривать, обсуждая забавные названия местного меню? И просто не заморачиваться, хоть раз в жизни, на Бали, на берегу океана, в кафешке с прекрасным мужчиной?
Они сидели в глубине тенистого ресторанчика, среди таких же развеселых людей. Том не отрывал восхищенного взгляда от лица девушки, взгляд его лишь иногда скользил по ее шее. Поймав это мимолетное движение, Артемис вспомнила, что не сняла украшения, которые - ну точно же! – пошло смотрелись вкупе с легким «курортным» образом девушки. Наверное, он думает, что у меня нет вкуса. Но Двуликая запоздало вспомнила, что не прихватила сумку, она так и осталась стоять рядом с шезлонгом на пляже. А значит, спрятать вульгарные драгоценности с глаз долой будет некуда. Да, Артемис, нужно еще потренироваться, выглядеть, как нормальный человек.

Как ни старалась Теми вести себя расслабленно, привычка все усложнять никуда не делась. Заказывая блюда, она беспокоилась об их калорийности, потом о том, что ее спутник непременно захочет заплатить за нее, а она совсем не смотрела на их стоимость, а сама не имела при себе наличности. Потом беспокоилась, понравится ли ее заказ Тому. Вдруг он не ест какой-то экзотический фрукт или у него аллергия на мидий, например? От всех этих мыслей ее то бросало в жар, то холодный пот бежал по спине. Что ж такое, кто бы мог подумать, что просто пообедать с молодым человеком в ресторане – такая проблема. Может, надо чаще практиковаться?
Герой в ее голове был абсолютно недоволен ее поведением, настроением и планами на ближайшее будущее. Кажется, он абсолютно серьезно полагал, что тело больше принадлежит ему, чем самой Артемис, и ухаживания Тома он воспринимал, как личное оскорбление.  Дошло даже до небольшой перепалки, и Двуликая надеялась, что она никак не будет отражаться на выражении ее лица. - Уходи отсюда, это не то, что тебе нужно делать сейчас. - Да заткнись ты! И так из-за тебя в свои девятнадцать не знаю как себя с парнями вести! – А тебе этого и не надо! У тебя и без этого много дел. Тренируйся. А еще заботься об отце, а не сиди тут. - У тебя самого-то личная жизнь была когда-нибудь? Или действовал по своим же советам? Герой смолк. Может, ударился в свои древнегреческие воспоминания? Теми победно улыбнулась – хоть можно будет спокойно поесть и посмеяться. Но тут заиграла музыка и погас свет. Том вопросительно взглянул ее. Вопрос очевиден, и ответ тоже. Артемис встала, чуть потупив глаза. Танцами она занималась, но всегда считала, что никогда в жизни ей это умение не пригодится. А вот смотрите-ка, пригодилось, спасибо, мама. Положив руку на плечо спутника, Теми пожалела, что сегодня не на каблуках – мужчина был высоким, статным и прекрасно вел ее в танце. Не стеснительные подростковые перетаптывания на одном месте, а уверенные движения опытного партнера. Понимающая в этом Теми подарила ему восхищенную улыбку. И на миг представила себя не в кафешке-бунгало с крышей из бамбука, а в зале дворца. Она в длинном пышном платье, с белыми перчатками по локоть, а он в умопомрачительном костюме кружит ее в вальсе, не сводя восхищенного взгляда. Такой бал был однажды в жизни Артемис Хипатос. Одному Зевсу известно, кого там пришлось убить Андреасу, но на шестнадцатый день рождения его дочь поехала в Вену, где была самой настоящей принцессой с диадемой и крошечным белым букетиком на самом настоящем балу. Спасибо, папа, такое никогда не повторится, но запомнится навсегда. Растрогавшись от собственных воспоминаний, она незаметно для себя прижалась к Тому ближе, касаясь щекой его оголенной груди. И ей совсем не хотелось соблюдать дистанцию. Потому что Тому она тоже была благодарна за такие чудные минуты.

Танец вскружил девушке голову окончательно, садилась за стол она растерянно, смутившись от очередного комплимента Тома. Неужели обычные романтические отношения мужчины и женщины строятся на таких вот безумно приятных моментах? Медленный танец, обед в уютном кафе на побережье, красивые слова, восхищенные взгляды? Это то, чего она всё это время была лишена из-за сварливого Героя, которому претило мужское внимание в адрес Теми, будто это на него, на Антилоха, молодые люди бросали заинтересованные взгляды. В одном из многочисленных внутренних диалогов Герой дал девушке простой совет, как меньше думать о любви, романтике, ухаживаниях мужчин. Тренироваться. Чем больше – тем лучше. Захотелось любви? Кросс в десять километров. Понравился парень? Поприседай со штангой на плечах, которая весит столько же, сколько сама Теми. Смотришь на короткую юбку в витрине магазина? Иди купи себе новые кроссовки – и в зал. Этот совет, действительно, помогал. Сил на романтику не оставалось, даже сформировался некий условный рефлекс: посмотришь на этого парня – бегать тебе сегодня весь вечер.
Но сегодня Артемис послала все к черту. Бали нежно шептало теплым ветерком, лучистые глаза Тома отражались в ее глазах, полупрозрачное парео создавало игривое настроение. Почему бы не насладиться жизнью, хоть на денек? Может, это будет лучший день в ее жизни! А может, этот мужчина с лукавыми глазами подростка останется с ней, став тем самым. И Артемис будет чувствовать себя настоящей женщиной, такой, как ее мама. И не будет стыдиться этого.
Предстоящая экскурсия на водопад только придало Теми энтузиазма. Она любила поездки по достопримечательностям на курортах – многочасовое лежание на пляже всегда казалось ей скучным и бессмысленным занятием. А здесь – единение с девственной природой Индонезии, которое сулит внутреннюю гармонию, чистку кармы и выпрямление всех погнувшихся чакр.
Том вел себя уверенно, без труда разыскав дорогу к водопадам-близнецам. Было видно, что он не раз бывал тут. В этом Теми лишний раз убедилась, когда Том, не раздумывая, отказался от проводника, когда их поездка на скутере перешла в пешую фазу.
Они шли по лабиринту узких тропинок через тенистую прохладу джунглей. Теми даже несколько раз пожалела, что не оделась подобающе для путешествия, а лишь захватила на пляже сумку и шляпу. И теперь она шлепала в пляжных сланцах, полупрозрачном платьешке-парео поверх купальника. Местные москиты, кажется, были весьма рады ее появлению в таком виде. Артемис держала Тома за руку, боясь оступиться на неровной тропинке, и пыталась начать единение с природой. Пару раз она подумала о том, что надо было сначала предупредить отца, но с мыслями об Андреасе возвращалось тяжелое чувство в душе, которое Теми старалась гнать от себя. Все будет нормально, она помириться с отцом вечером. Заодно он перестанет сердиться, обдумает все, поймет, что проблема не стоит ссор. Она скажет, что любит его больше всех на свете, и он примет свою дочку и с татуировкой. В конце концов, руки отца тоже украшали какие-то непонятные картинки, которые он, впрочем, предпочитал закрывать рукавами.
Том деликатно придерживал ее, шел молча, видно тоже погруженный в красоты леса. При этом его общество было таким комфортным, словно они были знакомы всю жизнь.
- Долго ли нам еще до водопада? – идти в тапочках было неудобно, Теми начала прикидывать, сможет ли она искупаться в ледяной воде горного озера без опасности воспаления легких.