Имя: Тиро Никифораки | Tiro Nikiforaki
Внешность:

Возраст: 26 лет.
Раса: человек.
Биография:
Родилась девушка в городе Родос на одноименном острове в Эгейском море. С детства счастливой семью назвать было очень сложно, потому что райский уголок для туристов иногда не был так приветлив со своими коренными жителями. Мать работала горничной в отеле «Аквариум», не самом лучшем, зато полностью оправдывающим свои четыре звезды. Старший брат там же продавал мелочевку вроде дешевых сувениров греческой атрибутики, водил небольшие группки туристов по городу, показывая то, чего в обычных брошюрках обычно не печатали. На нормальную школу, соответственно, денег не хватало, но до поры до времени Тиро это и не сильно расстраивало. Но даже в городской общественной школе она оказалась одной из нескольких детей, у кого не было мобильного телефона, кто не мог похвастаться новой модной курткой или дорогой косметикой. Разница социального положения и достатка формировала различия в поведении и мировоззрении, но Тиро в этом отношении повезло, ибо зависть рождала желание достигнуть большего, а не копилась пустым грузом обычной злобности. Лет в пятнадцать девушка сообразила, что у нее есть капитал, которым можно распорядиться гораздо лучше, чем помогая матери убираться в номерах отеля или же продавая цветы в свободное время вместе с братом. Она разослала свои фотографии, сделанные на обычный цифровой фотоаппарат одноклассницей, во все модельные агентства, которые нашла в телефонном справочнике. Её внешность заметили даже на таких некачественных фотографиях, так что с дополнительным заработком вопрос был на какое-то время решен. Но Тиро хотела двигаться дальше, чем выступления в купальнике на праздниках для туристов, редких фотографий на открытки, выпускаемых ограниченным тиражом и съемках в рекламе местных магазинчиков или частных экскурсий. А для этого надо было что-то собой представлять, кроме девчонки из небогатой семьи, у которой нет ничего в довесок к красивому лицу, каким могли похвастаться абсолютно все начинающие модельки.
Довольно рано, но всё же дойдя до мысли, что если она не поможет себе сама, то так и останется прозябать на острове, Тиро на свой страх и риск закончив школу поехала в Афины, чтобы начать стоящую карьеру. Дальше обучение пошло намного быстрее, разве что вовсе не тем предметам, которые преподают в благородных заведениях для девиц. Мир моды оказался более жесток, чем это можно было предположить, но и она своего не упускала, когда надо шагая по головам и ожидая того же самого от своих «коллег по цеху». Для того чтобы хватало денег жить в столице, учиться на курсах и оплачивать репетитора, ей приходилось подрабатывать официанткой. Можно сказать, что первое время в Афинах этот род деятельности и был для нее основным. В отличие от многих, кого заметили скауты крупных агентств, Тиро попала в модельный бизнес самостоятельно, начав появляться на обложках глянцевых журналов и участвовать в показах мировых брендов, взяв себе псевдоним по фамилии «Никки».
На одном из таких показов её и заметил Эдгар Райс Берроуз, который на тот момент уже руководил группировкой и жаждал расширять её во всех возможных направлениях. Он рассказывал несусветные вещи, в которые так сразу поверить было сложно, особенно учитывая, что причин для подобной откровенности Тиро не видела, отчего в конце вечера возник определенно неловкий момент. Райс увидел девушку на показе в платье со старинной брошью, которую узнал как талисман, поэтому, недолго думая решил, она принадлежит хранителю. Ошибся он не слишком сильно, ибо буквально через несколько часов брошь действительно перекочевала к новому владельцу. Полученная неожиданно власть, новые знания и возможности просто опьяняли. Ко всему прочему имя «Никки» стало известно и за океаном, так что несколько раз Тиро летала на фотосессии в штаты, и как результат получила приглашение стать одним из «Ангелов» Victoria’s Secret. Зарабатывала она теперь достаточно, чтобы предложить, хоть и получив отказ, оставшейся на острове матери и брату перебраться в столицу, а не только посылать им деньги.
Жизнь не шла в гору, а практически летела. Скорее всего, как раз для того, чтобы преподать Тиро еще один урок. Глянцевая картинка хранительской жизни, пусть и опуская смешные игрища группировок между собой, включала в себя еще и носителей, встретиться с которыми Тиро пришлось неожиданно для себя самой. Изученные техники позволили ей остаться в живых, но вот на карьере модели в Америке пришлось поставить жирный крест. Лавры Падмы Лакшми ей не светили, тем более что шрамов было много больше. Пройдя через руки нескольких пластических хирургов, Тиро выделила время серьезно подумать, что она приобрела, вступив в группировку, и что потеряла. Последнее перевешивало, отчего не став устраивать скандалы, кричать и хлопать дверью, выписавшись из больницы, она спокойно положила свой талисман на стол перед Райсом, вежливо послала его в жопу, улыбнулась и ушла. Возможно, такое поведение не сошло бы ей с рук, тем более что знала Тиро больше чем достаточно, но потоп, смерть главы группировки и общая неразбериха позволили ей пока оставаться безнаказанной. Пусть демонстрировать белье от Victoria’s Secret выпал шанс кому-то другому, Тиро все-таки нашла свою нишу, не оставшись полностью без работы, но чуть поумерив амбиции, которые теперь базировались исключительно в Греции.
Характер:
Эгоистка до мозга костей, в первую очередь всегда привыкла думать о том, что будет лучше для нее самой, а лишь потом глядя на остальных людей, которые её окружают. Однако помощь близким, например, своей семье, считает само собой разумеющимся. Поэтому с уверенностью можно сказать, что брата и мать она любит, ибо ставит их не ниже себя, а на одном уровне. Тиро высокомерна, но не до слепой гордыни, отчего зачастую уверена в собственном превосходстве над окружающими. Других людей меряет по себе, поэтому ждет подвоха от того или иного поступка, смеется над чужой наивностью, в свои годы считает себя достаточно мудрой, чтобы иметь свое мнение. Абсолютно не умеет проигрывать, отчего злится – если повезет, то тихо; если нет, то достаточно громко. Вращение в кругах моды, где за один единственный выход с модельером можно было получить битое стекло в туфли от менее удачливых девушек, показали Тиро ту часть человеческой натуры, которую она теперь привыкла видеть во всех и вся, иногда вовсе необоснованно. До инцидента с носителем отличалась честолюбием и амбициозностью, но в больнице имела много времени для переоценки ценностей. Впрок потраченные часы не пошли, добродетелей у Тиро не прибавилось, но вот желания пришлось поумерить. Полностью самодостаточна, не ищет помощи или поддержки и привыкла справляться с трудностями самостоятельно, отчего и чувствует себя особенно слабой и беззащитной, когда приходится помощи просить. Старается, чтобы подобные ситуации возникали как можно реже. Обиды не забывает, действуя по принципу «око за око, зуб за зуб», причем та же самая работа с милыми с виду девочками научила пользоваться приемами, которые с полной уверенностью можно назвать грязными. В то же время просто так ничего делать не будет, ибо оно ей не нужно, поэтому для вполне дружелюбного отношения от Тиро достаточно просто не переходить ей дорогу.

Забирай заслуженно драхмы) 1000. Сай.

Имя: Зэокритос (Зэо)
Возраст: 72 года (выглядит примерно на 30).
Внешность:

Раса: мифическое существо.
Покровитель/Герой/Монстр/МиФС: кер.
Биография:
Из-под крыла богини Никты этот кер сошел на землю как раз к тому времени, когда на территории Греции вот-вот должно было образоваться Греческое государство, подчиняющееся Третьему рейху. Вторая мировая война давала отличные возможности для развития своих навыков, а слабость от недостатка страданий в окружающем мире пока не касалась Зэо. Своих покровителей, которые заботились о нём на всём пути становления, он уже давным-давно не помнит, но времена юности до сих пор отдаются в нём отголосками сладкой дрожи. К двадцати с лишним годам он уже настолько ассимилировался в обществе людей, что сбор малых крох от людских бед и единичные убийства его никоим образом не устраивали. Зэо начал постепенно пробивать себе дорогу наверх во власть, чтобы самому творить историю, устраивать войны,  геноцид или массовые казни. Обстановка как раз располагала к появлению молодых и амбициозных лидеров, ибо в Греции уже лет двадцать длился политический кризис, начавшийся еще до гражданской войны. Именно в этот момент Зэо несказанно повезло, потому что время для государственного переворота было выбрано как никогда удачно для кера. Служил Зэо тогда в Греческой  Службе Национальной Разведки (KYP), и до высокого ранга дойти пока не успел, пребывая в числе прочих из офицеров среднего звена. Именно они и начали переворот. Уловив ветер перемен, кер примкнул к хунте черных полковников, получив в свои руки власть, которой так жаждал. Кровь лилась рекой. Однако пока что исключительно для него одного: проводимые им аресты оппозиционеров оборачивались вроде бы случайными смертями. Потом и роль «случая» свелась к минимуму, потому что политические репрессии начали проводиться с помощью пыток, а уж здесь Зэо просто не знал себе равных.
Но к середине семидесятых его вольготная жизнь начала постепенно терять свою сладость. Уже имея определенное влияние и находясь в числе доверенных лиц верхушки черных генералов, Зэо продолжал действовать исходя из своих личных потребностей, не глядя вперед и не оценивая перспективы и риски. Именно под его командованием войска смяли студенческую забастовку под названием «Свободные осаждённые» (Ελεύθεροι Πολιορκημένοι) в ноябре 1973 года, что стало одним из поворотных моментов в падении режима хунты. Власть уплыла из рук кера точно так же, как и появилась в них, поэтому в период метаполитефси он залег на дно, ничем не отличаясь от других представителей своей расы, которые портили криминальную статистику в городе.
Однако неуёмные амбиции Зэо не желали тихо и мирно дремать на дне того, что у керов принято называть душой. Только в двухтысячных он снова получил возможность развернуться, выходя из тени анонимной жизни в довольно узнаваемые личности, естественно, в узких кругах. Отголоски всемирного экономического кризиса достигли Греции, и на их волне кер сумел поспособствовать тому, что протесты против неолиберальных реформ переросли в ожесточенное противостояние с полицией. В итоге столкновения превратились в уличную войну, и по иронии судьбы именно тогда привычная жизнь кера была закончена.
Поддавшись азарту и, как обычно, не следя за последствиями, он выпустил крылья не в самый удачный момент. Рядом кто-то бросил бутылку с «коктейлем Молотова», пламя и осколки не просто попали на крылья, а изорвали их едва ли не в клочки. Такой боли Зэо не испытывал никогда в своей длинной жизни, и в будущем испытать не сможет, потому что во второй раз точно умрет. Но тогда он выжил. Полностью свихнулся от адской боли, но выжил. От личности, которой кер являлся на протяжении шестидесяти восьми лет, не осталось никакого следа, словно всю жизнь до этого рокового инцидента прожил кто-то другой. Крылья так и не срослись, теперь представляя собой рваные, не способные летать лоскуты, в любом случае их никто не видел, ибо за четыре года Зэо их никогда не выпускал. А сам он превратился из амбициозного и жаждущего власти кера в одного из бездомных Афин. Сумасшедшего, иногда извращенно жестокого бездомного, ведь потребность убивать никуда не делась.       
Характер:
Как таковой, характер у Зэо присутствовал только до инцидента с крыльями, после него вовсе стершийся. Кер был пробивным, решительным, жестоким, но при этом очень харизматичным, что позволяло пробиваться во власть, к которой он всегда стремился. Любовь к этой власти проявлялась не в стремлении к красивой жизни или вещам, Зэо просто обожал держать в своих руках не только смерти людей, но и их жизни. Существование просто ради существования его никогда не устраивало, но натуре он был не наблюдателем, а непосредственным участником событий. Лидерские качества в нём были развиты в достаточной степени, чтобы вести людей в ту сторону, в которую хотел идти сам. При этом часто его подводила импульсивность и резкость, но кер почти всегда находил возможность свалить собственные промахи на кого-то другого.
А после массовых беспорядков, когда он смог в некоторой степени оклематься, Зэо стал умалишенным в полном смысле этого слова. Диагнозов для подобного состояния нет – кер просто псих. Иногда тихий, иногда настолько буйный, что любой попавшийся на глаза моментально становился смертником. У него нет ни понятий морали, никаких ограничителей, все поступки подчинены исключительно настроениям. Своё прошлое Зэо помнит урывками, сегодня что-то вспоминая, а на завтра забывая начисто и вспоминая уже что-то другое. Ни один врач не сумеет составить его психологический портрет – картина меняется изо дня в день. От беззащитности, даже некоторой невинности, до агрессивного неконтролируемого зверя. Зэо может умирать от слабости, никого не трогая, и желая всем исключительно добра, а может убивать снова и снова, хотя сил и так достаточно. В какой-то период подбирая и спасая от голода бездомных котят, ухаживая за ними, как мать никогда не ухаживает за собственным ребенком, Зэо может отвлечься, внезапно переключиться и перебить их методично по одному, чтобы потом рыдать над трупиками, не понимая, зачем он это сделал. Он алогичен и непредсказуем. Он окончательно и бесповоротно сумасшедший.

800 драхм твои.
Сай.

Имя: Liesbeth Osthoff | Лисбет Остхофф
Возраст: 30 лет
Внешность:

Раса: Хранитель
Покровитель/Герой/Монстр/МиФС: Гера
Биография:
Чета Остхофф, уходящая корнями в историю Германии и проживающая на территории Мюнхена очень долгое время, ждала появления дочери с пугающим трепетом: отец строил планы о том, как отдаст свою девочку в самый лучший университет мира, найдет ей жениха и будет гордиться собственным чадом; мать же интересовали не столь масштабные нюансы – она ходила на специальные занятия, подбирала диеты, скупала вещи из детского отдела и чуть ли не пылинки с себя сдувала. Впрочем, у нее больше других дел и не имелось, потому что поприще домохозяйки начало маячить над горизонтом сразу после бракосочетания с обаятельным немцем, оказавшимся когда-то судьей федерального конституционного суда. Этот немец смог убедить юную гречанку в том, что денег им будет хватать всегда, поэтому не стоит растрачивать силы на ненужные должности, где не получаешь ничего, кроме нервного срыва. Амалия согласилась стать хранительницей очага, матерью и простой женщиной с очень большим секретом. Но этот секрет не доставлял неудобств вплоть до пятнадцатилетия дочери – юной Лисбет Остхофф.
Та, к слову, росла ребенком спокойным и интересующимся, лишенным острого бестактного любопытства. Ей нравилось учиться, заниматься вещами, требующими много терпения, и помогать родной матери по дому. Из такой милой юной леди мог вырасти эталонный интроверт, который только и думает о том, как бы скрыться от глаз остальных, но… в какой-то степени, Бет воистину отличалась от активных, разговорчивых и ориентированных на внешний мир экстравертов, хотя не считала себя ни тем, ни другим, ни третьим; может быть, своеобразной помесью: людям, детям, собакам и прочим организмам нравилось общаться с умеренной разговорчивой фрау Остхофф, несмотря на ее замашки ботаника. В подростковые годы она даже очки носила вместе с брекетами! И, странное дело, никто не смел издеваться над типичной представительницей дурнушек. Скорее всего, этому способствовала незаинтересованность Бет в делах житейских и страстях невероятных. Она взахлеб читала учебники по истории, легче всех сдавала экзамены, проводила время в кругу близких друзей, которыми имела честь обзавестись на занятиях балетом. Именно так, вы не ослышались. Балет. С семи лет, регулярно, пересекаясь с учебой и редким отдыхом. Область танцев поддалась юной девочке так же легко, как однажды поддалась область знаний, и хореографы пророчили ей великое будущее. Сначала – немецкие, потом – греческие. Мать настояла на переезде в Афины, апеллируя убедительными фактами о полезности такого решения. Что сказал отец? «Бог с вами, езжайте», – такова была его единственная реплика. Наверное, он умом понимал, что Амелия – замечательная родительница, способная самостоятельно решить, что нужно для развития их талантливой девочки. Да и, по правде говоря, какая бы сильная семейная любовь ни поселилась в сердце герр Остхоффа, он всегда с большим упоением занимался работой, а не женой и дочерью. Следил, конечно, за ними, одевал, желал для них самого лучшего и очень ими дорожил, но в целом и общем – предпочитал звание «судьи» вместо статуса «отца», о чем никогда не смог бы признаться даже самому себе.
На момент переезда Бет исполнилось двенадцать. Кардинальные жизненные перемены не отразились на ней ни коим образом: родители, родившиеся на разных частях света, вели беседы и на немецком, и на греческом, поэтому адаптироваться получилось практически слету. Новые друзья появились еще задолго до первого визита в Афины. Дело было в том, что чета Остхофф тесно дружила с четой Стоун, и иногда их сын – Ирвинг – приезжал в гости к немецким приятелям. Наверное, за такие связи стоит сказать спасибо матери, чьи многочисленные греческие знакомства удивляли своим разнообразием. В любом другом случае ни Бет, ни Ирв не стали бы общаться и считаться теми, кого в народе привыкли называть «не разлей вода». Пятилетние мальцы сначала играли в конструктор «лего» и пряталась за шкафами, потом – подросли и начали общаться на адекватные, осознанные темы. И это общение во многом упростилось после переезда.
У Амелии Остхофф имелся секрет. Она являлась Хранительницей Геры в десятом колене. Талисман переходил от дочери к дочери на протяжении многих лет. Видимо, первым его владелицам везло больше, чем последним. После того, как возникла группировка «Огонь», безделушка с волшебной силой стала привлекать к себе много внимания. Приходили люди, намекали на что-то, некоторые – угрожали расправой, однако очень быстро исчезали, не отыскав нужной Кестлеру вещицы. Либо везло, либо «послы» оказывались недальновидными, тут только два варианта. От Амелии, увы, удача отвернулась: архаровцы Артура однажды пообещали перерезать девушке горло, если та не прекратит игры и не вступит в их стройные ряды. Или не отдаст талисман, что было несколько равноценно. Испугавшись серьезности шантажа, девочка сбежала в другую страну, благодаря Бога за то, что ее родители погибли за три года до данного инцидента. Они могли бы стать замечательным рычагом давления, и тогда Амелия бы не убежала слишком далеко. Германия казалась уютным, милым и безопасным местечком вплоть до того момента, как раздался звонок с незнакомого номера. «Думала, мы тебя не найдем?» – прозвучало с того конца провода, и новоиспеченная мать все-все поняла. Впрочем, по прошествии лет, она научилась решать проблемы не впопыхах, а обстоятельно обдумав. Разговор с файеровцами вышел весьма результативным. Было решено отдать талисман и избавиться от нависшей над семьей угрозой. Сказано – сделано. Гера перешла во владение Кестлера, его подопечные смылись из поля зрения, сразу же захотелось обратно домой – жить в мире и согласии, говорить на греческом и наслаждаться происходящим вокруг. Вместе с дочерью.
Но вы же знаете, что ребята из «Огня» просто так не прощают?
Если хочешь отомстить хорошо – причини боль близкому человеку предмета своей мести. Один из негодяев, обещавших не трогать ни дочь, ни мать, ни отца четы Остхофф, оказался телепатом высшей категории. Он проследил за юной Бет, немного посмотрел на то, как она и какой-то белобрысый парень разговаривают о будущем, сидя на траве и провожая взглядом поезда, а потом… внушил девочке, что лучше сесть рядом с рельсами. И положить на них ногу. Кириоса Стоуна обезвредил помощник, взяв того под руки и сжав их так сильно, что лопатки парня почти соприкоснулись. Ирв вырывался, хотел помочь, но в пятнадцать лет он ни имел ни Эриды, ни выдающейся физической силы. Ему пришлось смотреть на то, как Бет, заливаясь слезами, пытается убрать ногу с пути поезда, но не может этого сделать.
Результат? Культяпка. Нет правой ноги ниже колена. Месть «Огня» свершилась, Амелия почувствовала себя несчастной. На самом деле, она подсунула подделку, решив, что суровые парни из группировки примут исчезновение сил из талисмана за гнев самой Богини, нежелающей принадлежать хоть кому-то, кроме представителей привычного ей рода. Глупость, неосторожность, наивность… но как расстаться с семейной реликвией? Вот именно, что никак. Хотя после случившегося она была готова сжечь ее без лишних разговоров. Бет же, столкнувшись со сверхъестественной силой,  начала задавать много вопросов. Эти вопросы привели к тому, что мать, спокойно присев напротив бедной девочки, поведала ей историю о Богах, Чудовищах и прочих волшебных штуках. А потом – отдала ей талисман, сказав лишь только: «пусть она будет тебя защищать». Теперь Амелия хотела, чтобы ее дочь использовала Божественные силы во имя собственной безопасности. Как к этому отнеслась младшая Остхофф? Да никак. После потери ноги она стала еще менее эмоциональной, чем прежде. В балет ее больше не брали; чертов протез не мог в полную силу заменить здоровую ногу. Тогда она решила сосредоточиться на учебе и стать юристом, раз уж одна из областей, в которой она была дико хороша, стала ей недоступна.
Шли годы. Бет срослась с ревнивой Покровительницей и к двадцати трем годам освоила две техники. Вступила в Эгейнст, закончила институт, познакомилась с парнем, который обещал любить ее до последнего вздоха и впоследствии оказался полным уродом. Брак, длиною в год, последующая беременность и нудный развод. У Лисбет появилась дочь, которую она всерьез планировала вырасти самостоятельно. К тому времени Ирв уже стал адептом Эриды и ушел в «Огонь». Через несколько лет он понял, что тоталитаризм Кестлера – это путь вникуда, но не покинул группировку, чувствуя на себе бремя ответственности. Наверное, ему было сложно одному. Бет так думалось. Именно из-за этих мыслей она решила бросить Эгейнст и дать клятву Артуру – чтобы уничтожить его империю изнутри. За последние несколько лет, общаясь с ребятами Райса, она поняла, насколько страшные вещи может делать Хранитель Зевса. И ей захотелось помочь Ирвингу.
Но со стороны ее уход все равно выглядел, как предательство.
Сначала дочь заболела раком. Бет тратила кучу и своих, и отцовских денег, чтобы ту вылечить, но, казалось, лекарства делали только хуже. Лишь спустя пару месяцев она узнала, что один обиженный эгейнстовец, способный манипулировать здоровьем людей, сотворил с ее дочерью все это. Ничего не поделаешь. Неадеквата и там, и сям полно, Бет прекрасно знала. Отыскав затейника, она, в пылу ярости, не проконтролировала собственную технику и прикончила того, кто принес ее чаду столько боли. О ее причастности тогда никто не узнал. Жалела ли Лисбет? Много и долго, конечно. Жаль, ее раскаяние ничего не дало. Неадекватный эгейнстовец умер, за ним вслед ушла и ее девочка, которую было слишком поздно лечить. И все равно Бет не отступала. Потому что… так было правильно.
Последующие годы превратились в скучное существование. Женщина не отказалась от жизни, не замкнулась окончательно в себе, но воспринимала происходящее без особого энтузиазма. Весь ее пыл уходил в помощь Ирвингу, дослужившегося до правой руки Кестлера. И, разумеется, он уходил на заработок безупречной репутации среди убийц и моральных уродов. Год назад они со Стоуном попали в аварию (данный инцидент, предположительно, тоже подстроил один из неадекватных членов Эгейнста), после которой Остхофф впала в кому на год. Очнулась в марте две тысячи двенадцатого года и до сих пор не может привыкнуть к возвращению в ненавистные стены.
Иногда Бет кажется, что она делает правое дело. Настолько правое, что однажды оно оправдает и фиктивный статус предательницы, и протез, и смерть дочери, и годовую кому. Она оправдает все. А если не оправдает – то они просто слишком плохо старались.

Характер:
«Ни интроверт, ни экстраверт, а что-то между».
Бет – открытый для общения человек, но иногда производит впечатление холодного айсберга, презирающего способность разговаривать. Не смотрите на строгий взгляд и сухую мимику: она любит и пошутить, и поговорить о чем-нибудь интересном, и улыбнуться во все тридцать два зуба. Другое дело – старается не показывать этого каждому встречному. Не совсем понимает ценность пустой болтовни, ей больше по душе информативные разговоры, из которых она может подчерпнуть для себя что-то новое. Обладает чувством обостренной справедливости, презирает глупых людей. Образованна и умна. Интересующаяся, но не любопытная, не сует свой нос в чужие дела и желает, чтобы остальные следовали ее примеру. Не принимает всерьез советы тех, кто младше нее. Да и вообще мало кого слушает, кроме проверенных друзей, с которыми способна общаться на равных. Спокойный человек, который может превратиться в мегеру высшего класса, если довести его до точки кипения. Не устает от монотонной работы, в какой-то степени является перфекционистом: будет делать медленно, зато результат вас не разочарует. Если берет что-то под свою ответственность – скорее умрет, чем не оправдает ожиданий. Юмор у Бет несколько специфический, пришедший из кругов «образованных и умных». Свято чтит закон, входит в категорию тех людей, которые быстрее посчитают, чем напишут сочинение. Не лишена чувства прекрасного, конечно, но жизненными реалиями измучена настолько, что красоту видит, как нечто само собой разумеющееся. «Да, замечательные розы», – скажет она, не собираясь описывать то, как они прекрасно пахнут, насколько удивителен их сочный бордовый цвет, и прочие мелкие детали, до которых у нее нет сил доходить душой, а не умом.

Связь с кем-то из персонажей (по желанию):
Ирвинг Стоун - друг детства, человек, с которым у Лисбет схожие цели. Ирв восхищается умом Бет и принимает советы исключительно от нее.

1000 драхм твои, мистер Стоун.

Отредактировано Irving Stone (12.12.2014 18:54:17)

Имя: Гектор Цавелас*
Возраст: 10 марта 1980 года (32 года)
Внешность:

Раса: двуликий
Покровитель/Герой/Монстр/МиФС: Беллерофонт
Биография:
• Место рождения: Салоники, Греция.
• Образование: доктор физико-математических наук.
• Профессия, род деятельности: преподает физику в Афинском  Университете, работает криптографом (шифровальщиком) в Центральной службе информации (КИП).
Родился Гектор 10 марта 1980 года в Салониках, в семье адвоката и его неработающей супруги, где провел детство и получил начальное образование в частной школе «Мандолидис». Классическое воспитание наделило его такими навыками, как скрупулезность, излишний консерватизм и довольно оригинальное чувство юмора. Хотя некоторый совсем не детский шовинизм иногда пересекал все границы, за что Гектору не раз перепадало то от матери, то от отца. Когда ему было двенадцать, в связи с переводом на более выгодные условия работы его отца, Диомидиса Цавелас, их семья была вынуждена переехать в Афины. Тут же он окончил среднюю школу, поступив после этого в Афинский Университет, в Институт естественных наук на факультет физики, поскольку имел склонность к точным наукам. Студенческие годы были отличным временем, с которым у него связано много приятных воспоминаний, хотя были у него и дисциплинарные выговоры. Здесь же он начал замечать свои особенности, которые сложно было объяснить: чрезмерную боязнь высоты или разговоры с самим собой, как с другим человеком. Но, несмотря на эти досадные в жизни студента мелочи, он все-таки недурно окончил университет, получив при этом степень доктора. Но, кроме того – изучив его докторскую диссертацию на тему шифрования, на него вышли люди из государственных служб с просьбой посвятить свою жизнь криптографии и благу отечества.  И, так как их просьба граничила с приказанием, он был вынужден согласиться, тем более давно замечал за собой страсть к этому хитрому делу, разве что для устройства на государственную службу Гектору пришлось первоначально отслужить в армии, хотя сам он планировал выплатить компенсацию – всего девяносто евро за каждый месяц службы. Деньги он свои, конечно, сэкономил, однако именно в армии ко всем ранее происходившим странностям прибавился один достаточно серьёзный инцидент. Греция уже давно не вступала ни в какие военные конфликты, поэтому срочную службу, определенно, можно назвать лёгкой. Самым сложными и длительными по времени заданиями стали кроссы по пересеченной местности. На одном из них Гектор и напоролся на носителя из другой части. Парню было лет девятнадцать, не больше, и чудовище только-только просыпалось. Наверно, именно поэтому оба отделались незначительными травмами и лёгким испугом. То ли совесть парня потом замучила, то ли по доброте душевной, но в спокойную неделю в увольнительной он нашел время встретиться с Гектором и попытаться объяснить ему, что произошло, и почему. И Гектор ни за что бы не поверил, если бы не видел произошедшего собственными глазами и не почувствовал, так сказать, на себе.
Обратно в Афины он вернулся уже более подкованным, а заодно начал больше времени уделять собственным способностям, и не так возиться со слабостями. Основным местом работы он выбрал родной университет, и приступил к своим обязанностям в Центральной службе информации. Как преподавателя студенты его недолюбливали. Он догадывался, что это кроется и в его скверном характере, и в стиле преподавания. Жалоб было много, но работа в военных структурах неизменно спасала его карьеру. Гектор увлекался борьбой, плаваньем – всем тем, что предлагалось в ВУЗе, и помогало справиться не только с достаточно нервной профессией, но и с редкими, не особо приятными встречами с носителями. Преподавал он физико-математические науки, заведовал местными лабораториями и был виновником отчисления солидного числа нерадивых студентов, несмотря на то, что и сам когда-то проходил через нечто подобное. Гектор приобрел частный дом, автомобиль, умудряясь при этом просаживать добрую часть дохода в рулетку, тратить деньги на шлюх, а также периодически уходил в запои – и с большей нежностью сейчас он вспоминает те прекрасные времена. Можно было сказать, что жизнь молодого доктора складывалась весьма замечательным образом, пока его не угораздило завести отношения с одной милой дамочкой.
Ее манерность, упрямство и, конечно, безупречная красота смогли покорить такого самовлюбленного типа, которым являлся Цавелас. И, черт побери, это было его самой роковой ошибкой.
Долгое время она склоняла его к браку, изводила тем, что он не имеет на нее никакого права, пока на ее пальце нет обручального кольца. И, хотя Гектор предпочитал высказывать свое мнение по любому поводу, она его почти ни во что не ставила. Он не любил властных женщин, которые строят из себя невесть что, но именно эта заставляла кипеть кровь в его жилах - это не было любовью, это было жаждой обладания. Поэтому, в конце концов, он понял, что иначе, чем без свадьбы, ему эту женщину не получить. И они все-таки поженились. Но на тот момент их отношения, и без того не безоблачные, зашли в тупик, и никому эта совместная жизнь не была нужна. Брак был коротким и несчастливым. Гектор побивал свою жену, устраивал ей сцены, не утруждаясь выбором момента, безбожно ее ревновал, а супруга, в свою очередь, самозабвенно гуляла. Однажды он, наконец, застукал ее на «горячем» и в сердцах избил и ее любовника, и саму жену. Когда до него дошло, что же он наделал, ему уже грозили судом. Уголовное дело положило бы конец всей его карьере, а потому Гектор был вынужден дать расписку на крупную сумму денег и согласиться на развод. Для выплаты долга, он отдал жене свою долю дома, машину и перебрался в университетское общежитие. С тех пор жениться больше не тянуло.
Дела свои к настоящему времени Цавелас немного поправил, скопил некоторую сумму, уже собирался приобрести отдельное жилье, но все еще не выделил на это время.
Характер:
• Страхи: панически боится высоты и не доверяет лифтам, но досталось это ему именно от героя.
• Любит: выпить, прикалываться над студентами, доказать собственное превосходство, просидеть деньги в казино.
• Не любит: женщин с характером, хитроумных студентов, пишущих жалобы на его имя.
• Навыки, умения, таланты: склонность к точным наукам, скрупулезность, умеет много пить.
• Хобби, увлечения: борьба, плаванье.
• Привычки: алкоголизм, разговоры вслух с собой.
Он не самый белый и пушистый человек, хотя и не является полнейшим антагонистом.
К хорошим качествам можно отнести: упоение своей профессией, искреннее желание донести основы своих предметов до студентов, трогательность в отношениях с матерью и некоторую доброту.
К дурным же: он сексист, не доверяет женщинам, высокомерен с ними, за что ими и презираем; он патологический трус – ему, конечно, ужасно стыдно по этому поводу, но он труслив. Причем, в этом никогда не признается. И, прячась в бельевом шкафу от разъяренного мужа (брата, отца и других враждебно настроенных личностей – нужное подчеркнуть), он будет с пеной у рта доказывать, что героически сражается с молью – силы не равны, но он не из тех, кто сдается.
Связь с кем-то из персонажей (по желанию): Коллега - Фрэнсис Айренхарт.

* Персонаж создан в соавторстве с Хэймоном Спиру

Покупаю у вас, ребята, этого персонажа за 960 драхм. Сумма чётная специально, но делите, как хотите)

Отредактировано Theron Kountouriotis (09.12.2014 23:13:53)