Выглядит.
Именно сегодня Рэйнард решил устроить сюрприз своей подруге. Они с Мирией не виделись давно, в последнее время он гораздо реже прилетал в Америку, а, если и прилетал, то не мог найти ни единой свободной минутки для того, чтобы встретиться с девушкой. Он, конечно, мог прийти к ней ночью, но очень берёг её сон, зная, какой вес он имеет у работающих людей. Иногда этого сна не хватало слишком сильно, и он не мог позволить себе просто завалиться и испортить ей весь следующий день, ведь тогда Асприоти весь следующий день будет клевать носом на работе. Она бы ни за что не отказалась от беседы с ним, просидела бы всю ночь, стараясь не показывать, как слипаются её глаза и как ей хочется на боковую, потому что рядом с ним ей было бы хорошо и уютно.
Как они только продержались так долго? Рэй много думал об этом в самолёте, пытаясь отвлечься от неприятных мыслей и ощущений. Летать он всё ещё боялся, несмотря на постоянные командировки и визиты на Родину. В голове просто не укладывалась, что такая большая махина, в которой он находился, была способна перевозить людей из пункта в пункт по воздуху, подобно птице. С Мирией они знакомы уже около десяти лет, по-настоящему поддерживая связь лишь с помощью устройств, способных передавать звук и картинку. Если бы не они, общались бы они письмами, сохранили бы то, что оба так не хотели терять? Вопросы были спорными, но Рэйнард не хотел сейчас искать на них ответы, потому что не хотел разочаровываться.
Сейчас он чувствовал лёгкое приятное возбуждение, осознавая, что через уже через час-полтора сможет увидеть свою подругу столько времени спустя и отпраздновать с ней Рождество, любимый с детства праздник. Несколько из них он уже встречал с Миррой, хотел сделать из этого традицию, но из-за работы в последние годы не выходило. Так почему он не мог предпринять попытку сделать это сейчас?
Только получив багаж, Рэй выудил мобильник, чтобы набрать номер подруги. И именно в этот момент аппарат ожил, являя ему фотографию улыбающейся девушки и красивого имени. У них точно была какая-то связь, он уже и сомневаться в этом не мог. Слишком многое подтверждало это изо дня в день. Снова и снова. И если раньше, не зная своей сущности двуликого, он мог в это верить, то сейчас всё кардинально изменилось. В мире, за которым тщательно следят боги, происходить могло слишком многое. И имело совершенно необратимые последствия.
- Здравствуй, милая, - пытаясь говорить чуть бодрее, чем он чувствовал себя после десятичасового перелёта с пересадкой, произнёс он, чувствуя, что улыбается.
В первую секунду её слова показались ему каким-то бредом. "Рождество со мной? Она знает, что я прилетел? Ей кто-то рассказал, что видел меня? Весь сюрприз испорчен", - с какой-то тоской подумал он. И лишь через несколько мгновений Рэйнард сообразил, в чём дело. Ещё одна минутка тишины и недоумения, и он начал громко хохотать. Настолько громко, что проходящие мимо люди оглядывались, словно пытались убедиться, что он не сумасшедший. "Сюрприз так сюрприз", - мысленно хмыкнул он.
- Мирия... - выдавил он сквозь смех, пытаясь успокоиться, но пока безуспешно. - Я в Штатах. Я прилетел сюда, чтобы встретить Рождество с тобой. Видишь, что из этого получилось? - он снова захохотал. - Ты не шутишь? Ты действительно сейчас в Афинах? - уточнить следовало. Мирра была весьма своенравна и иногда странна. Это не мешало их дружбе, только укрепляло её. И Кобб понимал, что именно из-за их шикарной дружбы такой казус и случился. Приятный, надо сказать, ведь она решила прилететь к нему на Рождество.

Отредактировано Reynard Cobb (25.10.2014 15:15:35)

Вот так всегда нечто подобное и начинается. Ты планируешь сюрприз, ты хочешь сделать лучше, ты делаешь всё для этого, а в итоге всё идёт наперекосяк, всё ломается и крушится. Рэйнард к этому привык и относился довольно спокойно, но было действительно немного не по себе от осознания того, что сложилась такая ситуация. Ему не жалко было потраченных денег, не жалко было вытрепанных полётом нервов, не жалко было и того, что он потратил огромное количество времени впустую. Жаль было лишь потому, что он осознал, что сюрприз его вообще не удался. Конечно, решение было спонтанным, он заранее и не планировал никуда лететь, идея пришла внезапно за сегодняшним завтраком. Но к двуликому тут же пришло понимание того, что план-то отличный, может сработать в лучшем виде и осчастливит сразу двух человек: Мирию и самого Кобба.
Только теперь оказалось, что подруга и сама решила его осчастливить. Ситуация, конечно, забавная, но перспектива лететь обратно ещё десяток часов не была такой уж радужной. Рэй задумчиво хмыкнул, а потом снова негромко захохотал от шутки судьбы. Нет, у них тут и правда целая рождественская история выходит. Можно прямо книгу писать или фильм снять. Главное, чтобы грустного конца у него не было. Остальное - пустяки. Мирия и Кобб ещё и не с такими ситуациями справлялись, и не из таких передряг выбирались. Их дружба прошла проверку много лет назад и продолжала перепрыгивать через мелкие препятствия снова и снова, не оставляя никаких сомнений в том, что она никогда не рухнет, оставаясь настоящей и искренней.
- Ладно, Мирия, - улыбнулся двуликий, представляя, как энергично сейчас подруга разговаривает по телефону, размахивая руками, выражая все свои эмоции мимикой и другими жестами. - Будем считать, что обоюдный сюрприз удался? - спросил он с доброй иронией в голосе, подхватывая чемодан и направляясь в сторону стоек продажи билетов. - Вернусь, куда я от тебя денусь? Не тебе же в Штаты лететь обратно. Я лучше покажу тебе город, - тихим и спокойным голосом принялся говорить Рэйнард.
И пока мужчина стоял четвёртым в очереди, поджидая, он рассказывал Мирии об Афинах о том, о чём не говорил ей раньше, рассказывал о местах, которые сможет показать, вновь расписывал, как выглядит его отель и обещал ей лучший номер, если она не захочет жить в его доме или если она захочет, чтобы они оба жили именно там. Он знал, что очень рад её приезду и что не хочет ни за что упустить возможность увидеть подругу и встретить с ней Рождество.
- Подожди, я перезвоню, - проговорил он в телефон, опуская его в карман куртки. - Здравствуйте, - теперь Рэйнард обращался уже к девушке за стойкой. - Мне нужен билет до Афин. С пересадками или без - меня не волнует. Главное, чтобы оказаться в городе в течение дня, - сообщил он, пытаясь широко улыбаться и надеяться на то, что всё сейчас сложится.
- Сейчас посмотрим, - ответно мило улыбнулась она, чуть похлопав глазками.
Несколько минут ей потребовалось на то, чтобы найти несколько вариантов, а потом ещё десяток, чтобы обсудить каждый с Коббом. Прямых рейсов в эту рождественскую ночь не предвиделось. Рэйнарда это расстроило, но он старался сильно это не показывать. Ведь были варианты с пересадками. Да, в два, а то и в три раза увеличивающие перелёт, но иного выхода не было. В конце концов, самым оптимальным оказался рейс с тремя пересадками, обещавший ему прилёт в Афины к десяти часам вечера местного времени. Не очень хороший, но лучший из всех, что были предложены. И Кобб понимал: если не этот, то уже никакой.
Расплатившись, двуликий вновь подхватил свой чемодан и отправился к другой стойке. Регистрация уже началась, вылет должен был быть в течение сорока пяти минут. Он набрал номер Мирии и вновь попытался сделать свой голос более бодрым и спокойным, чем он должен был быть на самом деле:
- Милая, я купил билет. Регистрация уже началась, так что сейчас мы с тобой попрощаемся. Я буду в Афинах около десяти вечера. Знаю, что поздно и что тебе ждать меня больше, чем полдня. Советую тебе поехать в мой отель. Я предупрежу, чтобы тебе выделили номер по твоему прибытии. Отдохни немного. Я, возможно, позвоню тебе, когда будет первая пересадка, ладно? - быстро заговорил он, отдавая свои документы девушке-регистраторше.

С трапа первого самолёта Рэйнард сошёл уже в десять часов утра. Погода здесь была немного лучше, чем в Штатах, светило солнце и было гораздо теплее, но это ничуть его не обрадовало. Если сейчас хоть что-то могло обещать ему хорошее и приятное самочувствие и настроение, то это только новость о том, что две последующие пересадки отменяются, и он прямым рейсом сейчас же летит в Афины, чтобы встретиться со своей подругой, с которой они так быстро успели натворить дел. Вроде и сюрприз, а вроде и лишние хлопоты. Кобб не жалел ни минуты, только был немного огорчён тем, как всё обернулось. Явно не ему на руку. Потому что самолётов он по-прежнему боялся.
В один момент этого перелёта, как у него иногда бывает, он даже шарахнулся от экрана телевизора, встроенного в сидение, находящееся перед ним. Просто в какой-то миг этот вид техники показался ему совершенно незнакомым, а то, что в нём он мог видеть двигающихся людей, которых он не мог коснуться, но прекрасно слышал, вообще повергло его в лёгкий шок. Проходившая мимо стюардесса решила удостовериться, что всё хорошо, но он даже объяснить ей не смог, что произошло и почему он чувствует себя так странно. Несколько минут спустя это неприятное чувство ушло, и он смог вновь продолжить просмотр и попытаться отвлечься от дум о том, как там приняли в отеле Мирию и сделали ли всё, как он указал. Кроме того, беспрекословно ли они выполняют любую её прихоть, как должны?
Пересадка на второй самолёт начиналась почти сразу же, а потом он не видел смысла звонить Мирре. Кроме того, после тяжёлого перелёта она вполне могла уже уснуть. И тревожить её ради минутной пустяковой беседы он не видел никакого смысла. Поэтому просто выудил из кармана мобильник, стоя в очереди на паспортном контроле, и быстро напечатал короткую смс-ку: "Приземлился. Отправляюсь на пересадку. Созвонимся позже", - и выключил мобильный телефон, как того требовали правила любого самолёта. Рэй всегда их соблюдал, так как не до конца осознавал всю суть работы этих здоровенных махин, а сомнение касательно возможности его падения именно из-за работы сотового в его голову хоть и закрадывалось, но было подкреплено тем, что опасения у пилотов ведь не могли быть настолько уж напрасными.
Задумчиво взглянув на табло в зале ожидания, он заметил, что самолёт его должны подать уже через тридцать минут. К несчастью своему, он не успел выбрать подарок для подруги на Рождество, сорвавшись с места в последний момент. Он думал, что найдёт свободный час-другой прежде, чем сообщит подруге о своём прибытии в Штаты, и купит подарок. Но сейчас времени практически не оставалось. Поэтому, заприметив в уголке ювелирный магазин, Кобб уверенно направился в его сторону.
Долго выбирать ему не нужно было. Ещё только заходя, он знал, какой именно кулон с цепочкой хочет в подарок для подруги. Он помнил о её "особенности", о которой она поведала ему, стесняясь и переживая, что он не поймёт, не поверит, осудит или возненавидит. Но Рэй всё понял. Ведь он и сам был Двуликим. А её сущность кентавра пришлась ему по вкусу. Довольно интересная и неожиданная раса досталась девушке. Неужели ей нечему радоваться?
Попросив, чтобы серебряный кулончик в форме кентавра с не слишком длинной цепочкой уложили в красивую коробочку и перевязали бантом, он расплатился, спрятал её в карман брюк и отправился на уже начавшуюся посадку. День обещал быть нестерпимо долгим, но зато у него выдалась возможность помучить себя размышлениями о собственном выборе подарка. Не было никаких гарантий в том, что Мирре действительно понравится подарок. И он мог просто налажать. Несколько раз он уже лажал, но обычно это оборачивалось шуткой, над которой они потом ещё долго смеялись. Но в этом году повторять ошибку не хотелось.
Двуликий Тантала вспоминал их прошлое весь второй перелёт, несколько раз усыпая и просыпаясь. В два часа дня он вновь сходил с трапа. Но пересадка планировалась практически мгновенная, самолёт был уже подан. Поэтому один из работников подхватил его ещё на выходе и велел идти следом, чтобы не опоздать. Мобильный Кобб даже не успел включить, он так и остался в кармане брюк. По соседству с коробочкой из ювелирного. И, наверное, он был готов проклясть мироздание, когда в очередной раз сел в это сидение, ставшее таким ненавистным. От полётов уже начинало тошнить. И не просто укачивать, а именно тошнить, потому что их количество за один лишь день показалось ему запредельным. Ясное дело, что иногда люди летают и чаще, но для него было слишком много.
От еды, предложенной стюардессой, он как-то слишком грубо отказался, тут же об этом пожалев, потому что всегда был предельно вежлив и обходителен с дамами. Но уже ничего не мог с собой поделать, начинал раздражаться. Всё, что он заказывал для себя, давно потеряло вкус. Даже коньяк не подействовал успокаивающе, хотя именно этого он от него и ожидал. В конце концов, он попытался откинуть спинку и заснуть. Но только он задремал, как в самолёте активно закопошились, сам самолёт тряхнуло, и стало очевидно, что они приземлились. С ненавистью взглянув на всех вокруг, он начал собираться.
Едва Рэйнард оказался в здании аэропорта, как выудил мобильник и набрал номер Мирии, надеясь, что она сможет изменить его настроение, успокоить его. До следующего самолёта было ещё три часа, и десять минут беседы с подругой не стали бы лишними. Напротив, скрасили бы хотя бы час томительного ожидания.
- Милая? - услышав её голос, он потёр переносицу, надеясь так снять напряжение. - Ты не спала? Я жду свой последний самолёт. На второй пересадке просто не успел тебе позвонить или написать, она произошла слишком быстро.

- Всё замечательно, малышка, - улыбнувшись, хотя и понимал, что девушка этого ни при каких обстоятельствах не увидит, но зато сможет расслышать в голосе, ответил ей Кобб.
Наверное, она неплохо поспала - звучала немного заспанно, но зато хохотала от души. Рэйнард даже не сразу сообразил, чем это вызвано. Его голова была слишком загружена перелётами, буквально гудела от событий этого дня. В его ушах всё ещё слышался рёв двигателя самолёта, а музыка, которую он бесконечно крутил, сидя в достаточно удобном, но не являющимся желанным для провождения в нём времени, кресле самолёта, теперь звучала в его ушах, едва не заглушая голос подруги. Хорошо ещё, что действительно не заглушала, и он мог сосредоточиться на разговоре. Это могло отвлечь его ненадолго, потому что думать о том, что скоро предстоит снова садиться в самолёт и ещё несколько часов лететь в чёртовы Афины, он не желал, это бы только испортило и его настроение, и ощущение скорого праздника. Рождество было его любимым праздником. Не только зимним, но и вообще в году. Поэтому он и считал, что просто обязан был проводить его либо с семьёй, либо с друзьями. А Мирия была таким другом, которого без проблем можно было записать в категорию "семья", несмотря на отсутствие кровного родства. Да и мама самого Кобба любила её без памяти и готова была сделать всё для "доченьки".
- Нет, не нужно меня встречать, я сам приеду в отель. К тому моменту мне должны будут помочь организовать для тебя сюрприз. Раз уж первый вышел немного неудачным, - захохотал Рэй, а потом понял, что следует разговаривать и проявлять эмоции чуть тише, потому что на него уже стали оглядываться остальные люди, ожидающие свою посадку. - Я скоро буду рядом, - пообещал он с уверенностью в своём голосе. - Лучше пойди немного поешь. Ты же, небось, до сих пор ничего не съела, милая? Уж я-то тебя знаю, - он ухмыльнулся. - Внизу в ресторане очень вкусно готовят. Выбирай всё, что душе угодно, на цены не смотри, за счёт платить даже не вздумай. Помни одно: я уволю всех тех, кто хотя бы попытается подумать о том, чтобы взять с тебя денег. Я буду суровым боссом, - в завершение диалога напомнил он. Коротко глянув на дисплей, обнаружил, что болтали они уже двадцать минут. - Не хочу окончательно посадить телефон. Так что прощаюсь. Сходи в бассейн или погуляй по округе. Я скоро буду рядом, - повторил Кобб. - Отдыхай.
На этом разговор он завершил, нажав на "отбой". Ожидание предстояло долгое.

Таким злым и уставшим он не чувствовал себя уже давно. Сказывалось два дня сплошных перелётов без сна, потому что уснуть-то у него и не получалось на почве нервов и этой же усталости. Вкус к еде и напиткам не вернулся, а аппетита не было, а потому поглощение всего, что предлагали стюардессы, было бесполезным. Он видел, что те уже косо посматривают на него, находя его слишком нервным и грубоватым. Но двуликий уже просто ничего не мог с собой поделать: сидение казалось неудобным, стоять не разрешали, так как они часто попадали в зону турбулентности. В общем, последний полёт показался ему самым мучительным. Под конец он уже готов был кого-нибудь убить.
Документы проверяли неимоверно долго. Когда он, наконец, прошёл контроль, на ленте багажа уже было столько сумок, что для поиска своей потребовалось ещё несколько десятков минут. Рэй краем глаза взглянул на часы: половина одиннадцатого. Ехать было недалеко, такси ему ещё загодя заказали, но ведь Афины могли порадовать его предновогодними пробками. Он был не единственным человеком, прилетевшим на Рождество и желающим отпраздновать этот день с друзьями или родственниками.
В отель Рэйнард влетел в одиннадцать часов пятнадцать минут, при этом ненавидя себя за это. Какой-то новый портье уронил его багаж, и владелец здания едва не уволил его за такой пустяк. Нервы были на грани. Перед тем, как отправиться в комнату Мирии, он успел выпить коньяка в ресторане. И, наконец, оказавшись у двери в её номер, осторожно постучал, стараясь успокоить нервы и выглядеть безмятежно.

И вот Мирия стояла перед Рэйнардом: маленькая, красивая и такая счастливая, что на мгновение ему показалось, что он и сам счастлив так сильно, как никогда не был. Возможно, это и было так, ведь раньше он не пытался устраивать такие сюрпризы, раньше они не оборачивались для него такими последствиями, раньше не приходилось думать о том, что он не увидит этот комочек его личной радости в канун Рождества, хотя и очень хотел. Но нет, всё оказалось не таким плохим, каким было изначально. Всё получилось утрясти, всё сложилось. Говорят ведь, что в этот праздник случаются настоящие чудеса. Наверное, Мирра и Рэй стали свидетелями одного из таких. Нет, не свидетелями. Участниками.
Двуликий Тантала только и успел раскинуть руки в сторону, как юркая девчонка налетела на него, обнимая с неожиданной прытью и силой. Он засмеялся, обнимая её в ответ и поглаживая одной рукой по волосам. Хрупкое тело в его руках показалось чем-то забытым, но таким родным, что и мысли не поступало о том, что могло бы быть как-то иначе. Да, они долго не виделись, да, они стали немного реже общаться, но ведь это ничего не испортило: вот она. Такая же, какой он её помнил. Только, кажется, ещё более чудесная. Ещё более настоящая. Его Мирия.
Девушка отстранилась неоправданно быстро. Признаться честно, иногда Рэй за ней просто не успевал. Она была настолько прыткой, словно сейчас в этом номере отеля жил персональный ураганчик кириоса Кобба, скрашивающий не только его будни, но и всю его жизнь. Они ведь были знакомы давно и столько лет продолжали дружить, поддерживать контакт и не забывать друг о друге. Двуликий часто слышал от друзей и знакомых о том, как легко потерять дружбу на расстоянии, как она угасает, как люди перестают интересоваться жизнью друг друга. Но перед ним стояло живое доказательство того, что из любого правила бывает исключение. Если забыть о том, что каждый из них уже являлся исключением из человеческого рода по природе вообще. Но таких исключений в этом городе было столько, что иногда казалось, что простых смертных-то в Афинах живёт в несколько раз меньше.
- Я тоже рад, милая, - пробасил он, снова чувствуя, как её руки его обнимают, и звонко чмокнул её в макушку. В нос бросился до боли знакомый приятный запах её шампуня. Мирия, кажется, была верна традициям и не меняла его уже столько лет. - Если бы я сказал, что собираюсь в Штаты на Рождество, то какой бы я мог устроить сюрприз, балбеска? - просто спросил он, потрепав её ладонью по шевелюре. Коньяк его слегка расслабил. Нервы почти успокоились, а настроение начало появляться.
Устал ли он? Вопрос в яблочко. Разумеется, он устал. Устал дико и жутко. Но он не мог этого признать, глядя на готовую к бою и к массе ночных рождественских прогулок Мирру. Его Мирру. Поэтому Рэйнард медленно покачал головой, отрицательно отвечая на её вопрос, а потом позволил себе оглядеть номер, чтобы убедиться в том, что всё здесь было сделано так, как он сказал, что предоставили то, что требовалось. Было заметно, в каких частях уже побывала Асприоти: кое-где валялись мелкие вещички, что-то было слегка сдвинуто. Номер приобрёл обжитой вид за весьма маленький срок - Кобб знал, что девушка умела придавать его вещам. И в очередной раз порадовался. Значит, это правда была она.
- Ты придумала, куда хочешь отправиться в Рождество, милая? - спросил Рэй, закончив оценку номера и переведя взгляд на Мирру. Наклонившись, он чмокнул её в щёку, с трудом поборов желание нырнуть рукой в карман за подарком. Его он собирался передать в Рождество. Сейчас девушка может немного подождать. - Есть место в Афинах, в котором бы ты хотела его встретить? Я знаю, что на главной площади сейчас стоит большая рождественская ёлка, там ярмарка. Можно выпить глинтвейна. Или мы можем сходить в какой-нибудь музей, нас пропустят. Могу предложить рестораны, кафе, ночные клубы... куда ещё ходят в Рождество? - двуликий улыбнулся, пожимая плечами. - Я бы пригласил ко мне домой, матушка была бы рада тебя видеть. Но она приболела, навестишь её чуть позже. Так что остаётся выбирать из вариантов.

Его девочка никогда не была глупой, он это знал. И в глазах девушки прочитал понимание того, что из его уст выпала ложь, но незачем было вдаваться в какие-то подробности и пытаться убеждать её в обратном. Он никогда ей не врал и не лукавил, не пытался что-то преувеличивать или преуменьшать. Мирия была той, кто знал его настоящего. Со всеми тараканами и со всем тем, что не должен был знать кто-либо другой. И не было ни минуты, в которую бы он об этом пожалел. Асприоти была его маленьким островком, его надеждой на что-то светлое и хорошее, несмотря на то, что она не всегда была подарком. Была лучшей его частью. А в том, что девушка была его частью, он никогда не сомневался.
- Обычно его заливают зимой. В этом году было столько работы и дел, что я не успел выбраться на площадь, - он даже изобразил покаяние. Притворное и шутливое. Подруга должна была понять. - Но...
Но договорить он не успел. Мирра увлекла его за собой, начав бормотать что-то про то, что Рождество было семейным праздником. Двуликий наблюдал за действиями кентавра с интересом, его забавляли её манеры и её поведение. Было в этом нечто интересное, что всегда привлекало его внимание и потом долго не могло по-настоящему отпустить. За столько лет дружбы он должен был к этому привыкнуть, но нет. Это по-прежнему оставалось увлекательным для него. И он всё никак не мог рассказать об этом девушке. Не знал, как она это воспримет, а потому всегда помалкивал, лишь смотрел и помалкивал.
Когда увесистый альбом зелёный альбом оказался у него в руках, он не сразу понял, что с ним нужно делать. Положить на стол? Найти фотографии, которыми его нужно заполнить прямо сейчас? Поблагодарить Мирию? Самая последняя мысль оказалась самой верной: Рэйнард наклонился и коснулся губами волос девушки, крепко её прижимая к себе. Он бы и хотел сказать "спасибо", но уже давно привык к тому, что она прекрасно понимает его без слов. Именно эта черта всегда их сближала. Люди иногда спрашивали, не являются ли они настоящими родственниками, слишком уж крепкая ментальная связь у них была. Но их связывали лишь узы крепкой дружбы, и ни один из них никогда об этом не жалел. Разве что тогда, когда они находились вдалеке друг от друга и дико скучали.
- Давай мы посмотрим его с тобой вместе, когда вернёмся, милая? - негромко спросил он, выпуская её из объятий и борясь с желанием подарить свой подарок ей в ответ. - Если мы сейчас устроимся на этом диване и начнём его листать, то мы никогда не попадём на площадь и уж точно не успеем встретить Рождество. Просто пропустим его, - Рэйнард ухмыльнулся, осторожно положил альбом на столик. Теперь была его очередь тянуть девушку за собой. - Обувайся и надевай куртку, малышка, время не ждёт. Я его и без того сегодня слишком много потратил. Встретимся на ресепшене через пять минут. Я попрошу подогнать мою машину.
Улыбнувшись ей напоследок, он сбежал вниз по ступенькам, зашёл в ресторан, в котором взял две бутылки шампанского и шоколад, попросил клерка доставить его автомобиль с подземной парковки ко входу. Облокотившись о стойку ресепшена, он принялся ждать Мирию, которая уже должна была спуститься. Обычно она никогда не опаздывала. И он не думал, что опоздает сегодня. Не только он понимал, как ценно сегодня время. И как ему хотелось развеяться и размяться после стольких часов сидения в самолётах.

Как и ожидалось, девочку долго ждать не пришлось: сияя улыбкой, она минута в минуту шагала в его направлении. Ничего необычного в её внешнем виде не было, весь образ привычен и так хорошо знаком. Но что-то всё равно заставляло его чувствовать, как от радости сжимается сердце, что-то вынуждало его видеть нечто новое в её внешнем виде. Как будто Мирия за несколько месяцев разлуки совершенно преобразилась, стала другим человеком. При этом он продолжал знать её запах, её привычки, её речевые особенности и изгиб губ при произношении тех или иных звуков; знать, что она слегка пружинит при ходьбе, сама того не замечая; знать, что она прикусывает губу, когда увлечённо читает, и иногда нашёптывает слова, которые её особо цепляют. Кобб знал эту девушку лучше, чем знал самого себя, но всё равно не переставал находить в ней новое, открывать ранее непознанные грани и ценить их с той силой, что только мог.
Позволив Мирре схватить его под руку, он чуть подождал, пока она удобнее пристроится, и жестом руки велел ей идти вперёд. Он не отставал, но манеры всё ещё требовали вести себя именно так. Двуликий Тантала ещё не совсем представлял, чем они займутся на площади, но наделся, что там они замёрзнуть не успеют, а соскучиться - тем более. Он не так часто встречал Рождество с Асприоти, всего несколько раз, поэтому не был точно уверен, что может понравиться ей больше. В данной ситуации оставалось лишь надеется, что ожидание скорой встречи и сама эта встреча сделали её настолько радостной, что неприятные мелочи останутся незамеченными. В этом ведь нет ничего плохого, верно?
- Садись, - он приоткрыл дверцу автомобиля перед девушкой, дождался, пока она устроится на пассажирском сидении, и лишь потом направился в сторону водительского.
Рэйнард положил шоколад и шампанское назад, бросил короткий взгляд в сторону Мирии и тепло ей улыбнулся. Ехать было недалеко. Он хорошо знал дорогу и объездные пути, если вдруг предпраздничные пробки не оставят никакой иной возможности добраться до площади без лишних тормозов. Электронные часы на приборной панели почти кричали о том, что до Рождества оставалось меньше пятнадцати минут. И он с трудом сдерживал желание вжать педаль газа в пол для того, чтобы оказаться в нужном месте в разы быстрее.
- Как дела у твоей матери? - поинтересовался он, стараясь хоть как-нибудь разбавить повисшую в салоне тишину, потому что, как казалось ему, он был слишком напряжён ввиду своей усталости после перелёта, а потому вёл себя с Мирией немного неправильно. Правда, он надеялся, что ему так лишь казалось. - В прошлое Рождество она передала мне очень вкусное печенье, кстати говоря, через каких-то знакомых, которые ездили в Грецию. Она рассказывала тебе? Я думал, что нет, потому что от тебя в посылке не было никакой весточки.
Автомобиль ловко маневрировал, беспрекословно слушая команды своего хозяина. Рэйнард любил свою машину, и она, видимо, отвечала ему взаимностью. Взаимностью ему ответили и дороги, которые были абсолютно чистыми и позволили добраться до площади уже через десять минут. Припарковавшись, Кобб проворно выскочил из автомобиля, захватив всё с заднего сидения, открыл дверцу для Мирры и помог ей выбраться как можно быстрее.
На площади было много народу, громко играла музыка, разговаривали люди, бегали и смеялись дети. Всё вокруг было увешано гирляндами и мишурой. Мужчина приобнимал подругу за талию, пробираясь вместе с ней сквозь толпу, чтобы оказаться поближе к ёлке. Он не переставал бормотать что-то про слишком большое количество людей, но упорно двигался, следя за тем, чтобы девушку нигде не притесняли и не прижимали. Не было точного осознания, для чего он так спешил в эпицентр, но остановиться уже не мог до тех пор, пока они не оказались неподалёку от большого разноцветного дерева. Рэйнард одной рукой стаскивал фольгу с пробки шампанского.
- Готова, милая? - улыбнувшись, спросил он.

Для вскрытия бутылки вскоре пришлось использовать и вторую руку, которая до этого приобнимала талию Мирии. Хоть это было не очень удобно, но Рэйнард старался делать это как можно аккуратнее и быстрее, глядя на звёздное небо, в котором вот-вот должно было вспыхнуть множество салютов. Вскрыв бутылку и не успев проследить, куда улетела пробка, Кобб вложил стекло в руку подруги и, наклонившись к её уху, негромко произнёс:
- Стаканы я взять не додумался. Но не помню, чтобы их отсутствие когда-нибудь особенно тебя волновало, - широко улыбнувшись, сообщил он будничным тоном. Чего у них только не было. Иногда мысли о прошлом, заставая его на работе, вынуждали надолго отвлекаться и погружаться в воспоминания, вызывающие искренний смех. Не тот, что ему приходилось вымучивать по долгу службы, чтобы усладить клиентов, а совсем иной, какой он мог делить лишь на двоих с его милой девочкой. Мирия была не намного младше, но он привык считать её человеком, которого следует опекать. Наверное, роль играло не только то, что он был мужчиной, но и то, какая мышечная масса у него была. Он вообще привык заступаться за тех, кто слабее.
В этот момент на площади неподалёку несколько человек громко закричали, раздался свист. Наступило Рождество. Очередное. Которое в этот раз, к его счастью, Кобб смог встретить со своей подругой, которой ему так не хватало. Чуть тряхнув головой, чтобы не думать о грустном, он перевёл взгляд на кентавра и дождался, пока она сделает глоток. Ему было интересно, много ли она хлебнёт - раньше они так много пили, что невозможно было понять, сколько бутылок было прикончено за вечер. Мирра всегда нравилась ему этим, именно поэтому он никогда не мог упрекнуть её в том, что им вместе скучно.
- Прежде в Рождество у меня никогда не было времени, чтобы прийти сюда - я всегда по уши в работе, - он ухмыльнулся, но отнюдь не весело. В этом была вся его жизнь.
Рэй нахмурился, раздумывая, рассказывал ли он когда-нибудь Мирии, как дорог ему этот отель, память о тётушке, которая приняла его мать и его тогда, когда это им по-настоящему требовалось. Хоть он и не одобрял развод родителей, причины были ему ясны, а детскую обиду давно пришлось запрятать поглубже. Этот бизнес, в котором он успел разобраться и частью которого ощущал себя по-настоящему, засосал его целиком и полностью. Рэйнард часто замечал, что забывает о собственных личных потребностях, когда полностью окунался в дело. И именно дело выходило на первое место, всё остальное не имело значения.
В небе вспыхнули салюты, отвлекая его от собственных мыслей. Двуликий Тантала улыбнулся от уха до уха, развернул шоколадку и отломал несколько кубиков, протягивая их Мирии. Она вдохновляла его. Особенно сейчас. Живая, счастливая. Локоны свободно падают на её плечи, глаза блестят, улыбка озаряет лицо. Шампанское и прохлада румянят щёки. Близость её создаёт ощущение дома, покоя и уюта даже здесь - в шумной толпе, где каждый проходящий мимо человек не играет никакого значения. Кто-то кричит в поисках своих друзей, кто-то радостно повизгивает, кто-то целуется. А они стоят рядом. Хрупкая девушка с бутылкой шампанского и шоколадом в руках, крупный мужчина, старающийся её вновь приобнять за талию как можно заботливее, чтобы снующие мимо её не толкнули.
- Я скучал, милая. Ты знаешь, что я всегда пытался выкроить хотя бы день, чтобы прилететь. Но в последнее время это было практически невозможно, - он нахмурился, а потом улыбнулся, словно идея, посетившая его голову была поистине гениальной. - Ты сама не думала перебраться сюда? В Афины? - он знал, что ей есть, что бросать. Салюты хлопали так оглушительно, что ему приходилось кричать прямо в ушко подруги. Но он знал, что она слышит. - Я ведь помогу тебе устроиться. Со всем помогу, ты знаешь.

Кубик шоколада, который Рэй опустил на свой язык, внезапно теряет свой вкус. Если первое время его подобное удивляло, то сейчас не вызывает никаких эмоций. Отсутствие вкуса стало частью его жизни, он почти перестал это замечать... почти. Особенно обидно бывало в те моменты, когда еда была по-настоящему стоящая или он, например, выкладывал за неё много денег в дорогом ресторане... или когда её готовили родные и близкие специально для него. Кобб всегда чувствовал себя нелепо в тот момент: он чувствовал запах и точно знал, что блюдо вкусное, именно об этом и говорил... но ему всегда хотелось ощутить его по-настоящему, чтобы быть уверенным в том, что выглядит он искренне. Его часто заботили эмоции окружающих. Он слышал, что от этого в таком бизнесе, в котором вертелся он, могут возникнуть проблемы, но ничего не мог с собой поделать. Это, в конечном счёте, мало от него зависело, всё уже было заложено в характере.
Мирия ведёт себя так раскрепощённо, так естественно и легко. В этот момент Рэйнарду кажется, что больше ничего и не нужно. Вокруг много снующих людей, но им действительно никто более и не нужен. Они в своём маленьком мирке. Двуликий и МифС. Девушка под шампанским и парень под коньяком. Он приобнимает её, а она пытается выпутаться, строит серьёзное лицо и о чём-то вещает. В первую минуту мужчина даже не осознал, что что-то изменилось в поведении его подруги. Всё вроде бы как прежде, но что-то иное в её взгляде. Прислушавшись к тому, что она говорит, он даже нахмурился в первый миг. Её "но" звучит так, словно дальнейшее ему очень не понравится, словно она не принимает его слов и находит в них что-то фальшивое.
Смысл её слов доходит не сразу, поэтому сначала Кобб хмурится лишь ещё сильнее. Он уже заранее заготовил речь о том, что с ним не случится ничего страшного, если она не сможет переехать сейчас, но у неё точно есть возможность сделать это позже, а он действительно поможет со всем. Рэйнард бы смог, в этом не было никаких сомнений. Он бы нашёл ещё десятка два аргументов в пользу того, что ей нужно жить здесь, рядом с ним... но ведь она согласилась сама. Мирра так быстро тараторила, что становилось ясно, как давно она приняла это решение и как неотступно собирается ему следовать. Это было фантастикой. Его лучшая подруга переезжает и никуда не собирается от него пропадать.
- Мирия, это же... - он на мгновение за пинается, а потом даже радуется, что у него свободны руки. Он может стиснуть её в объятиях, сомкнув руки вокруг её талии, приподнять над землёй и покружить. Ему было плевать, что шампанское могло расплескаться. Новость была по-настоящему хорошей. Кобб и не думал, что всё может случиться так быстро и так легко. - Это же чудесно! Я даже знаю, где ты будешь жить. Матушка будет в восторге от наличия новой помощницы, - он подмигнул ей, а потом неловко огляделся, почёсывая затылок. - А вот с карамельными яблоками будет посложнее. Я ведь говорил, что прежде сюда не ходил. Давай сюда, - отобрав у неё бутылку, чтобы освободить руку, Рэй крепко сжал ладонь подруги и потянул её за собой. - Идём.
Говорить на ходу было катастрофически неудобно. Вокруг сновали люди, все толкали и пинали друг друга. Шум и гам был оглушительным. Двуликий даже порадовался, что он его героя ему не достался ни суперслух, ни суперзрение. Эти два "виджета" сейчас были бы очень некстати. Не хотелось ни слышать это громче, чем оно было, ни лучше видеть пьяные лица танцующих под громкую музыку. Но нельзя сказать, что все люди выглядели так уж плохо. Напротив, большинство из них выпили лишь немного, щёки их, как и щёки его лучшей подруги, порозовели на морозе, глаза блестели, а улыбки не сходили с лиц. Будь он чуть помоложе, возраста Мирры, например, он бы с удовольствием влился в этот поток молодёжи. Но, хоть он и выглядел лет на десять моложе, в голове всё равно жило осознание истинного возраста.
Ближе ко входу толпа редела. Дальше они могли идти, прижимаясь друг к другу менее тесно. Неподалёку виднелся хвост какой-то длиннющей очереди. Предварительно сообщив Асприоти, что ей следует подождать здесь, пока он всё проверит, Рэйнард быстрым шагом дошёл до небольшой палатки, в которую стояли все эти люди, проверил ассортимент и вернулся обратно, протягивая бутылку шампанского.
- Яблок в карамели я не увидел, но там чудесно пахнет выпечкой. Если этот вариант не устраивает, придётся пройтись ещё по нескольким небольшим магазинчикам. А неподалёку должна быть рождественская ярмарка. Думаю, там наверняка будет что-то, - он смолк, ожидая, пока Мирия примет решение. - И, Асприоти, ты серьёзно? Ты действительно перебираешься в Афины? Что заставило тебя принять это решение? - он легко толкнул её плечом, игриво поведя бровями, мол, причина ведь в нём, в его неотразимости.