Что касалось раннего детства, то Ло никогда не считала нужным уточнять у родителей, каким было её первое слово, хотя учитывая маниакальное упорство в их стремлениях, не удивилась бы, будь это словом «Игры». Теперь же последние несколько дней проходили под эгидой короткого лозунга «Еще». Ей постоянно казалось, что предпринимаемых ею усилий недостаточно, но в отличие от подавляющего большинства членов группировки, Бранту необходимость умения защитить себя следовало вбить в голову не речами, а натурально – показав на примере. Каждый человек, не обладающий талисманом, несомненно, точно так же подвергался опасностям, начиная с неожиданно падающих сверху кирпичей, и заканчивая грабителями в темном переулке. Но вот хранители свои беды знали на пересчет: носители, мифические и хранители из других группировок, если быть совсем точной, то из «Огня». Все, кроме, Басти. Либо он слишком хорошо скрывал собственное понимание происходящего, либо даже распоротая едва ли не до кости рука не научила его осторожности, и Ло стремилась это исправить, не став доверять кому-то постороннему.
Естественно, взрыва энтузиазма она не ожидала, заявившись со своей просьбой, не подлежащей отказу, в начале седьмого утра в его комнату. Рассвет за окнами давно уже отгорел, но понаблюдать за ним не пришлось из-за плотного слоя облаков, который нервировал её уже неделю, не оставляя места для разведения менуэтов там, где можно было просто взять за шкирку и выволочь за дверь. Но Лоренс держалась вплоть до того, что не стала ни сдергивать с Бранта одеяло, ни поджигать спичку, отмеряя ему одиннадцать секунд на сборы, а выделила целых двадцать минут. Что поделать, к нему отношение всегда было особым, и поэтому Ло стремилась требовать с него больше, чем с остальных. Гораздо больше. Это те, кто оставлял её равнодушной, не играя никакой роли в жизни, не затрагивая ни одной струны в душе, могли не опасаться её требовательности и нажима, но с Брантом песня выходила несколько другой. Брант был ей дорог, а от того должен был оставаться жив, несмотря на свою легкомысленность, плавно переходящую в пофигизм. Следовало всего лишь выбить из него дурь, и вложить на освободившееся место немного ответственности. И, судя по его словам, мягкими средствами дело обойтись просто-напросто не могло.
Всю его речь, вызванную исключительной ленью и нежеланием утруждать себя лишними телодвижениями, Ло пропустила мимо ушей, поочередно рассматривая то свои ногти, то представляя Бранта в боди для аэробики и цветастых лосинах, исключительно для поднятия собственного благодушия до такого уровня, который позволил бы не начать тренировки сразу в жесткой их форме. Ло никогда не спрашивала с других больше, чем они сумели бы дать, но и это для Басти выходило пока что величиной недостижимой.     
- Ну, что ты. Тебе выпала персональная тренировка, а ты не рад, - скорее всего, рад он был бы, если вместе со стереосистемой здесь нашлось бы место еще и минибару. Двинувшись ближе к нему, она внимательно рассмотрела его белые штанишки и не менее белую маечку, сочтя своим долгом качественно преобразовать его внешний вид к концу первого занятия. Проблема заключалась не в его нежелании учиться защищать себя, а в непонимании самой необходимости это делать. Даже с учетом недавней встречи с керой. Наверно, чтобы в его голове что-то сдвинулось, её надо было просто оторвать.
Лоренс посмотрела ему в лицо, чувствуя, как по ноге волной поднимается импульс. Вверх до колена, через таз усиливаясь с каждым пройденным сантиметром, набирая обороты, чтобы подняться в нижнюю часть корпуса. А оттуда через лопатки до правого плеча. Какая ирония, но уже летящий в сторону носа Бранта кулак вкручивался, словно в ладони зажат штопор для откупоривания вина. Но удар Лоренс остановила за пару миллиметров до его лица, разве что щелкнув несильно указательным пальцем по его носу. Она была сильнее и знала это, потому что каждую свободную минуту вот уже двадцать лет только и делала, что выжимала из себя больше, чем в предыдущий день. Но насилие в данном случае вряд ли бы хоть чем-то ей помогло, ибо сила и давление рождали только хитрость, а не стремление стать лучше. А уж хитростью Брант обделен не был.
- Достаточно быстро для тебя? Три круга вокруг тренировочного поля, и возвращаешься обратно. Пошел, - она убрала руку и отвернулась от него, намереваясь отойти к стереосистеме, выбрать ненавязчивое музыкальное сопровождение для себя.

- Не… фигня это все, - по крайней мере, особенно твёрдым его голос на этой фразе не показался, значит, существовал микроскопический шанс, что Брант где-то глубоко-глубоко в душе понимал необходимость поддержания хотя бы сносной физической формы, если особенно хочется таскать с собой талисман по густонаселенным носителями улицам. Однако этой нерешительности не было достаточно, чтобы в груди у Ло не полыхнули эмоции, все как одна твердящие ей, что кулак останавливать не следовало. Она медленно отвернулась от стереосистемы, теперь снова стоя с Бантом лицом к лицу, и в его выражении Басти вряд ли мог бы увидеть для себя что-то приятное. И пусть насилие никогда не являлось выигрышным вариантом, но Ло на секунду всерьез рассмотрела не возможность, а необходимость преподать жестокий урок, а заодно покрыть его кожу ожогами и запретить другим из группировки с лечащими техниками и близко к нему подходить. Вот тогда в его сознании, возможно, что-то встало бы на свои места, а хотя бы часть мыслей могли назваться разумными. Что в таких ситуациях принято говорить? «Дело твоё»? Но это дело касалось не только его. Несмотря на отношение к Бранту, на всё то, что их друг с другом связывало, слабые звенья в группировке Лоренс не требовались. Сегодня в зал она его позвала в какой-то степени и с целью отделить зерна от плевел. От него не ожидалась демонстрация сверхчеловеческих результатов или мгновенной обучаемости, Ло ждала только понимания и поддержки. 
Скрестив руки на груди, она молчала и ждала неминуемого продолжения, которое либо погребет все её добрые намерения под завалами непробиваемой лени Бранта, либо даст шанс достучаться до его инстинкта самосохранения, если он еще не остался на дне одной из выпитых бутылок.
Позитива в ожидании ей не доставало, однако некоторая вера в Бранта не давала возможности окончательно поставить на нём крест. И он не подвел, выражая своё неудовольствие таким занимательным способом, который только усложнял ему жизнь на ближайшие несколько часов. Ло расцепила замок из рук на груди и заулыбалась, наблюдая, с каким усердием Басти копает себе яму. Согласись он пробежаться по тренировочному полю – легко смог бы жульничать, ибо забираться на крышу особняка с биноклем и громкоговорителем Лоренс не планировала. Ничто не помешало бы ему завернуть по пути на кухню, слегка дозаправиться своим излюбленным топливом, намочить водой из-под крана свою футболку и волосы, а затем предстать перед её очами, тяжело дыша легким перегаром.
Теперь же все пути для отступления были отрезаны начисто, потому что на всем протяжении пробежки появлялся контроль. Ло сильно сомневалась, что метров через триста он еще сможет что-то говорить, не задыхаясь при этом, отчего предложение с анекдотами звучало неубедительно. Протянув ему навстречу руку, она не менее шутливо, нежели он сам, тряхнула ладонью в рукопожатии, скрепляя сделку, в которой не видела для себя отрицательных или невыгодных сторон.
- Без проблем, мой сладкий, - она развернулась к одному из тренажеров, чтобы подхватить с него верх от спортивного костюма, ибо погода за бортом подходила не только для бега, но и для закаливания. Солнца сегодня, как и на всей неделе, не предвиделось, поэтому к легкому дискомфорту Ло уже постепенно привыкла, хотя вовсе не замечать головной боли не удавалось. Но Брант своим предложением немного выровнял её эмоциональный фон, отчего мелкие недовольные складочки на лбу полностью разгладились. – Постарайся не отставать.
Спортивные бриджи сзади не оставляли простора для фантазии, отчего Лоренс сделала улыбку еще более сладкой, читая мысли Бранта, словно они были написаны у него на лбу. Собственные размышления об использовании электрошокера со слабым зарядом в качестве эффективного ускорителя пришлось из головы выкинуть.

Весьма любопытно было оказываться правой, даже когда предположение осталось неозвученным, просто подтверждая мнение о человеке, которого знаешь достаточно давно и достаточно хорошо. Но любопытство ни в коей мере не было синонимом удовольствия в отдельно взятом конкретном случае. Ло часто казалось, что Брант застрял где-то по пути из восьмого класса, оставаясь таким же наивным и веселым, словно впереди его ждут полные приключений весенние каникулы. Жизнь учила его вставать и двигаться дальше, на каждом сорванном в соседском дворе яблоке, на каждом полученном в уличной драке фингале. И Басти действительно шел дальше, используя собственную лень и легкое отношение к происходящему в качестве рычага, своеобразного двигателя прогресса. Ни одно из его достижений не было связанно с тяжелой изнурительной работой, однако это вовсе не означало, что ему всё давалось легко. Просто для преодоления препятствия он использовал обходные пути. Но Лоренс боялась. Несмотря на привычку не заглядывать вперед дальше необходимого, не строить ни планов, ни иллюзий, которые базировались не только на её воле, боялась всё равно, что в один безоблачный яркий день после очередного падения Басти не сможет больше встать. Не заметит камень на пути, не оценит серьезность ситуации, относясь к ней со смехом, и упадет на сей раз окончательно.
Даже при его невероятной везучести, наверно, и связанной с легким и чуть пьяным представлением мира вокруг него, которому она, как ни старалась, научиться не смогла, вечно удача ему сопутствовать не могла. А Брант упорно не желал делать ставку на что-то еще, развлекаясь в том числе на пробежке. Ло понравился его резвый быстрый старт, ибо она хотела привить его задатки спринтера, а не стайера. В городских условиях короткие скоростные дистанции становились решающими. В остальном – что мог предложить Брант не столько группировке, сколько самому себе? Отвлечь носителя вином из-под крана? Опьянить его, в то время как все они и так опьянены жаждой крови? Опутать своими лианами, получая увечья от каждой сломанной ветки? Великолепный бой! То, что он жив до сих пор, вовсе не означало, что он будет жить вечно.
- Шевелись, солнечная, - не испытывая никаких затруднений с дыханием, Ло опередила его всего лишь на полшага, чтобы услышать урывками доносящийся сиплый шепот, пока воздух шумно вырывался из неподготовленных легких. К его чести, пробежал Басти на достаточно высокой скорости расстояние, которого она от него не ожидала, что само по себе не могло не радовать. Но на этом причины улыбаться едва не закончились, ибо её пятая точка привлекала к себе повышенное внимание, причем за последнее время не только у людей как вида. Если бы собственный зад можно было использовать в качестве морковки для ослика-Бранта, она не преминула бы воспользоваться такой возможностью. Но он слишком часто отвлекался, чтобы фокусировать внимание на чем-то одном долгое время. Поэтому в качестве варианта лучше подходили два куска свежего мяса, привязанные к ногам. И несколько голодных доберманов, выпущенных вслед.               
Резко на одном шаге тормознув, Ло поддела своей стопой щиколотку Бранта и дернула вверх, наблюдая, как он оступается, чтобы пропахать тропинку впереди себя. Теперь хохотала уже она, громко и заливисто, но недолго, оборвав собственный смех будто на середине.
- Что же ты под ноги не смотришь, - помогать ему встать она не спешила, ибо ничего существенного он повредить не мог, следовательно, способен был справиться самостоятельно. – Представь, что вместо меня здесь сейчас кера. Твоя старушка в голубом, вынырнувшая внезапно из-за угла. Что ты будешь делать? Что. Ты. Будешь. Делать?
Она спрашивала с нажимом, но медленно, давая ему время подумать, хотя бы и над очередной веселой, с его точки зрения, шуткой. В подобной ситуации сама Ло видела выход, не ведущий к мгновенной победе, но предоставляющий немного времени для самой её возможности.

В кои-то веки ему не было смешно. Один раз за век он соизволил нахмуриться и увидеть мир не самым радостным местом из всех возможных, но и то, исключительно потому, что ему как шаловливому ребенку шлёпнули по рукам за очередную проказу. Его обиды Ло не воспринимала, как, собственно, и любые другие, если под ними не было ничего, похожего на достойное обоснование. Единственное, что ей не нравилось сейчас, так это поведение Басти, полностью оправдывающее её первую и основную мысль – по-хорошему результата от него добиться можно, но зачастую ни её нервы, ни её терпение этого просто не выдерживали, заставляя вспоминать, сколько сил она потратила на воспитание в себе самоконтроля, и как именно её характер выглядит на самом деле без железных клеток вокруг собственных порывов.
По всей видимости, бежать дальше он вовсе не собирался, компактно упаковав всю тренировку четко в отрезок пути из спортивного зала до этого места. В прошлый раз ему помогли не только техники, но и наличие рядом Алисии, без которой он проснулся бы мгновенно спустя неделю всё в том же вагоне метро. Даже в этом ему везло, предоставляя второй шанс в случае неудачи. Брант привык к такому положению вещей и не хотел воспринимать что-либо другое.
Иногда руки у неё опускались, пусть на мгновение меньше секунды, но Ло не хотела делать для него ничего вовсе, практически ненавидя, но стоило ей подумать, что она станет делать, когда он исчезнет, как подобные мысли исчезали начисто. Вечно следить за ним она не могла, как не могла ходить хвостом, проверяя – в безопасности ли сейчас её мальчик. Но и с его удачей, и с явно заметным позитивным взглядом на жизнь в предстоящих Играх Бранту не было места как участнику, а зрительские места или скамейка запасных на таких соревнованиях не предусматривались. Любой хранитель из «Огня», которому он тысячу раз до этого продавал своё вино, считая надежным партнером или даже другом, всадит ему нож в спину. Если ничего не изменилось бы в ближайшем времени, Ло всерьез стала бы думать над идеей забрать у него талисман. Ради его же собственной безопасности.
А пока те ростки веры в него, пережившие всё вспышки гнева и все периоды холодности, давали возможность продолжать собственные попытки научить его хоть чему-то полезному, кроме еще нескольких способов приготовить глинтвейн. Ло спокойно взяла его руку и уселась рядом по-турецки на не успевшую еще прогреться землю. Как совершенно правильно выразился Басти – она сама для себя являлась отличной отопительной системой. А как он станет справляться с последствиями – дело его.
- Ты в курсе, что часть мифических существ не воспринимает техник, связанных с сознанием? Некоторые носители в том числе. И хранители с нужным артефактом. Поэтому у тебя остаются лозы, которые даже я без единой оплаченной техники могу сжечь так, что царапинами ты не отделаешься. - Его предложение демонстрации она пропустила мимо ушей, отдавая решение ему на откуп и всё еще удерживая его за руку без какого-либо нажима. В действии этой техники он тоже сильно ошибался, видимо, не рассчитывая на реакцию тех, в ком опьянение рождает агрессию. При таком раскладе он мог сделать только хуже, сняв действием техники ограничитель в неустойчивом сознании. Напиваться с утра Ло точно не планировала, но если он всё-таки решится, то тренировка пойдет явно по другому направлению, ибо больше делать ему скидки она не станет. А посмотреть на неё разъяренную и пьяную ему с какой-то стороны будет даже полезно. – Это всё? Больше ни одной мысли по спасению собственной жизни?
Брант не понимал, чего она от него хотела, какие слова желала услышать, но пока до него не дойдет своим ходом, толку от подсказок не было никакого.

Услышать раздражение в голосе было не приятно, а удовлетворительно. Ровно в той самой степени, в которой Ло хотела бы достучаться до Бранта, используя слово «стучать» именно в образном его понимании, а не связанным с иногда отчетливо рождаемыми воображением картинами, в которых фигурирует её ладонь на затылке Бранта и стена в непосредственной близости от его лба. И ближе, и еще ближе… Пусть из раздражения, но он старался найти ответ на заданный вопрос, не прибегая к шуткам и различного рода хитростям. Басти продирался сквозь собственный характер, стараясь узреть то, на что Ло настойчиво указывала, и в этот момент она любила его особенно сильно, хотя так и не могла понять, за что именно. 
Сначала до верного ответа оставалось всё так же далеко, ибо техниками пользоваться она не запрещала, просто просила не делать на них ставку как на основное доступное оружие. Техники никогда не являлись панацеей, пусть и воспринимались лично ей продолжением собственных навыков. Однако иногда они не подходили для ситуации, иногда оказывались неоплаченными, а иногда пользоваться ими было просто-напросто опасно. Наряду с оттачиванием самих техник Ло стремилась научиться сама и научить других грамотно вплетать их в обстановку, чтобы они оказывались максимально эффективны. И как грамотно вплести в бой превращение воды в вино, она пока не знала, но это вовсе не означало, что ответа не существует в принципе. Да и не это являлось на данный момент главным, потому что выигранной была драка, которой не случилось вовсе.
Взгляда на локоть Басти ей хватило, чтобы не увидеть там шрама, но отлично его представить. Керам провокации не требовались, им нужен был лишь случай, который поможет выжать столько боли и страха, сколько имеется в жертве, пока она еще жива и трепыхается. Мифические существа слишком далеко стояли от человека, слишком свысока смотрели, отчего потенциально опасными Ло считала всех без исключения. На всякий случай, чтобы не ошибиться потом в самый неподходящий момент. Но пока она думала не о них, а чуть улыбаясь, протягивала ладонь Бранту, помогающему ей подняться с места. В обычной ситуации источником скепсиса из них двоих была именно она, но в сегодняшних метаниях позволяла Басти узнать о том, что значит сомневаться, и не важно, в себе или в других.
- Ты прав целых два раза, - она потратила несколько мгновений не только для паузы, призванной его заинтересовать, но и на отряхивание собственного костюма после небольшой передышки на земле. Похлопав по особенно пострадавшим от пыли поверхностям бриджей сзади, Ло повернулась к нему и щелкнула пальцами по его носу, чтобы не отвлекался. – В таких ситуациях, действительно, надо бежать. И да, в данный момент тебя это не спасет, потому что дыхания хватит метров на двести. Так что вперед, мой сладкий, мимо пруда и обратно. А потом расскажешь мне парочку анекдотов, если еще сможешь говорить.
Стартовав первой, Ло побежала вперед в среднем темпе, то ли ему давая возможность не сильно отставать, то ли себе – услышать, если Басти вздумает повернуть обратно к особняку. Пока он не научится бегать, начинать какие-то другие тренировки Лоренс не хотела. А пока он не захочет научиться, она со всех сторон успеет обдумать мысль о приобретении в особняк двух-трех доберманов. В качестве особой мотивирующей программы.

Стоило бы хоть раз обернуться назад, чтобы посмотреть на Бранта, вернее, на расстояние, которое его от неё отделяет. Но думать об этом расстоянии выходило немного интереснее: предположения начинались с нескольких метров и заканчивались ровно на том самом месте, где она его и оставила. Выбрать он мог абсолютно что угодно, несмотря на всё её требования и ограничения. В отличие от «Огня» их не связывала клятва, а потому не удерживала Басти четко от первого до последнего деления на рулетке поводка. И в отличие от «Эгейнста» на финишной прямой не висел портрет Кестлера в сетке мишени, придавая ускорения всем на беговой дорожке. Либо Брант бежал за ней, либо нет – и между этими двумя величинами лежала целая пропасть того, что ему под силу было выбрать. На ум Ло пришла недавно выпущенная книжка, кому-то даже пришедшаяся по вкусу – «Пятьдесят оттенков серого», и она прямо на бегу тихо для самой себя рассмеялась, хотя не прочитала ни строки из этого произведения, а оттого не бралась судить его качество. Но название ей нравилось, ибо между кипельно-белым и угольно-черным как раз и лежали эти оттенки. Лоренс не принимала их для себя, глядя на мир взглядом, четко относящим то или иное действие в одну из двух этих категорий. А вот Басти имел возможность указать на любой из оттенков. А уж потом Лоренс пришлось бы думать, что и как с этим делать, выправляя его выбор по нужному для себя и группировки направлению. По нужному для него лично, пока он находился в зоне её ответственности.
И она бежала вперед, не оглядываясь, выдыхая по маленькому облачку пара на каждый отрезок своего пути, словно отмечая его быстро растворяющимся в холодном воздухе флажком. Где-то на самой границе слуха, между шумом собственного дыхания и звуком земли под ногами, отдающемся каждый раз, как на тропинку опускалась её стопа, Ло улавливала Бранта сзади, а потому знала – он всё-таки бежит следом, но не оборачивалась всё равно, оставляя себе самую малую часть то ли предвкушения, то ли неожиданности. Ровно до того самого момента, как он сам не решил остановиться, позабыв на минуту, что его старушка в голубом не вняла бы простой просьбе тайм-аута. Замедлив шаг и постояв буквально несколько мгновений к нему спиной, Ло все же повернулась на голос, наблюдая печальную картину едва ли не полностью выдохшегося Бранта. По её мнению, сил в нем оставалось еще предостаточно, но он либо не хотел их тратить, либо не знал о них. Однако Ло сочла его просто недостаточно промотивированным, чтобы второе дыхание открылось само собой, без каких-либо усилий и подначек. К примеру, в виде тех же доберманов.
Сама она обычно бегала совсем не так, не с почти прогулочной скоростью, чтобы успеть разглядеть внимательно округу, да еще и подумать, какие деревья в парке следовало бы подпереть или срубить вовсе, а какие ветки не забыть убрать с тропинок. В те дни, когда компании не имелось, она летала над землей, видя перед собой только точку финиша и думая лишь о том, что именно требуется организму для максимального уменьшения времени от старта. Ло всегда видела эту точку, чего бы в её жизни это не касалось, будь то просто конец пробежки или Игры.     
- Пока ты сам не захочешь начать действительно тренироваться, так, чтобы всерьез, заставить я тебя не смогу, - она подошла ближе к дереву, в котором Брант искал опоры, и посмотрела на его блестевшее лицо. Сердца, и вправду, не хватало на всех, поэтому для чужих сердца у неё не было вовсе, а вот для своих… Для своих было. Ло натянула на ладонь рукав своего костюма и, ничуть не смущаясь, прошлась тканью по вискам и лбу Басти, вытирая не успевший высохнуть на холодном ветру пот, а потом пальцами зачесала его непослушные волосы назад. В конце концов, она ничем не отличалась от других людей, и точно так же имела в своём распоряжении слёзные железы. А тот факт, что никто этого не видел, вовсе не означал, что Ло ими никогда не пользовалась. Плакать когда-нибудь по нему, по её маленькому и глупому Бранту, не хотелось, а поэтому делать этого Лоренс не собиралась. В её планы входило лишь вытрясти из него весь тот потенциал, который пока слабо-слабо просвечивал наружу в виде его удачливости. – К тому же, я думаю исключительно о тебе. Чтобы летом перед девушками не стыдно было показаться в одних плавках.
Сведя важную для себя фразу в шутку, она нарочито серьезно потрогала его бицепс сквозь ткань майки, оценивая мускулатуру, а сама прикидывала, что на зиму в спортивный зал следовало бы дополнительно заказать беговую дорожку для ленивого-ленивого Басти, который ни за что не выйдет на улицу, как только температура упадет.

На неё смотрели удивительно чистые серо-зеленые глаза Бранта, на сей раз без лисьего хитрого прищура, а наивные, как у ребенка, тщетно пытающегося обмануть родителей, которые и так уже давно обо всём догадались. Вряд ли он знал, как Ло его сейчас видит. А ей и не хотелось, чтобы знал, потому что натура Басти обязательно возьмет своё, искажая выражение лица идеей очередной шалости, причем не обязательно невинной и безопасной. А на такие глаза замешкавшегося в поисках удачного ответа мальчика хотелось смотреть самую каплю подольше, вложив в эту самую каплю необходимое для отдыха время. Телу Лоренс передышка не требовалась вовсе, а вот плечи слегка устали от груза всех тех доспехов и брони, которые она таскала на себе каждый час каждого дня.
Ван Дамм? Вот ведь старая школа. Пусть веселится, сейчас можно. Именно в пять минут, отведенные на восстановление дыхания, ничего определенно не собиралось происходить: из-за дерева не выскакивал носитель; «Огонь» всё так же далеко тихо плел свои интриги; Честер получал свои замечания на уроках лидерства; а пантеон с нездоровым любопытством рассматривал две шкатулки, решая, в какую из них положить главный приз. Ветер гонял по тропинке вперед листья, оставив свои попытки подтолкнуть их с Брантом в спины, чтобы бежали вперед быстрее, а Ло даже не нужно было щуриться, глядя на верхушки деревьев, откуда эти маленькие сухие листочки срывались. Пять минут выходили какими-то совершенно полноценными и весомыми, и Лоренс с улыбкой смотрела на Басти, размышляя про себя о предложенном поясе. При таком отношении к тренировкам кубики на прессе у него появились бы только тогда, когда кто-нибудь догадался нарисовать их на его животе краской. Он старался завалить её словами с головой, то ли желая продлить время отдыха, то ли не зная, как отвертеться от необходимости заниматься, потому что в этом вопросе Ло от него явно не отстанет. А ей и не особенно интересно было узнать, каким именно из двух этих вариантов он руководствуется, потому что она кивала головой на каждое слово, при этом почти его не слушая.
- Тихо-тихо, я молчу. Это просто шутка, солнечный зайчик, - надо же, как пугается от простого молчания в ответ. А ведь она только смотрела на него внимательно, не порываясь снова пробить брешь в его мнимой готовности обороняться. И всё-таки Брант был прав, целых пять минут она потратила на стояние здесь с ним просто так, не окружая себя никаким барьерами, не жертвуя эмоциями за контроль. Что сделать, если из всех возможных переживаний она в данный момент не испытывала ничего яркого, чтобы её открытость, даже уязвимость, стала заметна. С Брантом можно было себе позволить простое и ровное умиротворение, когда внимание и смещается на различные несущественные ненужные из-за своей полной бесполезности вещи, вроде выражения его глаз, ветра на тропинке и шумящих по ней листьев. Оу, что за лирическая минутка? Серьезно? Может вернуться в особняк и взяться за стихи. Лоренс стало смешно от самой себя.
Она убрала выбившиеся из узла на затылке пряди и провела по волосам ладонью, словно задвигая обратно на лицо забрало невидимого шлема. Улыбка уже пару секунд как превратилась в довольную, если не сказать – удовлетворенную, от того, с каким энтузиазмом Басти бросился на покорение оставшегося до особняка расстояния. Ставка на отказ от жесткости в постановке целей для него сыграла полностью. Ло чуть опоздала с собственным стартом, давая ему время отбежать подальше, а себе – посмотреть на этот искрящий факел, заряда в котором хватит не более чем минут на пятнадцать-двадцать, после чего с новой силой начнется отлынивание. А потом побежала следом, быстро набирая скорость и обгоняя его, чтобы через пару шагов обернуться и пробежаться немного спиной вперед, высоко поднимая колени.
- Завтра будет проще, - каждое слово вырывалось отдельной частью, пока Ло разворачивалась обратно на тропинке. Упасть она не боялась, каждый камень здесь был уже давно знаком, но вот Басти начинал догонять, а она решила не смотреть на его лицо, когда до него дойдет мысль про «завтра», а потом к ней присоединится еще одна особенно точная про «завтра и каждый день». Настроение выровнялось, а теперь и подскочило, потому что летом на пляже Брант определенно станет щеголять в плавках, светя прессом без единой капли краски.

Всё тот же ветер донес до неё ответ Бранта, звучавший тише и тише по мере того, как бег замедлялся, увеличивая между ними расстояние. Ло открыто веселилась. Она доверяла Басти сделать свои умозаключения по небольшой фразе, и он с заданием справился, потому что слишком хорошо её знал. Только собственная то ли недоверчивость, то ли наоборот, вера в жизнь как в большой бразильский карнавал, наделяла его голос удивленными нотками. Конечно же, каждый день за исключением особенно загруженных, Ло готова была выделять несколько часов с самого утра, исключительно для того, чтобы вселить в Бранта часть собственной целеустремленности, раз уж своей ему отчаянно не хватало. Не это ли называлось воспитанием? Скорее всего, нет, если бы в конце концов ей не удалось пробудить в Бранте желание работать без лишних напоминаний и тотального контроля. Лоренс в достаточной степени любила вызовы, и мимо такого трудного, даже на грани невыполнимого, пройти просто не могла. Не удержалась. А потому на сыпавшиеся от Басти вопросы не отвечала, наградив его разве что красноречивым взглядом, ёмко выражающим всё, что Ло могла и хотела сказать, и этого оказалось вполне достаточно. Сначала бег для формирования выносливости, которой пока отличалась только его печень, затем уже кардио в комплексе с силовыми тренировками. И на сладкое, вместо вишенки на горе взбитых сливок, любые единоборства, которые Басти сочтет для себя интересными. Ло наслаждалась вырисованной детально картинкой, слишком идеальной для правды, а потому не существующей как сейчас, так и в будущем. Но лишняя нагрузка на плечи этого мальчика в виде её ожиданий ему не повредит, ибо пока носить вместо них ответственность за себя и других членов группировки он еще не был готов.
Отмерянные пятнадцать-двадцать минут его энтузиазма еще не успели закончиться, отчего принятое решение всё еще отдавало теплом того горения, которое ей удалось ненадолго в нем разжечь. Но сама себя Ло не обманывала, чтобы верить в счастливую звезду, неожиданно сделавшую Басти настолько покладистым. Этот чертенок возводил лень в абсолют, позволяющий оперировать хитростью и увертками едва ли не виртуозно. Простая просьба воды плавно подводила их  окончанию забега на сегодня, а в первый день Ло не планировала тянуть леску сильно, дабы не упустить сопротивляющуюся изо всех сил рыбку. В таком случае давление следовало слегка ослабить, чтобы крючок зацепился глубже.
Выдохнув окончательно, только когда оба оказались на кухне, Лоренс всё еще весело наблюдала, как он достаёт воду из холодильника, отчего к вечеру его голос будет скрипеть как давно несмазанные петли. Но в своей опеке до роли «мамочки» Ло опускаться не спешила, оставляя непутёвому Бранту обширное поле для ошибок. Отставив в сторону протянутую бутылку, она набрала в стакан из кувшина воды комнатной температуры и сделала небольшой глоток, прокатав приятную волну по языку и нёбу прежде, чем выпить. После небольшой экскурсионной пробежки по парку организм особых вливаний не требовал, ибо и потери были минимальными. Выход тянул разве что на разогрев, но в продолжение включать Бранта она не стала.
- Да, большой молодец, - она улыбнулась, поставила свой стакан в раковину и медленно обвела взглядом расплескавшуюся по полу кухни воду, вылитую из бутылки Басти так эффектно, словно они только что вернулись с марафона. – Поэтому у меня целых два вознаграждения. Во-первых, назначаю тебя сегодня главным по кухне. Так что вымой пол и посуду. И, во-вторых, заслуженный отдых. А я пока пробегу еще один круг и вернусь.
Последнее звучало вполне очевидным предупреждением для того, чтобы ему не пришло в голову менять местами задания, как всегда выбрав сначала отдых. Но, несмотря на необходимость таких напоминаний, Ло им все равно гордилась, и не только сегодня. В конце концов, маленькие достижения – тоже достижения.