Когда пришел в сознание и разлепил глаза, над ним стояло двое Хранителей Fire. И судя по их положительной реакции на его пробуждение, до этого он имел все шансы и не очнуться. Максимально восстановив в памяти события, предшествующие этой встрече, Тэрон стал понемногу соображать что к чему, а господа в это время проводили краткий инструктаж. Информация с трудом усваивалась, но он честно старался сконцентрироваться на реальности. Тупая боль в груди, непреодолимая слабость, желание послать всех к Аиду и отключиться. Стягивающие его ремни объясняли чрезмерной активностью и маниакальными попытками сорвать с себя если не кожу, то хотя бы выдернуть капельницы. Ну да, смешно. Еще смешнее было от его новоприобретенной способности дышать позабористей Дарта Вэйдера. Но на этом все плюсы его положения резко заканчивались.
Забрать его обещали через день, предупредили, чтобы не демонстрировал персоналу внезапно полученную возможность поддерживать беседу, поскольку от него таких финтов явно не ожидают, и чтобы перестал пить жидкий азот без закуси. Их искренний оптимизм на его счет неуловимым образом передавался и ему самому - вероятно, он даже сам бы поприкалывался с ними, если бы не был озабочен тяжелой мыслью о судьбе племянницы, а потому первое, что он произнес было:
- Где Каллисто? - говорить с пересохшей глоткой было не приятно, но сам факт того, что ему не придется изъясняться как Стиву Хокингу, не мог не радовать.
Нет, о Кранакис Хранителям ничего не было известно, на телефон она не отвечала, но ее обязательно постараются найти.
Ничего не известно. Значит, она так и не смогла воспользоваться заминкой. Значит, все было напрасно. Мертва ли она? Кто знает, какие мысли крутятся в мозгах драконов... Вполне вероятно, что ящер мог оставить себе живую игрушку.
- Ну как самочувствие?
- Почти не чувствую.
- Это нормально - тебя обкачали наркотой. Давай тут, не раскисай.
Убедившись, что Кондуриоти передумал навещать Харона, друзья его покинули с целью вернуться завтра, и Рон остался наедине со своими мыслями. И первым делом, он, конечно, не стал терзаться апокалиптическими настроениями насчет драконов и беззащитных племянниц, а доблестно поддался душному и тяжелому сну.

Спал он не долго - очень скоро был разбужен осматривающим врачом, после - присутствием в палате медсестры, меняющей растворы. Заметив, что тот бодрствует, дамочка стала отчаянно щебетать, будто Тэрону сейчас было до нее и до ее бессмысленной болтовни. Но последнее суждение заставило его очнуться от тотальной апатии:
- ...доктор говорит, здоровье у вас, как у быка. Никто и не думал, что вы в себя придете, а вы еще всем нам фору дадите, - с очаровательнейшей улыбкой продолжало это несносное существо. - Жене мы вашей уже сообщили, можете не беспокоиться.
"Какой жене?" Хотел было буркнуть Хранитель, но во время одернул себя - медсестричка вполне могла и напутать что-то. Когда девушка вышла, а очередь мыслей, которые требовали его непосредственного внимания, вновь выстроилась с самыми настойчивыми выражениями лиц, Рона пробрал холодный пот - сестра, конечно, могла ошибиться, но с недавнего времени мужчина действительно стал замечать за собой глобальные провалы в памяти. Например, после встречи со Стерн, когда он обнаружил себя в собственном доме, через целые сутки, с полным отсутствием каких бы то ни было воспоминаний. То ли его тогда все-таки приложили чем-то тяжелым по затылку, хотя никаких следов такого подхода обнаружено не было, то ли расщедрились на какую-то поганую технику - деньги со своего счета он тогда перевел собственными руками. Но ничего, ничегошеньки из этого не помнил. И он мог бы все списать на коварство вышеупомянутой особы, если бы в глубине души не был снедаем постоянным страхом перед такого рода забывчивостью. Тэрон всегда помнил чьим сыном он был, и что болезнь матери имела все шансы проявиться и у него. Эпизод с Лоренс - ведь он был тогда в сознании; теперь это внезапное сообщение об его эфемерной супруге... Когда он в последний раз открывал свой паспорт? И почему ничего не слышал о ней до этого? Может, с этой дамой вообще что-то случилось, к чему он имел самое непосредственное отношение?
Ошиблась. Эта дура просто ошиблась...

Отредактировано Theron Kountouriotis (14.06.2014 18:57:48)

Буквально пяти минут не прошло с тех пор, как Тэрон решил, что его наконец оставили в покое, а ручка двери снова шевельнулась, пропуская в помещение каблуки. Медсестры на каблуках не ходили, а потому пришлось по неволе открыть глаза. Свет заходящего солнца оранжевым пламенем растекался по боксу, озаряя стены и потолок приятным весенним теплом. Рон скосил взгляд на вошедшую и, если бы на то были силы, то он наверняка бы не смог скрыть удивления. А между тем, пришлось переживать его сугубо внутривенно.
Ну ты-то как узнала? Присутствие этой чаровницы, с некоторых пор являющейся стопроцентным гарантом херовых событий, тем не менее, незамедлительно пробудило в Кондуриоти нестерпимую жажду к жизни. Правда, если у него и имело место быть хоть что-то, отдаленно напоминающее настроение, то теперь можно было без каких-либо колебаний констатировать его полное отсутствие. Начинало складываться нехорошее ощущение, что Лоренс обладала талантом Одиссея - преследуя свои интересы, доставать людей даже в Тартаре.
Судя по всему, у Silver тоже существовала весьма эффективная информационная система, но за каким хреном эта дамочка явилась по его душу? Хранитель очень даже догадывался. Да, докажи потом, что он не сам скончался в реанимации - методы Стерн, хоть и были ему близки, но вот так подло, исподтишка, не по-спортивному разделываться со своими соперниками? Стервятница...
- Ужасно выглядишь, милый, - из каких частей тела Лоренс всегда брала столько яда, мужчина боялся предположить - только если в прошлой жизни она не подрабатывала гадючкой.
- Простыл немного. На сквозняке постоял, - тихо произнес Хранитель, лениво наблюдая за водружением апельсинов, запаха которых было пока не дано ему испытать, и непосредственно самой пришедшей - на обретавшийся рядом крутящийся стул. Яркие губы визави сильно контрастировали с бледностью ее лица, превращая, вроде бы и вполне миловидную, барышню в какую-то дьяволицу из свиты Бафомета.
"Милый?" Геката, что, мать твою Астерию, происходило в тот долбаный день? Что это? Подсолнухи?! Тэрон даже не имел уверенности, что это не наркотический бред, хотя ощущения были реальнее некуда. Кнопка вызова уехала в сторону за пределы его досягаемости, еще раз подтверждая безрадостные мысли о том, что спасение племянницы откладывается на следующую реинкарнацию.
Мне снова бабла на счет скинули? Еще немного, и я буду готов поверить, что деньги сами себя переводят из вашей организации.
– Кстати, шрамы украшают мужчину. Ты в курсе?
- А без них не нравлюсь? - отстранено ответил Рон, выдавив подобие ухмылки; но подобие оставалось подобием и обрекало фразу на самую идиотскую трагичность.
Порезать хочет? Очередной невроз? Что за вожжа и где ей трет? Знала ведь, когда прийти. Тэрон, конечно, имел большой опыт сопровождающего к вратам Аида, но убивать одним лишь взглядом пока не наловчился, и посему был крайне безопасен для тесного общения. Но, если прольется его кровь, будет оплачена техника, способная ненадолго унять энтузиазм мстительной фурии, а поэтому гораздо менее хлопотно было бы просто подержать у него на лице подушку.
Хранитель прикрыл глаза, прислушиваясь к дыханию женщины, своему собственному, заглушавшему его мысли, и к мерному звуковому сигналу кардиографа. Если бы пришла только прикончить - сделала бы это сразу. Ну так что тогда? Что могло Стерн понадобиться вот прямо сейчас? Ехать в больницу, чтобы потешить свое самолюбие? Глупости... Еще какие-то бумаги подписать? Вот это вероятней. Тут уж неловко будет ей отказать.
Главное - постараться не провоцировать ее на грубости. В ее случае это, конечно, за гранью фантастики, но и выбора особого у меня не остается. Кто знает? Может, я волшебник?..
- Лоренс, что тебя сюда привело? - на этот раз Хранительница могла тянуть с ответом вплоть до его выписки - он никуда не торопился.

Отредактировано Theron Kountouriotis (17.06.2014 12:39:40)

Угораздило же Лоренс прийти именно сейчас, когда и без нее твориться черт знает что. Боги - мудрые создания... и, судя по всему, сотворили Стерн с ее балаганным театром ему и другим фаеровцам в наказание. Тэрон уже давно вроде бы смирился с ее существованием, но, за чересчур короткий промежуток времени, ему приходилось уже вторично ее лицезреть, а это было не самым легким испытанием. Оставалось лишь поблагодарить Гекату, что он под анестезией, и его все-таки предварительно связали - это сдерживало любые его порывы подержать Лоренс за горло.
Все еще было слишком светло, Тэрон не нашел умиротворяющей тьмы даже за закрытыми веками, но он ощущал, как занимается вечер, он давал ему ясность сознания, несмотря на жалкое его положение и скованность слабостью. Лоренс-Лоренс... что же ты тут забыла?
- Ну, что же. Могу допустить, что ты действительно не знаешь причину, - она сменила позу, подъехав к нему ближе, но в подобном соотношении тел в пространстве явной необходимости Хранитель не замечал, говорил он вполне разборчиво.
Можешь допустить? Ты можешь допустить? Да ты издеваешься. Что за игру ты ведешь? И причем здесь снова я? У меня неубедительное алиби?
Ее прикосновение и вовсе озадачило Кондуриоти, он больше не смел лишний раз моргнуть, чтобы не пропустить ни единого изменения в выражении глаз пьянящей тайнами женщины, адекватность которой уже ставилась под непроизвольное сомнение.
– Я хочу знать, где ты был и что делал вчера с шести вечера до полуночи.
Лоренс совершала невозможное - он был уже дважды за трое суток озадачен ее вопросами. Что хотела она узнать теперь? Вчера? Все, что было вчера, теперь уже не имело никакого значения. Новый виток жизненной спирали нещадно обрезал любые попытки хоть как-то склеить разваливающуюся на части реальность. Вчера. Она пришла, чтобы спросить где он был вчера? Или она не в курсе, что попал он в больницу только сегодня?
Вчерашний день все еще хорошо всплывал в памяти. Он проснулся у себя дома, в глубочайшем одиночестве, но не нашел ничего в том подозрительного, кроме того, что не помнил, как добрался до постели. Восстановив предшествующие события, ему и пришло в голову, что упрямая Хранительница вполне могла приложить усилия к его внезапной амнезии. Ее ведь интересовали деньги? Кондуриоти тогда же вернулся в банк, чтобы протянуть паспорт и сдержанно выслушать, что намедни он, посетив их вместе с утонченной дамой, сам же и перевел искомую сумму. Открытие не было таким уж шокирующим, и все же захлестывающее раздражение пришлось тщательно прятать под привычной вежливостью и внешней безмятежностью. Он сам тогда отдался на волю случая, и все же было досадно, что он не смог контролировать происходящее. Да черт с этими деньгами, ему до них не было никакого дела, со Стерн он встречи не искал, оставив ей ее заоблачные капиталы и повод хвастать, как обвела вокруг пальца простачка-Кондуриоти. В конце концов, это было исключительно его ошибка. И он допустил (как только что великодушно допустила одна мадемуазель), что его зомбирование на том и закончилось, позволив ему оказаться у себя в постели.
Шесть часов вечера - это то время, когда он очнулся дома, после суток забытья. Какая точность. Значит, ты имела прекрасное представление о том, когда я приду в себя. Тем же вечером он поехал к племяннице, чтобы отказаться от намеченной прогулки, но Каллисто всегда умела уговаривать, а он имел некоторую слабость к любящим его людям.
- Пытался выяснить, что произошло. Я ведь ничего не помню, - он сформулировал фразу, подразумевая что Лоренс должна быть в курсе некоторых его проблем с памятью.
Все это теперь потеряло прежнюю остроту. Ты получила, что хотела, почему же тебя это волнует?
- Поможешь мне в этом?
Женщина склонялась все ниже, и Тэрон бы наверняка ощутил ее запах, если бы пребывал в более приличном состоянии. Он безотрывно созерцал ее непроницаемое лицо, но к чтению мыслей Хранитель никогда не был способен. Ему это и ни к чему было. Понять по хаосу всплывающих образов, что перед тобой за человек, Рон вообще не представлял возможным.
А что за человек был перед ним? Вуаль опадала одна за другой, рискуя в любое мгновение обнажить сущность Стерн, ее сознание болезненно сочеталось с его, а он просто наблюдал за ней, завороженно и почти смиренно.
- Извините, пожалуйста... - медсестры редко отличались наличием хоть какого-то подобия такта, а потому слова заглянувшей дамочки сломали призрачное видение, разогнали густую и душную дымку наваждения.
Какая кирия?.. Мозаика сложилась сама собой. Вот она тебе твоя обещанная супруга, о твоем местонахождении которой сообщил больничный персонал. Во плоти и крови. Все ближе был предел. Свободной от ладони женщины рукой он медленно сжал материю, которой был укрыт.
- И, дорогой, ты мне должен кольцо, - прикосновение Хранительницы стало настойчивее, а взгляд явственно ожесточился.
А вот это было напрасно. Не стоило переступать черту необходимости. Одно дело деньги свои вернуть...
- Зачем это все тебе? - напрягся мужчина, а пульс стремительно запрыгал по экрану, гораздо лучше передавая эмоциональное состояние хозяина, нежели его настороженное выражение лица. Духота становилась невыносимой.
Я бы понял, если бы ты использовала меня, чтобы возвратить эти чертовы деньги, но это что за прихоть? Я не могу уловить и следа твоей души, она ускользает в неподвластных мне потоках. Что творится в твоей голове?

Отредактировано Theron Kountouriotis (20.06.2014 22:26:16)

И с каких пор я стал завидным женихом в глазах Стерн? Вечер обступал, вечер подавлял, вечер заставлял мыслить иначе. Солнце больше не ласкало стены своими золотыми кистями, закатилось безо всяких проблем и совершенно не спросив ни у кого позволения. После кратких сумерек в помещении загорелись лампы, но и этого краткого мига затмения, любезно предоставленного судьбой, хватило, чтобы немного прийти в себя. Никаких спецэффектов. Умирающий ветер не врывался сквозь окно, а светильники не моргали прерывистым светом, морозом не сковывало конечности, и полы не разверзались под действием приближающейся ночи, но обстановка все же стала гораздо приятней. Пронзительный электрический свет беззастенчиво резанул по воспаленным глазам, вынудив сдвинуть брови и почувствовать себя насекомым под лучом увеличительного стекла. Взгляд трудновато было фокусировать, черты сидящей рядом кирии расплывались - яркое пятно губ катастрофично уехало в сторону вместе с улыбкой, и до этого больше напоминавшей ущемление лицевых нервов, нежели нечто более располагающее.
О чем говорила эта женщина? Неужели она снова "допускала"? Таковое мировоззрение, конечно, было занятным, хотя немного несвоевременным. Лоренс вообще отличалась завидным чутьем неподходящего момента.
- Давай на минуту предположим, что я так же точно не помню свой день.
Что же это мне так слабо верится? Ну как же так? Лжет ли? Стерн могла. Вероятно, Рон судил предвзято и едва ли был объективен в своих суждениях, но слова Хранительницы действительно показались ему малоубедительными. Не помнит? Да ладно? Их объяло групповое помрачение сознания, в экстазе которого они дружно перевели деньги? Бред. Конечно, гораздо милее был вариант воплощенного коварства Лоренс, нежели ее бренности. Это даже начинало вызывать небезосновательные подозрения.
Верить - не верить... вечная дилемма. Что ему оставалось теперь? Вариантов было немного, и один из них - сыграть по правилам рыжей эринии; он хотя и представлялся не самым удобным, но неожиданно открывал любопытные перспективы возможностей. Несмотря на вечное стремление к первенству, атакующие позиции нынче занимать было более чем опрометчиво. Тэрон отвернулся в обратную от дамы сторону и глубоко (насколько ему это удалось) вздохнул, пальцы его разжались, выпуская простыню. Ни к чему проявлять столько эмоций только лишь потому, что кто-то рядом ведет свою партию. Известие о женитьбе, конечно, было слишком неожиданным - Кондуриоти не планировал в ближайшем будущем такого шага, причем с подобного рода особой. То есть, еще трое суток назад, Хранитель вообще рассчитывал увидеть Стерн исключительно на Олимпиаде и желательно обращенной в пассивную протоплазму. С одной стороны это все воспринималось как данное, новые условия, но с другой - разум не хотел прислушиваться к абстрактным доводам, он пытался отторгнуть навязываемые идеи.
– Я не прошу мне поверить сразу. Продолжая вечер допущений, просто допусти такую возможность.
Рон повернулся к ней снова, зацепившись вниманием за этот легкий интонационный фон, сопровождающий слова женщины. Как ни фантастичны были ее "допущения", но высказаны они были несомненно приятным образом. Становилось даже интересно. И, если в первый раз, дуальность размышлений немного была непривычна, то сейчас развивать две линии произошедшего становилось увлекательно.
- Допускаю, но могу я услышать подробности? - настойчиво произнес Хранитель, прежде чем углубиться в паутину своих предположений.
Мгновения то замирали, то вновь неоднородно ускорялись. Если Стерн продолжала с ним играть, то она в его глазах приобретала существенный вес, как одаренная актриса, заманчиво рисующаяся перед его персоной. Но, чем дольше Тэрон обмозговывал предположение кирии насчет ее непричастности к их совместному неудобству, тем более вероятной казалась эта идея. Одни лишь Боги знают, что именно случилось пару дней назад, а приходилось сражаться не с призраками прошлого, а с вполне существующими фактами. И вот отсюда вытекал еще один нюанс, способный поднять боевой дух доктора - Стерн точно также была недовольна обнаружившимся статусом, что и могло повлечь чрезмерное удобрение ядом своих слов. Само это осознание проливалось на сердце бальзамом. Верна ли будет, в таком случае, догадка, что ей также претит подобное положение? Гора с плеч не упала, но опасно накренилась вниз. Но где же тогда документы на развод?
- Будь добра, освободи мне руку от ремня, - не хотелось ему, конечно, просить о чем-то эту барышню, но, к сожалению, альтернативы не наличествовало.
Я держался от тебя подальше. Я никогда по собственной инициативе не совался в твои дела и не мелькал на твоем горизонте, но Боги уже дважды тыкнули меня носом в твое существование... и мне ничего не остается, кроме как принять их волю. Со свистом обрывались стальные канаты, связывающие мост над пропастью со статичным сводом сумрачного отсутствия небес. Это не было моим выбором, Лоренс. Его голос в пространстве был тверд, но звучал глуховато. Как бы ни повернулось Колесо Фортуны, но нити ее незримой материи будет слишком сложно уничтожить. Один шаг отделяет тебя от бездны. Посмеешь ли ты его сделать? Назад дороги не будет, понимаешь ли ты это теперь? Постарайся не допустить фатальной ошибки.

Отредактировано Theron Kountouriotis (26.06.2014 01:35:12)

С ответом Лоренс снова медлила, и, если раньше Кондуриоти мог оправдать ее традиционные паузы излишним красованием и неумелым ломанием, то теперь непроизвольно зарождалась мысль, что Хранительница страдает врожденным тугоумием. Тэрон терпеливо ждал - отчасти, потому что ему некуда было деваться; отчасти, потому что сейчас ее финты беспокоили его меньше всего. Геката, да как вообще с ней люди работают? Хотя, и рабов себе Стерн, судя по всему, выбирала соответствующих.
Следом за его просьбой, женщина переменила место дислокации, чем вызвала очередной приступ легкого недоумения со стороны мужчины. Что, на каталке сидеть теплее и мягче? Так ты присоединяйся - курорт не самый комфортабельный, зато витамины колят и ближайших родственников в известность ставят. Буду рад разделить с тобой процедурный.
- Деньги ты вернул. И не стоит спрашивать меня, как, я всё равно не отвечу.
Ложь тоже бывает разной. Тэрон лгал, недоговаривая, сбивал с толку иносказаниями, а Лоренс, в отличии от него, лгала, всем своим видом показывая, что именно этим она и занимается. Ох, и стереть бы твою улыбочку, милейшее существо. На ее месте он бы тоже, конечно, молчал, но это не давало ей никакого права так и поступать. С восьми и на двадцать восемь? Явно что-то не сходилось, тут и интеграл по контуру брать не было нужды. Эпидемия забывчивости или побочный эффект неосвоенной техники, м? Впрочем, оставь свои бесценные сведения при себе, кирия Что-хочу-то-ворочу. Сейчас гораздо важнее другие вопросы, в разрешении которых ты вряд ли примешь непосредственное участие.
- И никаких идей о потере памяти? - с сомнением полюбопытствовал Хранитель.
Причастность Лоренс к взаимному недугу теперь была более чем очевидной. Предположим, что она действительно говорит правду, но вместе с тем она дала понять, что прежде чем окунуться в негу забытья, она повлияла на него, заставив вернуть сбережения. А следовательно - кое-кто из них был просто несколько криворук.
Оба узора податливо сплелись в один, не желая больше разлучаться, и Рона это вполне устраивало. В последнее время ему и без этого хватало решений на основе туманных соображений; пришло время построить хоть какое-то подобие правдоподобной гипотезы. И как бы так помягче намекнуть?
- По поводу развода свяжешься с моим адвокатом, - нейтрально добавил мужчина, предпочтя на том окончить затянувшийся фарс с нахальной заявкой на трагикомедию.
Надеюсь, нам не хватило ума поклясться в верности друг другу на водах Стикса, ибо был я, надо отметить, весьма не в себе, если дело зашло в такие сомнительные степи.
Перегнувшись через него, Хранительница потянулась за ремешком, хотя Тэрон почти и не рассчитывал на подобную милость с ее стороны. Кондуриоти отрешенно и как-то до отвращения машинально очертил глазами все то, что в данный момент представало перед его взором - Лоренс отнюдь никуда не спешила, так методично расправляясь с пряжкой, будто как минимум обезвреживала солидный заряд взрывчатки. Но Рон великодушно простил ее за это, ведь она впервые что-то на нем расстегивала - волновалась, должно быть.
– И, между прочим, что же это за невероятная простуда, доводящая до реанимации? Очень любопытный сквозняк.
А твое ли это дело, девочка? Любопытство не порок? Рассказать тебе, что случилось, означает любезно намекнуть о том, когда меня можно застать врасплох, о той, чьей жизнью, при определенных обстоятельствах, я дорожу чуть более, чем своей.
Но, не сказать ничего он покуда не имел возможности, и проблема была совсем не в весовых категориях. Напрасно поосторожничав, умереть на больничной койке или остаться калекой? Насколько бы заманчивой идея не была, а Кондуриоти рискнул от нее отказаться.
- Спасибо.
Когда с руки слетели поднадоевшие оковы, Тэрон не стал больше тратить время на переливание из пустого в порожнее того, что, впрочем, нисколько и не повлияло бы на его теперешние решения. Движение получилось чересчур резким и неловким, но одна лишь Геката знала, как ему давно хотелось это сделать. Едва не вырвав из запястья капельницу вместе с катетером, он потянулся пятерней к шее и с самым откровенным наслаждением трижды провел ногтями по невыносимо зудящей коже. Дотянуться бы еще до правой лопатки, но Стерн скорее сочтет это оскорблением своей неприкасаемой особы, чем снизойдет до помощи ближним. Заодно, тыльной стороной руки, вытер противную холодную испарину со лба, после чего оставил ладонь лежать у себя на груди, чтобы та сама не рухнула от чертовски обидного бессилия.
Слишком она близко сидела. Слишком - значит, совершенно ни к чему. Он почти физически ощущал ее присутствие, ее вмешательство в ход мыслей нагромождением своей бури воплощенных в иллюзии идей. Лоренс явно не подходила для задушевных разговоров, да и с этой ролью всегда отлично справлялась его бессмертная Покровительница, но молчанием он бы ничего теперь не выиграл. Признаться тебе, как мужичок в шляпке страстным поцелуем едва не отправил меня бандеролью к Аиду, а с племянницы сорвал одежду и, вероятно, лишил этот мир ее присутствия? Какое искушение...
- Дракона пытался задушить, - как можно более будничным тоном постарался ответить Тэрон, поскольку прекрасно понимал, каким идиотом он сейчас себя выставляет.
Не стоило углубляться в подробности для чего конкретно он это сделал; Каллисто все равно это не помогло, дракон, судя по всему, живее всех живых, а он, в свою очередь, пытается поскорее привести свою шкуру в порядок и лишить себя дивной привилегии ходить под себя, чтобы хоть как-то исправить ситуацию или окончательно уничтожить все подходы к ее улучшению.

Отредактировано Theron Kountouriotis (30.06.2014 22:35:26)

Будто и впрямь пребывая в полнейшем неведении, Лоренс решила не размыкать более рта по поводу того злополучного дня. Пусть. Он устал от нее. Если Кестлеру пришлось хотя бы раза в два дольше вести с ней переговоры, то Рон мог ему только искренне посочувствовать. Но с другим вопросом женщина сумела его приободрить.
- Всенепременно, - едва ли не с облегчением, как показалось Хранителю, согласилась Стерн, не вынуждая лишний раз возвращаться к этой теме.
Чья-то неприязнь, порой, неожиданно приносила гораздо больше плюсов - все-таки где-то на периферии у этой фурии находилось что-то сродни мозга, который имел возможность принимать более-менее разумные решения. Конечно, вся эта ситуация могла со стороны показаться довольно странной, но разве могло это волновать Кондуриоти? Спонтанный брак с Хранителем Fire, сразу последовавший за ним развод и возвращение фамилии, если Лоренс действительно ухитрилась позаимствовать его собственную (Рон свято обещал приложить максимум усилий, чтобы придать эти детали огласке именно в разрезе легкомыслия и ветрености) - все это он оставлял разгребать ей самой. Его репутация врача явно не рисковала пошатнуться, а брак с ним бесспорно грозил взаимными неудобствами, ибо даже сейчас она заставляла его кровь медленно, но верно вскипать в жилах - гораздо безопасней им обоим будет держаться как можно дальше друг от друга, как и было некоторое время тому назад. Если Геката догадывалась о том, что происходит с ее сторонником, то Тэрон уже терялся в предположениях, для чего ей было нужно стравливать его с этой рыжей ведьмой. И все же я вновь постараюсь воспротивиться твоей воле, Прекраснейшая. Хотя бы скрежет металла все еще раздавался в его голове, а мысли о приятном и недосягаемом настойчиво овладевали рассудком, ослабленным бредом, Хранитель едва ли не насильно вырвал себя из сладкой зыбучей массы, чтобы лишить любого соблазна, могущего повлечь за собой ненужные и нездоровые последствия.
Как же раздражало его одно лишь осознание того, что Лоренс видит его побежденным, вытягивает из него кишку за кишкой и нисколько не скрывает удовольствия от сего увлекательного процесса. После его дурацкого признания, медам изволила потратить некоторое время на краткий гипноз, исследуя то ли движения его расширенных от наркоты зрачков, то ли тяжко вздымающуюся грудную клетку - мужчина плохо различал детали и, с одинаковой вероятностью, мог предположить, что Стерн и вовсе отвернулась.
- Какими маленькими оказываются Афины. Куда ни плюнь, попадешь в дракона, - достаточно иронично произнесла Хранительница, хотя тем же тоном, коим, должно быть, изрекал свои сакраментальные фразы злосчастный принц Датский.
И не говори, любимая. Уверен, не я один вздохнул бы свободней, занеся в Красную книгу, а затем и во все уничтожив этот чудный, но такой ублюдочный вид.
– Что же ты не поделил с твоим?
Твоим? Постановка вопроса явно подразумевала то, что Лоренс тоже приходилось ранее что-то "не делить" с драконами. Интересовало ли его это? Именно. Даже будь на ее месте кто-то другой... но раз тут сама Стерн? В этом разе дело даже оборачивалось чем-то теплым и приятным в темном уголке Тэроновского сердца.
А вот вернувшись к мыслям о непосредственно "своем" земноводном, разом стало уныло и гадко. Не поделил... А что же он тогда с ним не поделил? Племянницу? Хорошая попытка, но нет. Талисман? Неплохой вариант, но все не то. Право на обладание? Ближе, но снова нет. Так что же? Он украл у него идеи и задумки, изничтожив их на самом корню, в чем Кранакис необычайно тому поспособствовала.
Какого ответа хотела от него Лоренс? Она была женщиной, проявляющей отнюдь не праздный интерес, иначе она бы и во все не стала тратить свое время на выяснение всех подробностей. Так неудачно попасться в ее игру, не имея при этом возможности выйти по собственному желанию. Легкие победы окончились, придется зубами вырывать преимущества. Так что же мы с ним не поделили?
Пауза была приличной; во время нее Хранитель отрешенно взирал на чужую и свою руки - Лоренс трепала простыню, будто пыталась за этим действием скрыть какое-то неясное волнение. И, если бы Рон совершенно не был с ней знаком, то, наверняка, подумал бы, что дама нервничает, но, в случае Стерн, даже такие мелкие телодвижения могли носить достаточно осмысленный характер. Ее пальцы были тонки и казались колючими, кожа - бледной и неживой, и все же его увлекала естественная неспешность ее жестов. Возвратив взгляд непосредственно женщине, доктор более не стал тянуть с ответом.
- Он причинял боль дорогому мне человеку, - я отвлек его, отвлек... но кто мог представить, что ей все-таки не удастся? - Я не видел возможности поступить иначе.
Были тысячи подходящих и не очень возможностей, но случись это вновь, Рон все равно поступил бы точно так же. Потому что так велела Богиня, потому что эта ошибка была необходима, мертвым грузом она легла на его сознание, пропечатавшись насквозь, как скотское клеймо, но позволила шире мыслить. Если Каллисто осталась жива, и спираль продолжит свой путь, не оборвавшись, проблема перестанет существовать.
Тэрон решил не любопытствовать неудачами Хранительницы - если она и собиралась ему что-то сказать, то скажет это, вне зависимости от проявленного им интереса. Если нет - ответ был очевиден.

Отредактировано Theron Kountouriotis (05.07.2014 02:15:27)

- Знаешь, Тэрон, я считаю, что драконы выбиваются из ряда остальных мифических существ.
Да-а, хрен поспоришь. Более паскудных созданий Тэрон на своем веку еще не встречал, исключая парочку особенно живучих Хранителей Against, ярко запечатлевшихся в памяти.
Что за мысли блуждали в голове Стерн, какие логические умозаключения там происходили, Кондуриоти было не отследить, поэтому он совсем не ожидал, что та потянется к вентилю капельницы, перекрыв поступление лекарств.
- Лоренс, не стоит, - тихо откликнулся Хранитель, с некоторым беспокойством наблюдая за ее движениями. - Не в моих интересах что-то скрывать от тебя.
Но дама от решений своих не отступалась - жертвоприношение состоялось весьма эффектным, хотя подобную визуализацию особенно практичной назвать было сложновато. Ну к чему эти крайности? Неужели я так угрожающе выгляжу? Слава Гекате, эти цветы и фрукты предназначались для жертвы. Он-то уж подумал было, что Хранительница просто рехнулась.
Почему нельзя было хорошенько о ней расспросить в свое время? Кестлер будто специально недоговаривал, оставляя часть секретов на самостоятельное изучение. Это, конечно, приносило кое-какую пользу, но вреда от неведения было гораздо больше. В чем была суть ее техники? Собиралась ли она применить насилие, чтобы получить более полную информацию, если ей покажется, что в его словах мало искренности? А то можно подумать, я ей хоть раз солгал или отказал в ответе.
И эта ее склонность трогать его за руки оставалась несколько необъяснимой. Не то, чтобы он был особенно против, пока не испытывал ничего, кроме прохлады ее кожи, но этот контакт, надо признать, вызывал непривычные ощущения. Он не сбросил ее кисть, но перевернул свою ровно так, чтобы ладонь женщины легла на его. Не боюсь я, Лоренс, ни смерти, ни боли - и если тебе захочется это проверить, то руки я твоей не выпущу, пусть в морге потом отрезают.
– Каким был твой дракон? - в речах женщины, в ее голосе ощущалась личная заинтересованность.
А ведь Лоренс совсем не походила на драконоборца, или на человека, проявляющего хоть какие-то сильные эмоции, хотя бы негативного спектра. Что же - по внешности Тэрон уже давно никого не судил, а некоторые особы, порой, раскрывали себя с совершенно неожиданных ракурсов. Если эта барышня действительно имела желание каким-то образом разобраться с проблемными видами мифов, то на сей раз решительно обзавелась некоторой долей уважения с его стороны. Драконы действительно были уникальны, и это было даже не связано с их мощью и развращенной властью натурой - они оставались единственными, кто не преклонялся перед волей Богов.
Ему не хотелось вспоминать этот эпизод, хотя он раз за разом прокручивал его в голове. Память о боли была слишком яркой. Перекрывая доступ к здравой оценке тех событий, она вынуждала Тэрона вновь окунаться в те минуты, что предшествовали его коме, ощущать раскаленный металл в глотке и грудине, чтобы, задыхаясь, неизбежно выплыть на тот самый пляж - слишком солнечный, чтобы чувствовать бодрость... как же тогда клонило в сон. Каким он был? Образ четко отпечатался в сознании, Хранитель мог подетально разобрать ящера - худой и гибкий, в дурацкой шляпе, с проступающей на морде чешуей. Кем бы тот ни прикидывался, а на человека он походил мало. Оставался драконом и в овечьей шкуре. Бледный призрак былого неистовства промелькнул где-то во тьме, лизнув воспоминанием о стремительном рывке, о крике Каллисто.
- Он так и не обратился. Некрупный мужик, волос темный, широкополая шляпа... - а что он еще мог сказать, если глотал слова и дышал-то с трудом?
Но кое-что он помнил и из того, что ему подкинули коллеги.
- Он дышал жидким азотом.
Какую бы политику не выбрала Стерн для себя и своих Хранителей, а Носители и мифы оставались их общей проблемой, и если его скудная информация хоть как-то поможет в этом противостоянии, то Тэрон не видел смысла что-то утаивать, не считая того, что к встрече с драконом они не были готовы как никогда.
- Почему он напал?
Будто он весь день следил за ними, как хладнокровный кайман, искусно притворяясь бревном и плывя течению; просчитанным и точным был его бросок. Почему? Этот вопрос волновал и самого Кондуриоти. Дракон искал своего ребенка и не находил, хрустел ребрами его племянницы, его крови, беззастенчиво вжимался в обнаженное лоно Каллисто и моментально обезумел от гнева.
- Не уверен в его мотивах. Моя племянница потеряла ребенка. Должно быть, это был его ребенок и его взбесило то, что тот погиб.
Она, как в трансе, говорила в ту безумную ночь в зимнем лесу, чревовещала в истерике после потрясения, получила от него пощечину и пришла в себя. Говорила, перед тем, как произошла авария, что отец - дракон, что тот придет за ней. Грей Диксон. Владелец буровой компании. Она боялась этого ублюдка.
Тэрон так и не разыскал этого молодца, да тот, вроде, и сам не порывался пойти на контакт с несостоявшейся матерью своего отпрыска. Каллисто печалилась в пору их знакомства, а вместе с ней и Рон терзался сомнениями. Так в чем тогда была причина того приступа ярости?
- Чего хотел?
Судя по ощущениям, смерти он ее желал, но перед этим - выжать из той информацию до последней капли... или снова зачать дитя. Хранитель не рисковал предполагать.
- Не могу судить, - и чтобы Лоренс внезапно не показалось, что от ответа он увиливает,  добавил. - На разговор не шел, вел себя, как видишь, довольно агрессивно.
Как и сам Тэрон, впрочем. Но себя-то доктор целиком и полностью оправдывал - Каллисто была для него не просто племянницей, не просто воспитанницей, но еще и потенциально сильным Хранителем, и он упорно пытался развить в ней силу духа, преданность группировке... как оказалось, безрезультатно. Одна-единственная случайность делала напрасным и его идиотский маневр, и все его возлагаемые надежды. Не смог уберечь.
- Почему не убил?
- У меня было мало шансов выжить. Я ему ни к чему.
Думаю, выглядел я уже не важно. Да и кто он такой, чтобы дракон лишний раз пачкал лапы о Хранителя? Какой бы силой и хитростью не обладал ящер, а Рон постарается доказать ему, что тот совершил огромную ошибку, не удосужившись проверить на какой стадии к вечному забвению находится его соперник. Он ведь обещал вырвать ему язык, а обещания свои - старается выполнять.
- А что у тебя за интерес к ним, м?

Отредактировано Theron Kountouriotis (07.07.2014 21:02:02)

Слушала она внимательно... порой. Тэрону все больше казалось, что женщина находиться в какой-то прострации - взор ее был туманен, на слова его она реагировала как-то своеобразно, ресницы ее мелко подрагивали не в те мгновения, когда ожидал этого Хранитель. Она смотрела сквозь него, хотя он это мог и надумать, ее хрустальные очи ни разу не воскресли - в них не было ни тепла, ни жизни, и, будь Кондуриоти обычным мирянином, то ему бы стало не по себе рядом с ней. К чему ей было это канареечное платье, когда больше подошли бы оттенки синего льда и иней на губах?
Да я с ума сошел... Но было бы глупо не признавать очевидные факты - Лоренс торжественно разместилась в его сознании, и просто так забыть ее возможным уже не представлялось. Кто она такая, черт возьми, чтобы занимать собой его мысли? Единственное, о чем он должен быть теперь думать - это дракон. И он постарается получить от Стерн как можно больше информации, пока она еще здесь. Дама склонилась едва ли до неуместного уровня, отчего Рон ощутил ее легкое прохладное дыхание на своем пылающем лице. Он догадывался, что она просто хотела видеть его реакцию, читать по глазам, но мужчина не мог похвастаться сегодня особенно живой мимикой, а взгляд его разве что был более вменяемым, хотя и малоосмысленным. Мадемуазель (то есть, мадам, с недавнего времени и его легкой руки) чувствовала себя уж слишком вольно в его обществе. Что придавало ей смелости, только ли то, что он хорошо зафиксирован? Она неторопливо убрала свою ладошку, как только выяснила то, что хотела, и отстранилась, будто этот физический контакт призван был служить некой моральной поддержкой ему в его воспоминаниях. Судя по всему, делиться с ним впечатлениями от знакомства с рептилиями никто не собирался. Стоило ожидать. Хотя, то, что добавила женщина в конце своей краткой речи, заставило Тэрона прикрыть глаза рукой и как-то мучительно застонать.
– Драконы... Знакомых среди них у меня мало. Мм... кириос Диксон, кажется. Но он определенно огненный.
- Огненный? О-о... - с откровенным разочарованием переспросил Хранитель. - Ты уверена?
Двое... их было двое. Да ему же и в голову не пришло, что у Каллисто могло быть двое драконов! Помилуй, Геката, но ты себе выбрала самого безмозглого Хранителя. Если их двое... то кружево оказывалось еще более путанным. Ведь тот урод вел себя так, словно тоже был знаком с Кранакис... и найти его без имени-фамилии, по одной только фетровой шляпе и разрезу глаз, будет ой-как непросто. И что, искать теперь обоих? А если они заодно?
Круг общения Стерн, конечно, поражал воображение. Знакомых среди них у меня мало... Но они были, и это главное. Тэрон глубоко вздохнул и открыл глаза, снова возвращаясь к реальности и своей молодой супруге - она все еще была рядом и уходить вроде бы не спешила:
- Нет, тот явно был не огненным. Ты... близко знакома с Диксоном? - он перевел взгляд с линии ее талии на лицо, хотя на ответ мало рассчитывал - вопрос явно был бестактным. - Едва ли я что-то знаю о драконах...
- Мне жаль твою племянницу. Её нет в больнице ни как посетителя, ни как пациента, из чего я могу только один вывод сделать.
- Даже не думай, - мягко прервал ее мужчина, в который раз убеждая самого себя в том, что Каллисто - девочка живучая. - Я надеюсь, она жива, и намерен полагать так и впредь.
Да, она могла быть мертва. И Кондуриоти мог с этим смириться... пусть и не сразу, но ее кончина ознаменовала бы его окончательное поражение. Не только в войне с драконами. Не только как бесполезного родственника, не могущего сохранить в безопасности племянницу. Это было поражение Хранителя; одно из многих, но особенно досадное. Ошибки продолжали громоздиться в омерзительную, почти живую массу, которая до того была искусно слеплена, что уже грозила обзавестись независимой нервной системой и уникальным абстрактным мышлением.
Двое... Терпение, Рон. Ее раздражает твое нетерпение, ты же помнишь. Она не любит длинных фраз, она не любит рассуждений. Не любит прикосновений... хотя этот пункт уже становится каким-то сомнительным. Тэрон вскользь глянул на свою ладонь, будто память о ее ручке осталась там не только на тактильном уровне. Как обратиться к ней? Между нами было некоторое недопонимание?.. Мы оба знаем, какую угрозу драконы собой представляют?.. У нас ведь есть общий интерес?.. В твоих же интересах мне помочь?.. Да все не то.
Но Стерн избавила его от необходимости самому наталкивать ее на ответы, чем несказанно облегчила задачу Кондуриоти.
- Ледяного дракона я знаю только одного.
Юклид Натхаир? Чудно. Даже, если он не был тем, кто костью встал в хранительском горле, то его имя все равно может статься очень полезным. По имени и фамилии можно найти документы, в которых он зарегистрирован и фотографии, хотя бы и неточные, но Тэрон морду его не забудет. Владелец книжного магазина.
- Лоренс, ты просто к жизни меня возвращаешь... - призрак облегчения был, если и несмелым, то безусловно искренним. - Ты можешь описать его точнее?
Вот только, с чего ты взяла, что у меня были посетители? Хотя об этом предположить с твоей стороны было бы уместно и логично. В самом деле, расслабься.
- Это был ребенок Диксона... раз уж это разные драконы, то я боюсь представить, что нужно тому, который напал на нас. Я должен найти девушку.
Все было взаимосвязано. Стерн не позвонили бы, если бы в паспорте не стоял штамп о регистрации брака, а он бы и не подумал обратиться к ней за консультацией о земноводных. Кондуриоти не рисковал предположить какими играми развлекались Олимпийцы, но им там, однозначно, было весело. И дело было явно не в амброзии...

Отредактировано Theron Kountouriotis (11.07.2014 19:51:24)

- Должен. Обязательно должен. Но не сегодня.
О, спасибо, что ты напомнила, моя бесценная, а то бы я, конечно, вскочил и побежал. Порой Хранителя даже одолевали сомнения, а стоит ли Кранакис вообще его беспокойства, но, создать видимость своей заинтересованности в ней, стоило хотя бы для своих - не все в Fire были в курсе обратной стороны его характера, и далеко не все были обременены достаточным интеллектом, чтобы его понять.
Женщина поднялась и направилась за пределы видимости, к окну, где ее удачно и почти целиком закрывал кардиограф, а рыжей макушки едва ли было достаточно для того, чтобы прилагать лишние усилия, стараясь ее рассмотреть. А потому Тэрон расположился на подушке поудобней и прикрыл глаза, спасаясь от режущего света и чрезмерного утомления.
Темные очки? Да. У того дракона они были, но в солнечных Афинах каждый второй прятал взгляд под цветными стекляшками, исключая самого Кондуриоти, который ими всегда пренебрегал, предпочитая не склоняться пред палящими лучами Гелиоса и упрямо смотреть вперед.
Я не вижу тебя, но помню каждый штрих твоего портрета. Лоренс точно также вставала перед его взором, как пару мгновений до этого, а голос ее и интонации, растекающиеся от подернутых призраком тепла до жестких и безразличных, складывались в дрожащий образ, трепещущий и ненадежный, но прекрасно заполняющий ту пустоту, что образовалась в месте, которое покинула Стерн.
- Не любит яркий свет. Громкие резкие звуки, огонь – всё это его раздражает, даже пугает.
Его пугает Огонь... а еще Серебро и Сопротивление. Как бы Рону не было сейчас проще разбираться с хрупкой цепью смятения, но бредовые идеи все-таки находили лазейки в его размышлениях, вынуждая отказывать себе в отвлечении на них. Обернуть сетью Афины?.. Найдутся ручки ее разорвать, но попробовать стоило бы. Они все равно когда-нибудь перегородят дорогу, так почему не избавиться от них тогда, когда они будут к тому не готовы? Вот только - делать все своими руками?.. Не мой стиль. Нужно кого-то натолкнуть.
По большей части, Тэрон мало вынес полезного из сказанного Стерн, кроме того, что та действительно могла вести занимательные знакомства... и того, что придала Хранителю большей решимости довести задумки до логического конца, каким бы он ни был.
– Это всё, чем я могу помочь, - поставила точку Лоренс, хотя та больше напоминала запятую, если не двоеточие.
- Ты к себе несправедлива - дама ты чрезвычайно полезная... - пространно и с некоторым теплом заметил мужчина, не открывая глаз. - Но как горный воздух - не каждому дозволено безнаказанно им дышать.
А еще больше ты похожа на пенициллин - приятная вещь, если ты не страдаешь индивидуальной непереносимостью.
- Если он твой знакомый, то ты могла бы на него как-то повлиять. Ты не желаешь вмешиваться?
Но вопрос ответа не подразумевал. Кондуриоти размышлял вслух, и, к несчастью, дама находилась в эпицентре его фантазий. Юклид Натхаир. Огонь, громкие звуки, яркий свет... Напалм, сирена, прожектора. Слишком грубо и бесполезно, но в этом может статься толк, если бы захотелось его напугать. Задача стоит несколько иная. Дракон должен его запомнить... а сколько жизней на это уйдет и его ли собственная - кого это когда волновало?
- Я благодарен тебе, Лоренс, и не забуду о твоем поступке.
Ни об одном. Подобрать удачную метафору ее действиям и словам было трудно, но больше всего это походило на молоко с кровью. Да, я даю тебе горячее питье, с пенкой и гренкой, как положено, но вкус немного не тот, не правда ли? Это привкус твоей крови. И взгляд ее, уже привычно-стеклянный, тусклая ржавчина волос, бледность орябевшей кожи.
- Любопытно... в моем распоряжении остался твой голос, но, будь я художником, без труда воспроизвел бы и твои черты, - свободной рукой Хранитель плавно очертил воображаемую линию ключицы, после чего положил ее обратно, - У тебя родинка на левом плече... две на предплечье, одна на ушке и на внутренней стороне бедра, - он сделал паузу, собрав всю слюну, которую еще мог вырабатывать, чтобы хоть как-то смочить саднящее и скрипящее горло. - У тебя едва заметные морщинки около глаз - ты все-таки часто улыбаешься, хотя я бы никогда об этом не подумал. Ты - красивая женщина, Лоренс. Считай это комплиментом.
И окончанием нашей беседы. Силы уравновесились, пора на этом ставить жирную точку, пока не возникло навязчивое продолжение. Хотя, зная свою неутомимую и ненасытную Богиню, Тэрон мог с ювелирной точностью предположить, что попал он не просто не в яблочко, но и вообще мимо мишени. Не делай глупостей, Рон... не делай глупостей, Лоренс.
В узком пространстве, в котором они едва умещались, свистел невыносимый ветер и на их спины лилось слишком много враждебного, радиоактивного света. Снег уже не шел - он осел под ногами и мешал чувствовать охладелые босые ступни. Что над ними? Черная дыра огромной сумрачной массы. Это должно было когда-то прекратиться, но кто знал, что произойдет это столь скоро? Не ускользай, задержись еще ненадолго, женщина с мраком вместо лица и металлическим взором.

Отредактировано Theron Kountouriotis (16.07.2014 23:05:28)