«Да где же это видано?! Острых ощущений ей, видите ли, захотелось. Родной остров показался скучным до безобразия. Захотелось девического ребячества. Ну что?! Радости нет предела. Документов нет, налички – хватит максимум на неделю. Багаж остался в аэропорту и мне его явно не вернут. На собеседования меня никто не ждет, и вообще сказали, что такой человек, как Кобб, у них не работает. Да этот город просто издевается надо мной! Я уважаемая женщина в возрасте, а такое ощущение, что попала в зону действия чьей-то злой шутки!»
Конечно, мысли Элизабет Хоггарт были гипертрофированы. Конечно, над ней никто не издевался. Конечно, она просто не там искала ответы. Но факт оставался фактом. Сказать, что Хранитель Хрноса была возмущена – не сказать ничего. Ее мечты и иллюзии о новой и совершенной жизни рушились на глазах. Прошло всего ничего – полтора дня, – а женщина уже хотела оторвать виновнику торжества голову, пальцы, руки, ноги и остальные достоинства. К сожалению, для этого ритуала требовалась жертва, но таковых в округе видно не было. В округе были только редкие прохожие, которые то и дело, что косились на Элиз и старались ускорить шаг. И это было естественно.
Сказать честно, выглядела женщина не самым лучшим образом. Тонкий плащ не особо спасал от осенней погоды и был слегка испачкан. Волосы спутались от ветра и находились в легком беспорядке. В руках, вместо дамской сумочки, был большой пакет с фруктами, который женщина держала двумя руками – такой он был тяжелый. Прямо скажем: вид диковатый и волнующий. Конечно, какой-то особый любитель нашел бы этот образ привлекательным, но, появись этот любитель сейчас на пути Элизабет – и Хоггарт тут же назначила б его жертвой, и стала отрывать руки, ноги и так далее по списку.
Свернув за угол какого-то дома, женщина довольно оглянулась. Перед ней открылся вид на замечательный парк. Скорее, это была часть какого-то бывшего леса, который заботливо огородили, проложили дорожки, наставили скамеечек и понавешивали табличек «по газону не ходить». В обычное время место довольно людное, но во вторник, середину ноября, почему-то пустующее. Причина, конечно же, находилась весьма легко и быстро: горожане, привыкшие к теплой погоде, слишком болезненно воспринимали осень и ее холодные вечера. Даже зиму воспринимали не так плохо, как осень. Для австралийки здешняя осень была больше похожа на ее родную весну, но легче от этого не становилось. Женщина юркнула в парк и прошла к одной из лавочек. Место было не самое уютное, но выбирать не приходилось. Ноша Хоггарт была весьма тяжелой и нести ее дальше было тяжело.
Конечно, вся эта провизия была не для Элизабет. Она была поклонницей здорового и правильного питания, но фрукты нужны были ей совершенно для другой цели. Буквально вот-вот женщина планировала провести ритуал, принеся в жертву своему Покровителю эти дары земли. Ей крайне было необходимо заглянуть в будущее.
«Не могу же я остаться в незнакомом городе совсем одна и без подтверждения своей личности?! Необходимо что-то придумать… Но просчитывать всевозможные ходы всегда легче, если знаешь стратегию противника…»
Сейчас ее противником были обстоятельства. Именно они вчера сорвали ее попытку узнать свою судьбу на ближайшую неделю. Тогда Хоггарт уже практически вошла в транс, но проходящие мимо люди мешали сосредоточиться.  Именно поэтому сегодня женщина выбрала более тихое и безлюдное место.

Ветер в Афинах не самый теплый и приветливый. Особенно в середине ноября. Особенно по вечерам. Он любит гулять среди прохожих и задувать за шиворот пыль с дорог. Ему нравится заглядывать под женские юбки и срывать с петель вывески магазинов. Он с удовольствием начнет читать кем-то оставленную на скамейке газету, пронесет ее через весь город, а потом с громким шелестом впечатает ее в чье-то усталое лицо. Этот проказник лишит последней одежды каждое дерево, и будет насмехаться над голым растением, заставляя только что сорванные листья кружить вокруг да около. Он потушит последний огонек, на который может надеяться отчаявшийся человек – и все ради собственного веселья.
Обо всем этом Элизабет пытался рассказать вечерний парк, но женщина в упор не слышала этих подсказок природы. Откинувшись на спинку скамейки, она глубоко дышала и пыталась прийти в себя. В конце концов, жизнь не кончилась. Да, она сидит в чужом для себя городе с чужими людьми. Но и родных-то мест у нее не осталось. Какая разница, где переживать невзгоды? В городе, где все осточертело, или на материке, где столько всего неизведанного? На какое-то мгновение у Хранителя Хроноса даже промелькнула мысль не обращаться к своему могущественному покровителю за помощью. Все же вторник, вечер… Может, бог времени нынче сидит где-то на Олимпе и мирно читает новости, и ему совсем не хочется приоткрывать завесу тайн будущего. Прикрыв глаза, женщина даже представила, как Хронос меланхолично листает все ту же газету, с которой недавно игрался афинский ветер, устало зевает и тянется за бокалом с коньяком. Фантазия оказалась такой живой, что Элиз даже привиделся запах алкоголя. Хмыкнув, женщина улыбнулась.
Когда рядом послышались шаги, Хоггарт открыла глаза. По парку неспешно шла женщина. Ну, шла себе и шла. Чего мешать человеку? Элизабет уже хотела вновь закрыть глаза и продолжить смотреть фильм с участием Покровителя, но шаги вдруг затихли. Прохожая села на скамью. Прикидываться спящей не имело смысла, потому Хранитель повернула голову к новоявленной собеседнице и постаралась оценить ее на вид.
- Нет, что вы. Я даже не знаю, в какой она стороне.
«Интересно, здесь так принято? Общаться с незнакомцами вечером в парке… Впрочем, чего я цепляюсь? Всякое бывает. А тут человек явно устал. Может, тоже что не заладилось, как у меня. Хотя, вряд ли, как у меня. Явление редкое. Документы просто так не сыпятся…»
Масштабы трагедии женщине, конечно же, известны не были, а врожденное чувство собственной значимости подтверждало, что она такая в мире одна и таких глобальных проблем более ни у кого не было.
- А вы, я так понимаю, прямо оттуда? – Элиз кивнула на перебинтованную руку собеседницы. – Упали где-то?
Хранитель Хроноса старалась разговаривать учтиво. Желание узнать свою дальнейшую судьбу вновь вернулось, но ритуал проводить в обществе непосвященного человека было бы не разумно.
«Тем более, вряд ли адекватный человек нормально воспримет мои попытки сжечь шесть кило фруктов… Эх, жаль, я перед отъездом не покормила е-г-о шарлоткой. Может, обошлась бы и парой яблок…»

Задумчиво и искоса разглядывать свою собеседницу было, наверное, не очень прилично. Впрочем, не менее неприлично было бы просто повернуться и пялиться на человека. А так как принято выбирать из двух зол меньшее, то именно реализацией этого выбора Хоггарт и занималась. Многозначительно кивнув на фразу про производственную травму, женщина поджала губы. Сколько у нее было ожогов, порезов и ушибов при готовке за всю жизнь – не счесть. Возможно, если бы не силы Хроноса, сейчас по ее рукам можно было бы читать историю успеха и становления великого кулинара. Но нет, гладкие ручки, мягкая кожа, здоровые ногти – ничто не выдавало в ней повара со стажем и женщину в возрасте. Может быть, только размышления и мысли, но их-то никто не слышал.
«По крайней мере, я не это надеюсь…»
Кому понравиться, что его мысли – то единственное сокровенное, что не доступно чужому осуждению – будет предметом общего достояния? Элиз не бралась утвержать за абсолютно весь род человеческий (извращенцы были везде и всегда), но лично она к числу таких людей явно не относилась. Ее голова – ее крепость. И если для сохранности крепости нужно строить барьеры – она была готова их строить. Хоть пачками, лишь бы была гарантия сохранности содержимого.
Элизабет накрутила прядь растрёпанных волос на палец. Эта старая привычки никак не покидала давно уже не юную особь. Чуть какая ситуация – и сразу крутить локоны. Привычка была распространённая среди длинноволосых девушек, и очень сильно раздражала Хранителя, но избавиться от нее было весьма проблематично. Проще, конечно же, было просто смириться, но такого позволить себе Хоггарт не могла. Женщина уже хотела одернуть руку, как от собеседницы прозвучала весьма странная фраза.
«Жертвы? Она шутит, что ли? Но оговорки такого рода не могут быть случайны!»
Безусловно, знатным психологом Элизабет не была. Нельзя было сказать, что она совсем не разбиралась в людях, но и обратного утверждать не стоило. Но, как и любой заносчивый человек, ей казалось, что лучше нее психотип человека никто не определит.  Теперь Хоггарт повернулась к девушке лицом и откровенно на нее смотрела, слегка прищурив глаза. Сложив руки на колени, она скрестила пальцы в «замок».
- А в этот раз угадали, представляете?
Все так же прищурено наблюдая за соседкой по скамье, Хранитель Хроноса потянулась к пакету с фруктами. Первым попавшемся под руку объектом оказался апельсин, который женщина и вытащила.
- Скажите, а как Вы относитесь к странным людям? Ну, вот таким особенно странным. Не тем, что сидят запертыми в четырех стенах и разговаривают сами с собой, а тем, что сидят вечером в парке в весьма потрёпанном состоянии и с пакетами полными фруктов?
Элиз снова начала крутить прядь волос левой рукой, а правой бросила апельсин своей собеседнице.
«Что на меня нашло? Такие фразы могут ее вспугнуть. А вдруг встреча весьма не случайна и эта девушка знает куда больше, чем кажется? Или я вновь себе придумываю лишнего?»
Казалось бы, Элизабет запуталась в собственных мыслях. Ею овладевали желания выпытать у сидящей напротив особи всю информацию, сбежать и открыто провести ритуал жертвоприношения в парке. Остановиться разум на конкретном варианте не мог, потому на передний план вышла интуиция.
- У Вас часом зажигалки не найдется?

Довольно резкая реакция на ее не менее резкое заявление не осталась незамеченной для Элизабет. Безусловно, что-то такое женщина и ожидала, правда, фантазия рисовала несколько другой исход. Ее собеседница не испугалась, не стала тайком набирать номер скорой. В конце концов, она могла просто встать, наврать про срочные дела, и быстро уйти в противоположную сторону. Возможно, такой исход для Хоггарт был бы предпочтительным, ведь тогда никто не смог помешать задуманному. Но девушка-из-больницы действовала не по запланированному сценарию. Она напряглась, что причиной был не страх, а неизвестность. Словно слова, что произнесла Элиз, были сокровенными и, как посторонний человек, она произносить не должна была.
Увы, адреналин, что начал бурлить в крови Хранителя Хроноса, посчитал эту реакцию сигналом к всплеску, и не стал ожидать повторного приглашения. Почувствовав прилив возбуждения и нетерпения, женщина только усилием воли сдержалась от того, чтобы не заерзать на скамье.
«Итак, у нас тут любопытный случай. Либо сегодня в городе царит мистика и Фортуна ко мне благосклонна после недавней своей шалости с документами, либо я сама себе придумываю, что эта девушка – ответ на многие мои вопросы, и ее присутствие сейчас в этом парке действительно лишь сбег обстоятельств… а ее интуиция говорила вовсе не про встречу со мной, а с каким-то маньяком, что поджидает ее где-то чуть глубже в парке. И если это действительно так – то мне искренне жаль. Лично в мое расписание маньяки не входят, а, значит, в ее тоже.»
По правде сказать, в моменты повышенной активности, мысли Элизабет становились далеко не невинными. Откуда столько кровожадности и похоти бралось в сознании женщины – было не ясно. Но вот поддаваться этим эмоциям было опасно. Хронос очень редко даровал свои силы, если разум был затуманен подобными помыслами. Спохватившись, что все планы могут разрушиться из-за отсутствия самоконтроля, Хоггарт вдохнула побольше воздуха и постаралась успокоиться.
- Не знаю, смогу ли я избавить Вас от проблем, но новых подкидывать не планировала. –  Элиз дождалась, пока собеседница протянула ей массивную зажигалку, и довольно сжала пальцы на холодном металле.
Примерно такой же пользовался ее покойный сын. Хранитель Хроноса любила держать его зажигалки в руках, хотя всегда с укором относилась к его пагубной привычке. Конечно, когда она знала об этом, перевоспитывать чадо было уже поздно, и оставалось только смириться. Впрочем, как и с его смертью. Еще сильнее сжав зажигалку, Хоггарт с легкой улыбкой посмотрела на собеседницу и стала подниматься со скамьи.
- Конечно, я ее верну. Думаю, она весьма ценная.
Что было ценного в простой зажигалке, Элиз не знала, но та интонация, с которой просила девушка-из-больницы, не вызывала сомнений на счет правоты выводов. Впрочем, все это отошло на второй план, после следующей фразы собеседницы. Немного опешив, рыжеволосая женщина так и замерла, не до конца встав.
«Так-так-так… Судя по всему, я не зря обломала планы господина маньяка.»
- К сожалению, для путешествий во времени этого обилия фруктов будет недостаточно… - А где достать ягненка в незнакомом городе при отсутствии документов, было неясно. – Могу лишь подсмотреть, насколько долго это все продлится.
Последняя фраза была сказано не внятно. Но не от того, что Элиз не хотела, чтобы ее услышала собеседница. Чтобы просмотреть будущее этой девушки, нужна была гарантия, что в ближайшее время они если не все время, но весьма регулярно будут вместе. Ведь Хоггарт видела только свое будущее – и связанных с ней тесно людей. Слегка прищурив взгляд, женщина посмотрела на сидевшую на скамье девушку. Проблема вроде бы и не была проблемой, но будет странно, если Хранитель Хроноса поставит такое условие.