Мужчины - они такие мужчины. Особенно когда поступают с тобой не по-мужски - выставляют из номера за дверь с криками, что знать тебя не знают и ведать не ведают. И вообще, шлюха, пошла вон отсюда. А когда ты пытаешься как-то объясниться или забрать свой клатч, они угрожающе швыряют им тебе в лицо,а когда ты лупишь по наглой роже, они натравляют на тебя свою охрану. Конечно же Стеша зареклась больше никогда и ни при каких обстоятельствах не связываться с мужчинами совсем, потеряв из вида, что уже неделю назад давала себе точно такое же обещание и счастливо позабыла о нем. Улепетывать от разозлившегося шкафа на таких каблучищах - высший пилотаж, но царившее последние дни воодушевление и прекрасная физическая форма, как ей казалось, сделали свое доброе дело и Стефани не догнали. На самом деле это химера, прыгучая, ловкая, умеющая зависать в воздухе, именно она помогала ей своим незримым присутствием, но малышка ничего не подозревала об этом, наслаждаясь и пробуя тот самый запретный плод, который нельзя трогать. Все сейчас было интересно и притягательно, жизнь била ключом, и ничего, что в основном - ночная. Стефани только входила во вкус.
Инцидент в номере отеля озадачил ее, но вместо того, чтобы расстраиваться и гадать, она семенила ножками, стуча каблуками по направлению к лифту. Семенила довольно легко и элегантно, как будто бы даже отталкиваясь от воздуха при резких поворотах. За спиной мелькнула рослая и плечистая черно-белая фигура. Возмутительно было придумывать такую отмазку, как будто бы ее не помнят. Все буквально сделали вид, что ее не знают, как будто бы она полная идиотка и могла в это поверить. Домой не поедешь - дома то и нет, оставался только клуб, затихший после бурной ночи, безлюдный, а потому и такой любимый. Днем обычно в нем проходили репетиции, но сегодня ей нужно хорошенько выспаться. Все-таки понедельник.
- Стой! - взревел охранник, но Стефани с ловкостью кошки запрыгнула в лифт, который закрылся за ней, а она в свою очередь ласково помахала охраннику ручкой и даже успела сверкнуть ему своей довольной почти ребяческой улыбкой. Так вам и надо! - гордилась она собой. Так поступать с девушкой! Перекошенное злобой лицо охранника, не успевшего добежать до лифта пары метров, скрылось за автоматически закрывшимися дверями. Стеша ловким движением слегка обтянула вниз платье на бедрах, затем легко смахнула с плеча волосы, еще не понимая откуда взялось странное беспокойство, поднимавшееся в ней волнами. Она приняла это ощущение за азарт, который охватил ее во время побега, отказываясь замечать необычные детали и игнорируя свои незаурядные способности - паркура на каблуках, отталкиваясь от стен, воздуха и легко перепрыгивая возникшие на пути препятствия в виде маленькой болонки, выбежавшей из открытой двери номера, ног какого-то джентльмена, расставившего их на пол коридора, красное кресло у столика, выступающий прилавок сувенирной лавки и цветочной композиции у лифтов. Любой трейсер позавидовал бы невысокой девушке в вечернем платье и ее элегантности, с которой она бежала, но сама Стефани никак не могла объяснить свою ловкость, кроме как своими собственными природными талантами. Оттого и сияла сейчас в лифте, успокаивая дыхание и поправляя прическу. Частная вечеринка оставила после себя послевкусие пустоты. Так вот оказывается как это бывает, когда на душе совсем пусто, вообще ничего. Дав себе обещание больше никогда не принимать подобные приглашения, она радостно и с сияющей улыбкой подняла голову на зеркало на потолке, пока лифт медленно и чинно полз вниз под Лунную Сонату Иоганна Себастьяна, играющую где-то на фоне.

Подняв голову вверх, в отражении зеркала на потолке она увидела мужчину, который мало того что был невероятно красив, но еще и улыбался ей довольно дружелюбно и просто. Быстро оглянувшись через плечо, как будто бы не поверив своим глазам, она недовольно нахмурилась, как будто бы за нею подсмотрели, а сама впилась взглядом в его лицо. Лицо его оказалось не только красивым как у какого-нибудь ангела или божества, но и открытым, добродушным, от чего ее опасения и настороженность вмиг развеялись. Уголки губ дрогнули, она смущенно улыбнулась, немного дольше, чем положено, задержав взгляд на его губах, невольно и неконтролируемо представив как он наверное здорово целуется. Прекрати на него пялиться! Быстро отвернувшись и поругав себя за подобные мысли, она оправдалась тем, что молодой человек сам виноват: нельзя быть таким красавцем и расхаживать по отелям без сопровождения трех очень ревнивых жен и стопятсот охранников. А еще нельзя внезапно вот так возникать в одном с тобой лифте за твоей спиной, когда ты абсолютно уверена, что совершенно одна. На щеках ее появился румянец. Даже на мгновение она испугалась, что он догадается о чем она думает, как будто бы весь мир, глядя на нее, знал какие решительные и прекрасные перемены произошли в ее жизни и буквально считывал ее мысли. Повернувшись к нему еще раз, но уже более скромно потупив взгляд, чтобы не сосредотачиваться на его лице, она повернулась полубоком. Неудобно как-то торчать к нему своей задницей и при этом разговаривать. Как же она его не заметила? Новая волна смущения пробежала по ее лицу. Акцент? Возможно, он совсем не из Греции. Надо же, а откуда такие бывают? - голова мигом наполнилась идиотскими девичьими мыслишками.
- Спасибо, - голос к ее удивлению выдал ее волнение, от чего Стефани покраснела до кончиков ушей и отвернулась разглядывать кнопочки. А что еще можно было сказать? Про себя она поругала незнакомца за столь впечатлительную внешность. И он наверняка знает о том какой эффект производит на несчастных девушек. Негодяй? Сердцеед? Наверняка. И от этой мысли Стефани немного разозлилась, а от этого стало легче. Никогда больше она не свяжется с красавцами. Мужчина должен быть небрит и волосат, как горилла. Но все в ней сейчас говорило обратное. Так интересно было ловить себя на таких мыслях и ощущениях. Определенно Стефани изменилась и из девочки уже превращалась в женщину, что ей начинало нравится все больше. В этом откровении было что-то трепетное и приятное, немного даже веселое. Стефани поджала губы, чтобы мысли не потекли из ее рта вслух и она не начала его вдруг расспрашивать о его личной жизни, а вот глаза закрыть совсем не получалось, поэтому она пару раз оторвалась от разглядывания кнопок на лифтовой панели и смущенно украдкой глянула на него. Не нужно этого делать! Определенно этот мужчина - ходячая угроза для всех юных и впечатлительных особ. Глаза у него были голубые, ясные, что аж дыхание перехватывало. Каков бесстыдник! Или это я бесстыдница, а этот сексуальный ангел просто мимо проходил? И дело не только в его лице. Он весь был как будто бы сошедший с картинки. Все в нем было со вкусом, идеально и так ему шло, что сердце непроизвольно сбивалось с ритма. Каков наглец и красавец! Не смотри на него, - зашипела сама на себя Стеша. Клатч вылетел из руки и шлепнулся на красный ковролин, выстланный на полу. Она мысленно поругала себя за неловкость и попыталась элегантно присесть на своих каблучищах, чтобы никого не смущать задравшимися платьями или раскоряченными позами. Теперь Стефани была из другой категории женщин, больше не студентка и маменькина дочурка. Она так считала. Теперь она была женщиной, танцовщицей в элитном ночном клубе, у нее было внимание мужчин, работа и деньги. Стефани слегка присела, потянувшись ручкой к лежащему клатчу, балансируя где-то на грани "элегантно подниму" или "сейчас еще мгновение и я навернусь с грохотом и руганью болотного тролля". И в этот самый момент лифт неожиданно и довольно резко остановился, вынудив ее тут же шлепнуться на задницу. Свет в лифте моргнул, но продолжил сиять, а мелодия Лунной Сонаты так же неуместно и вдохновенно завораживать своей грустью и глубиной.

Отредактировано Stephanie Bennet (26.10.2013 16:04:17)

Все бы ничего, даже если бы лифт немного и потрясло, это было бы не так ошеломительно ужасно и прекрасно одновременно как его руки на талии, легко подхватившие ее с пола, его близость, наполненная мужским запахом и еще чем-то опасным и чувственным. Стефани оторопело поморгала глазками, став ровненько в цвет красного ковролина, на котором только что сидела. Ощущение того, что он видит ее насквозь в такой ситуации играет злые шутки. Стоило бы быть осторожнее со своими мыслями и не позволять им такие вольности. Но ее коснулся ангел, бог секса и демон разврата, и от его прикосновения по телу пробежала армия мурашек. Кому бы из них не принадлежало эта потрясающая внешность, Стефани оторопело уставилась на зажим для галстука, а затем и на полосочки на его рубашке, как бы невзначай словив себя на мысли а как он будет смотреться без этой ткани на нем. Силясь не выдать своего адского смущения и грязных мыслишек, Стефани кивнула, все еще увлеченно уставившись ему на грудь, только бы не поднимать глаз и не видеть его лица так близко.
- Да, спасибо, все в порядке, - торопливо проговорила она. Нет ну и правда все в порядке. И не нужно на него пялиться! Она подняла глаза и ослепла от одного вида его улыбки, даже не сообразив, что более уместно было бы поблагодарить его и отступить хотя бы на шаг, а не стоять и смотреть на него как полная беспросветная дура. Стеша растеряно улыбнулсь ему в ответ, что могло означать "да", "возможно", "скорей всего" или "нет, это просто восхитительное начало дня". Красивый и еще и вежливый - дьявольское сочетание, вызывающего желание не просыпаться. Слава богам! Но мужчина все таки оставил ее, переключив свое внимание на лифтовую панель, а Стефани отступила к стене лифта, поправляя волосы и платье, бегая глазами, как будто бы выискивая мышиную нору, в которую можно было бы сбежать, не даром же ее прозвали в клубе Мышкой. Но бежать было некуда. Когда тебя просят сохранять спокойствие, оно моментально куда-то улетучивается. Поразившие ее до глубины ощущения начинали сменяться страхом. Приближалась паника, выталкивая все разумные доводы, что сейчас лифт возобновит движение и все в таком духе. Стефани смертельно боялась замкнутых пространств, неконтролируемо сильно, болезненно. От одного осознания, что при всем желании она выйти отсюда не сможет, на нее накатил такой леденящий душу ужас. Она пыталась не показывать своего испуга, хотя одного взгляда на мужчину хватило, чтобы понять, что она не способна остановить эти ощущения. Что это? Что это? Дышать стало труднее. Стеша уже не могла улыбаться, болезненно напрягшись и опираясь спиной на стену. В глаза ее все еще было место смущению, но страх был сильнее всего, захапывая себя своей властолюбивой лапой всю территорию. Делая глубокие вдохи и выдохи, она прижала сумочку с клатчем к груди и закрыла глаза, всего на мгновение, только чтобы немного собраться и взять себя в руки.
- Видимо... А вы англичанин? - спросила она его на превосходном английском и заставила себя на него посмотреть, только бы отвлечься от своих неприятных ощущений, - А его скоро починят? - спросила с надеждой, как будто бы он был не только невероятно красив и заботлив, но и знал ответы на все вопросы.
Химера не любила замкнутые пространства. Ей порядком поднадоело томиться в неволе в теле маленькой женщины и она толкнулась, желая расшевелить ту и вырваться, наконец-таки вырваться и сделать то, что должна сделать - убить своего первого хранителя. Стефани испуганно посмотрела на незнакомца, уже не в силах скрывать своих чувств.
- Вы слышали? - голос ее, упавший до шепота, был пропитан страхом, - Что это было? - и в этот момент Лунная Соната простилась с пассажирами лифта коротким "шшш" и они провалились в непроглядную тьму. Даже на лифтовой панели не горела ни одна кнопка, ни одна лампочка. Свет погас полностью.

Отредактировано Stephanie Bennet (30.10.2013 14:43:44)

Хотелось бы ахнуть, когда погас свет, и, возможно, даже поболтать, чтобы не чувствовать себя потерянной в далекой-придалекой галактике прямо посреди какой-то черной дыры., но рот отказывался подчиняться. Тьма была непроницаемая, густая, тяжелая. Мистер англичанин тоже практически беззвучно исчез в этой темноте. Стефани осталась наедине со своими ощущениями, которые переворачивали все внутри. Сперва на лбу выступили капельки пота, она почувствовала это не сразу, только через некоторое время. До этого было участившееся дыхание, громкие и быстрые сокращения аппарата, гоняющего кровь по ее организму. Воздуха, отчаянно не хватало воздуха и Стефани глотала его все более быстро и жадно, но подобная тактика совсем не приносила облегчения. Выпустите меня! Прижаться к стене было самым разумным. И сползти на пол по ней, чтобы только чувствовать, что пол и стены еще на месте. Давить в себе жгучее желание начать паниковать, плакать и требовать, чтобы ее выпустили немедленно.
- Мамочки, - сказала он не потому, что хотела видеть свою маму прямо сейчас, а потому, что иначе внутри бы что-то лопнуло от напряжения. Ей просто нужно было что-то сказать. Голос. Англичанин. Прекрасное произношение, которое всегда вызывало у нее внутренний трепет. Голос у него был глубокий, ласкающий, сильный. Описать его простыми словами просто невозможно. И даже не смотря на то, что в этот момент Стефани совсем не могла оценить степень его сексуальности, она с облегчением почувствовала надежду, затеплившуюся в ее груди. И только с чувством тихо повторила свою спасительную фразу:
- Мамочки.
Лифт не двигался, шума лопающихся тросов не было, криков о пожаре или нападении инопланетян тоже. Можно было чуть смелее вздохнуть. Только не пропадай! - мелькнула в ней безумная мыслишка, обращенная к владельцу голоса. Не спеша покидать пол, Стефани не заботилась о сохранности платья. Что-то происходило с ней, что-то было не так. И это похуже уже знакомой клаустрофобии, которая преследовала ее с самого детства. Ничего страшного или критичного, просто дискомфорт, реже паника. Но обычно все это легко контролировалось. Раньше это было иначе. Сейчас какой-то незнакомый жар поднимался снизу вверх по ее телу, захватывая и поглощая ее.
Очень хотелось сказать "Оу, я в порядке, спасибо!" и поинтересоваться самочувствием в ответ, может быть даже назвать свое имя и весело похихикать над ситуацией, но отчего-то не было весело. Предчувствие какой-то опасности, незнакомой жажды, желания, которое до сих пор ей было чуждо. Душно, очень душно.
- Поговорите со мной, - выдавила она из себя. Это было странно, но в тот самый момент, казалось, что если он не начнет говорить, это состояние нахлынет на нее как девятый вал и уже не будет возврата назад, - Пожалуйста.
Тело ее вздрогнуло как от судороги и напряглось. Пальцы впились в ладони. Ей показалось что что-то пошевелилось в районе копчика. От этой мысли, что что-то может быть у нее под одеждой, какое-то насекомое, она быстро поползла по стенке вверх, разглаживая складки и держась за свою задницу. Очень хотелось бы залезть куда-то повыше, запрыгнуть на какую-то возвышенность, но это же лифт. Тут некуда прыгать, поэтому подавив в себе такое желание, Стефани только поджимала попеременно ноги, топталась на месте, как будто бы ее атаковали какие-то невидимые насекомые. Брррр...
Ойкнув, она разжала ладони, в которые так больно и сильно врезались собственные ногти, оставляя кровавые ранки на ладонях и продолжая расти. Видеть она не могла, но чувствовала как меняются ее руки, а там, у самого основания позвоночника что-то начинает свое движение, как будто бы это уже не какие-то там мураши, а змея заползла в ее бельишко и касается ее на удивление теплым вытянутым телом. Стефани судорожно выдохнула, пряча руки за спину и вжимаясь спиной в стену лифта.
- Пожалуйста! - просьба в общем-то довольно странная. Что-то вроде: "А скажи мне что-нибудь приятное". Такая просьба обескураживает, выбивает из колеи, сбивает с толку и мгновенно опустошает голову от всех приятных словосочетаний.

Отредактировано Stephanie Bennet (18.11.2013 12:30:43)

- Да, - подтвердила что-то там себе Стефани, старательно вслушиваясь в слова незнакомца. Герберт, Герберт, хорошее имя. Герберт. Грудь сдавливало, пугая Стешу еще больше. Она стала сильнее дышать, пытаясь высмотреть в окружавшей ее темноте обладателя голоса, а потом на какое-то мгновение разглядеть откуда ни возьми появившийся черно-белый силуэт мужчины. прижимающегося к стене. Ему было также страшно как ей? Он чувствовал тоже самое? Стефани резко выдохнула и на мгновение закрыла от неожиданно боли глаза. Заиграла музыка и начал появляться свет, но она боялась пошевелиться и посмотреть что там ласкает ее ноги. Руки все еще за спиной, а глаза, отсвечивая голубым, как у какой-то кошки, уже с изменившимся зрачком. Светлые волосы снова рыжие, как будто бы она никогда и не красилась, ярко-рыжие, пышные, как львиная грива. Из под платья выглядывает хвост с пугающим шипом на конце, а ноги покрыты едва заметной светлой шерсткой. И можно открыть рот, глядя на молодого человека напротив, только чтобы продемонстрировав ему удлинившиеся клыки. Не двигаться и в таком же ужасе смотреть на него, смотреть на него и хотеть его, хотеть всего и полностью. Подойди, подойди к нему, - шептало ее второе я, впервые пробудившееся от многолетнего забвения. Но Стефани не двигалась, пока клыки не исчезли и она не перестала стоять с раскрытым ртом, хлопая глазами, а попыталась что-то произнести.
- Почему. Вы. Так. На меня. Смотрите? - чеканя каждое слово на превосходном английском, дающееся с большим трудом, она не двигалась, но что-то в нем определенно ее притягивало магнитом. Просто подойти, просто понюхать его запах. Ничего страшного! Но она не шевелилась, только руки, до этого бывшие за спиной, поднесла к лицу и ужаснулась. Стефани вскрикнула, забившись в угол лифта и с ужасом глядя на свои руки, ногти на которых, ее маленькие аккуратные красные ноготки превратились в длинные и весьма опасные на вид когти. Она уже боялась сама смотреть на Герберта, ставшим невольным свидетелем то ли ее галлюцинаций, то ли сумасшествия.
- Что? - плакала она, - Что?... Что со мной?
Но химера просто так отказывалась сдаваться. Если от испуга, от слез, ее глаза вновь стали обретать человечинку, а волосы светлеть, то следующим был вырвавшийся из груди тихий рык, вернувший снова все на свои места. Стеша плотоядно глянула на мужчину, но тут же застонала, как будто бы сопротивляясь всему происходящему с ней, не без боли переживая новые ощущения.
- Простите, - неожиданно запела птичка, - Простите, - в ее голосе был неподдельный страх и отчаяние, а потом она вскрикнула от боли, как будто бы в ней происходили более глубокие изменения, невидимые глазу. Она видела в его глазах ужас. Ужас, который вызывала в нем она, Стефани Беннет. Не то чтобы ее сердце в тот момент не разбилось от того, что самый красивый мужчина на территории Греции сейчас едва ли не с отвращением глядит на нее, но хуже всего то, что она понимала его страх. И ни за что не хотела бы вызывать в ком либо такие чувства.
- Что со мной происходит?! - взмолилась она и упала на колени, закрывая лицо руками с опасным маникюром.
Иди к нему! К нему! - кричало то, другое существо внутри нее.
- Пожалуйста, не надо! - Стефани разрыдалась так обреченно и отчаянно, что на какое-то мгновение чудовище спасовало, позволяя ей успокоиться. Успокоиться настолько, что даже ее руки теперь стали похожи на человеческие руки, черты лица разгладились, хотя волосы так и остались огненного цвета, а глаза нечеловеческими. Но она не поднимала головы, а плечи ее продолжали дрожать. Хвост спрятался куда-то за ее спину, забившись в угол, как и его хозяйка.