ДжейДи не планировала становиться очередным членом какой-то там группировки. А уж рассказывать брату о внутреннем мини-Геркулесе – и подавно! Увы, харизма брюнета и его убедительность сыграли с девчонкой злую шутку. Та подумала: «А почему бы и нет? Что я теряю? Если глава Эгейнста такой же мудак, как и Кестлер, я всегда успею свалить», – сказано – сделано. Дилан согласилась прийти в особняк и сделать вид, будто всегда мечтала бороться со злом. Против Кестлера. Ради Дафны. Да, у Оакхарт имелись свои мотивы, хотя она сама и не придавала этому особого значения. «И нечего было так орать», – Макс любил обвинить сестру в пропаже его сигарет, хотя ДжейДи никогда в жизни не прибирала их к рукам. Выкурил и забыл. А ей страдай и мучайся. Сегодня отгородить себя от голоса брата получилось с помощью огромной холодной подушки и умения уходить в белый шум. Словом, юная смутьянка проспала все, что только могла проспать. Выкурив три сигареты и представив лицо Макса в гневе (и поржав над этим, разумеется) девица оказалась рядом с дверью особняка Эгейнста. Нажала на звонок, немного подождала и…
– По-твоему фраза «я тебя урою» меня должна напугать? – дверь открыл самовлюбленный брюнет с высоким ростом, который, к сожалению, являлся родственником Дилан. Вы ведь понимаете, о ком мы? – Придумай что-нибудь ново… – закончить фразу ей не удалось: мужчина силой втащил хрупкое тело Двуликой в помещение, очень сильно сжимая локоть. – Да блять! – без мата Оакхарт не представляла своей жизни. И сейчас могла точно понять почему. – Нормально? Нормально – это как? – шатенка улыбнулась во все свои тридцать два зуба и зажала в кулак галстук братца, рассматривая его так пристально, будто впервые видит. – А ты у нас заделался королем пидорасов? – не то что бы американка считала всех мужчин, одетых в нечто отдаленно напоминающее костюм, пидорасами.  Просто Макс смотрелся в таком наряде крайне забавно. Футболки и свитера ему шли больше. – Это я к тому, что костюм тебе не идет. И если твои волосы отрастут хотя бы на пять сантиметров, то я стану называть тебя мисс Оакхарт, – затягивать с перепалкой не стоило. Да и Хранитель решил заткнуть сестру своеобразным способом. Он просто потащил ее в очередную комнату. ДжейДи материлась, пиналась и пыталась укусить родственника. Несколько секунд спустя ее поставили в центр гостиной, словно других вещей для разглядывания в этом месте не имелось. ДжейДи только открыла рот, дабы выматериться, как вдруг зацепилась взглядом за знакомый фейс. «Беннингтон?» – настоящий шок. Оакхарт, со сдвинутыми к переносице бровями, уставилась на знакомого незнакомца с явным недовольством. И удивлением тоже. «Нет, блять, серьезно?» – мироздание никогда не шутит! Ничего, мать вашу, не происходит просто так! И ладно бы здесь оказалась только одна знакомая рожа! Количество этих самых рож росло с молниеносной скоростью. «Коламбус?» – а он-то какого хера тут делает?
– Беннингтон! – с наигранной радостью воскликнула девушка, сжав губы и покачав головой. Было видно, что, несмотря на полную готовность отвесить очередную шутку, она была напряжена. Почему? Черт знает. Хранительство Освальда ее даже обрадовало, а вот с Чесом в прошлый раз знакомство не задалось. Мистическим образом. Именно поэтому захотелось свалить подальше, да только куда Дилан пойдет? – Коламбус! – настало время перевести взгляд на лучшего друга, нахождение которого в комнате успокаивало. Бунтарка попыталась улыбнуться снова, но улыбка вышла неестественной и вымученной, будто ничего радостного не произошло. «Ну блять, если мой брат мутит дружбу с этим чуваком, то это хуево. Почему такие встречи, твою мать, всегда случаются со мной?» – не так давно Ди нехотя признала, что верит в судьбу. Не так что бы очень, и все же. И с тех пор начала замечать больше совпадений и неслучайных случайностей, чем прежде. Это странно.
– Нет, блять, серьезно? – наигранно-веселый тон сменился на рассерженный. Дилан скрестила руки на груди и выжидающе посмотрела на лохматого. – Беннингтон, ты – глава Эгейнста? – в глазах Хранителя она не отыскала какой-либо ответ, а потому осмелилась ответить самостоятельно. И, разумеется, положительно. – А ты, – волна гнева переметнулась к бедному Освальду, – Клинт, даже ничего, блять, не сказал! Хотя я своими глазами видела, как на тебе порез зажил со сверхъестественной скоростью! – и напоследок посnрадает Макс. Куда ж без него. – А тебе, кретин, я разъебу твою драгоценную гитару об твою же голову, если еще раз назовешь меня Дженнифер или Димой! – Оакхарт, конечно, не кричала, но потратила много эмоций на столь короткий монолог. Кинув свирепый взгляд на курящего братца, шатенка покачала головой и подняла руки, мол, «сдаюсь».
– Что ж, раз я вас всех знаю не так хорошо, как думала, то представлюсь снова, – на лице появилась ядовитая улыбка. Убрав прядь волос за ухо, похлопав себя по карманам и сделав вывод, что сигарет у нее с собой нет, девчонка сделала шаг вперед – чуть ближе к Честеру, хотя смотрела вовсе не на него, а на Клинта.
– ДжейДи Оакхарт. Двуликая, – американка мигом оказалась рядом с Беннингтоном и, с вызовом протянув руку для рукопожатия, решительно посмотрела тому в глаза, – Геркулес.

Отредактировано J. D. Oakheart (13.10.2013 00:36:26)

Внешний вид. Рожа, разумеется, не такая довольная.

Минуло десять часов утра, когда Клинт покинул свою комнату. Всю ночь он провел над клавиатурой ноутбука, но мучительные поиски ошибки в коде ни к чему не привели. Так он и заснул, прямо сидя за столом, а проснувшись, понял две вещи. Во-первых, у него просто адово ломит шею и во-вторых, нужно срочно выпить кофе. В общем, путь кудрявого пролегал на кухню и он искренне надеялся, что там никого не будет, ибо сколько Бергер себя помнил, он всегда ненавидел утренний треп. А особенно безумно идиотские вопросы типа: "как спалось" или "тебе что-нибудь снилось"?
- Эй, кудряшка Сью! – едва оказавшись на территории обитания холодильника, Освальд, - Аааа, нет! Развидь меня, развидь! - привлек внимание одного из Хранителей. Казалось бы, это обидное обращение, но сей здоровяк придумывал клички абсолютно всем, так что на него никто не обижался. А дальше. Ну конечно. – Как спалось?
И почему я так и знал, а?
- Привет, Хэнк. Как обычно, - сделав пару шагов по направлению к кофеварке, Освальд зевнул. Внутри него завязалась напряженная борьба, но вежливость все-таки пересилила, - а тебе? Ненавижу себя за это. Надо было молчать. И тут понеслось! Начав с того, что засыпал он плохо, Хранитель принялся пересказывать ему свой сон. И ладно бы просто бегло описал, но нет, он постарался не упустить даже самой мелкой детали!
- И значит, говорит мне эта стриптизерша: - Хэнки, ты такой сильный! А я такой: - А то, могу тебя одной рукой поднять. А она: - А машину мою поднимешь!? И тут я во сне думаю, только бы у этой куколки был не Хаммер. Хотя откуда у стриптизёрши деньги на Хаммер? Понимаешь о чем я? – раздался гортанный смех, и Хэнк по-приятельски ударил Бергера по плечу. Тот пошатнулся и чуть не выронил из рук чашку с кофе. Надо срочно валить отсюда
- Понимаю, - потирая ушибленное плечо свободной рукой, процедил сквозь зубы кудрявый. Взгляд молодого человека красноречиво говорил, что вертел он на шесте против часовой стрелки и Хэнкову стриптизершу, и ее машину и все Хаммеры вместе взятые!
– Это все, конечно, безумно увлекательно, но мне пора идти, - и никаких объяснений. Просто ему пора. Невежливо? Да наплевать. Хэнк как-нибудь переживет, он уже привычный. Ретировавшись в коридор, Клинт судорожно начал соображать, где бы ему пока приткнуться. Возвращаться в комнату желания не было. Там витал дух работы. От безысходности и с верой в чудеса, Освальд направил стопы в гостиную. И, троекратное ура, она оказалась никем не занята! Не поверив в свою удачу, он даже за кресла и шторы заглянул, но нет, за ними никто не прятался. С удобством расположившись на диване, кудрявый принялся допивать свой кофе и отключился. Кофеин бодрит? Не, не слышал. И черт знает, сколько бы он проспал, не разбуди его лай со стороны внутреннего двора.
- Бульдозер, прекрати, - на автомате рявкнул мужчина, все еще не до конца высвободившись из цепких лап Морфея. Потрепав свои буйные вихры, он встал, потянулся и подошел к окну, задумчиво наблюдая за своим хвостатым будильником. Иногда он завидовал этому псу. Его таланту радоваться любым мелочам и нравится каждому встречному-поперечному. В мире животных, Бергер, пожалуй, был бы кем-то далеким от мира хищников. И ни разу не мимиммишным при этом. Рыбой пузырем, ага.
- А ты что здесь делаешь? Перед глазами кудрявого внезапно вырос лидер Эгейнст. Вроде не с бодуна, - характерного запаха не было, - но хмурый какой-то.
– И тебе привет, Честер, - даже не пытаясь скрыть иронию, откликнулся Клинт. – Стою, как видишь. – Ну а что? Какой вопрос, такой и ответ. Обмен любезностями растворился в тишине. Но, как известно, свято место пусто не бывает. Мгновение спустя со стороны коридора послышалось какое-то оживление. Кажется, там кто-то весьма эмоционально пререкался. Покой нам только снится…. Бергер обернулся на дверь ровно в тот момент, когда она распахнулась с добротного пинка.
- Эффектно, - подметил он про себя и тут же остолбенел. Пожалуй, появись сейчас на пороге гостиной приведение, зубная фея или Кестлер в костюме розового слоника, он бы удивился куда меньше. Челюсть кудрявого как по команде отвисла, а брови замерли в приподнятом изумление.
Что она тут делает? Как она здесь….., - шестеренки со скрипом, но завертелись. Озарение пришло молниеносно. Оакхарт! Твою мать, я клинический идиот! Все его естество сейчас негодовало. Однофамильцы! При такой редкой фамилии это же один шанс на миллион. Почему я не подумал об этой возможности, даже мысли такой не допустил? Боги, как? Как у такого дегенерата, идиота и чмошника от рока, может быть настолько восхитительная сестра? Его взгляд был прикован к Джей Ди. На какое-то время он даже забыл, что надо дышать. За головой у девушки клубилось облако сигаретного дыма – неотлучный спутник Макса, - а в голове у Клинта роились сотни вопросов, и плескалось целое море растерянности. Кроме того, там поселился страх. За своего Джедая, за их дружбу и за будущее, возможно уже без нее. Да, он боялся тех перемен, которые обязательно повлечет за собой эта встреча.
Джей Ди в противовес Бергеру отреагировала на внезапный сюрприз весьма бурно. Ее громогласное : - Коламбус! - словно оплеуха, ударило кудрявого прямо в лицо. Он в знак приветствия приподнял правую руку. Но как-то вяло. Будто бы сомневался, а стоит ли? Почему-то смутьянка была не менее удивлена присутствию в этой комнате Беннингтона. А вообще на орехи досталось всем, даже ее самовлюбленному братцу. Впрочем, этот козел действительно заслужил!
– Что ж, раз я вас всех знаю не так хорошо, как думала, то представлюсь снова,
Бунтарка направилась в сторону Честера, но ее взгляд был обращен к Клинту. Он не отвел глаза, хотя, откровенно говоря, такое желание у него имелось. Вся комната будто бы замерла в ожидании следующих слов Джей Ди. В воздухе повисло напряжение. Разрядка, увы, не заставила себя долго ждать. Сероглазая смутьянка тоже из этого мира. Греческая мифическая холера и ее затянула в свое хаотичное болото. И треснул мир напополам. Так, как было "до" уже точно не будет. Теперь есть только безликое "после".
- Двуликая, Геркулес. Пожалуй, это многое объясняет, - голос был тихим. Клинт опустил голову и пару раз мотнул ей из стороны в сторону. Только что озвученная правда никак не хотела укладываться в его офигевающем мозге. Теперь стало понятно, почему она так отчаянно не ладит с техникой. И ничего не боится. Бесстрашный герой в теле этой хрупкой девушки. Пожалуй, это так же нелепо, как и красавец Адонис в роли покровителя неказистого Освальда. За окном снова послышался лай.
- Бульдозер, не сейчас, - буркнул кудрявый и пес послушался. – Раз уж у нас здесь наметилась сходка анонимных жертв греческих мифов, то я, - он поднял глаза на Джей Ди. - Клинт Освальд, - да-да, на счет имени я тебе не соврал, - Хранитель Адониса. На этом месте можно смеяться. Оакхарт наверняка заржет, будь он трижды неладен! Да и черт с ним. Только бы она не смеялась.

Отредактировано Clint Oswald (24.10.2013 09:11:11)

Настало время охуительных историй. ДжейДи открыла для себя новую удивительную истину, суть которой заключалось в том, что каждый третий житель Афин – Хранитель. Или Носитель. Или еще какая-то древнегреческая хуйня. Хоть бери и возвращайся в родной Талахасси, где встреча даже с нормальным адекватным человеком приравнивалась к чуду. А здесь чудеса везде. Повсюду. За каждым углом и в каждом человеке. И, как ты ни старайся отгородиться от сверхъестественных знакомств, – ничего у тебя не выйдет. Сами убедитесь: гостиная Эгейнста вмещала в себя трех человек, чьи морды лица юная смутьянка могла узнать в любом состоянии. Ладно бы в группировку вступил один Макс! Ладно бы один Клинт! Но… все трое?! Что за издевательство?! А самый бровастый из них еще и лидером оказался!
Кстати, о лидере. Дилан, не отводя взгляда, крепко пожала руку Честера и осталась собой довольна. Потом представился Коламбус и, судя по реакции Макса, его короткая реплика являлась чем-то чрезвычайно уморительным. Шатенка, непонимающе нахмурив брови, рискнула улыбнуться одним уголком губ, пока любезный братец рассказывал о Богах. О тех самых Богах, которые осмелились забрать себе в вечное пользование тела, умы и души этих трех парней. Ой, подождите-ка. Это не о них. Это о ней. Ничего плохого в Хранительстве Дилан не видела. Вот правда, какие проблемы? Захотел – выкинул талисман и прекратил свои страдания, не захотел – живешь себе спокойно. Да, Хранителям просто чертовски повезло. Они сами не понимают насколько.
– Я все еще не понимаю, какого хуя ты ржешь, – отпустив ладонь Беннингтона, девчонка вопросительно посмотрела на рок-звезду местного разлива. Его довольная рожа явно просила кулака. – А, я поняла. Тебе не очень нравится Клинт и ты его считаешь недостойным красавчика Адониса, не так ли? – горбатого могила исправит. Несмотря на то, что этот придурок из-за своей тупости потерял всех друзей, пережил войну и чуть не сдох, жизнь Макса ничему не научила. Точнее, некоторые особенности его потрясающего характера остались там же, где были лет пять назад. Веселые подтрунивания над теми, кто хуже тебя… «Вот ты мудак, Оакхарт», – оскорбив таким образом и свою семью, и фамилию в целом Двуликая почувствовала прилив небывалой злости. Она быстро подскочила к Освальду и, от всей души подарив тому поцелуй в щеку, закинула руку ему на плечо. – Забей, Коламбус, шутки у моего брата остались на уровне четвертого класса, – доверительно произнесла девчонка, заглядывая в глаза Хранителю Адониса. А потом она повернула голову в сторону Честера и Макса. – Зайка моя, у тебя вообще в Покровителях – баба. К твоей прическе прекрасно подходит, – затевать скандал юная смутьянка не собиралась. Подумаешь – назвала своего родственника ошибкой природы. Делов-то. Такое случается каждый день. Максимушка даже обижаться не станет, потому что очередная сломанная конечность вряд ли является пределом мечтаний каждого мужика. Особенно если учесть, что увечья тебе нанесла хрупкая бледная девочка. «Сколько я там ломала ему руку? Два раза? Или больше? Или это был другой парень?» – трещины в костях, синяки, ушибы… можно рейтинги составлять. Те самые, где ты подсчитываешь свои победы. А побед у ДжейДи имелось немало.
– Откуда тебя знаю – догадайся сам, Хранитель Богини убеждения, – последнюю часть фразы девчонка произнесла твердо, звонко и не без удовольствия. Будто работала в сфере рекламы и пыталась представить, как будет звучать название товара, который придется в скором времени раскручивать. – Клинт… он мой… – серо-зеленые глаза подопечной Геркулеса скользнули по лицу парня, тут же опускаясь куда-то в пол. Дилан, вспомнив их последний неловкий разговор и статус их отношений, поспешила убрать руку с плеча кудрвого. Она сделала шаг вперед, а потом, развернувшись, попыталась весело улыбнуться, – он мой лучший друг, вот, – вы помните, что настало время охуительных историй? Так вот, теперь стоило бы рассказать рок-музыканту о знакомстве с Беннингтоном. Увы, все встречи с этим мужчиной заканчивались еще более неловко, чем последний разговор с Освальдом. Беда. Везде засада. Ни о чем без смущения не расскажешь. «Стоп. Смущение?..» – А Честер… ну если вкратце, то мы с ним встречались пару раз. Типа знакомые, – такие дела, Макс. А там думай, что хочешь. Знаете, иногда ДжейДи искренне радовалась тому, что не умеет читать чужие мысли. Не спрашивайте почему. Явно не потому, что она боялась узнать о себе нечто новое, о нет. Просто… вера в людей уже давно пошатнулась. Зачем ее расшатывать до основания?
– Ну что, Честер, – поговорили с одним, поговорили с другим… пора поговорить с третьим, не так ли? – значит, Арес. Бог вероломной войны, – Оакхарт подошла чуть ближе, сверля взглядом серо-зеленых глаз лицо Лидера. Да, вот так вот банально. Обычный классический испытующий взгляд. Ну и ладно. Зато это так интересно. И дает гарантию на то, что твой собеседник заинтересован в общении с тобой. Если не отводит взгляда, разумеется. – Понятия не имею, какие силы у твоего Бога, но… его имя звучит внушительно, – девчонка чуть наклонила голову вбок и закусила губу, будто размышляя о чем-то. – Вероломная война. Ломает веру, – только шепот. Двуликая очень хотела распробовать мощное звучание этих двух слов. Внушительно. Опасно. Неплохо, Честер. – Да, страшное сочетание, – ну не говорить же ему, что она успела у себя в сознании тихо восхититься? Тогда это была бы не ДжейДи. – Ладно, как-нибудь расскажешь о том, что ты умеешь. Мне интересно. А сейчас вопрос: какие бумаги мне нужно подписывать? Что мне нужно делать? Я вся ваша, – подмигнув Беннингтону, юная смутьянка ладонью провела по своему относительно женскому силуэту, подтверждая таким образом свои слова. – И, кстати, как вы пережили чудную неделю с амнезией?.. – о, как Оакхарт ее пережила, она помнит. И даже вспоминать не хочет, если честно. Но послушать чужие истории было бы не лишним.

Отредактировано J. D. Oakheart (05.11.2013 00:18:50)

Когда случается что-то плохое, то очень хочется отстраниться. А еще лучше - проснуться. Открыть глаза, увидеть знакомую комнату и упершись лицом в подушку выдохнуть, мол, слава Богам, это все не по настоящему. Просто сон, небыль, фантазия. Но, увы и ах, проснуться не получалось. Он ущипнул себя еще раз, достоверности ради, но почувствовал только боль. Жаль недостаточную, чтобы перебить тягучую тоску, что сейчас заполняла его изнутри. Она словно канализационные нечистоты, настойчиво ползла вверх, подбираясь к самому горлу, а он никак не мог этому помешать. Хреново. Как же все, черт подери, хреново!
Макс что-то говорит, но Освальд не слушает. Честно говоря, он уже привык пропускать слова подопечного Пейто мимо ушей. Зачем обращать внимание, если семьдесят процентов его речи это оскорбления и попытки шутить, а остальные тридцать разговоры о женщинах, алкоголе, музыке и где бы надыбать косяк?
– Забей, Коламбус, шутки у моего брата остались на уровне четвертого класса, - Собственно, что и требовалось доказать. Шутки и оскорбления. Пожалуй, Клинту не мешало бы провести статистический пересчет. Семьдесят процентов маловато будет.
- Ничего, - Чудесная моя, ты ему льстишь и оскорбляешь четвероклашек одновременно, - на таких как Макс обижаться грешно. - Близость Джей Ди успокаивала. Ее поцелуй, пусть и такой целомудренный, в щеку, дарил напрасные надежды на что-то. Пошлякам просьба не беспокоиться. Секс не играл здесь первостепенную роль. Значение имела близость, но не столько физическая, сколько духовная. Освальда окрыляла поддержка сероглазой бунтарки, но вместе с тем она же усиливала градус его печали. Господи, он ведь совсем недавно умирал у нее на руках! Почему он еще тогда не догадался? Освальд, какой же ты идиот! Не было никакого элемента случайности. Боги нацелились именно на них. На помеченных своим роком людишек. Черт, как же хочется сейчас стать атеистом! Убить их своим неверием, отобрать всю силу и обратить мир в простое и понятное место, где не будет бессмысленных игр зажравшихся высших существ! Почему она? За что? Какого дьявола они творят? По какому праву отбирают самое дорогое? Вопросы, вопросы, вопросы! От них раскалывалась голова, ухало сердце, подкашивались ноги. Какой же он слабый и бесполезный. ДжейДи! - Бергеру хотелось то ли прокричать ее имя, то ли жалобно проскулить. Только не ввязывайся в это. Не рискуй собой. Ты должна жить, обязана! Слышишь? Она не умела читать мысли, а он не хотел говорить все это при свидетелях, поэтому оставалось только вопить про себя. Рука бунтарки покинула его плечо, и она сама отдалилась. Он ее лучший друг. Горькая пилюля, к слову, была приправлена очень теплой улыбкой. Они как Чип и Дейл, Винни-Пух и Пяточок, Рокки и Бульвинкль. Список можно продолжать бесконечно. Вот тебе виза во френдзону, дружище! Обживайся! Походу ты здесь навсегда. Вообще, это весьма удручающее слово. Стабильность в принципе удручает. Но есть ли что-то хорошее в переменах? Всегда ли все к лучшему? Если вспомнить историю, то, вероятно, нет. Что же будет теперь? Она тоже умрет от руки Кестлера или кого-то из его прихвостней? Его захлестнуло негодование. Джей Ди вела себя жизнерадостно, Честер говорил очень правильные вещи. Но он не учел одного - Дилан безумно упряма и безрассудно смела. Чтобы отбить у нее желание вступать в Эгейнст не следует рассказывать про мотивы каждого из них. Она же, как пить дать, захочет приобщиться к вендетте. А что тогда надо? Выдать ей розовую форму в облипочку и соврать, что сюда принимают только блондинок с третьим размером груди? Да и то, после пары месяцев аттестации в местных стриптиз-барах. Те, кто насобирал в свои труселя меньше обозначенной в контракте суммы в пролете. Остальные, добро пожаловать! Подходящий момент, чтобы подумать о стриптизершах. Браво, Освальд! Браво! К слову о моральном падении. Пока внимание Джей Ди и Чеса было всецело приковано друг к другу, Клинт решил гневно пошептать кое-что на ухо, - не в буквальном смысле, конечно, - Оакхарту старшему.
- Зачем ты привел ее сюда? Она же твоя сестра. Кровь от крови твоих родителей, плоть от плоти! - а теперь, давай поговорим о Боге, дружище! И о твоей пропащей душе! Перепиши на меня все имущество и приходи в нашу секту на субботнюю оргию. Впрочем, Макс бы точно пришел. Пусть его слава в последнее время поблекла, словно фамильное серебро, но рок-звездам, не важно какой величины, к такому не привыкать. Итак, о стриптизершах подумали, - можем мысленно загнуть палец, - оргии тоже вниманием не обошли. Что там у нас дальше по плану? Ах да, порицание Макса, мать его Оакхарта, за то что обрекает родную сестру на верную смерть!
- Ты что, не любишь ее? Не дорожишь ей? Я всегда подозревал, что ты сволочь, но никогда не думал, что настолько! - откровенно говоря, раньше Клинт не испытывал к музыканту особого негатива. Да, его бесили его шутки и подколы, но в целом он считал Макса нормальным парнем. Своим. Тем, кто в этой войне занял верную сторону и рискует собственной шкурой, чтобы отомстить дьяволу во плоти. Но сейчас картина кардинально изменилась. Чем он лучше Кестлера, если решил выставить против него Джей Ди? Получается, что он такой же подонок, который ради победы готов на все.

Честер не сводил взгляда зеленых глаз с Клинта. Последний пару минут назад стоял неподалеку от Беннингтона,  но вскоре медленно, но верно перебрался ближе к Максу. Краем уха адепт Ареса слышал слова Хранителя Адониса. Он отчитывал Макса за дебильный поступок. Беннингтон, сохраняя внешнее спокойствие, внутренне активно поддакивал и согласно кивал лохматой головой. Поступок Макса был куском чистого идиотизма, который сверху полили самым сочным и теплым дерьмом. И да, они вместе с Клинтом знатно постарались, чтобы сделать Оакхарта старшего крайним. Сам виноват, хуле. Словом, пока Хранитель Адониса был занят музыкантом, Честер решил всё свое внимание направить на девчонку. Она кривлялась. Шутила. И брызгала сарказмом. Признаться честно, несмотря на все свои теплые чувства к малявке, в какой-то момент адепту Ареса захотелось просто взять девчонку за шкирку и выебнуть к хуям из особняка группировки. Но он же мужик, а не истеричка! Поэтому брюнет лишь скрипнул зубами и прикрыл глаза. Вновь откинул лохматый затылок на стену, открыл глаза и абсолютно пустым взглядом всмотрелся в белый потолок. Нужно было собраться. Собраться, найти нужные слова и донести до дурной головы девчонки. Впрочем… Может, ну её нахуй? Пусть вступает. Так или иначе, но сейчас, в гостиной этого особняка, Честер в первую очередь лидер. Вожак стаи, блять. И уже только потом человек. Обычный человек, которому пару дней назад понравились длинные каштановые волосы. Сейчас этот человек должен отойти на второй план. А на первый обязан выйти бесстрашный и равнодушный лидер. Лидер, который нахуй посылает чувства и эмоции. Лидер, который смотрит на способности, на силу и на пользу. Лидер, который видит в новобранце потенциального покойника. И этот покойник в нужный момент может оказаться пешкой в смертельной шахматной игре. Или козырем в рукаве. И, знаете, чем больше в группировке пешек и козырей – тем лучше. И проще. Стало быть, пусть вступает в Эгейнст. Пусть будет козырем. Или пешкой. Всё зависит от обстоятельств. И от решения Честера. В основном, кстати, от решения Беннингтона, ибо всем давно известна одна простая истина: как адепт Ареса решит – так и будет.
- Ты слишком самонадеянна, - и это правда. Возможно, она не была тупой, не была безголовой, не была дурой. Хотя, Честер был уверен, что все вышеназванные прилагательные ей подходят. Он действительно видел в ней дуру. Потому что умный человек сюда не сунется. Он вообще не сунется во всю эту злоебучую хранительскую ебатню. Он будет держаться подальше. Где-нибудь в России, в Италии или на северном полюсе. Будет жить себе мирно: жрать по утрам бутерброды с красной икрой, потягивать красное вино и развлекаться с бабами. Был бы Честер умным – так и сделал бы. Но он не был умным. Беннингтон был дураком. И не боялся этого признавать. Еще он был трусом, дегенератом, идиотом и козлом. Именно поэтому он решил взять девчонку в Эгейнст. Это место опасно. Смертельно опасно. Но она слишком глупа, чтобы понять это. Так пусть прочувствует на своей шкуре. – Но твоя сила мне пригодится, - а он знал, что двуликая сильна. Безмерно, блять, сильна. Беннингтон помнил, как эта девчонка протащила его полумертвое тело из парка до ближайшей машины. Она даже не запыхалась. А ведь в Честере было порядка девяноста килограмм. А в ней? Килограммов сорок пять, да? Мужчина опустил голову и холодно взглянул в её улыбающееся лицо. Раздражало, ей Богу, раздражало, что она не может ни к чему относится серьезно. Впрочем, вскоре действующая на нервы улыбка сошла с её белого лица. Честер коротко кивнул в знак благодарности. Он относился к своей группировке серьезно. И хотел, чтобы все остальные относились также. – Я тебя беру, - холодно и равнодушно, словно он говорил о какой-то вещи. Но в этой группировке они все были вещами. Игрушками в руках Честера. А Честер был игрушкой в руках Кестлера. И судьбы.

Max Oakheart Jr., это ты меня прости, чувак. Игра обязвает)) И да, пост редкостный отстой. У меня адовый неписец.

Реакция от Оакхарта последовала незамедлительно. Разумеется, надо поставить задаваку на место, чтобы он знал, кто король в этой комнате. Второй после Честера, но все же. И как мы будем это делать? С помощью силы, епте. Пожалуй, не будь сейчас рядом Беннингтона и Джей Ди, подопечный Пейто не ограничился бы одним хватанием за плечо. Да, он сильно сжимал руку, чтобы у Освальда гарантировано остались синяки. Однако, на что бы он пошел без свидетелей? Ударил бы с кулака в челюсть? Или вцепился бы в кудрявую шевелюру недруга и приложил того пару раз лицом об стену? А может, памятуя о классике ботанских унижений, попытался бы дотащить Клинта до туалета, дабы там окунуть в унитаз?
Здравствуй, старшая школа! Нет, серьезно, будь Бергер чуть более сентиментальным, было бы в пору ностальгическую слезу пустить. Неказистые умные мальчики и девочки оторвы. Старо как мир, черт возьми! А еще настолько затасканно и отрепетировано для Освальда, что уже не трогает, не цепляет и не царапает. В психологии есть такой термин - перегорание. Ты постоянно переживаешь, убиваешься, страдаешь. Организм в состоянии стресса. Нервные клетки мрут, словно европейцы в средние века во время чумы. И тут наступает момент "баста". Твой личный менеджер по эмоциям вдруг решает отключить все чувства связанные с определенным сегментом рынка. Макса же, видимо, задело. Ну и слава Богам, значит хоть что-то в этой заполненной бабами, нотами и алкоголем голове еще функционирует. Пусть коряво, пусть наперекосяк, но что-то лучше, чем совсем ничего.
- Меня от тебя тошнит! - Клинт опустил голову и мотнул ей пару раз. Было мерзко и противно. До чего же Оакхарт примитивный! А еще музыкант. Человек искусства. Да, стереотип а-ля секс, наркотики и рок-н-ролл обязывает к определенной линии поведения. Но даже у него должно быть хоть что-то святое. Семья, например. А он стоит здесь и болтает такие мерзости про ДжейДи. Неужели Макс серьезно думает, что с его сестрой могут общаться исключительно ради того, чтобы залезть к ней в трусы? Свинья! Недоразвитый озабоченный бабуин!
- Возможно для тебя это новость, но Дилан удивительный человек. Добрый, честный, душевный и смелый. А не просто смазливая мордашка при стройных ногах. С ней приятно просто общаться. Без всяких задних мыслей, - на секунду Освальд замолчал, посчитав, что дальнейшие комментарии окажутся лишними. Наверняка про себя этот тип уже улюлюкает что-то вроде "П-е-е-е-д-и-к". Ну и черт с ним! Пусть считает его кем угодно. - И возвращаясь к твоему вопросу. Да, мне нравится твоя сестра. Но не надо опошлять наши отношения. Хочешь оскорблять меня? Валяй! Я никогда не питал иллюзий по поводу твоего мнения на мой счет, - взгляд серо-зеленых глаз метнулся в сторону бунтарки, - Но ДжейДи не трогай. Брат обязан защищать ее от грязных нападок, а не стоять здесь и строить из себя трахогадалку, рассуждая о том, кому она, как ты выразился, не даст. - Последнюю фразу Освальд произнес слишком громко, а посему, закончив ее, он смутился. Черт, теперь она будет думать, что я такой же членоголовый идиот, как Макс. Отлично. Оакхарт таки смог мне подгадить. Если бы взгляд мог убивать, то брат Дилан уже валялся бы на полу без признаков жизни.

Я реально не знал, что писать

- Так блять, - громко и грозно рявкнул Честер, заставляя всех обратить внимание на себя. Вот только драки ему не хватало в гостиной Эгейнста. И если Клинт был относительно адекватным и не стал бы размахивать кулаками направо и налево, то Макс мог. К Максу обязательно присоединилась бы Дилан – неважно, защищая поруганную честь брата или друга. Ей лишь бы кулаками помахать. А вот Честеру, не имеющего огромного количества бабла в карманах и на счету, не хотелось выкладывать собственные сбережения за ремонт. А ремонт бы потребовался. Капитальный. Или вообще новый дом. – Ты, - он кивнул в сторону Макса, - просто заткнись. А когда захлопнешься – свали нахер из дома в магазин и купи пожрать. Деньги на столе, - Честер выжидающе взглянул на Макса, пытаясь понять, дошел ли сокровенный смысл сказанного до Хранителя Пейто. Он мог и затупить – Честер знал. – Ты, - теперь брюнет повернул лохматую голову в сторону Клинта, - сгоняй наверх и посмотри, какая из комнат больше подойдет для принцессы. Приберись там, если нужно и отдай ключ Дилан, - очередной выжидательный взгляд зеленых глаз был направлен на Хранителя Адониса. Ты все понял, парень? Тогда вали, не мозоль глаза. – И ты, - теперь брюнет смотрел на шатенку. – Никаких бумаг нет, но если ты очень хочешь – можешь оставить автограф на обоях, - недовольно огрызнулся мужчина, хмурясь. С чего она вообще решила, что нужно что-то подписывать? Кто ей сказал этот бред? Это, блять, не агентство недвижимости, не турфирма, не оптовый центр, чтобы заключать договоры. Здесь, в этом доме - все строится исключительно на взаимном доверии. Если тебе нужна подпись, чтобы верить и доверять – ты пришла не по адресу. Тут бумага ничего не значит, как и твое имя на ней. Никакой договор тебя не спасет, когда будешь смотреть в глаза Кестлеру, когда крыса побежит с корабля, когда перед твоим лицом убьют брата. Все просто, хоть и печально. Больно. И смертельно. – Я посмотрю на твои способности, но не сейчас, - Честер скрестил руки на груди и повернулся к окну.  На улице шел мелкий дождь, ветер неторопливо качал еще зеленые кроны деревьев. Серое небо хмурилось и почему-то успокаивало. Хотелось курить, но мужчина пообещал себе и группировке, что не будет дымить в гостиной. Нужно было выйти на улицу. На свежий воздух и под мелкий холодный дождь. – Сегодня двадцать четвертое, - негромко проговорил мужчина, продолжая изучать взглядом зеленых глаз качающиеся кроны деревьев, - даю тебе два пробных дня. Поживешь, освоишься, попробуешь на вкус жизнь Эгейнста, - брюнет выдохнул и облизнул пересохшие губы. – Двадцать шестого ноября в четыре часа дня жду тебя на тренировочной площадке. Без опозданий – я ненавижу ждать. Если не передумаешь, конечно, - он незаметно ухмыльнулся. – Тогда и посмотрим, на что ты сгодишься, - он развернулся и, склонив голову вбок, бросил быстрый взгляд на девчонку. А потом направился к выходу из гостиной комнаты, где вновь наткнулся на Клинта. – Покажи ей тут все, - бросил адепт Ареса Освальду, прежде чем накинул на плечи куртку и вышел на крыльцо. Сигарета. Вдох. Выдох. Хорошо.