Извини за мутный пост и за его размер) Я исправлюсь)

Знаете, есть такой замечательный мультик, где один из персонажей срисован с настоящего Джеки Чана и собирает некие амулеты по всему миру, способные дать своему владельцу весьма полезные способности. Так вот, главной герой обожал время от времени повторять фразу «плохой день». Будь он на месте Дилан сегодня, то обозвал бы очередной четверг не просто плохим. Ужасным. Потерянным. Кошмарным. Да, такое описание ему подходило гораздо больше. Сейчас, осматривая совершенно пустое помещение, Оакхарт задавала себе один единственный вопрос: почему босс всеми силами старается ее довести до ручки? Ну да, она уже на пятый день работы раскрыла его измены. Совершенно случайно. Шла себе по улице, увидела, как он целуется с некой мадам, и пошла дальше, полностью убежденная в том, что та милая блондинка (которая еще у них в кафе и на кассе работает!) является женой мистера Зельцмана. А на следующий день к нему на работу пришла настоящая женушка. Ди все поняла практически сразу же и занялась грязным шантажом. Теперь ее могли уволить только в том случае, если она решит сменить профессию официантки на более прибыльную. Осведомленность тносительно измен босса очень помогала Двуликой, ибо та знала: если бы не везение, то ее обязательно выгнали бы с работы через пару месяцев. Дело времени. Никто не любит ее быдло-стиля, а меняться ради убогой забегаловки девчонке не хотелось. Слишком много чести будет. Впрочем, несмотря на подвернувшийся большой куш, бунтарка очень сильно страдала. Барни – самый главный мудак всея ресторанного бизнеса и просто владелец кафе, в котором ДжейДи работала, – решил отомстить дерзкой девице весьма незатейливым способом: нагрузить мерзавку работой. И пусть та мучается, раз такая умная.
На четвертый день каторги Оакхарт уже была не так уверена в том, что шантаж – дело прикольное. Имелся только один плюс: устав, как собака, шатенка возвращалась домой и сразу заваливалась на диван – без размышлений на тему «какой мой бывший мудак». Это радовало. Именно поэтому юная смутьянка даже обрадовалась возможности полить лужайку на уличной части ресторана. Спасибо, что унитазы драить никто не заставил. От всей души. «Это будет очень тяжелый год», – не без тоски заключила сероглазая, выдыхая струю дума в темноту. Сидя на одном из столиков в помещении, она пыталась думать только на греческом языке, а не на английском. Тот давался американке легко, и все же мерзкий акцент из штата Флорида не давал девочке возможности прикинуться истинной гречанкой. Вздохнув, ДжейДи потушила сигарету об пепельницу и направилась в кладовку – вытаскивать поливалку.
– Бляяяять, – недовольно простонала шатенка, потирая бок. Лифчик попался жутко неудобный. Натер абсолютно все, да и дышать в нем было тяжеловато. «Ого, оказывается, существуют лифаки, которые даже мне малы! Невероятное открытие!» – Ну все, мать твою. Сил моих больше нет, – на этих словах девушка запустила руки под майку – со стороны спины. Несмотря на то, что Дилан в душе являлась немного мужиком, она все же переняла у слабого пола важные умения. Раз, два, три... бюстгальтер, будто ранее не закрывал собою весьма сомнительного размера грудь хозяйки, повис на лампе. Лампы, кстати, находились на стене рядом со входом в кафе. Со стороны терраски. Оакхарт очень шустро выбралась на улицу, не заботясь о том, что кто-то может пройти мимо и увидеть висящий на лампе лифчик. Признаться, несмотря на то, что Двуликой не нравилось ее место работы, столики под открытым небом вызывали у нее положительные эмоции. К ним вела красивая кованая дверь. Рядом, на стене (как уже было сказано выше), находились красивые изогнутые лампы. От двери шла каменная дорожка, доходившая аж до маленькой калитки, которая не была обделена забором. Забор был, да. Маленький, обычный, однако красивый. Столики стояли на свежей траве, а совсем близко к концу участка росли потрясающей красоты кусты и цветы. Даже циничная Ди, устанавливая поливалку, залюбовалась пейзажем.
– Охренеть. Еще десять минут, и я буду дома, – как раз в тот момент, когда девчонка произнесла данную фразу, случилось нечто непонятное. Поливалка включилась. Начала медленно обрызгивать то одну сторону, то другую, а потом... взбесилась! Естественно, у бедного механизма съехала крыша, и он начал поливать не только газон, но и Дилан. И столики. И ближайшую стену. Причем так мощно, будто только и ждал момента продемонстрировать свои силы. – Блять! – попытавшись добраться поближе к адской машине и выключить ее, Оакхарт поняла только одно: пожалуй, еще немного, и она улетит прямо на забор. А потом – на тропинку рядом с дорогой, по которой очень редко ездили машины, ибо кафе находилось рядом с жилыми домами. В общем, должно было быть больно. И сейчас было. Сероглазая, упав на колени, попыталась подползти ближе. Получила струю воды в лицо. Замечтаельно. – Да ебать! – снова выругалась американка, нащупывая нечто твердое под рукой и опуская это прямо на поливалку. Пришлось несколько раз долбануть устройство, прежде чем оно замолкло. Вода прекратила тугими струями хлестать пространство. Лишь мирно лилась, образуя под собой лужу. Кстати, неведомым твердым объектом оказался камень. – Просто блеск! – громко высказалась сероглазая, садясь жопой на забор. – Очень вовремя! Почему это гребанная херня должна была сломаться именно сейчас? – риторический вопрос. Явно риторический. «Мне просто не суждено сегодня попасть домой».

Отредактировано J. D. Oakheart (22.07.2013 04:36:30)

Я хотела написать кое-что, но плюсик глюканул. Комплимент с астатом - самый лучший в моей жизни! Ты мастер х) И да, извини за эту вульгарщину, но это не я, а перс((

ДжейДи практически не удивилась появлению странного кудрявого парня. В детстве ей посчастливилось прочитать пару-тройку историй для младшей женской аудитории, а потому она знала о принцах с конями, спасающих бедных барышень от поливалок. Точнее, от драконов, но какое имеет значение данный пустяковый факт? За действиями незнакомца Двуликая наблюдала взглядом а-ля «понятия не имею, что он делает, однако круто было избавиться от лишнего телодвижения в своей жизни». Было чертовски холодно и мокро. Майка прилипла к телу, по коже многотысячной армией разместились мурашки. На секунду девчонке показалось, будто этот день – самый убогий в ее жизни. А потом… настало время перекинуться парой слов со спасителем. Тот, пусть и усердно старался запихнуть мужские рефлексы на дальнюю полку сознания, периодически цеплялся взглядом за то самое место, которое у Оакхарт отсутствовало напрочь. Нахмурив лоб, шатенка опустила взгляд и осмотрела эпицентр такого пристального внимания. Майка-алкоголичка превратилась в мантию-невидимку. Словно у Гарри Поттера. Естественно, просвечивающая ткань дала рассмотреть парню грудь бунтарки в подробностях. Еще и этот холод собачий… и вполне естественная физическая реакция на него… «Дааа, парень, повезло тебе. Мелочь, а приятно, ага?» – ухмыльнувшись, американка подняла лицо и осмотрела спасителя совершенно безразличным взглядом, будто не стояла практически голая. ДжейДи не собиралась орать на парня и вписывать тому леща. Мужики все такие. Даже самые правильные. «Все мальчики любят сиськи, че…» – именно с такой мыслью в голове Дилан шмыгнула носом и изрекла нечто вроде:
– Да заебись вообще, – данная фраза относилась к внезапной оценке внешнего вида кафе. Сероглазая слегка взъерошила волосы и поправила часы на запястье. Будем надеяться, что после внепланового купания они не остановятся. – Соски затвердели? – о да, юная смутьянка, в отличие от остальных людей, не стеснялась говорить о таких вещах. Абсолютно. Жила по принципу «что естественно – то не безобразно». И она ни чуточку не смутилась, когда собеседник своим поведением намекнул на неловкость ситуации. – А ты слишком наблюдательный, парень! Можешь смотреть, если очень хочется, но сразу предупреждаю: ничего интересного ты там не увидишь, – обычная такая грудь без претензии на эталон. Досталась девушке от отца и размером ушла в минус, что вовсе не мешало ей по жизни. – Хотя… не буду тебя смущать. А то перевозбудишься еще. Вам, мужикам, говорят, нельзя на ночь подвергаться эротическому стрессу, – хохотнув, Дилан повернулась на мысках спиной к кудрявому и резко содрала с себя майку. Конечно, парню была видна только спина, и все равно такая раскрепощенность очень многих напрягала. Выжав свою импровизированную мантию-невидимку, Оакхарт бодрым шагом направилась к лампе и, поблагодарив ту за помощь, забрала себе лифчик. Ловко напялила его, а потом снова повернулась к спасителю. Вряд ли тот смутится от вида нижнего белья, раз уже увидел его начинку, так сказать. Перебирая белую ткань в руках, шатенка резво сократила расстояние между собой и незнакомцем, становясь практически вплотную. Если честно, ей нравилось действовать на нервы другим. И смущать. Именно поэтому она решила проверить кудрявого на прочность.
– Классный пес! Твой? – тем временем, собака радостно виляла хвостом и наблюдала за парочкой с нескрываемым интересом. Склонив голову на бок. Данное зрелище умилило бунтарку: она всегда любила животных больше, чем людей. Всех, кроме кошек. Гребанные кошки! – И, знаешь, ты прав. Мне действительно немного холодно… – на этих словах девица сделала шаг вперед, оказывая просто неприлично близко. Понизила голос до шепота. Признаться, она ненавидела все эти клише флирта – шепот, физическую близость, наигранную глупость или облизывание губ. Такие приемчики казались Двуликой блядскими, уж простите, до невозможности. И все же некоторые из них она использовала во имя халявы. Или экспериментов. Забавно смотреть на мужиков и реакцию оных. Интересно, их действительно возбуждает… подобное? Фу. – Согреешь?.. – как можно более томно произнесла юная смутьянка, однако долго на образе соблазнительницы не продержалась. Спустя секунду девочка рассмеялась и хлопнула спасителя по плечу. – Расслабься! Я шучу! От таких блядских приемов соблазнения меня всегда тошнило! – еще секунда – майка-алкоголичка снова оказалась надетой. Сероглазая поежилась и скрестила руки на груди. – Конечно, круто, что ты отключил воду… но завтра мне придется получить пиздюлей за сломанную поливалку и не политый газон. Босс не слишком меня любит, – Барни вряд ли любил хоть кого-нибудь, кроме себя самого. И потрахушек. И своей машины. Очень распространенный вид мужчин, считающих себя центром земли. – Меня зовут ДжейДи. А ты кто? – самый тупой вопрос на свете. ДжейДи осознавала сий факт. И все равно задала его. – В смысле… как тебя зовут и какого хрена ты гуляешь в этом убогом райончике ночью? – кстати, никакого наезда. Ди действительно было интересно. Неужели не перевелись на земле такие же дураки, как она, которые любят бродить под покровом темноты черт знает где?..

Отредактировано J. D. Oakheart (24.07.2013 07:23:00)

В случае с тобой размер поста даже в пользу. А вот со мной... короче, по ходу, я правда размерами компенсирую качество...

Несмотря на то, что ДжейДи являлась человеком с сомнительной репутацией и кучей таких же принципов, она очень ко многим вещам относилась с лояльностью. Не была расисткой. Более того – афроамериканцев обожала! Считала их забавными малыми и талантливыми ребятами, а посему старалась над ними не шутить. Только если изредка. Она презирала девушек, продающих свое тело. У большинства из них, видите ли, не было иного выхода. Выход есть всегда! Необязательно ради обеспечение семьи, оплаты долга или лечения больного котенка (нужное подчеркнуть) становиться элитной шлюшкой. Оакхарт любила деньги и ради них могла сделать нечто этакое, однако границы дозволенного видела четче, чем большинство людей. Так, стоп… о чем бишь мы? Кажется, о том, что вы не должны ожидать реакции а-ля «этот парень не слишком хорош, а потому пошлю его к черту». Неа. Конечно, собеседник не был похож на Брэда Питта и явно общался с девушками, подобными Дилан, слишком редко… к счастью, шатенка не собиралась посылать своего спасителя в дальние края: она любила разных людей. Ботанов, зануд, вечных девственников, карьеристов и повернутых на музыке. Их так весело делать испорченными. Ладно-ладно, дело тут не совсем в желании Двуликой испортить очередного человека, попавшегося ей на пути. Она правда любила разных людей, если те не старались ее изменить под себя. Люди должны быть разными. Иначе в этом мире было бы скучно.
– Я тебя умоляю, не тупи взор, как девственник в стриптиз-баре. И не отнекивайся. Это тупо, – без всякого намека на грубость попросила девочка. Нет, стоп, не попросила. Дала совет, который в будущем этому парню может понадобиться. – Нет, такого стресса не бывает. Я его выдумала, – на самом деле, девушка не хотела пугать собеседника и рассказывать ему о том, что она имела в виду вовсе не стресс, а то самое, что происходит, когда парень видит обнаженную девушку. К черту, а то еще больше смутится! – Жаль. Не хочешь оставить себе? Пес-то славный, – прожорливое животное явно прибалдело от такого комплимента: звонко залаяло и носом толкнуло ладонь юной смутьянки. Дескать, «гладь меня полностью». Каменное сердце Двуликой оттаяло при виде пушистого друга. Он намного разумнее большинства двуногих обитателей данной планеты! Серьезно! Вон сколько понимания сути происходящего в глазах! И его, кажется, тоже позабавила история кудрявого о йогурте и печальном любовном опыте. Дилан старалась не ржать, однако спустя несколько секунд после окончания рассказа прыснула со смеху. Ее смех раздался по всему району – звонкий и веселый. «Ого! Вы смотрите-ка, как смутился! Да подумаешь, епт, незнакомка в первую секунду показала сиськи и попросила ее облапать. Разве впервой?» – приложив ладонь ко рту, дабы сдержать очередной порыв заржать, Оакхарт подумала вот что: а вдруг правда впервой? Этот парень не похож на большинство ее знакомых. Вряд ли сам он от этого ловит кайф, хотя справедливости ради стоит отметить, что его положение вполне можно назвать удобным. Уж поверьте. Меньше проблем.
– Да нет, почему, – веселым голосом отозвалась юная смутьянка, убирая ладонь от губ, – ты забавный, – ДжейДи любила тех, кто давал остальным посмеяться над собой. Это важно. – Это охуительно, кстати, когда человек забавный, – на всякий случай уточнила сероглазая, давая таким образом понять шатену, что он ей понравился. Не так, чтобы вместе с ним белье идти покупать, и все же… – И что случилось с той одноклассницей? Она тебя отшила? – мерзкие двенадцатилетние девочки все такие. Носят платьица, туфельки, на осквернение своей одежды содержимым чужого желудка реагируют крайне негативно. Да и особи постарше – тоже. И лишь Оакхарт смогла бы забыть инцидент, позвав свой нервный предмет воздыхания где-нибудь потусоваться. Вы ведь помните? Что естественно – то не безобразно. Людей иногда тошнит. Такое со всеми случается.
– Ты правда починишь это дерьмо? – ну все, этот парень точно заслужил ужин за счет заведения. Шатенка удивленно вскинула брови и улыбнулась одним уголком губ. Ура! Никто не будет завтра трахать ей мозг! – Ты… блять, чувак, ты просто охуенный! – показав два больших пальца, Двуликая отвлеклась на собаку. Погладив пушистое чудо по голове, девица сделала шаг в сторону от поливалки, таким жестом давая понять, мол, можно начать хоть сейчас. – Босс меня не любит, – практически нараспев проговорила американка, запрыгивая на один из столиков, – потому что он мудак, – усевшись поудобнее, юная смутьянка пододвинула к себе пепельницу и пачку сигарету, мирно лежащую на гладкой поверхности. – Я застукала его с любовницей и теперь нагло шантажирую. Шантаж мне нужен для того, чтобы меня не уволили. Если меня уволят – брат выгонит меня из дома. Если меня выгонят из дома, то придется бомжевать, – история была рассказана скучающим тоном, будто ДжейДи все это было по боку. – Там очень непростая цепочка событий, желающая превратить мою и без того веселую жизнь в полную печаль. Можешь даже не вникать, – девушка закурила и осмотрела нового знакомого с головы до ног: и светлые глаза, которые были слишком честными для одного человека. И кудрявые волосы, с которыми очень сложно справиться. И синюю футболку, скрывающую худощавое тело. И даже, чего уж там, задницу! Хороша задница. Очень даже. И вообще, приятный тип. Только вот нервничает слишком много.
– Тоже не любишь свое имя? – интересное, а почему? Клинт – это прикольно. Практически как Клинт Иствуд. Не то что гребанная Дженнифер. Это имечко принадлежит исключительно Дженнифер лопез, страхующей свой зад на миллионы долларов. Так себе ассоциация. – Не понимаю, – честно ответила девица, стряхивая пепел, – у меня практически нет родственников. А тем, что есть, до меня не было никакого делала. Друзей у меня не слишком много, – одно плохо: как бы парень не принял честный ответ и отсутствие особых душевных терзаний за желание нагрузить кого-нибудь своими психологическими болячками. – Только, плиз, – сероглазая выставила руки вперед, пытаясь привлечь к себе внимание, – не надо думать, что я тебе тут душу раскрываю. Меня вообще тошнит от задушевных разговоров, – ага, что может быть хуже? Только Джастин Бибер и его ясноокая Селена Гомез. Фуфуфу. – Ты почти прав, – потушив сигарету и спрыгнув со столика, ДжейДи направилась прямиков в кладовку – за фонариком. Ее не было примерно две минуты. Возвратилась она уже с включенным устройством и направила луч на шевелюру Бергера, весело улыбаясь. – ДжейДи –  это мои инициалы. Я ненавижу свое первое имя, поэтому предпочитаю, чтобы меня звали по второму или по инициалам, – вложив Клинту в ладонь фонарик, девушка на секунду коснулась его руки и кинула на кудрявого весьма неоднозначный взгляд, который мог интерпретироваться абсолютно как угодно. – Меня зовут Дженнифер Дилан Оакхарт. Ты можешь называть меня Дилан или ДжейДи, –  бунтарка выпрямилась и снова уселась на столик, наблюдая за действиями парня. Казалось бы, зачем отвлекать его от работы, да? Увы, Дилан не любила тишину. Зато она любила по-доброму издеваться над людьми и узнавать о них много нового.
– Клинт, – приглушенным, однако совершенно обычным голосом окликнула Хранителя девочка, – а ты вообще часто общаешься с девушками? – зачем, черт возьми, она это спрашивает? Да одному Зевсу известно! – Точнее, с девушками… – ай, ладно. Упростим задачу, – подобными мне? – и взгляд. Такой загадочный, едкий, прямо в самую душу. Пусть знает, что таких, как она, больше нет. Может поискать – все равно не найдет.

Отредактировано J. D. Oakheart (28.07.2013 02:23:40)

«У всех парней время от времени глаза ссорятся с мозгом», – сначала Дилан собиралась озвучить свои мысли вслух. А потом подумала: на кой черт смущать бедного парня очередным упоминанием его чисто мужского конфуза? Видно, что не привык размусоливать неприятные темы и говорить о них открыто, без смущения и зажимок. Только Оакхарт способна часами напролет болтать о подобных вещах. Жаль. Иногда хочется отбросить все эти общественные нормы. Именно с тем, кто тебе интересен. И именно там, где ты находишься. «Ага, лучше не обещай. Все любят сиськи. Даже я люблю сиськи!» – ответом на милейшую реплику кудрявого послужила легкая улыбка. Нет, правда, чувак. Все нормально. Можешь не оправдываться. Или об этом тоже нужно сказать?..
– Политики и есть аферисты. К тому же, – слава Богу, парень пока не знал насколько его собеседница являлась нехорошей. Не плохой, а именно нехорошей, хотя уловить различия между этими прилагательными будет очень трудно. Поверьте, оно есть, – самые благоразумные не будут в восторге от такой, как я. Поверь. Я уже сталкивалась с подобным, – особенно в школе. Учителя периодически давали шанс юной смутьянке проявить себя и показать с хорошей стороны: написать статью в местную газету, нарисовать плакат или исполнить соло на школьном представлении. Родители более послушных и милых чад противились такой щедрости. Нет уж, это чудовище не должно даже близко приближаться к тому, что хоть отдаленно напоминает искусство! Еще научит всякому нехорошему... Оакхарт не огорчалась, получив очередной от ворот поворот, но чувство ненависти к категоричным людишкам запомнила предельно четко. Настолько, что могла его воспроизвести даже сейчас. Клинт действительно сделал оригинальный комплимент, да только… представьте себе: девчонка стала политиком. И история с недовольными мамашками повторилась. Правда в роли мамашек выступает народ. Так всегда было, так всегда будет. – Жаль, – бунтарка кинула сочувствующий взгляд на пса, поглаживая того за ушком. Животное в экстазе закрыло глаза и едва слышно тявкнуло, – будем надеяться, ему повезет. Но этот малыш явно живет на позитиве, – и тут вопрос: раз Клинт не смог забрать самое преданное создание на свете домой, то почему бы Дилан не превратиться в мать Терезу на некоторое время?.. Ответ прост: Макс ее уроет. Мало того, что сестрица притащилась без приглашения и отвоевала целую комнату, так еще бездомных животных подбирает! Нет, по сути, плевать на мнение остальных. Но жить где-то надо. Собаку придется заводить в более светлые времена.
– Отшила? – юная смутьянка от удивления даже рот раскрыла. – Стерва гребанная! – громко, агрессивно, от всего сердца воскликнула ДжейДи, скрещивая руки на груди. Так, будто эту историю ей рассказал старый друг, в крутости которого она не смела сомневаться. Пес аж подпрыгнула от ее возгласа. – Блять, я просто ненавижу таких идиоток, – шатенка приложила ладонь ко лбу и тут же ее отдернула, что со стороны выглядело как обычный фейспалм. – Ты знаешь, где она живет? Я могу ей руку сломать, – уж что-что, а качественно дать в морду Двуликая умела лучшего всего. Особенно представительницам своего же пола, среди которых очень редко попадались экземпляры с бойцовским опытом. – Нет, серьезно, – девчонка подняла брови и потрясла головой, дескать, «офигеваю я от нашего мира», – это же так тупо. Людей иногда тошнит, в этом нет ничего сверхъестественного. Некоторым неудобно, конечно, облевать предмет своей симпатии, но с кем не случается? Все, блять, – вроде, ничего такого не обсуждали, а Ди начала злиться, – не рассказывай мне про этих дур. Наверняка твоя одноклассница в период бурного полового созревания не раз блевала после текилы в туалетах ночных клубов. А там ее мог подобрать принц на белом велосипеде и трахнуть, – вероятно, это совсем не так история, которую Клинт жаждал услышать от новоиспеченной то ли подруги, то ли черт знает кого. Суровая реальность такая суровая, и игнорировать ее нельзя. Особенно, если она может утешить такого хорошего парня, как кудрявый. Или наоборот? В любом случае, ДжейДи не хотела его расстроить. – Если тебя это успокоит, то однажды меня тоже вытошнило на парня, который мне нравился. Но так было задумано. Он всем растрепал, что я шлюха, хотя между нами ничего не было, – не единичный грустный случай из жизни Оакхарт, к слову. Она всегда была изгоем. И шлюхой ее называли раз десять, если не меньше. В школе, во дворе – везде. Одноклассники никогда не проявляли должного дружелюбия и не считали юную смутьянку тем человеком, который достоин нормального отношения. Так и повелось. Первый раз была глубокая симпатия. И когда предмет воздыхания оказался полным козлом, назвал Ди «всем, простигосподи, дающей» и свалил в другую страну на учебу, было обидно. Девочка даже порыдала. В тринадцать-то лет! Тогда она была только в начале пути одиноко одинокого одиночки. Со временем смирилась. На третий раз, примерно.
– Я привыкла, – она могла промолчать. И все же решилась на смелый поступок: не проигнорировать комментарий, а ответить на него, тем самым давая понять, что доверяет Клинту. Идиотизм. Они же знакомы минут пять – от силы. – Сосед крутой, – ага, явно знает толк в тачках. Ди он бы тоже очень понравился, – а твои соседские мальчишки – идиоты. Хотя… не мне судить. Они ведь могли поумнеть за несколько лет? – некоторые люди не умнеют никогда. Они так и остаются сказочными идиотами, к которым Оакхарт всегда чувствовала отвращение. – Отличное имя. Брутальное. Как у Клинта Иствуда, – отличный актер, между прочим. В ранние годы бунтарка искренне считала его самым классным и красивым мужиком на земле. А сейчас… она считала многих мужиков красивыми. И девушек. Красоту нужно уметь увидеть. Без этого никуда.
– У меня есть отец. Живет в Талахасси. И брат-дебил, у которого я временно обитаю. У них всегда было полно своих дел. Так что… – на секунду Дилан закусила губу, раздумывая над тем, что собирается произнести. – И все зависит от того, кого ты считаешь друзьями. Если брать во внимание всех людей, с которыми я когда-либо общалась – да, у меня много знакомых, – как и у большинства жителей этой планеты. Конца-края этим знакомым не видно! – А стать моим другом, – черт знает зачем подметила девочка, – очень непросто, – и улыбка. Такая, знаете ли, загадочная. С вызовом. «Мерзкая, мерзкая Дилан! Мучаешь бедного парня! И не стыдно тебе?» – неа, ни капельки. Он был забавным и милым. С ним Оакхарт чувствовала себя свободно. Еще более свободно, чем обычно. Хотелось разговаривать обо всем и ничего не скрывать. Удивительно. Мало таких людей, которые настолько располагают к себе.
– Йо-хо-хо! – весело повторила за кудрявым шатенка, выбрасывая руку вперед так, будто салютовала кому-то бутылкой. – Пизданутая фамилия, я знаю. Зато мне идет, – не без гордости подытожила сероглазая, спрыгивая, наконец, со стола и подходя чуть ближе к спасителю – посмотреть как продвигается работа. – Не поколочу, – добродушно улыбнулась юная смутьянка, офигевая от того, как искренне и без сарказма ответила! – А я буду звать тебя Коламбусом, – затейница, что уж там. Ди не могла в точности объяснить, почему решила называть этого парня именно так. И почему она вообще решила, что они с ним встретятся после сегодняшнего дня. А правда… почему?..
– Нет, ты не прав. На этот вопрос есть ответ. Даже два, – пришлось наклониться чуть ниже, совсем близко к новому знакомому. – Я спросила, потому что мне было интересно, – главное – пожать плечами. Невинно так. Будто твои помыслы чище некуда. – Ты слишком неуверенно общаешься со мной, но это не страшно. Просто тебе на пути еще не попадались адекватные девушки, вот и все. Для уверенности даже тебе подарю два комплимента, – юная смутьянка улыбнулась во все свои тридцать два зуба и убрала прядь волос за ухо. – Во-первых, у тебя красивые, добрые глаза. Во-вторых, классная задница. В-третьих, – Двуликая на секунду замолчала, – ты уже можешь смущаться, – официально разрешено. Почему бы и не воспользоваться моментом? Как бы то ни было, до поры до времени ДжейДи не собиралась смущать Клинта снова. Она довольно подскочила к вентилю и включила воду, чуть прищурив правый глаз. В ожидании. Адская поливалка превратилась в замечательное устройство, работающее так, как ему подобает работать. Американка опустила уголки губ, всем своим видом показывая кудрявому, мол, «not bad». Теперь придется ждать минут тридцать.
– Спасибо. Ты правда крутой, – а ведь было сказано вполне искренне! Шатенка снова сократила расстояние между собой и парням, заглядывая тому в глаза. – Как мне тебя отблагодарить? Может, бесплатно накормить? – повара уже свалили домой, однако остатки еды притаились в холодильнике. За своеволие Ди обязательно завтра получит пиздюлей, а пока… – Хотя… нет, – в ту же секунду сероглазая ухватила молодого человека за руку и поволокла за собой – внутрь кафе. Пес с веселым лаем увязался за ними. Как только пара пересекла порог забегаловки и прошла в главный зал, бунтарка отпустила Клинта и ловко запрыгнула на один из столом. Встала, выпрямилась, улыбнулась.
– Вон, видишь, магнитофон? Сможешь включить? – и что она только делает? Сама не знает! Творит безумства, как всегда. От нее можно ожидать чего угодно и когда угодно. Когда-нибудь Хранитель Адониса с этим смирится. – Я не умею, – пусть знает правду. Глупо, конечно, не уметь включать технику, которую даже малолетки включат, и все же… – Включай и запрыгивай ко мне! – он может отказаться. Определенно. Только захочет ли?..

Отредактировано J. D. Oakheart (20.08.2013 17:49:21)

ДжейДи слушала Клинта вполуха, мысленно перебирая варианты окончания еще одного дерьмового дня. Да, день выдался дерьмовым, но ночь-то была чудесная! Какая-то особенная и таинственная, очень необычная даже для Оакхарт, привыкшей к темноте в разном ее проявлении. Она может быть дружелюбной, может быть веселой, может быть небезопасной… может быть разной. Такой, какой ты только сам захочешь ее увидеть. За двадцать два не самых скучных года бунтарка успела насладиться очень многими вещами, и все же некоторые из них оставались для нее недоступными, потому что противоречили всему ее существу в целом. Она не любила романтику, сопли, безысходность и прочие не самые веселые существительные. Сейчас, однако, в сознании случился переворот. Нет, Дилан не захотелось резко услышать в свой адрес пару ласковых словечек или поглазеть на луну, наслаждаясь очередной лиричной песней группы Roxette. Пришлось на секунду прикрыть глаза, чтобы прислушаться к внутренним ощущениям. Чего Дилан хочет? Почему встреча с Клинтом каким-то образом заставила ее почувствовать себя не таким уж циничным человеком?
– Ты такой врунишка, – девчонка никогда не считала себя красавицей, но по этому поводу едва ли запаривалась. Она уже давно привыкла к тому, что не сможет относиться к себе как к женщине. Да, у нее есть какие-никакие сиськи. По физическим показателям она целиком и полностью выглядит словно представительница слабого пола. Дело в другом. Чисто внутренне Ди всегда ощущала себя вечной девчонкой-подростком. И фантазировать никогда не смела, будто в будущем остепенится и заведет семью. Забавно. Некоторые вещи, абсолютно естественные для окружающих, могут казаться какому-то одному человеку просто нереальными в отношении себя. – Руку я бы правда той бабе сломала. И нет, я не лгу. Однажды меня действительно вырвало на парня. Такое со всеми случается, только не все считают нужным париться из-за этого, – Двуликая пожала плечами, пытаясь вспомнить чувство стыда, настигшее ее в тот неловкий момент. Нет, никаких откликов. Она правда даже не думала переживать. – Брата я могу своего отдать. Все-все, хватит разговоров, – отвечать пришлось с высоты птичьего полета. Точнее, с деревянного стола на четырех ножках, которому выпала возможность проверить свою устойчивость. Со стороны могло показаться, мол, Дилан тупо проигнорировала остальные вопросы своего нового знакомого, однако дела обстояли не совсем так: юная смутьянка решила ответить на них чуть позже. От этапа знакомства они мигом перешли к совместному времяпрепровождению. Клинт не знал, что мысленно девчонка привязала его к себе миллионами невидимых нитей. Они были тонкие и слабые. В любой момент парень мог взять и уйти, поэтому было необходимо воспользоваться ниточками помощнее.
Из колонок полилась грустная музыка, заставив Дилан отчего-то напрячься. Бергер, тем временем, уже оказался рядом с ней, явно не понимая, чего юная смутьянка вообще хочет от жизни. «You destroy me», – родной язык ласкал слух, побуждая разум отказаться от затеи с танцами под веселые песни. На всякий случай Ди повторила фразу еще раз – чуть слышно, одними губами. Атмосфера таинственности, лирики и серьезности пугала, но у шатенки не было сил сопротивляться неизведанному: оно манило, звало за собой, обещая Двуликой незабываемые ощущения. Кстати, о нитях. О тех нитях, которыми девушка обычно привязывала остальных к себе. Это были нити «выпивка», нити «классные шутки» и нити «никакого самоанализа». Людей подкупала легкость собеседницы. Они шли за ней в надежде сломать тот панцирь, в котором они живут несколько несчастливых и долгих лет. Клинту повезло больше. А, быть может, и наоборот. Атмосфера, царящая в этот самый момент в зале, заставила сделать Оакхарт нереальное: поменять набор нитей. Она, конечно, понимала, что все это не всерьез. Наступит утро, темнота рассеется, а по радио пустят новую песню – зажигательную и подбадривающую. Осадок манящей таинственности растворится, Ди вернется к своим делам и своему обычному образу жизни, обещая мирозданию никогда больше не поступать с хорошими людьми так, как она поступила с Бергером. Никогда. Не потому, что она собиралась совершить пакость. Вовсе нет. Есть куда более простое объяснение: а вдруг ей понравится состояние, когда никуда не хочется бежать? Ты просто останавливаешься рядом с симпатизирующим тебе человеком и прекращаешь гнаться за насыщенностью жизни. Посмотрите на ее жизнь прямо сейчас. Она тихая, скромная, окутана музыкальным туманом и паутиной ночи. Иногда хочется закрыть глаза и почувствовать себя особенно. Не доказывая этого остальным.
Первой нитью была музыка. Второй же – взгляд. Глаза в глаза. Пристальный и заинтересованный. В воздухе витал аромат сирени и жареных крылышек, что в симбиозе представляло собой редкостную гадость. Надо было отвлечься.
– Ты правда хочешь знать, как стать моим другом? – на полном серьезе задала вопрос ДжейДи, не отводя глаз. Она подошла чуть ближе, упираясь ладонью правой руки Клинту в солнечное сплетение. Все та же рука поползла куда-то в сторону, ненавязчиво задевая ткань синей рубашки кончиками пальцев. И далее – вниз, пока не оказалась на одной уровне с кистью парня. Дилан уверенно сжала запястье кудрявого, потянув его на себя. Якобы управляя им. – Зачем тебе это? – Оакхарт ненавидела людей, имеющих дурацкую привычку искать всюду смысл. Зачем ему это? А зачем она всю свою жизнь совершает неадекватные поступки? Просто так. Она даже руку Клинта положила себе на талию, крепче прижимая ее к влажной футболке. Во имя прихоти. На мгновение стало тепло. Даже сквозь сырую ткань девочка ощущала теплую кожу Коламбуса. – Нет, не отвечай, – отличный вышел бы приказ, будь он произнесен не шепотом. Вторая конечность кудрявого также была пристроена на талию. Пришлось подойти чуть ближе и обнять парня за шею, утыкаясь в нее носом. По крайней мере, Клинт пах намного лучше, чем микс «курица и сирень». А еще – его температура была намного выше, чем температура воздуха. ДжейДи слишком устала и замерзла. У нее не было настроения дурачиться, пусть оно и имелось несколько минут назад. Ей хотелось закрыть глаза и потанцевать. Или потоптаться на месте. Продемонстрировав парочку не самых затейливых па, шатенка дала понять Хранителю: мы будем танцевать, если даже ты не умеешь. Потому что ей так захотелось. И не нужно искать объяснения.
Вдыхая запах кожи Клинта, Дилан могла кому угодно поклясться, что чувствует себя такой… слабой. Дело вовсе не в потере сил. И даже не в том, что она на секунду позволила себе расслабиться. Новый знакомый, конечно, не дарил ощущение полной безопасности. Зато дарил нечто другое. Да, есть такие люди, рядом с которыми чувствуешь себя защищенным. А есть другой сорт, причем тот ничем не хуже. Рядом с кудрявым ДжейДи отключила не инстинкт самосохранение, а свою личность в целом, оставив бунтарскую сущность пылиться на задворках сознания и просить хозяйку возвратиться к реальности как можно быстрее. Умиротворенность, тактичность и легкость уже очень давно не навещали Двуликую. Именно поэтому она прибывала в полнейшем экстазе, легко сжимая плечо  Коламбуса и чувствуя навалившуюся сонливость. Тишина. Тишина на всех частотах сознания Дженнифер Дилан Оакхарт.
Песня закончилась слишком резко. Из колонок полилось динамичное нечто, а сознание Ди будто озарила мощная вспышка. Она широко распахнула свои серые глаза и, вздохнув, отстранилась от Клинта, упираясь ладонями ему в грудь. И посмотрела ему в глаза, хотя на этот раз ее взгляд был больше ошарашенным, нежели интригующим и манящим. Щелчок в голове вернул прежнюю Ди на место, но не до конца: она все еще находилась в расхлябанном  состоянии. Сонном и вялом, практически на грани между реальным миром и сказкой. И надо было вернуться в реальность. Как можно скорее.
– Ты отлично танцуешь, – или нет. Если честно, сейчас девушка не могла даже вспомнить свои ощущения. Помутнение рассудка какое-то. – Пойдем. Нужно проверить поливалку, – опустив взгляд в пол и сделав маленький шажок назад, юная смутьянка легким движением спрыгнула со стола и потерла запястья, отгоняя от себя сонливость. Спустя каких-то несколько секунд шатенка оказалась на улице, выключая адскую машину и запихивая сигареты к себе в лифчик. Клинт добрался до выхода без задержек. Странно, но правда: почему-то Дилан чувствовала себя исключительно неловко.
– Где ты живешь? Я могу тебя проводить? – глупый вопрос! Идиотский! Мужики должны провожать женщин до дома, а не наоборот. Это правда. К сожалению, данные прописные истины бунтарка решила проигнорировать. Она убедила себя в том, что поступила неправильно. Слишком много ненужных прикосновений. Слишком много откровенности. Бергер ничем не заслужил такие игры, и Оакхарт хотела загладить свою вину. Списать все на помутнение рассудка. Она очень любила играть с людьми, однако сейчас ей резко стало противно от собственных действий. Плевать, что произошедшее не было для нее игрой. Дилан не могла объяснить, почему не верит сама себе.
Наверное, потому что никто не должен ей верить. Вот так.

Отредактировано J. D. Oakheart (16.09.2013 01:51:14)

Я как всегда на себя слишком много беру, но это не значит, что мужик мог потерять нас из виду) На все твоя воля)

Танцевать Дилан умела еще хуже, чем Клинт. Нет, она круто двигалась под энергичные и заводные песни, а вот лиричные композиции вводили ее в ступор. «Куда ногу? А, назад! Тогда почему правая рука должна быть, скажем, на плече? Бред какой-то. Давайте я лучше вам стриптиз станцую. Это намного интереснее!» – примерно так заканчивался бы любой разговор с хореографом, занимайся Оакхарт танцами. Впрочем, стоит ли называть топтание на месте полноценным танцем? Откуда Двуликой знать? Прежде ей не доводилось выводить какие-либо па под такую красивую музыку. Все бывает в первый раз, даже если этот самый первый раз кажется тебе абсолютно недостижимым.
– Оу, ну ладно, крутой парень. Будь по-твоему, – весело отозвалась Оакхарт, легонько пихая кудрявого кулаком в плечо и ослепительно улыбаясь. Не самый запущенный случай. Он еще научится нормально общаться с девушками, ему просто нужно немного практики. И Дилан, как иронично бы это ни звучало, готова была стать этаким тренажером. Она же похожа на женщину? Хотя бы отдаленно? – Я вообще-то не хотела тебя задевать или что-то в этом роде. Просто… – девочка взглянула на наручные часы и вернулась взглядом к Освальду, – двенадцать часов. Мой день только начался, – людей, проявляющих активность днем, называли жаворонками. А проявляющих активность ночью именовали совами. Двуликая не являлась ни тем, ни другим, ни третьим, потому как чувствовала себя прекрасно в любое время суток. Впрочем, темнота все равно импонировала юной смутьянке больше, чем свет, ибо скрывала в себе очень много мистического, авантюрного и притягательного. Волшебное время. Никуда не надо бежать, никто от тебя ничего не хочет. – Глупый, почему ты решил, что я боюсь светиться с тобой перед моим братом?  – ласково произнесла американка, шмыгая носом. От такого карамельного тона ДжейДи вспомнила недавний танец и снова почувствовала укол совести. Стало противно и гадко от самой себя. Опять. – Я согласна на пиццерию. Только у меня с собой ни цента, – сложно было понять, что в действительности Оакхарт подразумевала. То ли намекала на то, что юноше придется кормить ее за свой счет, то ли давала понять, дескать, если он решится встретиться с ней снова, то ситуация все равно не изменится. Жить на мели грустно. Совсем недавно Макс рассказывал сестре о том, как клево было, когда папа мотался на концерты по всему свету, оставляя его с няней. Он привозил игрушки, одежду, забавные сувениры… продержался целых два года, после чего завершил карьеру. Совмещать отцовство и всемирную славу сможет не каждый. Вот и мистер Оакхарт не смог.
Эта ночь началась многообещающе. Тот факт, что кудрявый никуда не спешил и даже пригласил бунтарку в пиццерию, обрадовал Дилан. Она все еще не совсем понимала, что именно произошло в кафе и почему она чувствует себя настолько неловко. К счастью, незнание не помешало ей согласиться на поздний ужин. Сейчас самое время вспомнить про закон подлости, ибо он успевал работать, не покладая рук, в любое время суток. Если вы подошли к Ди, прикоснулись к ней или с ней заговорили – пиши пропало. Неприятности найдут вас на Луне, в туалете и даже рядом с телохранителями Владимира Путина. К слову, любую проблему, навестившую американку в самом начале ночи, она автоматически приравнивала к приключениям. Точнее, чего уж греха таить, она приравнивала к приключению абсолютно любую проблему, случившуюся в абсолютно любое время. Сегодня мироздание не обошлось лишь знакомством и решило подкинуть нечто остренькое – мужика с недобрым лицом и очень длинной битой. Сероглазая повернула голову к источнику звука и нахмурилась. Она ненавидела, когда ей мешают разговаривать! И да, вместо того, чтобы испугаться, ДжейДи чертовски разозлилась!
– Бульдозер? Неудивительно, что собака от тебя сбежала, хуйло, – Геркулес любил драться. И был вспыльчивым. Наверное, именно поэтому девчонка никогда не бежала от опасности – она предпочитала подливать масло в огонь и ждать, пока собеседник выйдет из себя. К счастью, драться на глазах у Коламбуса бунтарка не собиралась. Драки для нее были сродни сексу: в них тоже имелось нечто интимное. Логика дебильная, мы знаем. – И мы, кстати, ни в чем не виноваты. Особенно в том, что ты от недотраха решил пойти и перехерачить битой любого, кто попадется тебе на пути, – язвительно подытожила шатенка, нащупывая ладонь Бергера. – До встречи! – решив не дожидаться удара по голове, девчонка сорвалась с места, утягивая за собой потенциальную пару на вечер. Пес, довольно гавкнув, последовал за парочкой любезных двуногих. Именно таким составом они пересекли порог кафе, где сейчас царила мертвая тишина. Дилан успела захлопнуть и запереть дверь. Спасибо защелке за это.
– Суки! Убью вас, бля! – орал бешеный владелец собаки, колотя всеми конечностями (и, предположительно, битой) по деревянной преграде. Юная смутьянка показала двери средней палец и, шепнув Клинту едва слышное «пойдем», направилась к другому выходу – тому, что находился с другой стороны. Выбраться из кафе получилось без эксцессов. Как и запереть оное с помощью ключей. Честное слово, Оакхарт была уверен а в том, что тот чувак никогда не додумается искать беглецов с другой стороны! Ан нет. Спустя несколько секунд после того, как Коламбус и Джедай сделали шаг от забегаловки, тело мудака с битой вынырнула из-за угла. И пришлось снова рвать когти.
Ночь, тишина, прохладный ветер и смех. Смеялась-то лишь ДжейДи. Коламбусу было не до смеха. «Тоже мне, блять, угроза. Я твою биту напополам сломаю, если ты нас догонишь, а потом ее тебе в задницу запихну», – именно такие мысли роились в голове сероглазой, когда она поворачивала голову, чтобы проверить насколько преследователь отстал. Она любила адреналин, погони и опасность. Все это так… возбуждающе. И весело. А еще – с такими неприятностями твоя жизнь становится похожей на то, что действительно можно любить. Один день не похож на другой. Мечта для миллиарда людей по всему миру. «Если уж живешь в полной жопе, то нужно научиться получать от этого удовольствие».
– Черт, иди сюда, – парочка завернула за угол, те самым обеспечивая себе возможность исчезнуть из поля зрения противника навсегда. Рядом стоял дом с шестью этажами, в один из подъездов которого зашла женщина с пакетами. Пришлось рвануть вперед и придержать тяжелую зеленую дверь. Как только и пес, и Клинт оказались внутри, Дилан поспешила к ним присоединиться. В подъезде, к слову, стоял ужасный мрак. Ни тебе ламп, ни тебе свечек… и как люди умудряются тут жить? Удивительно. – Тихо. Вряд ли он здесь нас найдет, – собака, будто поняв о чем идет речь, прижала уши к голове и легла на пол, стараясь быть тише воды и ниже травы. – Куришь? – черт, и как она могла забыть про косячок, который сохранила на вечер? Баловаться наркотиками Дилан любила. Марихуана, грибы, ЛСД… в планах был героин, хотя Оакхарт не была уверена в своем решении разбавить вышеназванную компанию чем-то более серьезным. – Остойный подъезд. Может поискать крышу? Я бы выкурила сигарету и пошла в пиццерию, – впрочем, вовсе необязательно рассказывать юноше о волшебном свойстве некоторых сигарет, которые Ди предпочитает курить. Нахально улыбнувшись и подмигнув своему товарищу по несчастью, девчонка направилась вверх по лестнице – поближе к небу. Странно, но крыша не была заперта. В таком убогом домишке, наверное, даже квартиры не запирали, что уж говорить о крышах. Американка, восторженно осмотревшись и покрутившись вокруг, подбежала к самому краю. Не двадцать пятый этаж. И все равно. Зато звезды на небе просто потрясающие.
– Ну что, Коламбус, как тебе вид? – вопрос пришлось задать громко и весело, чтобы парень понял: лично Дилан в абсолютном восторге. Вытащив из кармана косяк и, собственно, прикурив, бунтарка затянулась. А потом – просто взяла и легла на землю, потягиваясь, словно домашняя кошка. Странное сравнение, не так ли? – Ложись со мной, – почему бы и нет? Покажите человека, который откажется от предложения полежать на крыше под звездным небом! – Ты хорошо знаешь астрономию? Я не против наконец узнать, где, блять, находится эта сраная большая медведица, – не то что бы ей был очень интересно, просто… Клинт наверняка почувствует себя увереннее, когда поймет, что большинство женщин – беспомощные маленькие девочки. И им нужна помощь. Оакхарт, конечно, была исключением из правил. Она так думала.
Но зачем Бергеру это знать?

Отредактировано J. D. Oakheart (12.10.2013 22:27:27)

Он не такой большой, как остальные, но от самой души. Не спрашивай, что я творю, я сама не понимаю. Это ДжейДи.

Ночная вылазка на крышу – это мечта для большинства подростков. ДжейДи уже давно пересекла рубеж переходного возраста, оставив позади прыщи, частые перемены настроения и безнаказанность, и все же… любила небо всем сердцем. Любила грязные крыши с оставленными пустыми бутылками на самом их краю, любила палитры ночных огней, любила прохладный воздух, прожигающий легкие и освежающий мысли. Даже сейчас, лежа на усеянном пыльной крошкой полу и выдыхая горький дым из легких, Оакхарт чувствовала себя намного независимее, чем прежде. Хотелось чего-то особенного. Особенных ощущений или прикосновений. Особенных эмоций. Особенных слов, бьющих не в бровь, а в глаз. Где найти нечто особенное в этом неособенном городе и на этой неособенной земле?
– Поразительно. А я даже номер своего телефона запомнить не могу, – приглушенно подала голос юная смутьянка, наблюдая за движением руки нового не менее поразительного знакомого. Вы знаете, многие люди себя считают такими, как все. Обычными. Без каких-либо изюминок, за которые возможно зацепиться взглядом или слухом. Они даже не допускают мысли о том, что где-то есть человек, считающий их невероятными. А Клинт был невероятным. Из другой реальности и из другого мира, поэтому даже его мягкий взгляд казался бунтарке воплощением иной жизни. За пределами банальных разговоров о сексе, за пределами грязи и бьющей под дых действительности. Он об этом не знал. И не узнает, наверное, пока не захочет. – Хочу, – последнюю фразу она выдохнула вместе с сигаретным дымом, поворачивая голову на ничего не подозревающего юношу и рассматривая его. В глазах отражался месяц, изредка выглядывающий из-за туч. В воздухе витал специфический запах, который было невозможно спутать с чем-то другим, если вы хотя бы раз в своей жизни пробовали марихуану. Нельзя в точности утверждать, чего именно Двуликая хотела от Клинта. Он слышал ответ на свой вопрос, но на самом деле она отвечала самой себе. «Ты вообще не такой, как остальные парни. Как тебе это удается?» – ей тоже хотелось отличаться! И отличаться не аморальным поведением или безумными поступками – чем-то другим. Увы, Бог не наградил ее ни особенным мышлением, ни уникальным талантом, ни интересными чертами лица. Обычный человек. Она даже не отличается от банальных наркоманов. Единственное ее отличие – строптивый характер. Нахер он кому-то сдался? «Меня замечают, потому что я так хочу. Веди я себя по-другому – на меня даже внимание не обратили бы», – грустные мысли окутали сознание Оакхарт и вгрызлись ей в мозг, что не предвещало ничего хорошего: живущая на позитиве Ди ненавидела свои периодически сеансы самобичевания, которые могли начаться из-за любой малозначительной фигни. Надо быстрее забыться. Сотворить нечто этакое, сосредоточиться на очередной нелепой выходке и убрать со своей шеи душащую руку, обычно играющую роль сожаления. Резко перевернувшись на левый бок и слегка приподнявшись с помощью самой близкой к земле руки, ДжейДи подобралась ближе к кудрявому. Раз, два, три – она уже оказалась, кхм, верхом на нем. Девчонка села Коламбусу на живот, очень надеясь, что ее сорок семь килограмм не превратятся в непосильную ношу.
– Нет, ты не угадал, – с улыбкой на устах произнесла сероглазая, убирая прядь волос за ухо и стряхивая пепел куда-то в сторону. Тот смешался с бетонной крошкой и пылью, дополняя общую композицию, – я козерог. Упрямый, тупой, независимый козерог, – набор самых правдивых сравнений. Оакхарт умела стоять на своем. Она также ненавидела быть зависимой от людей – куда лучше оставаться одному. И никакой помощи не надо. Никакой психологической поддержки. Вообще н-и-ч-е-г-о. Таким способом она тоже, разумеется, пыталась что-то доказать. Только что? И кому? Себе ли? – Я же полная идиотка, Клинт. Делаю странные вещи. Непонятно зачем. И непонятно ради чего, – впустую. Просто так. Вся жизнь Ди состояла из подобного. Вот, например, какого черта происходит сейчас? Пожав плечами, девчонка сильнее сжала бока кудрявого коленями, будто желала его зафиксировать на месте. Пусть не надеется на побег. А бежать было отчего. Шатенка, подобно кошке, оперевшись ладонями о грудь Освальда, легла прямо на него. В результате ее лицо оказалось всего в нескольких сантиметров от лица нового знакомого. – А кто ты? – руку с сигаретой пришлось отвести в сторону, дабы не прожечь кудрявому одежду или не оставить его без глаза. Дилан считала всех астрологов шарлатанами. Про знаки зодиака не знала абсолютно ничего. Все это – бред сивой кобылы. И не стоит внимания. – Ты говорил, что куришь иногда, – якобы невзначай упомянула юная смутьянка, затягиваясь остатком косяка и совершая очередной неадекватный поступок. И неправильные. И вообще. Ее губы оказались совсем рядом с губами Коламбуса. Их разделяло всего несколько ничтожных сантиметров. – Разомкни губы, – вряд ли фраза «открой рот» звучала удачнее вышеовученной. Ди не собиралась целовать его. Просто ее намерения так выглядели. Наверное. Откуда ей знать? Она знала только одно: Клинт для нее был воплощением света, непорочности и чистоты помыслов. Поверьте, никакой связи с «вечным девственником», «монахом» и «неудачником». Кое-что более возвышенное, чего не хватало Двуликой в самой себе. Тут два варианта. Либо отобрать, либо попытаться научиться. «Что же я выберу?» – эта мысль резко всплыла в голове в тот самый момент, когда американка, вытянув губы трубочкой, выдохнула дурманящий дым кудрявому в губы. Точнее, в рот, а далее – к легким. Наркотики никогда не делают день хуже. Даже наоборот. Ее уста оказались в нескольких миллиметрах от губ парня – еще ближе, чем прежде. Они почти соприкасались, хотя непосредственная близость без лобзаний делала происходящее действо более интимным. Дым впоследствии кончился, а Ди молча уставилась на Бергера. Не в ее правилах было считать очередное знакомство одним из важнейших акцентов в ее судьбе, и все же… люди иногда меняются. Сейчас она считала очередное знакомство таковым. И не понимала, чего хочет от парня. Поцеловать? Зачем? Она ведь не готова к серьезным отношениям, а делать из Клинта «вариант на неделю» нечестно. «А чего хочешь ты, Коламбус?». Будь что будет. Мы живем один раз и моложе, кстати, не становимся. Выкинув окурок, девушка подтянулась на руках и выдохнула. Склонилась чуть ниже. Задела губами его правую щеку, потом оказался рядом с контуром нижней губы. Чуть выше – и все. Это уже не дружеский поцелуй. Она была готова.
А мироздание – нет. Оно оберегало либо их обоих, либо каждого по отдельности. Дилан – от возвышенных отношений, Клинта – от того человека, который не годился ему даже в любовницы. Дверь на крышу отворили с ноги. Тот самый чувак, желающий разбить парочке головы, смог отыскать и свою собаку, и виновных. Оакхарт резко повернула голову на мудака. Все, спектакль окончен.
– Вы думали я вас не найду, бля?! – вопил сумасшедший. – Да вы хоть знаете сколько я выложил за эту ебаную шавку?! – угрожающе поиграв битой, чувак двинулся прямиком на обидчиков. Ди уже успела встать и даже отряхнуться от пыли, хотя все еще не понимала, что происходит. Будто ее действительно шандарахнули чем-то тяжелым по голове. И вот, реальный мир. Вот она, логика. Вот он, запоздалый ужас от чуть непроизошедшего. Вот он. Увы, думать о поцелуе было нельзя – сейчас имелась проблема поважнее. Как сбежать от больного мужика?
«Кажется, здесь должна быть пожарная лестница», – когда кажется – креститься надо. Так говорят. Хорошо, что ДжейДи в Бога не верит и сможет спасти себя сама, не так ли?

Отредактировано J. D. Oakheart (05.11.2013 16:57:49)

Все сказки рано или поздно заканчиваются.
Большинство из них – хэппи эндом. Принц кружит возлюбленную на руках, играет музыка, звучат клятвы в вечной любви, а потом… следует поцелуй. Суть волшебных историй о любви заключалась в самом последнем кадре, где мультяшный паренек пробует на вкус мультяшные губы своей не менее мультяшной девочки. Оакхарт была убеждена: все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Наверное, из-за такого банального убеждения девчонка читала мало книг, смотрела мало мультфильмов (читай: «не смотрела вообще») и не верила в любовь до гроба. Не верила в дружбу до последнего вздоха. Писатели правы: любовь и дружба должны находиться в книгах. Пожалуй, там им самое место. На бумажных страницах, между россыпью букв и знаков препинания. Не в реальной жизни. Тут нет волшебства. Будь Оакхарт героиней какой-нибудь истории, она никогда не стала бы принцессой или королевой. Потому что такой уж человек – он рожден для реальности, для принятия нелегкости земной жизни. Вот бывают люди, которых просто не видишь в реальном мире, потому что они и думают иначе, и говорят иначе, и у себя в груди взращивают светлые чувства, и верят в то, что в каждом событии есть какой-то высший смысл… таким трудно живется: столкновение с грязью отпечатывается у них на психике ужаснейшим способом, чуть ли не до слез доводя. И сидят они, думают: зачем жить? Почему столько грязи вокруг?.. Думают, думают, а потом подыхают в двадцать с чем-то лет. Вены режут, вешаются. Играют в Ленского, которого Пушкин выпилил из «Евгения Онегина» лишь потому, что его светлому романтичному образу не было места на этой земле. А ДжейДи очень хотелось жить. В смысле, не существовать, как большинство ее знакомых, а реально ЖИТЬ: захлебываться эмоциями, принимать наркотики, воровать ламу из центрального зоопарка и всю ночь кататься с ней на трамвае… люди, конечно, пытались ее убедить в том, что нужно найти стабильную работу, получить образование и обзавестись серьезными отношениями. С пеной у рта доказывали: они знают, как нужно жить. И что? И нахуя? И зачем? Половину своей молодости учишься, а потом тратишь столько же времени на работу. Встаешь в семь утра, такой молодец, и пиздуешь посуду мыть, бумажки перебирать или рявкать на подчиненных. С-к-у-к-а. Так неинтересно. Так захочется пустить себе пулю в висок.
В целом и общем, если убрать длинное лирическое отступление и вспомнить Чехова с его самой известной цитатой, то после краткой версии вышеизложенного последует вывод. А вывод таков: не надо витать в облаках и цепляться за мечты. Думать о сказках, тонуть в сказках. Не нужно считать себя каким-то особенным. Оакхарт не считала себя особенной, а потому прекрасно жила в жестокой реальности, наслаждаясь ее ебанутыми правилами. Так проще. Так правильнее. Но кто сказал, что циничный взгляд на жизнь не даст ей почувствовать себя героиней какой-нибудь сказки?.. Вон, смотрите, побег от разъяренного мудака и знакомство с Клинтом вполне можно причислить к чему-то очень нетипичному для этого мира. Одно плохо: все сказки рано или поздно заканчиваются. Как правило, на поцелуе. За пределами действительности. А в ее пределах проклятый «the end» наступает ярко и резко, заставляя стонать от досады и проклинать мироздание всеми известными тебе матерными словами.
Мужик, явно страдающий от недотраха, оказался либо невероятным тупым, либо слишком вспыльчивым, хотя наличие обоих вариантов казалось Оакхарт возможным. Латинос выплюнул в лицо молодым людям парочку матерных проклятий, поиграл битой и решил приступить к расправе. А Дилан что? А она ничего. Сжала кулаки и недобро посмотрела на очередного смельчака, желающего собирать свои кости по частям в ближайшей больнице. Геркулеса не стоило злить! Он ведь прекрасно знал, что в силе ему на земле равных нет. И бил. Точнее, подначивал свою подопечную бить, ломать, разрушать – хвастаться мощью как небывалым талантом. Ну, что тут сказать… люди сами нарывались. Как этот мудак. Не считали бледную, маленькую девочку достойным соперником. Сначала Дилан очень обижалась, мол, «как можно не заметить насколько я охуительна?». Лишь через несколько лет после обнаружения собственной мощи Двуликая свыклась с мыслью, что ей не стать Дуэйном Джонсоном и не присвоить себе прозвище «Скала», хотя отсутствие подобной возможности нельзя было назвать непредпочтительным. Тебя видят забавным подростком – ты не оправдываешь их ожидания. Показываешь, как сильно бывает обманчива внешность. И такой обман заставлял ловить Дилан кайф. Сейчас, например. Латинос собирается проучить мерзкую девицу по каким-то личным причинам, совсем не подозревая, что через несколько минут убежит с трусливо поджатым хвостом. Давай, иди сюда, красавчик. Поиграем немного.
Все планы рухнули. Юная смутьянка, уже приготовившись сломать биту больного ублюдка об его голову, растерянно окинула взглядом довольно худую фигурку новоиспеченного друга. Забирать собаку? Спасаться? Что? Оакхарт охренела. Нет, правда, никогда в жизни ее никто не защищал, а тут – на тебе… с одной стороны, душевный порыв Бергера согрел душу, а с другой стороны испугал не на шутку. Он не был похож на бойца! И вообще, блин, наверняка не имел никакого опыта в драках. Тогда на кой хер ему понадобилось пиздиться с амбалом? Ой дурак. Такой потрясающий, нереальный, искренний дурак. Девчонка склонила голову набок, наблюдая за тщетными попытками парня повернуть к себе Фортуну лицом, а не жопой. Анализировала. Ничего не делала – не могла, ибо шок лишил ее возможности мыслить и действовать. Слава Богу, продлилось такое состояние недолго. Двуликая очнулась ровно в тот момент, когда латинос занес кулак над лицом кудрявого, грозясь «выбить из него последнее дерьмо». Поэтично-то как! Ему нужно работать в сфере литературы! Пропажа столь потрясающего таланта станет ударом для всех филологов мира.
Дилан врезала. Подошла и врезала – без лишних предисловий. Да так сильно, что мужик отлетел к двери, ведущей с крыши на нижние этажи, и вырубился с довольной миной. Все внимание Джедая переключилось на ее смелого кудрявого, простигосподи, рыцаря. Она встала на колени и слегка потрясла защитника. Не спать, Клинт! Ты что! Ты еще не услышал благодарности! А поблагодарить хотелось. Сам факт, что кто-то за нее заступился, не хотел укладываться в голове. Противоестественно. Такого не бывает. Да даже за серийного маньяка больше людей заступится, чем за ДжейДи!
– Коламбус… ну ты даешь, – с улыбкой на устах произнесла воровка, проводя ладонью по скуле молодого мужчины. А у него есть потенциал. – Надо было нам вдвоем убежать. Нечего драться с ебанутыми чуваками. Он как глыба камення! О чем ты думал, герой? – со стороны могло показаться, что девчонка пытается пристыдить своего личного Кларка Кента. Ан нет. Слова вылетали из ее уст легко и непринужденно, с толикой детского восхищения, которого она не чувствовала очень много лет. – У тебя кровь, – рассеянно заметила Оакхарт, проводя пальцем по рассеченной губе. Хорошо хоть нос не сломал. – Слушай, я знаю, что ты у нас мужик. И я была бы не против, если бы ты меня проводил, но… давай сегодня я тебя доведу до дома? А в следующий раз, – ДжейДи специально выделила эту фразу голосом, – махнемся ролями. Идет? – улыбка. Легкая такая. Нет, правда, Ди никогда не было так приятно.
– Спасибо, Клинт.
Ты настоящий герой.

Отредактировано J. D. Oakheart (22.11.2013 03:23:36)