Вынужденный отпуск закончился быстрее, чем могло бы быть и все потому что форс-можорные обстоятельства никто не отменял. Хотя Ри и не жаловалась особо. Эта работа ей нравилась по двум причинам: минимум общения с людьми и… минимум общения с людьми. К тому же собаки ей в последнее время полюбились настолько, что девушка периодически задумывалась о заведении своего питомца. Правда потом отказывалась от этой мысли, во-первых, из-за отсутствия времени ухода за ним, а во-вторых, потому что на работе, на ее попечении их были десятки. Все разные, со своими характерами, но при этом такие ласковые и любящие, дающие ей то тепло, от которого она намеренно отказывалась среди себе подобных. Животные стали отдушиной, способом унять ту пустоту, в которую она сама себя загоняла, боясь повторения истории с бывшем мужем и другими людьми, что находились рядом с ней.
Она была в Афинах уже несколько месяцев, но не на шаг не придвинулась к разгадке тайны талисмана, что теперь носила на запястье, как браслет с кулоном. Патриция уже даже начала сомневаться в том, что эти вещи вообще имеют связь. Может дело было просто в ней? И смерть дедушки просто разбередила ее черную сторону? Ведь люди меняются после каких-то стрессовых ситуаций, так почему к ней это не могло относиться?
Впрочем, возвращаться ей было не куда. В смысле, конечно, было куда, но смысла не было. Свести в могилу всех остальных родственников? Нет уж, увольте. Она останется здесь, и здесь же сдаться в психушку, если что, но близким больше никогда не навредит. Она не переживет этого просто напросто.
Монотонные и не сильно приятные мысли прервал телефонный звонок, исходя из которого стоило ожидать посетителей. Девушка скривилась на секунду, а потом подумала, ну что страшного может случиться за пять-десять минут общения? Да при одном взгляде на нее, девушка, что была на том конце провода, будет хотеть сбежать быстрее ветра.
К восьми часам в питомнике кроме нее и собак никого не осталось. Это было редкостью, но зато Ри устраивало во всех отношениях. Когда тишину помещения наполнил звук дверного звонка, девушка отложила книгу про Грецию и направилась открывать.
- Здравствуйте. Вы - Патриция? Я - Атлэйта, а это - Дорос. Мы с вами по телефону  разговаривали. – Проговорила посетительница, держа в руках щенка.
Ри только кивнула и пошла обратно на свое место, не оставляя девушке ничего иного, как следовать за ней и занимать место напротив, так что их теперь разделял стол, на котором как раз и можно было разместить собаку.
Щенок был прелестным и тут направился в сторону Патриции, принимаясь лизать руки. На секунду девушка увлеклась процессом ласки животного, что смягчило ее черты и убрало настороженность и холодность из ее глаз. Но спустя это короткое мгновение, она вернула на место привычную теперь маску и спросила:
- Какие проблемы?

Из уст посетительницы прозвучала вполне себе стандартная просьба о воспитании очевидно шкодливого щенка. Питомник предоставлял такие услуги, причем в двух видах, когда щенка оставляли здесь на длительное время, и когда хозяин привозил его сам, к определенному времени и определенные часы. Естественно не забывая заниматься воспитанием и вне питомника. Первый вариант был самым простым для хозяев, которым в принципе не нужны были питомцы, например, когда их дарили детям, что еще не умели ими заниматься, а взрослым было не когда. Как результат из питомника выходили дрессированные и послушные собаки, правда совсем отвыкшие от хозяев, хоть тех и обязывали приезжать в свободное время для общения с питомцем. Второй вариант был более замороченным для хозяев. Командам и их выполнению собак учили сами хозяева под руководством руководителя группы. Своеобразные курсы понимания для собак и их хозяев.
Взглянув на щенка, Патриция снова улыбнулась. Знакомиться с новыми питомцами и искать к ним подход, всегда было интересным занятием. Кто-то поддавался сразу, кто-то упирался и тем самым становился все более интересным экземпляром. А вот общаться с их хозяевами, дело другое. Используя проверенный уже способ отваживания новых нежелательных знакомств, Ри достала буклеты из под стола и протянула их стоящей напротив девушке.
- Вот, можете ознакомиться с вариантами. Цены там же. Если что-то выберете, дайте знать.
Пододвинув стул ближе к столу, Патриция закинула ноги на стол и взяла книгу в руки. Щенок, оставшийся без попечения хозяйки и внимания со стороны нового лица, метнулся к краю стола, туда, куда Ри определила ноги. Подняв глаза, девушка громко и четко произнесла:
- Сидеть.
Малыш, как по волшебству опустил заднюю часть и завилял хвостом, не отрываясь, смотря на закрывшуюся книгой девушку. Патриция же, меж тем, только делала вид, что читает. Она просчитывала варианты развития событий. Посетительница с невыговариваемым именем могла либо уйти, взбешенная таким хамским поведением, либо стерпеть, но постараться свести общение к минимуму. Питомник был почти перегружен, поэтому выговор, за непринятие на попечение собаки ей никто не выпишет, ну а с ее характером руководство уже знакомо, поэтому просто принесет девушке извинения, если та вдруг начнет возмущаться, и «выдаст» лучшего тренера. Так или иначе, итог будет примерно одинаковый, именно с ней посетительница общаться не захочет. Чего еще желать?

Нет, все же чувство самосохранения сильно переоценивают. Будь оно таким эффективным, в ее обществе никто бы не задерживался дольше пяти минут, но на деле все было с точностью до наоборот. Зачастую люди буквально испытывали свою судьбу, расспрашивая ее о всяких глупостях. И Ри не знала, как иначе их отпугнуть, кроме как грубостью. Ведь нельзя же было озвучивать правду. Во-первых, в это бы никто не поверил, а во-вторых, за ней быстро закрепилась бы слава сумасшедшей. Не сказать, что слово «фрик» было лучше, но по крайней мере оставляло ее на свободе, а не в качестве пациентки какого-либо лечебного заведения с определенным профилем, или подопытной крысы, в каком-нибудь научном центре.
К слову, и нынешняя посетительница не отличалась этим самым чувством самосохранения. Она кажется целую вечность изучала предложенные ей брошюры. Ну так по крайней мере казалось Патриции, потому что девушка давно привыкла подсчитывать про себя время проведенное в обществе кого-то, ведь ей приходилось контролировать… все. Любую свою эмоцию и реакцию, чтобы ненароком не навредить рядом находящемуся человеку. Хотя, честно говоря то, что Ри не знала, что именно следует ей контролировать сильно усложняло задачу. Так что единственным выходом было как можно скорее выпроводить гостью.
Когда прозвучали долгожданные слова о выборе, Патриция с трудом сдержала вздох облегчения. Она поднялась со стула, отложив книгу. Щенок тут же воспринял это, как знак и тоже поднялся, не просто виляя хвостом, а буквально пританцовывая всей задней частью своего небольшого туловища. На такую радость животного Ри просто не могла не ответить, она протянула руку к щенку, параллельно кивая на слова, стоящей напротив, девушки о том, что ей подходит второй вариант. В тот момент, когда Атлэйта говорила о том, что Доросом вместе с ней будет заниматься сама Патриция, щенок лизнул ладонь девушки, из-за чего та не успела выразить свое мнение по этому поводу, а вместо этого поморщилась, потому что язык прошелся прямо по ране, полученной накануне. Собственно передать и девушку и щенка в другие умелые руки Ри всегда успеет, так что не имело смысла противоречить. Она уже собиралась достать бланки для заполнения, как и уст посетительницы, прозвучали очень странные вопросы. Ну и если первый был объясним, учитывая ее поведение, то вот второй вогнал в ступор.
- Хранительницей? Чего хранительницей? – Патриция искренне недоумевала. Что она могла хранить? У нее не было вроде ничего исключительного во владении. Может это просто город сумасшедших? – подумала девушка, вспомнив вчерашний день и странности, что он в себя включал.
Дорос меж тем, обделенный вниманием, заметил волчий клык, висящий на запястье Ри и принадлежавший ранее ее деду, и, находясь в игривом настроении, начал усиленно тянуть за него, пятясь задом к хозяйке.
- Фу! – скомандовала Патриция, правда без какого-либо толка, потому что щенок продолжал свою игру. Девушка сама не знала почему, но очень боялась, что кулон, принадлежавший дедушке, придет в негодность.

С каждым словом хозяйки щенка Ри хмурилась все больше. Не человек, не совсем обычный человек… Что за чушь, черт побери? Она такая же, как была раньше. Руки, ноги. Ну только внешне изменилась… Точнее нет, не только внешне, но неужели это все взаимосвязано? Впервые за много месяцев девушка прониклась надеждой на то, что наконец найдена та самая ниточка, что привела ее в эту страну.
Дорос между тем, будто почуяв напряженность с обеих сторон, прекратил игру, и прижав уши, улегся на стол, внимательно наблюдая за девушками.
Задумавшись, Патриция стала нервно теребить украшение, которым совсем недавно был увлечен щенок. Девушка мысленно возвращалась в прошлое, шаг за шагом следуя в обратном направлении, снова и снова переживая все этапы своего нелегкого в последнее время пути. И страдание от разрыва с близкими, и вынужденную замкнутость и то, как разрывалась душа при воспоминании о муже. Этот момент был таким трагичным для девушки, что глаза защипало от рвущихся наружу слез. Ей не хотелось идти по воспоминаниям еще дальше, потому что там ее любимый был жив.
Резко выдохнув, Ри нервно прощупала карманы в поисках сигарет и зажигалки. Головой она понимала, что ответ где-то рядом, практически на поверхности, но моральных сил для продолжения скитания по воспоминаниям у нее не было.
Секунда, другая и вот уже терпкий, чуть горький вкус дыма щекочет ей горло, расслабляя натянутые, словно тетива нервы. И тут Патрицию озарило. Находящийся почти на уровне глаз кулон словно приветливо ей подмигнул.
- О Боже! Дедушка… - еле слышно выдохнула девушка, теперь все понимая. И его стойкое желание иметь внука и озабоченность, сопровождавшуюся словами «я не успел… не смог».
Руки затряслись чуть сильнее, а мысли вдруг забегали быстрее скоростных поездов. Во-первых, она была права, все что происходило было исключительно ее виной. А во-вторых…
- Это можно контролировать? – самый главный и существенный вопрос для Ри. – И как вообще понять, что оно – указав на кулон, уточнила она, – начинает действовать?

Поток информации просто зашкаливал. Сигарета была забыта и автоматически затушена в стоящей рядом пепельнице. Что-то новое… Что-то новое… - повторяла про себя Ри, напрягая память. Сердце девушки колотилось словно бешеное, а стоять на месте вдруг оказалось невероятно сложным.
В ее поведении определенно появились новые веяния, но большинство из них были намеренными, чтобы отгородиться от друзей и близких. Сложно было вычленить те, что не были придуманы ей самой. Или они все пришли мне на ум, когда я изменилась? Навсегда? И нет пути назад?
Все новые и новые вопросы рождались в готовой взорваться голове, не давая сосредоточиться на чем-то одном. На автомате Патриция вновь закурила и села, потому что ноги могли вот-вот перестать ей повиноваться. Запустив руки в волосы, девушка склонилась над столом, теперь пытаясь вспомнить, не снилось ли ей чего после смерти дедушки. К сожалению эти события были настолько близкими к тем моментам, что она запрещала себе вспоминать, что память рефлекторно блокировала все скопом. Ведь воспоминания о его зеленых глазах и сильных руках, поддерживающих на похоронах дедушки ее сотрясающееся от всхлипов тело, могло увести Ри в черную беспросветную пучину из горечи и боли.
К реальности ее вернул Дорос, что тихонько подполз к склонившейся над столом девушке и лизнул ее в нос. Патриция отпрянула, удивленно моргая. Ведь только что она была совсем далеко в прошлом, а тут такой «щелчок» по носу. И тут ее словно осенило.
- Собаки! – Указав на щенка пальцем, будто именно он был виноват во всех ее изменения. – Я всегда была к ним равнодушна. Могла поиграть, потрепать за ушком, но чтобы проводить в их обществе столько времени – да упаси Господи! – Вновь затушив почти истлевшую сигарету, к которой она после первой затяжки и не притронулась девушка встала. Ее определенно радовало то, что наконец нашелся тот, кто может ей хоть что-то рассказать. Вот только с каждым новым открытием вопросов становилось все больше и больше, а стоящая напротив девушка очевидно была компетентна в них только отчасти. – Кто из… как вы там сказали, Богов?... может быть связан с собаками. Я не сильна в мифологии. Я вообще только-только узнаю про эту страну, - Ри кивнула в сторону лежащей на столе книги.

Это было ужасно, подойти так близко к разгадке и оказаться снова ни с чем. Девушку словно обманули в самых лучших ожиданиях. Нет, Ри понимала, что никто кроме нее не виноват во всем происходящем, в конце концов, она самолично присвоила злосчастный кулон. Однако это ни в кой мере не успокаивало. В который раз за последние годы хотелось отмотать жизнь назад. Благо теперь девушка знала до какого момента. И тогда бы… Боль снова сжала внутренности.
Патриции открылась наконец вся правда. Все это время она считала себя причастной к смерти мужа и вот теперь она доподлинно знала – все это время она была права. Вина захлестнула Патрицию с головой буквально не давая дышать. Рука метнулась к груди, где сердце неистово колотилось о ребра. Девушка склонилась над столом, оперевшись на него свободной рукой.
Именно этот момент кто-то сверху избрал наиболее удобным для того, чтобы ввести в их скромную компанию новый элемент. Крайне враждебно настроенный, и выглядящий совсем не по-человечески и направлялся он судя по всему прямиком к Ри, которая была настолько поглощена болью, что даже не услышала громко хлопнувшую дверь, когда новый «посетитель» ворвался в помещения. Как не слышала и разразившихся за спиной воем и лаем собак, что будто предчувствовали приближение опасности.
Дорос, очевидно также учуявший угрозу спрыгнул со стола за мгновение, как тот полетел в стену, когда мешавшая преграда оказалась на пути у взбешенного нечто. Только в момент, когда боль от впечатывания в стену пронзила Ри, она наконец вернулась в настоящее, с ужасом смотря в глаза своей смерти, не иначе. Такая неукротимая ярость горела в них, такая непритворная злоба и жажда убийства, что все волосы на теле Патриции мгновенно встали дыбом.
Девушка изо всех сил стала отбиваться от этого нечто чешуйчатого и когтистого, не имея возможности кричать, из-за сдавливающей горло не то руки, не то лапы. Однако казалось, что ее пинки и вцепившееся в руку душителя ногти не имеют для него никакого значения. А у Ри меж тем не было опыта борьбы с обычными то людьми, что уж говорить, про таких.

Обычно когда ты думаешь, что уже все повидал в этой жизни, кто-то сверху (а может это в ведении тех, кто снизу) выдает тебе увесистую оплеуху, как бы намекая, что ничего подобного и в мире еще много сюрпризов. Стоит только пошире открыть глаза.
А в данный момент глаза у Ри были открыты шире не куда. Сказывался недостаток кислорода и волны боли, распространяющиеся по телу. Девушка смотрела перед собой и не могла никак поверить своим глазам. Нечто ужасающее и явно настроенное на убийство чуть ли не брызгало слюной ей в лицо. Так что не было ничего удивительного, что в том момент, что Патриция решила для себя - конец близок. Ее жизни пришел такой бесславный и внезапный конец. И все в тот самый момент, когда приоткрылась потайная дверь, которую девушка так безуспешно искала последние месяцы. Было до боли обидно за себя, за свою семью...
Однако внезапно все снова перевернулось, причем с головы наизнанку. Секунду назад Ри пыталась рефлекторно отбиться от ввалившегося, во всех смыслах, урода, правда, к сожалению, все ее тычки, пинки и царапанья словно не доходили до взбешенного субъекта, а в другую уже сползала вниз по стене, с еще больше расширяющимися глазами наблюдая за... единорогом? ЧТОЗАХЕРНЯТУТТВОРИТСЯ?!?! - была последняя мысль Патриции, когда единорог снова превратился в девушку, что теперь находилась на расстоянии вытянутой руки. МакКарти видела, как шевелятся губы ночной посетительницы питомника, но ни один звук не прорвался сквозь нарастающий в ушах гул. Комната завертелась перед глазами, расплываясь в однородное пятно, что постепенно окрашивалось в темные тона.
А затем наступил благословенный покой, когда перегруженный событиями мозг решил отключиться, оставив телесную оболочку Патриции без сознания в разгромленной комнате, наедине с созданием из сказок.