Когда где-то по дороге к рынку у Мел начала кружиться голова, девушка сразу заподозрила недоброе. Вполне вероятно, это последствия несбалансированного питания. Или недосып. Или в Афинах меняется погода, и метеозависимой хранительнице опять придется сутки проваляться в ночлежке, ибо кофе в древности – не более чем объект мечтаний. Но что-то подсказывало Новак, что все гораздо хуже, и в её жизнь снова вмешиваются боги. Чем ей это грозит, девушка предположить не успела, ибо круговерть перед глазами усилилась, и Мел провалилась в черноту.
Из забытья Новак вывели странные звуки. Очень странные. Тихий шелест, мерное гудение, резкие гудки. «Не может быть!»
- Мэм, вы в порядке?
Новак открыла глаза, чтоб упереться взглядом в фирменную фуражку афинского полицейского. Современного афинского полицейского. Огляделась по сторонам. Так и есть, она на тротуаре, слева шумят проезжающие мимо машины, а вокруг уже начинают собираться редкие поутру зеваки. И холодно. Жутко.
Мел приподнялась и, бросив взгляд вниз, обреченно застонала. Ну так и есть! Хитон, плащ, рваные кеды – все при ней. А это значит что? Это значит, что во-первых, она действительно была в Древней Греции, и это не глюк. Во-вторых, у полиции к ней будет очень много вопросов. В-третьих, да она ж тут замерзнет ко всем чертям!
- Мэм? – блюститель порядка не отставал. – Что с вами случилось?
Новак посмотрела на него тяжелым взглядом. Ну как всегда! Сначала в древности её в первый же день ловят местные слуги закона, теперь в современности допрашивает их усовершенствованный аналог… И не верь после этого, что история повторяется.
- Не знаю, - решительно заявила Мел. – Но я в порядке. Вы не одолжите даме куртку?
***
Проторчав в участке пару часов, хранительница наконец убедила полицейских, что она помнит свое имя, год рождения, адрес и номер страховки, и единственное, что скрывает её память – куда она вчера пропала из своего офиса и почему оказалась на одной из центральных улиц в таком странном виде. Между делом Мел узнала, что пока она торчала в древности, в современности прошло меньше суток, и сейчас ровно 3 ноября. Это, конечно, хорошо: вряд ли родители и друзья уже оплакали её как без вести пропавшую. Вот только что за черт?
Впрочем, пока нужно было решить вопрос с деньгами, одеждой и жильем. В свою квартиру Мел вернуться не могла – она давно уже сдавала её квартирантам, мобильник был утерян в античности, и позвонить никому не получилось бы, а значит, оставалось только выдвигаться в особняк Сильвер и надеяться, что обратно переместили не её одну, и там сейчас есть хоть кто-то, кто в состоянии открыть ворота.
Полицейская машина довезла Мел до многоквартирного дома в квартале от обители сильверовцев, в котором, по словам Новак, якобы проживала её подруга. Нырнув в подъезд, Мел подождала, пока служители порядка уедут, и почти бегом (ибо холодно) бросилась к особняку. На нос упали пару капель дождя. Ну шикарно!
Обиталище сильверовцев, к счастью, не пустовало. Отмахнувшись от всех вопросов, Новак направилась прямиком в свою комнату и, с отвращением стянув с себя грязное античное тряпье, забралась в душ под горячую воду. «Я дома. В современности. О господи!»
Когда Мел, завернувшись в пушистый халат, с наслаждением сушила волосы феном, искренне недоумевая, как раньше могла не замечать всей красоты и величия этого процесса, в дверь комнаты постучали. Прошло всего несколько часов с момента возвращения в двадцать первый век, а начальство уже требовало Новак на ковер. «Что им там неймется-то всем?» - раздраженно думала Мел, наскоро переодеваясь. – «Оооо, джинсы! Нормальные человеческие джинсы! Удобные! Какое счастье!»
Суть дела выяснилась довольно быстро. Имелись две сестры-хранительницы, которые накануне перемещения в древность прилетели в Афины, чтоб вступить в Сильвер. Нужно было забрать их из отеля, ненавязчиво выяснить, заносило ли их в античность и не переманили ли там перспективных дамочек конкуренты. Если все хорошо, юных дев нужно было привезти в особняк, устроить им экскурсию и помочь на первых порах.
- И почему это все должна делать я? – вежливо поинтересовалась Новак, никогда не любившая общественную работу. – Я есть хочу. И спать. Давайте завтра?
В ответ она услышала что-то по свою опытность, важность этой миссии, долг перед группировкой и прочие вещи, явно свидетельствующие о том, что переложить обязанности проводника-экскурсовода на кого-то другого не получится.
  - Ладно, - насупилась хранительница. – Но с вас обед. Калорийный, вкусный, и чтоб, когда я приехала, он все ещё не был съеден! И, похоже, мне нужна машина?
Водить Мел не любила и не очень-то умела, поэтому свой автомобиль она так и не завела, пришлось позаимствовать «ласточку» одного из сокомандников, пока не добравшегося до особняка. Ме-е-едленно и осторожно подъезжая к отелю, где должны были остановиться сестры Джонс, Новак мучительно раздумывала, с чего начать разговор. Ой, а если они не знают греческого? Со школьным уровнем английского Мел не многое им объяснит.
«А ну хватит ныть!» - одернула себя девушка. – «Зато ты в современности, у тебя наконец-то нормально пострижены ногти, чистая одежда и возможность слушать плеер». Тем более, если сестры Джонс совсем недавно стали хранительницами и все-таки побывали в Древней Греции, они, возможно, растеряны и напуганы, и было бы абсолютным свинством бросить их сейчас без поддержки. С такими мыслями Мел поднялась на нужный этаж и позвонила в дверь номера, где, по её сведеньям, должны были остановиться близнецы.

Отредактировано Melanta Novak (13.05.2013 00:15:58)

- Уиииииииилсон! - пропела Диксай, с разбегу запрыгивая к нему на кровать, залезая под одеяло и прижимая ледяные ступни к его боку.
Брат всегда спал в Афинах в спортивных штанах и с обнажённым торсом, потому что по ночам под одеялом ему становилось жарко, и Сай это прекрасно знала, часто пользовалась, решая в очередной раз поиздеваться над любимам родственником. Ну а чего? Я готовила ему завтрак, ходила босыми ногами по полу, заморозила их по его вине, не иначе, а теперь должна мучаться? Ну уж нет. Пусть всё это будет обоюдно и совершенно честно. Ломли-младшая наклонилась к носу брата и крепко вцепилась зубами, а потом отпрянула, чтобы тот случайно не стукнул ей по голове.
- Вставай, мой прелестный принц! Нас ждут великие подвиги! - голос Сай эхом отражался от стен комнаты братца, а сама сестрица ворочалась, а потом и вовсе начала тыкать пальцами в любую часть тела, что попадалась ей под руку. - Вставай, вставай, удивительный адвокат! Алисия и Прюденс звонили, им нужна какая-то помощь!
Хоть сегодня она встала рано, но в этом была своя соль: она встала сама, без чьей-либо помощи, её не будил уважаемый братец, звонки в дверь или телефонные; всё было естественно. А вот братик, который иногда будил Дикс, из-за которого часто будили её, спал, и в этом был особый смак и сок. Месть, превосходнейшая и приятнейшая. Она перекатилась со спины на живот и воззрилась на его сонное лицо, медленно пробуждающееся, с доброй сестринской озорной улыбкой, ожидая, пока он начнёт на неё ворчать. В этом оба разнополых Ломли были похожи: в случае чего они начинали ворчать, бузить. Только Сай, ко всему вдобавок, ещё и очень много возмущалась, очень громко, не придерживая язычка, а Уилсон трезво оценивал ситуацию.
- У тебя есть ровно семь секунд, чтобы подняться, - заявила Дикс. - Или я вернусь с ведром ледяной воды.
Девушка задрыгала ножками, вслух начиная отсчёт. Она не шутила.

Как Диксай и ожидала, реакция Уилсона оказалась именно такой: побурчав, попытавшись убить её подушкой, он, в итоге, все равно встал с кровати. Неизвестно, какова была конкретная причина - её начало отсчёта, холодные ноги или нечто подобное, но это отлично подействовало. Но вот он во всём своём великолепии стоит передо мной, зевая и чувствуя слабость. Он ведь ещё не отошёл ото сна.
- Раз-два, Сай заколебёт тебя,
Три-четыре, запирайте дверь в квартире,
Пять-шесть, сладкой будет месть,
Семь-восемь, от Сай у многих проседь,
Девять-десять, поспать и не надейся! - загробным голоском, подобно девочкам из фильма "Кошмар на улице Вязов", пропела Ломли-младшая, подрыгивая ножками и так наивно улыбаясь, что вряд ли Уилсон мог не улыбнуться.
Она наблюдала за пробуждением братца, таким медленным и таким забавным, хотя и продолжала валяться на кровати. А потом и вовсе, чтобы позлить его и подразнить, она забралась под одеяло, натянув его до самого подбородка и поелозив в постели. Божественное ощущение, зря я так рано встала, серьёзно. Продолжая издеваться над любимым братцем, она очень сладко и довольно сильно потянулась, выгнувшись в странную позу.
- Я не знаю, чего хотят близняшки, мини-Уилли, но определённо что-то в этом есть. Они бы не стали звонить мне в такое время без повода, ведь я наору на любого, - она пожала плечами. - Разве мой верный рыцарь не готов помочь друзьям? Что случилось? Твой конь умер? - Сай захлопала глазками. - Так нет проблем, купим нового. И принцессу рыцарю найдём!

- Бестолковая бестолочь, значит? - прищурилась Сай и, чуть сдвинувшись, чтобы вытащить из-под своей головы нужное, ухватилась за край подушки и метнула её прямо в Уилсона. Конечно, до его меткости ей расти и расти, да никогда не вырасти, но этот бросок пришёлся точно в цель - братец стоял прямо возле кровати и не ожидал атаки. - Следи за словами, Штурмовик! - с тенью властности в голосе произнесла Дикс, перекатившись на другой бок и... плюхнувшись с кровати на пол. - Не смей ржать, - предостерегающее выдавила Ломли-младшая с нотками болезненного стона.
Схватившись за деревянную основу кровати, она подтянулась вверх, удостоверившись, что волосы непослушной копной скрывают её лицо. Скрючив пальцы свободной ладони, она вытянула руку вперёд и зашипела, подражая безмозглым, но, порой, интересным сериалам.
- Мозги-и-и-и! - загробным монотонным голосом произнесла Сай, а потом охнула, потянувшись в сторону Уилсона и приведя в напряжение ребро, которым она ударилась при падении.
Ломли хохотнула, а потом встала с пола. Впрочем, боль так и осталась, но она упорно её держала в себе. Я же не настолько мягкохребетная. И терпеть умею. Вот ещё один шанс это доказать. На самом деле, Диксай и сама бы хотела знать, для чего их зовут Алисия и Прюденс, но грузиться этим, едва открыв глаза, она не стала, а лишь молча согласилась, оставив этот интерес на потом. Каков бы ни был расклад, приехав к ним, мы всё равно об этом узнаем в лучшем виде из первых уст, а не по телефону, ну, типа, так же было бы лучше. Тряхнув головой, чтобы открыть себе обзор на братца, Сай одёрнула края майки, так как та сильно задралась, но вряд ли она могла прикрыть её ноги, потому что ходить по номеру она предпочитала в полураздетом виде - было достаточно тепло, а, главное, удобно. В братских чувствах Уилсона она не сомневалась, зная, что от него невозможно ожидать похотливых мыслей в её сторону. Он её любил и оберегал, как младшую сестру, планка чувств не заползала за пределы допустимого.
- Воу-воу! Штурмовик, отправляемся собираться! Ровно через пятнадцать минут твоя принцесса ждёт тебя в гостиной, одетая и готовая к великим свершениям, - Ломли прошествовала мимо брата к ванной комнате и, закрывая за собой дверь, крикнула: - Кто последний в душ, тот лох!
Хлопок и щелчок оповестили о том, что дверь заперта, и теперь вполне очевидно, кто из двоих Ломли - лох. Предупредить я предупредила, а то, что слишком поздно - это его проблемы. Надо было угадать, мы же давно живём вместе. Ладно-ладно, угадать нельзя. Но он бы мог прочитать мои мысли! Как и всегда, водные процедуры не заняли много времени, уже через пару минут девушка вышла из душа и ещё через десяток закончила с одеванием и прочими сборами и устроилась в гостиной на диванчике.
- Тик-так, тик-так, тик-так, Штурмовик!

Отредактировано Diksay Lomely (17.05.2013 08:02:42)

Оглядев открывшую ей девушку, Мел поняла, что как минимум один вопрос отпадал сам собой. Эту сестру Джонс в Древнюю Грецию точно занесло, и прогулка вышла далекой от романтической. Новак дернула уголком рта. Видимо, теперь договориться будет куда труднее. Одно дело иметь перед собой юных хранительниц, никогда не сталкивающихся с неприятностями олимпийского происхождения, вещать им об Афинах как колыбели античной цивилизации и рассказывать увлекательные сказки о богах и богинях. И совсем другое – убеждать израненную девушку, что далеко не каждый обладатель талисмана умирает не своей смертью, не дожив и до сорока. Тем более что в последнюю оптимистичную перспективу Новак и сама не очень верила.
- Меланта? – хозяйка номера наконец нарушила неловкое молчание, чем поставила перед хранительницей Деметры ряд новых вопросов. Так, или в техниках у барышни ясновидение, или какой-то шутник в особняке незаметно прикрепил Новак бейдж “Меланта, ваш бесплатный консультант по сверхъестественному”, или… Тут в голове что-то щелкнуло: Джонс! Алисия и Прюденс Джонс! Алисия! Ну конечно!
Вообще, может, и глупо себя винить, что сразу не догадалась. Фамилия у сестер распространенная, да и кому бы пришло в голову, что можно встретить рыжую гонщицу здесь, в Афинах? Но, с другой  стороны, Новак могла бы уже привыкнуть, что с божественными заморочками связано гораздо больше людей, чем кажется на первый взгляд.
- Эм, привет. Я тоже… не ожидала, - начала хранительница на английском, прямо чувствуя, как режет слух её жуткий акцент. -  А вас разве не предуп… - Меланта запнулась, увидев, что Алисия в номере не одна. И если её точное отражение, появившееся из ванной, определенно было мисс Прюденс Джонс, второй хранительницей, доставшейся (доставшейся ли?) Серебру, то высокий мужчина такой легкой идентификации не поддавался. “Черт, что же мне делать?” При посторонних вести серьезный разговор было нельзя. Даже не спросишь, что на самом деле случилось с Эйс, не объяснишь, откуда свалилась на голову близнецам. “М-да, проблема…”
- Что ты, какой сок, не надо! – замотала головой Новак. – Лучше сама выпей. Господи, что с тобой произошло? – совершенно логичный вопрос, между прочим, не знай она про перемещения во времени, задала бы его ещё на пороге.  - Меня зовут Мел, - поспешно добавила хранительница, обращаясь к Прюденс и незнакомцу, и бросила пробный камень:
- Я из “Серебра”. Меня попросили узнать, как вы… добрались.
Нет, ну мало ли, может, “Серебро” – это название турфирмы. Черт, изворачиваться на смеси английского языка с греческим ещё хуже, чем на родном!

Ох, черти! Как же Уилсон любил свою сестру! Порой его любовь становилась настолько преданной и крепкой, что словами выразить всего своего состояния он просто не мог. Ах, нет...
- Стерва... - раздается тихое шипение в спину сестре, когда та скрывается в душевой.
Услышала она его или нет... Это ее проблемы. Так что пускай знает, какими словами я могу выразить весь трепет по отношению к этой мелкой поганке, которая всю мою жизнь обращает в ад. В смесь ада и рая... Как всегда сестра строила из себя страшную вредину, а он оставался все в тех же "лохах" и "дураках", периодически получая все больше новых статусов в обществе, печалясь лишь тому, что ни орденов, ни медалей за такое не дают. Иначе бы была вероятность стать самым почетным кавалером ордена Штурмовиков. Впрочем, я забылся...
Казалось, словно Сай останется в этом душе навсегда, окутанная заботой о собственной персоне. Так считал Уилсон, ибо о девушках у него всегда складывалось именно такое впечатление... Но Диксай была какой-то бракованной девушкой, едва ли не в мгновение ока успевая омыться... Что всегда поражало Уилсона, так это активность и энергия Дикс, которой ему, знатному флегматику, порой не хватало, из-за чего сестрица и любила подшучивать по этому поводу.
Что ж... Старший Ломли быстро завершил свои сборы, не решаясь больше копаться в бытовых делах. Оставалось лишь с оптимизмом подмигнуть козявке и показать язык, притворившись, что ничего не было. В остальном же утреннее задание было выполнено с достоинством и серьезностью, долей властности во взгляде и явной гордости, которую у Уилсона, кажется, никто никогда не отнимет. Пара шагов, разделявших его и дверь, были преодолены в мгновение ока. Пауза, наполненная решительностью, предвещает торжественное открытие двери, и, пропустив Диксай вперед, он просачивается в проход подобно гибкому ветерку.
Вскоре они добрались до места. Еще одна дверь, и скоро старший брат узнает, что же заставило пробудиться его так рано... Что за проблемы? Зачем Джонс понадобилась наша помощь?.. Ох... - весьма тяжелые мысли окутывают сознание полумраком, однако нужно было торопиться. Звонкий стук костяшек о поверхность двери нарушает полутишину, сопровождаемый лишь примитивными словами, которые единогласно были выбраны в качестве сопровождения.
- Тук-тук! Это Ломли! Сова, открыва-ай! Медведь пришел! - вспоминается старая добрая сказка из детства, когда юноша молча стоит в ожидании ответа, уже с серьезностью и обеспокоенностью глядя на Диксай, погружаясь в собственный мир мыслей, дум.

Прю кивнула головой в знак приветствия гостье и поспешила опустить взгляд, чувствуя, что поднимается волна раздражения, которая явно отразится во взгляде. Сейчас, после всего пережитого за один день она готова была послать весь Сильвер в… Их же особняк и пожелать удачи в Олимпийских играх. А заодно отдать фенечки. На память. За какие-то двадцать-тридцать секунд в ее голове проскочили мысли Что они вытворяют? Почему они здесь?! Со своими дурацкими правилами и рассказами! Со своими идиотскими играми! Если бы не они, моя сестра не была бы сейчас в таком состоянии! Обессиленной, измученной, и истощенной… Возможно в другой ситуации она бы и захотела больше узнать о Сильвере, Играх и прочем. Даже если бы в таком состоянии была не сестра, а она. Однако было одно «НО». Жирное и бескомпромиссное Из-за игрищ этих гнусных божков пострадала моя сестра. Весь этот многобуквенный процесс уместился в тот маленький промежуток времени пока Эйс и Меланта выясняли ответ на вопрос «пить или не пить». Сок, разумеется. Мысленно в голове она уже сделала себе пометку обговорить с сестрой перспективу отречения от судьбы Хранительниц. Нет, это всё ужасно здорово, замечательно и даже в каком-то месте романтично. Но она не хотела потерять однажды сестру только из-за того, что та окажется одна рядом с неуравновешенным носителем. Толку от их силы им самим никакого… Хотя Разве только, то что они стали очень близки, особенно после смерти любимого Прю. Но отчасти это было из-за того, что безболезненно для себя старшая из близняшек не могла ни к кому прикасаться. Исключения составляли Прю и Сай, как хранительницы мойр. Ведь та история могла закончится по другому. У Эйс могла быть уже семья. Между тем, уже успели прийти Уил и Сай. Прю улыбнулась им
-Привет, ребята.
Прю старалась молчать, не произнося ни звука, изображая, насколько это было возможным, вежливую заинтересованность, мол, да-да, расскажите, пожалуйста. Она хотела покончить с этим скорее. Единственное о чем думал её мозг – моей сестре нужен покой. Единственное чего хотело её тело – оказаться рядом с сестрой, чувствуя что она рядом, жива и сейчас в безопасности. Поэтому когда Эйс сказала, что им предстоит визит в особняк группировки - Прю помрачнела и уже ничего поделать с этим не могла. Хватит с меня маски вежливости. Итак, на повестке дня подробности? Прекрасно. Младшая с видом тени отца Гамлета подпирала дверной косяк взирая на гостью. Мрачный вид говорил… Собственно о мрачности. Ни обвинений в адрес гостьи, ни прямых недовольств. Сначала послушаем, потом посмотрим, потом решим. Как и всегда, это уже было частью натуры: выяснить максимальное количество деталей и объем информации, а потом решить: бить и кофе пить послать или предложить чашку чая и ночлег.

Хра-а-анители... - нотка неодобрения проскальзывает в его мысли, едва лишь вся информация была изложена. Нет, это была лишь шуточная мысль. Во всем же остальном Уилсон прекрасно понимал и опасения девушек, и их отчаяние, и многие-многие другие чувства, хранящиеся сейчас в воздухе бесцветным облаком. Пусть его понимание и не было полным, но, пережив тяжелые годы вместе со своей сестрой, он практически привык к этой силе, дарованной им свыше, сумел изучить общее настроение, которому была подвержена сестра в подобные минуты.
Информация действительно была тяжелой, увесистым булыжником давя на плечи, заставляя задумываться над происходящим. Его всегда интересовали детали, мельчайшие подробности, из которых и складывалась постепенно общая картина, только недавно крупицами разбросанная по поверхности. Как же у них все сложно, оказывается... Три враждующих племени. "Серебро" вообще ни к чему тут, случайно образовалось. Так и получается, что между двумя обозленными коршунами засели мертвой тушкой. Заклюют друг друга ради того, чтобы добиться этой тушки, так что переживать сильно не нужно, лишь надеяться, что это сработает.
Вновь погружение в разбивающуюся о скалы пучину собственных мыслей. Зачем они враждуют, понять не могу. Создали бы уже одну общую группировку и радовались, но нет же, все нужно усложнять еще больше. Ох, нет, все же я не понимаю этих Хранителей... На этот раз Уилсон был тяжело болен гриппом, как он сам только что узнал со слов своей сестры... Что ж, если это так, значит, ему можно и помолчать. Наверное, отличное прикрытие для многочисленных попыток понять все, особенно его пребывание в этой комнате. Все это даже до сих пор оставалось для него большой загадкой, которую он постепенно разгадывал, приобретая все новые и новые знания. И вот теперь новое богатство, огромный клад, открытый Мелантой... Практически все и практически сразу начало раскрываться... А дальше неуверенные и мрачные голоса близняшек, после чего, кажется, окончательно принятое решение начинать действовать - то, чего он так долго ждал. Как бы там ни было, его задачей на данный момент было обеспечение безопасности его сестры... в первую, вторую, третью, четвертую и последующих очередях.
- Сестрица-лисица. Если это действительно настолько опасно, то... - в общем-то он даже знал, что его отговорки не подействуют на Диксай, поэтому продолжать не стал, замяв разговор на самом его зарождении. - То мы пойдем, верно, Повелитель? - словно надеясь на то, что Сай прекратит обзывать его противным занудой, он с кислой улыбкой на лице предлагает своей младшей сестре участие в этом сговоре, сам не понимая своего решения. Лучшая защита - держаться подальше от очагов возгорания, а не лезть в самое пекло, рискуя быть вновь подгореть под перьями феникса... В голове вновь промелькнули образы огня, и опасности, а потом что-то вновь вернуло его к усталости после пробуждения в полностью мокрой постели...