Девушка лишь молча потёрла правый висок, не зная, что сказать. На поток слов она получила в ответ такой же поток, только парень уходить никуда не собирался, да и её отпускать не хотел. Твою, блять, мать! Я ничерта не понимаю! Лучший секс в жизни? Что?.. Сай резко вскинула голову, уставившись ему прямо в глаза. Как ни странно, но от этих слов на душе немного потеплело. Это уже было из разряда фантастики, услышать подобное она вообще не ожидала. Пару лет, как-никак, едва ли могли пройти даром. И лишь превратили меня в бревно. Это у него, наверное, с английским плохо. Перепутал.
- Я не мечтаю от тебя отделаться, - выдавила Дикс из себя, не сводя с него взгляда. - Я просто... просто думала, что ты сейчас попытаешься это сделать и...
Что и? Что и? Вот и она не знала, что. С чего вообще заговорила об этом, оставила бы его реплику висеть в воздухе, развернулась бы, ушла. Но артефакт всего лишь делал её глупо улыбающейся дурой, которая не могла ничего с этим поделать. Как бы она ни хотела избавиться от этой эмоции, она не сходила. И когда истома начала отступать, переставая стягивать всё своей вязкостью, то чувство счастья начало вновь оголяться. Было ли то влияние слов спутника или всего лишь действие тех двух капелек, Ломли не знала. Не хотела сейчас знать, потому что сил думать не было. Их вообще ни на что не было, она и стояла-то с трудом.
- И, наверное, решила, что так не будет настолько... неприятно, как если бы это произнёс ты. Все же всегда так делают, да? Спят с девушкой, а потом оставляют её одну, в растерянных чувствах, - наконец, заканчивает свою реплику Хранительница, потупив глаза и тщательно, с особым вниманием рассматривая плитку на полу. - Не больно, нет. Всё хорошо. И не обидно. Я вообще не должна была этого предлагать. Дура, - сделав глубокий вдох, Дикс почувствовала, что дрожь и напряжение в коленках постепенно утихают. - Это всё Лахесис, мой Покровитель, Богиня судьбы. Она любит эти шуточки. Я давно должна была к этому привыкнуть, несомненно. Но иногда всё оборачивается очень удивительно, - поддрагивающие руки тоже постепенно отпускало. Эффект содеянного недавно сходил на нет, даже жалко становилось. - Какой же ты болван, - почти выдыхает журналистка, покачивая головой. - Я не ненавижу тебя, Йоханссон, - мягко добавляет Сай. Повинуясь порыву, она протянула руку, коснулась тыльной стороной ладони его щеки и осторожно погладила, так, чтобы в случае его нежелания, он мог отдёрнуться. - Ты ещё обязательно всему научишься. Уже и без того выходит очень хорошо, - лукавая улыбка появилась на её губах, она почувствовала, что щёки вновь заливает румянец.
А ощущения были очень забавные. Как будто она стояла на ковре у директора школы, потому что её застукали в туалете с сигаретой, или в институте перед ректором, отчитывающим её за сниженную успеваемость и обещающим её тут же отчислить, или вообще перед лучшей подругой, которой повествует о том, как мальчик впервые залез к ней в трусы, впервые позволил испытать заоблачные ощущения. Только всё, вероятно, сейчас было гораздо серьёзнее. Чёртова прядь снова выпала ей на лицо! Диксай в очередной раз заправила её за ухо. Ладно, возможно действительно не стоит рубить с плеча. Девушка вновь поднимает глаза на собеседника.
- Я не хочу кофе, - игнорировать его попытки куда-то её позвать она не могла, он ведь пытался исправить то, что натворила именно она. - Но согласна на что-нибудь в несколько раз покрепче, - добавляет та. Но она ведь понятия не имела, пьёт этот парень или нет. - Да, это же не все так расслабляться любят... В любом случае, ты можешь просто довезти меня до ближайшего бара. Если ты и правда всё ещё хочешь меня подбросить, - решительно заканчивает Дикс, перекатившись с носочков на пятки, цокнув каблуками. А идея с обувью и впрямь дерьмо. Руины я бы вынесла, но не эту ломоту.

Весьма мрачно всё окончилось. Йоханссон что-то почувствовал, увидел в её поведении. А на что я надеялась? Что мой дебилизм будет совершенно не заметен? О, моей глупости можно только позавидовать. Несколько раз. А потом ещё несколько раз для закрепления. А потом несколько раз поплакать. Диксай отдёрнула голову, избавляясь от его руки на подбородке. Она и сейчас бы рада взгрустнуть, да только, чёрт побери, не могу! Можно ли вообще считать это наркотиком? Лёгким, тяжёлым... каким-нибудь? Я не знаю. Хотела бы вот я ещё раз воспользоваться этими капельками? Определённо нет. Значит, не наркотик.
До этого Вильгельм тащил её следом за собой, но она резко остановилась уже на стоянке. Дёрнула его за руку, снова разворачивая лицом к себе. Пыталась она избавиться от чувства вины или собралась объясниться потому, что в этом была её личная нужда - неизвестно. Позже она обязательно это поймёт. Она высвободила ладонь из его руки и отошла на несколько шагов назад. Покачав головой, рассмеялась. Должно быть, теперь ему со мной не так приятно. Какая же я идиотка. Конечно, он согласен нажраться в хламину. После такого-то.
- Не хочу, чтобы ты решил, что я наркоманка, - неуверенно начала Ломли. - Я получила этот кулончик пару лет назад, совершенно случайно, - она нырнула руками под кофту и вытащила небольшую колбочку с прозрачной жидкостью, демонстрируя ту Йоханссону. - Эта фиговина поднимает настроение. Конкретно, на пару часов. Просто... после того, как мы столкнулись с Эйданом, настроение моё уже ничто не могло исправить. А я не хотела... не хотела, чтобы ты знал такую Сай - депрессивную, грустную, постоянно ноющую и шугающуюся от любого шороха. А я ведь правда Эйдана боюсь, дико. - с некоторой горечью на языке рассказывает Ломли, тихонько посмеиваясь от обиды. - И после него боюсь близких контактов вообще с любым парнем. Я понимаю, что ты думаешь. И ты прав. Секса бы между нами сегодня действительно не случилось, если бы не это. Но не потому, что я не хотела этого и не потому, что ты мне противен или не нравишься. Всё совсем не так. Наоборот. Просто я ждала бы от тебя того же самого. И до сих пор жду. Не знаю, что тобой движет, не знаю, чем всё это кончится. Мне уже достаточно шрамов на теле, я думаю. Эйдан оставил, Аминта оставила, кое-кто ещё постарался... Хотя... ты мне всё равно не веришь, - глубоко вздохнув, журналистка провела рукой по волосам.
В общем, болтовни, пожалуй, хватит. Диксай заткнулась. Она даже на толику представить не могла, как на всё это отреагирует Виль. Хотелось слиться с асфальтом, превратиться в дерево или просто резко испариться. А ещё очень, ну просто жутко, хотелось танцевать. Непонятное желание, явно возникшее не из её собственной головы. Она сжала руки в кулаки и скрестила их на груди, чему явно мешал миниатюрный розовый пакетик. Расстояние между ними её не радовало, но так было проще, верно? Для него проще. Сай за один день навела десяток причин, по которым ему может захотеться её сторониться. Это в её стиле, вполне.

Диксай глубоко вздохнула, слушая его речь. Поверил он ей или не поверил - это всё ерунда. Но исходя из того, что он говорил, выводы были сделаны неверные. Он её просто не понял, не услышал. Потому что не хотел? Появилось желание раскричаться, ударить его - хоть что-нибудь сделать, заменить поганое ощущение ломоты с примесью этого дерьмового и внезапно ставшего совсем ненужным счастья. Потому что сейчас вообще не хотелось веселиться, ничего радужного вокруг не было. Даже на элементарном уровне. И вообще, сейчас бы уйти.
Но Вильгельм произнёс очень значимую фразу.
Всего на пару мгновений ей показалось, что действие артефакта испарилось. Но вернулось обратно, стоило Вилю отвлечься на телефонный разговор. Он тараторил довольно быстро и на местном языке. Даже если бы Дикс и хотела подслушать, старалась бы, то уловила бы едва половину. Зато на том конце голосок был достаточно звонким, Ломли сразу поняла, что говорит он с девушкой. Ухо зацепилось за одно хорошо известное слово, сказанное симбионтом. Наверное, сказать, что Хранительница ошалела - ничего не сказать. Это вот он сейчас прямо при мне, пользуясь тем, что языка я не знаю, договаривается трахнуть очередную особу? Твою дивизию! А я уши развесила, под лапшу подставила. Лучший секс в его жизни и все дела. Разумеется, Дикс! Ты же гуру, Богиня! Тебе впору мастер-классы по сексу давать! Журналистка негромко засмеялась и отвернулась от Виля.
Почему-то стало обиднее, чем в примерочной, в которой она представила, что он просто сразу уйдёт. Не было ни единой ниточки, за которую она могла ухватиться. Ничего. Вот оно, очередное подтверждение теории о том, что никому нельзя верить. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Когда Йоханссон окончил разговор, Диксай молча развернулась, ощущая что-то сроднее истерике от того, что хотела чувствовать она одно, а могла только другое, и направилась к машине. Попользовался? Потомство не хочешь? Будь добр, довези до аптеки. Ломли дождалась, пока он разблокирует двери.
- Только до аптеки подбрось, пожалуйста. Я куплю противозачаточные таблетки. До дома доберусь сама, а ты по делам вали своим архиважным, задерживать более не смею, - почти нервно произнесла девушка, открывая заднюю дверцу и устраиваясь на сиденьи, забрасывая пакет с роковыми обновками на край.
Пожалуй, из разряда дам, громко хлопающих дверьми, она не была. Или была, но не дверьми автомобиля? Починка ведь дорогая. Хотя и хорошую дверь в доме заменить недёшево. Но это просто... нормально, да? Наверное, в наше время это считается вполне себе естественным, правильным - из трусов в трусы перебираться. Выглядела Сай, наверное, очень странно. Лавой растекающаяся по всем конечностям ярость, тут же гаснущая, обливаемая ведром ледяного счастья. Это всё так похоже на бред, так похоже на какой-то сон, вызванный наркотиками. Может, Виль прав? Накурилась она где-то и уснула. И всё происходящее - лишь длинный сон. Почему, Лахесис? Почему все грехи людей должна окупать я? Неужели это справедливо? Желание провалиться под землю стало невыносимым. А в висках застучало от второго, артефактного желания танцевать.

Вот и всё. Вопрос с аптекой решён. Диксай почти расслабилась, откинулась на спинку сиденья. Во-первых, огромным облегчением было уже то, что свою задницу она посадила, перестала напрягать ноющие и чуть дёргавшиеся ноги. Во-вторых, всё хоть как-то решилось, устаканилось. Стоило ли упоминать, что Ломли до сих пор на него злилась? По-другому быть не могло. Мог бы проявить хотя бы чуточку такта. Да, чёрт возьми, если бы он меня голой из кабинки вытолкнул, был бы более тактичен, чем договариваясь по телефону трахнуть особу, не смущаясь того, что эмоциональничает прямо у меня на глазах! Машина резко тормознула, и Дикс впечаталась головой в подголовник пассажирского переднего сиденья перед ней. Не так уж и давно она сотрясение получала, надо сказать, второе ей явно не требовалось. Она приложила ладонь ко лбу, радуясь, что боль почти не появилась - так, лёгкий отголосок; достаточно на что-то отвлечься, и она пройдёт.
Когда Йоханссон в очередной раз заговорил, она почти не слушала. Пропускала половину его первых слов мимо своих ушей. Ей было совершенно плевать, что он там говорит. Доехать бы до аптеки и домой. Там есть виски. Брата, правда, но мне ли не всё равно? У него корпоратив сегодня, едва ли его можно рано ожидать. Если вообще ожидать. И виски у него там явно будет. А Вильгельм всё никак не мог заткнуться. И теперь говорил про какие-то праздники. Пришлось напрячься, чтобы вникнуть в суть того, что он говорит, отвлечься от стука в висках, явно напоминающего звуки какой-то музыки. Сучий артефакт.
Нет, Ломли вообще ничего не понимала. С той минуты, как они вышли из примерочной, всё вокруг полетело к чёрту. Чем это было вызвано - неловкостью, страхом или простым разочарованием за то, что она не смогла удержать себя в руках, - девушка не понимала. Сейчас её куда-то звали, Виль звал пойти вместе. Либо он над ней издевался, либо... что либо? Нет больше никаких либо. Дикой казалась мысль сидеть в одной с ним машине, но выйти она явно никак не могла - не прыгать же колбаской, сгруппировавшись. А номер? Он опять говорит про номер! Это он планирует меня напоить и групповушку забахать?
- И что мы будем делать в номере? Прыгать на кровати, как на батуте? Всегда мечтала это сделать на огромной постели! Наверное, это забавно. А ещё кто-то будет? Одна-две полуголые девушки? Одной, наверное, мало будет, да? - Сай, наконец, почувствовала в голосе злость. Наконец, она могла говорить хоть в одну треть с этим чувством. - Я тебя предупреждала не разговаривать со мной, как со шлюхой? - она переползла в середину, дотянулась до плеча Йоханссона, ведь именно это требовалось для техники. Желание её использовать было почти нереальным.
Дикс приоткрыла было даже рот, чтобы заставить его остановить машину, выставить её вон и рассказать всё, что он о ней думает в нелестной форме, чтобы журналистка больше даже взглянуть в его сторону не смогла, не то, чтобы хоть что-то сказать. Но она давала себе обещание не пользоваться даром Богини в личных целях. Отдёрнув руку, Хранительница качнула головой. Злость снова ушла. Поползшая по губам улыбка не значила ничего, кроме тепла того счастья, что снова её захватило. Сай прислушалась, но радио Вильгельм не включил, музыки не было, танцевать было не подо что. Разве что под стук крови в висках.

Подобного выпада в её сторону она не ожидала. Диксай вообще не ждала, что он на неё отреагирует. Не видела повода. Видела лишь резоны ему теперь спокойно уехать к девушке, с которой он болтал по телефону. В машинах Хранительницу всегда укачивало, она подавила желание вернуть чизкейк обратно, когда парень дал по тормозам, сворачивая. Тарелка, на которой упомянутая еда когда-то лежала, и вилка соскользнули с переднего сиденья на пол. Ломли вздохнула, посмотрела на Носителя. В ней не было ни капли злости, вообще ничего, что не могло быть допущено артефактом. Но его слова удивили, да. Это он меня сейчас обвиняет в том, что я оргию затеяла? Смешно. Это правда было смешно, Дикс хохотнула негромко, а потом и вовсе рассмеялась. Она ещё много сегодня будет смеяться, видимо. С английским плохо? Нет, пожалуй. Многие американцы говорят хуже, плюют на грамматику. Как факт... Его манера. Неужели люди просто не могут без секса? Наверное, нет. Это очевидно, что порой предмет своего вожделения хочется заиметь до смерти. Но я... я просто этого не понимаю, не могу понять.
- Тогда, в примерочной, до того, как у нас был секс, - воодушевлённым, без отсутствия злости, ненависти или неприязни, голосом начала Сай. - Как только всё подошло к этому, ты сразу же предложил мне номер. И всё, что я пожелаю. Именно так... - журналистка замолчала. - Ладно, это неважно. Всё это неважно. Хорошо, что ты не предложил заплатить за бельё. Я бы тебя убила, - закончила девушка, выбираясь из автомобиля. Она обошла машину и открыла дверцу переднего пассажирского, подняла с пола одноразовую посуду, чтобы выкинуть в мусорку у входа. - Следует ли мне отвечать на вопрос, касающийся денег? - Дикс улыбнулась, захлопнула дверь.
На улице постепенно темнело, что не удивительно даже не в слишком позднее время. Зимой всегда так. Направившись в сторону здания, Ломли не стала оглядываться. Опустила тарелку и вилку в урну, вошла, тут же почувствовав, как резко меняется атмосфера. Стук её каблуков эхом отдавался от плитки к плитке, которыми были устланы полы и стены. Очереди не было, у окошка стояла лишь одна пожилая женщина. Сначала Сай планировала поискать что-нибудь в витрине или вспомнить те таблетки, которыми пользовалась несколько лет назад, но ни один из вариантов не возымел бы результатов. Уходящая седая леди улыбнулась Диксай, такие всегда были приветливы и добры; Хранительница расплылась в этой же эмоции в ответ.
- Здравствуйте, вы говорите по-английски? - негромко спросила Ломли в окошке, хотя голос её прозвучал очень звонко. - Очень здорово. Мне бы какие-нибудь таблетки противозачаточные. Как можно действеннее, - обращается та к фармацевту, пытаясь подбирать слова попроще и попонятнее молодой особе. - И... три теста на беременность. С максимальной вероятностью, да бутылку воды, - Дикс старалась не обращать внимания на её понимающий взгляд, сейчас этого видеть не хотелось.
Расплатившись кредиткой и поблагодарив работницу, Сай застыла у выхода, раздумывая, стоит ли слинять сразу, не прощаясь. Но это было бы минимум невежливо, максимум - неправильно. Тем более, что пакет с её покупками остался внутри автомобиля, у Виля всё равно будет повод навестить её в ближайшее время. Да и он, похоже, не собирался от неё избавляться на самом деле, она сама всё вообразила, придумала и решила, такое с ней часто. Со всеми девушками, впрочем. Журналистка вернулась к автомобилю, устроилась на переднем сиденьи, выгнувшись в обратную сторону, чтобы кинуть тесты в пакетик с бельём. Зажав бутылку воды между коленок, упаковку таблеток она раскрыла, выудила инструкцию, но потом спохватилась - греческого-то она явно так хорошо не знает.
- Поработаешь переводчиком? - она протянула ему раскрытую по максимум бумажку, слегка улыбнувшись. - Мне нужно знать, по одной или по две пить и сколько раз в день. - Сай поправила волосы, а потом поняла, что их снова следует собрать в хвост, чем и занялась. - И, да, я сука, я знаю. Но если ты ещё хочешь куда-нибудь поехать со мной...

В машине играла музыка. Диксай заметила это не сразу, а как только заткнулась. Но ведь неважно, когда она об этом узнала, когда она услышала. Важно, что музыка есть. Точнее, для неё - не столь важно, а вот для артефакта... Девушка вцепилась ногтями в обивку сиденья, танцевать хотелось так, что почти кружилась голова. В конце-концов, день ещё мог стать гораздо лучше, чем был. То есть, он плохим не был, но может оказаться ещё круче, если всё правильно устроить.
Инструкции Сай не услышала. Зато Виль заявил вещь, которая давно всем известна. Хранительнице пришлось сделать над собой усилие, чтобы не засмеяться. Музыка играла негромко, но Ломли уже покачивала головой в такт. Легонько, едва заметно. Это не означало, что она не слушает Йоханссона. Напротив, очень внимательно и с интересом. Просто у неё довольно странное настроение. Кажется, воспоминание о примерочной его не отпускало, и Диксай улыбнулась на его реплику. Да, это было здорово. Заявляю как девушка, прожившая годы без оргазма. На мысли тоже хотелось рассмеяться, но момент неподходящий.
- Ладно, раз уж ты так хочешь поговорить, - начала Сай, постукивая ноготком по бардачку. - Меня никто не понимает, Вилень. Я тоже себя не понимаю. И это огромная давняя проблема. - стоило реагировать на щекотливую тему или нет? Пожалуй, её без внимания девушка оставить не могла. - Я тоже меньше всего думала, что это случится. Тем более там, в примерочной магазина. Просто... трудно остановиться, когда мозг желает одного, а тело другого. А когда они хотят чего-то в унисон... - Ломли почесала носик. - Делать подарки - это замечательно. Но я просто не люблю чувствовать себя уязвлённой быть оплачиваемой. Я уже об этом говорила. Но, раз тебе так хочется... Договорились: сегодня я пью и веселюсь за твой счёт. Веселье, верно, Виль? - вопросом на вопрос, как она всегда любила.
Сай вновь начала покачивать головой в такт. Стало уже всё равно, куда они поедут - будет то бар, праздник, номер в отеле. Всё равно, потому что всё, что ей сейчас было нужно - это алкоголь, музыка и, возможно, Вильгельм в качестве шикарной компании. Просмотр кино бы тоже не возбранялся. После того, как эффект сыворотки совсем сойдёт на нет. Она ведь наверняка почувствует опустошение. Опустошение, которое я залью бренди! Экая я затейница.
- Поищи что-то вроде раздела "применение" или "доза". Ну, или наподобие. Там должно быть написано о количестве пилюль и о количестве раз в сутки, - Диксай кивнула, подтверждая свои слова этим жестом. - Ладно. У нас было три варианта, верно? Бар, праздник или номер в отеле. А я очень не люблю выбирать. Назови число. От одного до трёх. В голове я уже всё сопоставила. Просто цифру, она и решит, куда мы двинемся. По лапам?
И Ломли действительно не собиралась менять местами цифры, что уже сложила в голове. Что он выберет, то выберет. Главное ведь, держать себя под контролем, куда бы им потом ни пришлось идти. И думать о последствиях. Хотя с таблетками можно и не предохраняться. Так ведь приятнее. Ломли тряхнула головой, отводя и отметая эти мысли. Нет. Хватит секса. Хватит.

Молча выслушав перевод Вильгельма, отчего-то вдруг совершенно потерявшего настроение, Диксай послушно выпила таблетку, так и не использовав зажатую между коленками бутылку воды. Обычно ей она не требовалась. И сейчас тоже. Почти машинально она резко вскинула голову, услышав хлопок. Дверью. Дверцей машины. Совершенно неосознанно она чуть приподнялась следом, но осела обратно, наблюдая, как Йоханссон куда-то уходит. Вот так вот просто уходит, не сказав ни слова, не предупредив и не желая хоть как-то объясниться. Если бы у неё не было хорошего настроения, она бы непременно раскричалась. Но пока лишь перестала пританцовывать, наблюдая за тем, что он творит.
Что я, блять, опять не так сказала? Может, от меня воняет? Кривые пальцы? Волосы на ногах длинные, и он борется с желанием собрать их в хвост? Конечно, последний вариант отметался. Но остальные варианты оставались вполне возможными. Ломли негромко вздохнула. Вернётся-то Виль по-любому. Всё-таки, это была его машина, а не её. А он вряд ли был готов преподносить ей такой подарок. Да и она бы ни за что на него не согласилась. За тем, что он делает, девушка более не следила. Просто сидела и думала, как поступить дальше. Я ведь не Хатико. И не шлюха, которой всё равно, что и как делает тот, кто ей платит. Верно? Сай вцепилась в ручку и начала постукивать ноготками. В результате отключила музыку, чтобы та не нервировала и не вызывала жклания танцевать. Делать вид, что Хранительница не знает, что делать дальше, было бы по-настоящему глупо. В конце-концов, так свой день она бы закончить не хотела. А Йоханссон, быть может, именно на это своим поступком мне намекнул.
Дикс лишь вскользь глянула через окно, как симбионт распихивает что-то по карманам. Значит, он недалеко, ничего с машиной его не случится. Так даже проще. Она выбралась из автомобиля, оставив на своём месте бутылку воды, прихватив с заднего сиденья пакетик и кинув туда пачку таблеток, не позволяя двери хлопнуть слишком громко, довольно быстро окинула взглядом местность, признавая, что они недалеко от торгового центра. Значит, и от места её обитания. Следовательно, тут рядышком есть хороший бар, где кое-кто её знает. Поймёт, как правильно скрасить одиночество.
К Вилю подходить она не стала. Просто молча сжала губы и, повернувшись в нужном направлении, довольно быстро скрылась за углом в густой, оживлённой скорыми праздниками, толпе. Сейчас её обрадовало то, что она приняла-таки эти дрянные две капли, они отлично не позволяли ей раскиснуть, признать, что по-другому с ней не бывает. Прохожие смотрели на улыбающуюся Сай довольно странно, но это нисколько не изменяло её чувств. Она продолжала дарить всем эту эмоцию, почти с наслаждением получая ответную от некоторых. От детей, например. Почти все эти создания почти всегда были искренне милы. Только заводить Ломли таких пока было рано. Жизнь и без того слишком стрессовая, а наличие "завтра" не вполне возможно с её хранительскими особенностями.
- И с моими друзьями, которых тоже отметили Боги, - пробормотала Диксай, обращаясь к одному из прохожих, резко шарахнувшемуся от неё. - Глупые люди. Глупые!
Пить, да, пить. Алкоголь казался спасательным кругом. Тем, что погрузит её в пучину веселья ещё глубже. И не отпустит ни под какими уговорами. Только на следующее утро. Только тогда, когда она проснётся и будет готова приняться за воплощение каких-либо событий следующего дня. Когда она сможет вздохнуть гораздо глубже. Она застыла на перекрёстке, ожидая, пока загорится зелёный. Пока зелёный человечек разрешит ей продолжить шагать. От глупости ситуации Ломли громко расхохоталась. Ещё пару минут, и она заходит в нужное помещение, пристраиваясь за стойкой бара и по привычке вскидывая руку вверх, чтобы на неё обратил внимание знакомый бармен.