Давно уже дела не шли так хорошо. Последние пару месяцев хранители дохли пачками, и, надо сказать, частенько не без его, керовой помощи. Лекс, словно стервятник, внутренним чутьем чуял места, где ополоумевшие от перемены климата, а другого объяснения кер при всем желании найти не мог,  хранители устраивали бойни и дрались не на жизнь, а на смерть с подобными себе, с подобными ему, с носителями… А сколько обычных смертных полегло! Машины скорой и местного подразделения МЧС, разрезая сиренами и мигалками ночной город, стали уже чем-то обычным – какая приятная музыка для уха демона смерти! Этот запах горячей крови в холодном  весеннем воздухе, эти белые силуэты тел, очерченные мелом на асфальте – следы ночных битв, развернувшихся в городе… Нехватки в смертях не было. И Паласу всегда удавалось ускользнуть с места побоища, оставаясь незамеченным, хотя и частенько он вмешивался, влияя на исход драки и, уж конечно, всегда добивал раненных. А, все равно помрут. Вопрос времени.
Все эти события, ввергающие Афины в ужас, а местами и в хаос, благоприятно отразились на кере: удовлетворяя свою потребность в убийствах, он стал спокойнее, уравновешеннее, в голове стали возникать разного рода мысли относительно философского содержания. И одной из этих мыслей была мысль.. мыслишка… почти навязчивая идея… найти ту маленькую.. слепенькую… которая зимой приходила к нему…и…
Если что-то и не мешало Паласу воспользоваться визиткой мисс Кранакис, так исключительно тот факт, что Лекс знал, едва он увидит ее, ему будет очень плохо. Снова проснутся практически неконтролируемые желания, влечения, порывы…  Но самое паршивое было осознание того, что как и в прошлый раз, он не сможет ничего сделать. И искать ответ на вопрос «а почему это?», Лекс даже не пытался.  По кочану!
Однако за последние пару месяцев в душе вновь поселились гармония и покой, сон  и аппетит нормализовались. Пришло время взять в руки телефон и… и началось… Первый аппарат был разбит о стену после того, как Лекс несколько раз набирал номер, но, не дожидаясь соединения, нажимал на рычаг. Его демоническую душу обуревали внезапные страхи: вдруг не ответит? Вдруг не узнает? Вдруг откажет? Вдруг трубку возьмет мужчина? Вдруг…  Эти вдруг сводили с ума и Палас шел на улицы города, внюхиваясь в ароматы ночного города, отыскивая запах страха, боли, азарта, ярости, смерти….
Второй телефон лишился шнура спустя несколько дней, потому что она не взяла трубку. Послав эту тощую кротиху с коленками, которые не гнутся как должны бы во все известные только ему стороны, Лекс  торжественно поклялся больше никогда не звонить. И даже сжег в камине визитку. Но фигня в том, что он запомнил этот номер наизусть.
В очередной раз оторвав голову парнишке лет двадцати в темной подворотне и бросив ее, словно баскетбольный мяч в мусорный бак, Лекс все-таки разработал стратегию. Он написал на бумажке диалог, честно спертый им из кинофильма, сел на пол, вытянув босые ноги к огню камина и набрал номер.
По бумажке оказалось не так трудно. Главное было давать паузы, чтобы  она отвечала. На визитке было написано ее имя «Каллиста»… Но вот назвать ее так.. красивым.. звучным… загадочным именем он не мог себя заставить – слишком четко помнил, как она пресекла его попытку перейти на «ты».
Оказалось, что примитивный разговор он способен построить и без бумажки. Дальше пошло как-то попроще и он даже с удовольствием растянулся перед камином, по-дурацки улыбаясь в потолок, слушая ее голос… и предлагая разннобразные варианты первого .. свидания, да? -  в местах, где он мог бы блеснуть своей…. Ну она все равно отказалась…  и.. все. Сошлись на пожрать. Довольно тривиально.
Окрыленный Лекс тут же обзвонил затрапезный Коринф, забронировал места, уже без шпоргалки перезвонил своей новой… подружке???? -  и, в прямом смысле этого слова, вылетел на ночную охоту. Воодушевленный своим успехом, кер задался целью сегодня найти что-то.. особенное… что-то, что смогло бы удивить Каллисто… какое все-таки удивительно имя… как яркие звезды в весеннем небе… как звонкие капли горной реки… глупо улыбаясь он шел вслед за молодой женщиной. Она обернулась на повороте, взглянула ему в лицо, а он дружелюбно улыбнулся, своей добродушной улыбкой дворового вислоухого пса. В следующий раз она посмотрела ему в лицо, когда он душил ее за мусорным баком, а потом оторвал средний палец, на котором блестело золотое кольцо с крупным изумрудом, ей все равно не пригодится, а Каллисте… какое красивое все-таки имя…
На следующий день после долгого  обдумывания подойдет ли галстук под рубашку, а часы под запонки, кер запихнул все это обратно в шкаф, одев обычную белую сорочку с расстегнутыми тремя верхними пуговицами и черный костюм. Чуть подумав, многочисленные браслеты решил оставить. Отмытое от крови кольцо аккуратно легло в изящную коробочку на алый бархат, а заказанное такси уже ждало под дверью. Если все пойдет хорошо, то он заночует в Коринфе. Если плохо, что долетит на своих двоих. Что вождение в нетрезвом виде, что полеты. Одинаково опасны.
Пока ехали в такси, он четыре раза чуть не убил водителя. Просто от волнения. Потом легкий оскал в сторону швейцара… а ничего так ресторанчик… Лекс напомнил себе, что рожу желательно попроще, не на Армагеддон идет в конце концов… Лифт плавно распахнул дверцы…
Камера, мотор! Это происходило автоматически. В зал  вошел чуть сутулый, немного застенчиво  втягивающий патлатую, взъерошенную голову в плечи, мужчина, засунув одну руку в карман брюк, но явно не для фарса, а просто потому, что не знал куда деть руки. Его блестящие добродушный глаза светились практически детским восторгом, когда он осматривал внешнее великолепие ресторана, а слабая улыбка выдавала некоторое волнение. Он замер, качнулся на каблуках, не зная куда ему идти и беспомощно улыбнулся официанту.
- У меня здесь забронирован столик…
И, конечно, его тут же проводили.. и, конечно, он тут же вызывал улыбки половины присутствующих здесь женщин.. и конечно, каждая хотел бы оказать ему покровительство… А он улыбался,  и у глаз собрались лучики-морщинки. Он шел за официантом как большой плюшевый медведь, чуть неуклюже и неуверенно… Именно таким воспринимал его этот мир.
- А…..
Ее голос очаровывал.
- Да? Я надеялся, что мне удастся заказать апперетив…
Пока официант возился со свечами, Лекс, как вполне благовоспитанный кер с хорошими манерами, подошел к столику, улыбаясь протянул руку, замер, пока у девушки просто не осталось выбора, как протянуть ему свою, склонился, касаясь ее губами и по всем правилам в этот момент вскинул глаза, посмотрев ей в лицо долгим искристым взглядом. И может быть, он задержал ее руку в своей чуть дольше, чем следовало бы… и, может быть, он слишком откровенно смотрел на ее лицо…
Лекс опустился на диванчик, позволяющий  слегка развалиться и раскинул полы пиджака, опираясь на один из подлокотников.
- Мне казалось, что я  навсегда запомнил вашу красоту, но, оказалось… вы еще прекраснее, чем в моей памяти, - он улыбнулся, бросив быстрый взгляд на официанта, - бутылку Ρόδος для начала .
- Надеюсь, вы сможете простить мне столь долгое исчезновение… Я давно собирался позвонить, но …… к сожалению, дела.
Лекс виновато улыбнулся, почесав указательным пальцем переносицу и снова опустив руку, увитую кольцами и  браслетами, на колено.
Официант принес графин вина и налил в бокал, протянув Лексу на дегустацию. «Позер чертов!! Ноги вырву!!!» Пришлось играть по правилам… Нюхать, взбалтывать по кругу, отпивать… Точно ноги вырву….
- Да, прекрасно, - не глядя кивнул Лекс, возвращая дегустационный бокал
- И как давно вы переехали, мисс Кранакис?, - «какого черта ты уехала в эти жопинские выселки, чего тебе там то не сиделось?». Этот вопрос действительно интересовал Лекса. Пока в Афинах ее собратья по стае пачками  клали друг друга в сражениях, она вила гнездо здесь. Согласитесь, интересно почему.

Отредактировано Alexandros Palace (05.04.2011 17:36:28)

Внутри Лекса, как в дешевой рекламе пива, образовалось два оппонента, один, видимо, ангел, другой антипод. Первый сложил ручки перед собой и прямо-таки растаял от умиления «Детка.. она даже не пьет.. какая правильная штучка перепала». Другой же, по характеру и темпераменту более близкий Паласу, ковыряя когтем в зубе, мрачно процедил «Эту заразу даже споить не получится. Вся эта затея со свиданием – выброшенные деньги!» Лекс не успел сориентироваться, сторону какого из внутренних собеседников принять самому,  как он, смутившись от ее слов, отвел глаза, пытаясь не лыбиться и потрепал себя по шевелюре. Ну, бывает, смутился.
Пить вино ему совсем не хотелось. Вина Палас вообще не любил. Но было неудобно как-то менять заказ. И потом.. что сделает одна бутылка с кером? Да он и не заметит. Жаль на детку не удастся произвести впечатление… вино дорогое… хорошее… редкое…
Но о вине от тут же забыл. Что может быть красивее желанной женщины на фоне безбрежного греческого неба, неба созданного богами и для богов.. И сейчас, сидя на диванчике, демон смерти и судьбы смотрел, как ему казалось, на самое совершенное из творений Урана – прекрасную Каллисто… Вот из-за кого действительно имело бы смысл рушить Карфаген и стирать с лица земли Трою! Что? Ай, да…..
Лекс понимающе кивнул на какую-то из ее фраз. Странное дело, но он почему-то не мог сосредоточиться на разговоре. Значит она скоро вернется… Это было хорошо.
Ее довольно примитивная наживка на счет хранителей была им благодушно проглочена. В конечном итоге ему было больше 100 лет, опыт набранный за все это время, давал о себе знать. Чтобы придать ситуации чуть больше драматизма, Лекс потянулся за бокалом и неспешно сделал глоток. Более красноречиво сказать «я тебя понял» трудно было бы найти способ. Хотя за переход на «ты» и «Александрос».. прозвучавшее так.. мило.. так интимно… хотя он и не любил этот вариант своего имени, Лекс простил ей эту неловкую попытку. Итак, детка пошла открытым фронтом. И, прежде чем заваливать ее на этот же диванчик, на котором она сидит, надо было дать понять, что они в той или иной мере, одного поля ягоды.
Улыбкой и легким звоном хрусталя он поддержал ее тост. Глупый тост, но за слово «наше» он еще раз простил ей эту милую глупость… О каком здоровье может идти речь, когда керу  последние полгода только и снятся глубоко эротические сцены с ее участием? Причем в главной роли!
Лекс поставил бокал на стол, снова развалился на диванчике, оперевшись локтем о подлокотник и подперев рукой скулу, в упор, не мигая глядя блестящими глазами на собеседницу.
- Если временная, то могу заверить, что больше… тебе, - он осторожно проговорил это слово, памятуя о прежнем совеем фиаско, -  беспокоиться не о чем. Уже не  чем. К тому же…
« я всегда могу тебя защитить.. или же сам убью», - закончил он про себя. Лекс еле успел захлопнуть рот, чтобы не произнести этого вслух и моргнул.  Как-то, наверное, слишком прямо прозвучало.. Хотя.. наверное именно так и должен был сказать уверенный в себе и успешный во всех отношениях кер. Да! Кер! Но не человек! Пусть считает, что он тоже хранитель. Без стаи. Сам по себе. Бывают же такие!
- Я мог бы помочь тебе с переездом, а если ты боишься находиться в Афинах, то…
«могла бы пожить у меня. это бы все упростило на порядок» Он снова захлопнул рот. Что это за, мать его, вино?
Он усмехнулся, пытаясь скрыть смущение и провел рукой по губам. Неужели ему снесло крышу с одного бокала? Да кентавру под хвост такое вино!
Но что-то не дало  приступу ярости развиться. Он смотрел и смотрел на женщину, чье имя напоминало ему название далеких и таинственных звезд и боролся только с одним желанием – подхватить ее на руки и на своих крыльях унести туда, в темную даль.. к этим самым звездам.. чтобы там снять с нее очки  воплотить в жизнь все свои ночные фантазии.

Он уже и забыл как это бывает… приятно, вот так сидеть на мягком диване, вытянув ноги под столом, чуть развалиться  и смотреть… Калииста была властная женщина… настоящая королева… она тут же с удивительной грацией организовала вокруг себя  пространство, где ей нельзя было не подчиняться. Лекс готов был всю свою длинную керью жизнь просидеть вот так, любуясь ей и сейчас ему было все равно, что она Хранительница, что возможно у нее есть какой-нибудь дружек -  ну есть и есть, ноги оторвать  этому дружку Лекс всегда успеет, - он готов был сидеть и молча созерцать, не скрывая своего восхищения  этой удивительной женщиной, лишь бы ему раз в неделю приносили кого-нибудь, кому можно быстро сломать шею, напиться крови и сидеть в блаженной неге дальше, наблюдая за его Каллисто….
Его не совсем здоровое воображение рисовало ему картину, как они вдвоем ночью босиком гуляют по главной площади Афин… а потом заходят в фонтан…вода в яркой подсветке рассыпается над ее прекрасным лицом миллионами бриллиантов, они падают и падают на ее короткое платьице и оно, намокнув, прилипает к ее телу, а он даже на расстоянии чувствует жар ее тела и пьянеет от  запаха ее волос… и в каждом из его, ставшими уже вертикальными демонических зрачков, отражается Каллисто, снимающая очки и тянущая к нему рук….
- Нет, я совсем не голоден, - выпалил он прежде чем осознал, что сказал. «Я  сюда в ресторан то пришел только потому, что без этого необходимого и, надеюсь, достаточно условия попасть в твою койку совершенно не реально. Без летального исхода одной из сторон предполагаемой близости». Керр облизнулся и почесал бороду на скуле. В принципе, он именно за тем и приперся в эти выселки… чтобы поближе с ней познакомиться. Так что пока события развивались по его плану, что устраивало, видимо, обоих.
Она снова заговорила и ее голос разогнал мираж яростной первобытной страсти в центральном фонтане Афин, что продолжала рисоваться в воображении Лекса.
- О себе? – кер недоуменно моргнул. Он действительно считал, что ничего выдающегося в своей жизни не совершил. Первую половину жизни он пытался осознать себя и как-то сжиться с осознанием, что ты не такой как все. Все кого ты знал, кого любил, с кем рос – состарились и умерли еще в позапрошлом веке. Люди пересели на машины, полетели в космос, по прежнему отвергали богов, и он смешивался с толпой, стараясь затеряться и избежать охоты на ведьм. Гордиться то тут особо нечем. Потом он… потом он однажды решил, что даже такие уроды и чудовища как он могут быть поняты. Итогом этой роковой ошибки стало длительное лечение, депрессия и полное фиаско его самооценки, а так же малодушное решение поставить  на себе крест и превратить себя в орудие для тупой никому не нужной мести. Что тоже, надо сказать, чести ему не делало. Ну и события последних лет, как то убийства тех кто изначально слабее чем он… Лекс нахмурился. Он не знал как это все можно рассказать. И более того, он не хотел этого рассказывать.
- Хм, - Палас прочистил горло и потянулся за бокалом с вином, - я много путешествую… недавно обосновался в Афинах и.. ну ты знаешь.. открыл магазинчик. Наверное, больше музей для любителей  поглазеть.
Лекс криво усмехнулся и потер переносицу. С чего его так переклинило? Он же еле разрулил! Еще мгновение и он стал бы ей рассказывать о своей  демонической жизни. Ей это не надо! Она не должна этого знать…. Этого никто никогда не узнает больше…
Морщины на лбу и вокруг глаз мужчина разгладились и лицо на мгновение превратилось в абсолютную холодную, лишенную каких либо эмоций маску, из-за которой смотрели такие же холодные, ничего не выражающие карие глаза. Ощущение собственной исключительности всегда очень резко граничит с осознанием собственной ущербности, даже если по характеристикам твои показатели намного выше, чем у…. нормальных людей.
- Кофе? – Лекс сделал большой глоток  вина. Он чувствовал, как теряет контроль над ситуацией и все это уже переставало ему нравиться. – да.. я слышал по телевизору, что это вредно.
Небо! Что он несет!??? Стоп.
Лекс полез в карман, достал пачку сигарет и, не предлагая собеседнице, поспешно закурил. Он зря приехал. Этого не следовало  делать. Темное тяжелое небо нависало, грозя раздавить, а звезды бессовестно пялились, словно насмехаясь. Он чувствовал, что в душе, если, конечно у него она, душа, была, все ярче и ярче разгоралось пламя ярости.
- А ты языкам учишь? – пуская струи дыма из носа, произнес он. Теперь он смотрел на женщину по другому. В его почти такой же  позе появилась напряженность, плечи вызывающе распрямились, подбородок чуть вскинут, взгляд утратил блеск желания, но приобрел колючесть высокомерия. Керы все-таки ближе по своей природе к животным, нежели к людям… а даже крысы, загнанные в угол, нападают.
- А если тебя так интересует мой магазин, то когда вернешься в Афины, я всегда буду рад показать тебе его еще раз.
Он нарочно дистанцировался. Он не хотел больше не приглашать ее  в свое гнездо, не жить с ней стаей. Сигарета обожгла пальцы и он раздавил окурок в пепельнице.

Отредактировано Alexandros Palace (08.04.2011 16:17:07)

Столетнего опыта вполне хватило, чтобы распознать эту тактику. Она довольно широко применялась во времена средневековой инквизиции, а позже в гитлеровской Германии: палач делал свое дело, но при этом очень ласково говорил со своей жертвой. И как итог, жертва на столько пропитывалась к палачу извращенной любовью и благодарностью, что начинала «сотрудничать». Это было первое открытие. Вторым открытием стало то, что это вполне устроило кера. Он, хвала небу, не был прикован в застенке и мог свалить отсюда в любой момент. Что романтика на сегодня закончилась давно и бесповоротно, это он уже осознал. Теперь ему осталось только смотреть, как  эта женщина, вооружившись заступом и мотыгой, роет себе неглубокую могилку…
- Не знаю, - спокойно произнес он глядя на ее узкую ладонь, длинные лощенные пальчики довольно неуместно смотрящиеся на его огромной обветренной лапе, - если бы знал – сделал.
«Что ей надо?» очень хотелось вытянуть свою руку из ее цепкой хватки и, в идеале, еще раз закурить. Просто так. Чтобы восстановить свое личное пространство. Но… что он теряет, в конце концов. Люди почему-то хотят знать правду, но редко задумываются, смогут ли они переварить эту правду, справиться с тем, что узнали и жить дальше так же как и жили. И готовы  ли они к переменам, которые несет им эта самая... правда.
Внезапно он посмотрел на себя со стороны. Маразм. Полнейший маразм. Он сидит в тьму-тараканьей на крыше с хранительницей за ручку и…. говорит ей то, что никогда никому ни при каких обстоятельствах не рассказал бы! Ох уж эти хранители… они всегда.. всегда делают что-то… что даже кер не сможет исправить. Ах, да… их боги дают им сверхвозможности… Люди-Х хреновы!
Он все-таки потянул руку на себя и освободился из ее захвата, а затем уже неспеша достал свою порядком помятую пачку сигарет.
- Я хотел сломать тебе ноги, выбить зубы, содрать кожу и отыметь… - он прикурил, глядя на женщину поверх трепещущего огонька пламени зажигалки, - а потом свернуть тебе шею и еще отыметь. Раза два-три.
Лекс откинулся на спинку своего диванчика, глядя на женщину напротив сквозь густой табачный дым, который выдыхал прямо перед собой, словно возводя преграду между ними. Она хотела правды – вперед! С песней!
Горький дым вызвал жажду, но на столе оставалась только бутылка этого идиотского вина и Лекс налил сам себе.
- А сейчас я тебя убью, - просто произнес он, - надеюсь ты не обидишься на меня. Просто.. ну, ты понимаешь, у меня теперь нет выбора. Я тут для тебя достал кое-что…
Керр полез в карман брюк и достал коробочку, которую спокойно положил перед Каллисто на стол.
- Надеюсь, ты понимаешь, о чем я… так что.. давай, покушай как следует.. можешь выпить.. тебе уже без разницы все запрещения врачей.
Обидно конечно, что не получится убить ее красиво… по сути, ему было бы сейчас достаточно бросить зажигалку ей в голову… с его то силой и опытом.. он бы не промахнулся и попал точно в глаз… Но раз из связывало полугодовое знакомство.. пусть поет напоследок.

Жрать она видимо не хочет. А зря. На сытый желудок всегда проще умирать. Не просто же так приговоренных к смерти всегда кормят.
С балкона открывался изумительный вид: горизонт где-то вдали тонул в черном море, огни города словно отражали блеск ярких звезд. Боковые перегородки скрывали их от посторонних глаз, сводя вероятность появления свидетеля к минимуму. Ну и чего стоять? Ее хрупкое тоненькое тельце, горячее, желанное… Эти жуткие очки, душка уперлась в грудь и должны быть давит ей на переносицу…
Все когда-нибудь заканчивается. Этому ужину суждено закончиться, не начавшись.
Лекс чуть отстранил девушку, пытаясь посмотреть ей в лицо. Смерть надо принимать достойно. В этом она его не разочаровала.
Что ж… она имеет право знать. Раз уж жрать не хочет.
- Каллисто…
«ты сама все испортила, зараза драная!» «это будет небольно» - какой из этих вариантов выбрать он не знал, по этому решил ничего не говорить. К чему слова. Она хотела правды.
Убедившись, что девушка довольно стоит на ногах, он сделал шаг назад, к парапету балкона, к грани, за которой открывалась пропасть, бездна… смертельная для всех, но не для него.
Зачем все это? Не проще ли?... не проще!!
Лекс медленно поднял подбородок, распрямляя плечи… в  продолжении этого движения он словно увеличился в росте, делаясь выше и мощнее. Он был не просто кером.. демоном судьбы и смерти. Он был боевым кером. Дурацкая порода терминаторов. Но габариты внушительные.
Медленно сгибая в локтях руки, хотя он и не сводил хмурого, исподлобья взгляда с женщины, ловя на ее лице признаки эмоций от увиденного, боковым зрением он видел как из пальцев появляются длинные крепкие когти. То еще зрелище, но ничего не поделать. Лицо его тоже деформировалось: отяжелела челюсть,  губы уже не прикрывали острых длинных клыков из-за чего казалось, что он скалится.
Во всем этом было что-то.. приятное и запретное, какая-то особая форма извращенности, граничащей с эксбицианизмом. Курчавая шевелюра практически скрывала аккуратные рожки, а за спиной распахнулась его гордость – огромные перепончатые, сильные, правильной формы, крылья. Рубашка порвалась и теперь ветер трепал лоскуты  мягкой  ткани на спине.
Лекс сделал несколько взмахов, разминая крылья. Теперь усе уже было не так, все было по другому. Вертикальные зрачки ловили мельчайшее движение, острый слух распознавал звуки, издаваемые на много миль вдали, обоняние улавливало запах ее кожи и аромат далекого моря. Теперь он был совершенно свободен. Он был властителем этого мира.
Резко толкнувшись ногами, кер прыгнул назад и точно приземлился на тонкую полоску парапета, присев на ней и опираясь одной из рук, словно гигантская чудовищная каменная горгулья. Внизу ревели машины, у кого-то надрывался мобильный телефон, а вертикальные зрачки не мигая смотрели на хрупкую девушку на балконе ресторана.
Взмах крыльями, еще… еще… демон набирал высоту. Его четкий силуэт на фоне неба на миг замер… Короткий выдох, сопровождающийся глухи рычанием… он уже чувствовал как его когти разрывают ей грудную клетку, а клык прогрызает артерию на шее….
Сложив за спиной крылья, кер, словно истребитель, камнем понесся вниз на свою жертву, не оставляя той никаких шансов.