Ну, что тут можно сказать? Не так Кассандра представляла долгожданную поездку к родителям в гости. Совсем не так. В мечтах были долгие задушевные разговоры вечерами возле зажженного камина, прогулки по утрам живописными местами, которые есть в каждом городе, а на день планировались экскурсии в музеи и выставки…
   Много всего интересного. Но в планах точно не было ничего из случившегося. Ударившей по нервам и барабанным перепонкам сирены противовоздушной тревоги, посольской охраны быстро, но без излишней суеты выводящей из опасной зоны охраняемый объект с семьей.  Их  спрятали в бомбоубежище вместе с остальными сотрудниками посольства.  Бомбоубежище! Подумать только! Касси давно привыкла считать подобные укрытия чем-то нереальным, из области выдумок киноиндустрии. Максимум – частью очень далекого прошлого и составной  всякого рода исторических хроник. Но внезапно прошлое обрело плоть и кровь, вес, смысл и значение.
  Кассандра сидела на низкой скамейке, прислушиваясь к грохоту взрывов, доносящихся снаружи. С одной стороны ее обнимала мама, бросая тревожные взгляды на серый бетонный потолок рукотворной пещеры. С другой обеих прижимал к себе отец, как будто пытаясь спрятать их в своих объятиях, уберечь, защитить. И только охранники, опытные военные, подготовленные практически ко всему возможному и вероятному, оставались невозмутимыми. Они стояли чуть поодаль, короткими взглядами гася в зародыше возможную панику среди перепуганных людей.
   Все закончилось точно так же внезапно, как и началось. И на людей упала тишина, тяжелая и вязкая. Тишина пугала гораздо сильнее, чем грохот взрывов…
   Девушка глубоко вдохнула, прогоняя свежие, а оттого особенно яркие воспоминания, и нервным движением попыталась поправить повязку на левой руке, чуть выше локтя. Уже возвращаясь в здание посольства, она умудрилась порезать руку об осколок стекла. Врач обработал рану и заверил, что следов не останется. Но  повязка мало того, что мешала, Касси постоянно казалось, что она норовит сползти и ее нужно поправить.
   Мама, которой сделали успокоительный укол, давно спала. А Касси не спалось. Ей нужно было с кем-то поговорить, выплеснуть накопившиеся эмоции, оформить чувства в слова. Чтобы понять.  Но отец был занят, его вызвали на экстренное заседание по поводу бомбардировки, и он еще не вернулся. 
   Время тянулось невыносимо медленно, и Кассандра, устав от ожидания в своей комнате, решила прогуляться. Быстро переоделась в легкий брюки серого цвета с и блузку в тон короткими рукавами, легким шагами за несколько минут добралась до нужного кабинета. В коридоре бродил какой-то незнакомец с камерой, еще один курил на лестнице.  Касси приветливо кивнула обоим и подошла к охранникам возле дверей.
   - Андрей Петрович, - вежливо обратилась к одному из недавних спасителей на русском. – Папа скоро освободиться?
    -  Еще около часа заседать будут, -  слегка виновато улыбнулся военный.
   - Ясно, - огорчилась Касси. – Ничего если я вон на том диванчике его подожду?
    Охранник кивнул, и девушка, за пару шагов преодолев расстояние до диванчика, уселась на него, поджав ноги и обхватив их руками. Ждать она хоть и не любила, но умела. А сейчас у нее и выбора не было.

Вы замечали, как тянется время, когда чего-то очень сильно ждешь? Секунды превращаются в часы, часы растягиваются до дней, а дни разрастаются до месяцев. А месяцы…
   Чтобы хоть как-нибудь отвлечься, Кассандра стала придумывать очередную сказку. В голову как назло лезло только самое  банальное «Жили-были..». Потом фантазия и воображение дружно отказывались работать и уходили в отпуск.  Или, как минимум, в отгул.
   « Давненько у меня такого не было, - мысленно вздохнула Касси и с глубоким сожалением отказалась сразу и от занимательной идеи сочинить историю, и от планов на поездку. – Не судьба, видно. День сегодня – совершенно не волшебный. В такой только ужасы писать можно…»
   Вот только ужасы не были ее стихией. Почитать - это да, особенно если настроение подходящее. Но сочинять самой? Нет уж, увольте! Девушка тихо фыркнула, и тут услышала, как у нее по-русски с ужасным акцентом просят разрешения присесть рядом. Касси подняла глаза. Возле диванчика стоял один из журналистов, тот самый, что курил возле лестничной клетки.    Сейчас сигареты в его руках не было, но запах табака ощущался довольно сильно. Девушка едва удержалась от того, чтобы поморщиться.
   - Нет, конечно. Присаживайтесь, - гостеприимно предложила, отодвигаясь в сторону, опуская ноги на пол и чинно ложа руки на колени.
  «Одно дело сидеть, как нравится при хорошо знакомых людях, и совсем другое при посторонних. Да еще и журналистах, - решила Кассандра. – Интересно, почему он заговорил со мной на русском? Посольство ведь украинское,  и английский ему   точно ближе… Ах да, он, наверное, слышал мой диалог с дядей Андреем. Вот и ошибся».
   Охранник Андрей Петрович был родом из России, и хотя поменял гражданство давно, украинскую речь так толком и не освоил. Потому Кассандра всегда говорила с ним на родном языке, переходя на него автоматически, не задумываясь.
   Продолжать молчать было невежливо. А о чем можно говорить с незнакомцем, куда старше, чем она сама, Касси не знала. Не о погоде же?
   - Меня зовут Касси, - вежливо представилась девушка. – А как Ваше имя? И откуда Вы приехали?
   И пускай прозвучало все немного наивно и по-детски, это было неважно. Охранник Андрей тайком подмигнул ей и одобрительно улыбнулся. А через мгновение замер каменной статуей на своем посту, будто ничего и не было.

Испания. Кассандра улыбнулась. При упоминании об этой стране перед ее внутренним взором сразу появлялись, наверное, самые разрекламированные в кинофильмах и книгах сцены: коррида, во время которой тореадор легко, почти танцуя, уходит от разъяренного быка; шествие быков по улицам, осыпаемым цветами и лепестками из окон жилых домов. И обязательно танцы. Женщин, очень похожих на цыганок, звуки  кастаньет. И движения, как пламя под резкими ударами ветра. Красное и черное, черное и красное. Спокойствие и взрыв. И снова затишье…
   Журналист, у которого было длинное трудно - запоминаемое имя, ждал ее ответа. И  Касс сочла нужным объясниться.
   - Касси – это сокращенно. Полное мое имя Кассандра. Так бабушка захотела меня назвать, - она пожала плечами, будто извиняясь за слегка эксцентричную женщину, оставшуюся дома.  – Кассандра Свитанок. И я  в посольстве не работаю. Просто приехала в гости к родным.  Необычная поездка вышла.
    Девушка едва слышно вздохнула, недавние события все никак не хотели тускнеть. Все же  оставив спокойную Родину, сразу попасть на место военных событий,  - это кого угодно выбьет из привычной колеи и заставит задуматься над вопросами, которые раньше в голову не приходили. Но молодость хороша тем, что ей присущ неиссякаемый оптимизм.  Грусть, на миг заслонив реальность, снова ушла в тень, и ее место заняло любопытство.
  «В конечном счете, когда мне еще повезет встретить самого настоящего испанца? Нужно попытаться его расспросить о Родине. Хотя вся моя хитрость, я более чем уверена, будет шита для него белыми нитками. Но попытка – не пытка».
   Касси снова хмыкнула и засыпала журналиста градом вопросов. Что она усвоила  из отцовского опыта – это непреложную истину « Не хочешь отвечать на трудные вопросы – не давай возможности их задавать». А профессиональный журналист просто обязан уметь задавать трудные вопросы. В конце концов – это работа, за которую ему платят зарплату.
   - Вы давно приехали? А семья у Вас на Родине, в Испании есть? И если есть, то как их зовут? Вы за родными скучаете?..

Кассандра слушала, как журналист неспешно и с толикой юмора отвечает на ее вопросы.   И ей было едва ли не до слез жалко этого человека. Он был бесконечно одинок: постоянные переезды, чужие страны, новые языки, неизвестные правила и новые люди.  Люди, которые не станут беспокоятся, никогда не спросят о делах или здоровье, если это не входит в их обязанности и не ставит под угрозу их собственное благополучие… И только где-то далеко, на другом конце  планеты тусклым маяком в ночи – родители…
   Девушке было искренне жаль журналиста с длинным именем Хорхе Эчебаррия Роха.
   Пускай ее родители бывали дома редко, но они звонили, едва появлялась свободная минута, и регулярно приезжали домой. А еще у Касси была самая замечательная в мире бабушка! Она никогда не была одна, ее не пугало одиночество, и оно не смогло бы стать ей неизменным верным спутником, потому что Кассандра никогда не оставалась наедине со своими мыслями. У нее всегда был собеседник и друг.
   - … - Хотите, я у вас интервью возьму? – неожиданным вопросом завершил свой короткий монолог журналист.
    Хотя, почему неожиданным? Вполне ожидаемым. Как  Касси не старалась избежать его, он все равно всплыл. Судьба любит подсовывать сюрпризы. А кто сказал, что сюрприз должен  понравиться тому, кого его вручат?
   Касси нервно поправила повязку, сделавшую очередную попытку сбежать с законного места, и вспомнила, как блеснули глаза господина Роха, когда он услышал ее фамилию.
   « Мда-а-а-а, зря фамилию сказала. Ну, раскаиваться уже поздно,  нужно выкручиваться».
   - Простите, а почему  Вы решили взять у меня интервью? Я не самая лучшая кандидатура. Кроме того, расспрашивать Вы хотели моего отца. Я ведь не ошиблась?

А дальше журналист стал профессионально обрабатывать Кассандру,  ударившись в рассуждения о политике, НАТО, бомбардировках и о том, как  эффектно будет выглядеть она в качестве жертвы. Может и не совсем такими словами. Но смысл был именно таким.  Возможно, что Касси и  не была такой уж искушенной особой,  но слишком уж циничными с ее точки зрения выглядели доводы испанца. Сочувствие и жалость смыла волна разочарования.
  «На что только не пойдет журналист, чтобы  получить рейтинговый сюжет. Если нужно польстить наивной девочке, то почему бы нет? А может она  проговориться о чем-то, не предназначенном для широкой общественности, но известном в семейном кругу, то это будет двойной успех... – цепочка размышлений, приведших к подобным выводам, заставила Касс насторожиться и взглянуть на собеседника по–другому. С легкой опаской и настороженностью. Как на потенциального врага. – Только вот с чего Вы, уважаемый, взяли, что со мной этот трюк сработает?»
   - Господин Роха, насколько я понимаю, чтобы интервью было интересным, желательно, чтобы я была свидетельницей происходящего  снаружи во время обстрела. Могла красиво рассказать о случившемся. А если бы еще и пострадала… Думаю, сюжет превзошел бы все ожидания. Ведь так? Вот только есть куча всяких «Но». Я не видела ничего,  пряталась в убежище. В политике не разбираюсь и точку зрения правительства высказать не смогу, да и не имею такого морального права. Пострадала? – девушка кивнула на свою руку.  -  Исключительно по собственной неосторожности. Так о чем я могу поведать благодарным зрителям и читателям?

Похоже, что прочувственная речь Касси выбила маститого журналиста из наезженной колеи, и дала ему немалый объем информации для размышления. Не зря же на лице его же читалась такая откровенная задумчивость. А еще девушка надеялась, что  господин Роха,  Эчебаррия Роха, как он, практически не задумываясь, автоматически поправил Кассандру(должно быть не одна Касси  неправильно произносила его имя-фамилию), не станет повторять попытку разговорит ее.
   Может нужно извиниться? Хотя вроде и не за что… Вряд ли моя оговорка задела его чувства. В конечном счете, журналист  не выглядит ни обиженным, ни оскорбленным. Так что спущу-ка я все это на тормозах. Извиниться можно будет и попозже, если нужда возникнет.
   Кассандра пожала плечами и устремила на  спецкора внимательный взгляд, ожидая его дальнейших действий. Что же он предпримет сейчас, когда  первая задумка не сработала? Уйдет, вежливо попрощавшись? Станет молча дожидаться, когда освободиться отец Касс? Или все же попытается еще раз?
   Ответ не заставил себя долго ждать. Господин  журналист перешел на откровенный разговор, по душам, клятвенно пообещав, что все  услышанное и сказанное, останется между ними двумя. На этот раз задумалась Касси. Просто промолчать – это почти нагрубить. Но что же можно ответить?
   - Знаете, Вы задали очень сложный вопрос, - наконец произнесла девушка. – Я не знаю причин всего произошедшего, а без глубокого понимания истоков, нельзя дать точную оценку событиям… - Касс внезапно улыбнулась и подняла глаза. – Иногда я говорю слишком взрослыми фразами, это потому что много читаю и  у меня умные учителя. А я беру с них пример… Так вот, в любом случае, война – это плохо. Потому что вне зависимости от того, кто прав и виноват, кто начал, а кто просто защищался или мстил, всегда будут жертвы. Невинные люди, которые к конфликту не имели абсолютно никакого отношения, страдают в первую очередь. А раз так, не проще было бы договориться, не прибегая к крайним мерам? Сами Вы как думаете? Права я?

Отредактировано Cassandra Svitanok (20.04.2011 20:05:36)

Наверное, Кассандра, выслушав пламенную речь журналиста, должна была ужаснуться. Или воспылать праведным гневом. Или  с горящими жаждой справедливости глазами встать рядом с испанцем на только что сделанные баррикады и призывать окружающих с оружием в руках бороться за мир во всем мире… Должна. Наверное… Но вот кому должна? Этому чужому человеку так искренне говорящему о проблемах? Погибшим во время бомбардировки незнакомым людям? Кому из них? И почему она? Именно она, девушка едва успевшая окончить учебу?  Только потому, что ей не повезло оказаться в той же ситуации?
  Ерунда… Кассандра впервые почувствовала как сильно, почти до невозможности, устала за этот длинный день. Едва ли не самый длинный в ее жизни. День, давший много пищи для размышлений, добавивший в копилку ее опыта еще толику знаний, а на полку с воспоминаниями – еще парочку  документальных фильмов…
   Теперь девушке уже не хотелось никаких разговоров, даже с отцом. Да и вряд ли у него остались бы силы успокаивать еще и дочь. Он и сам пережил многое. А  жажду беседы помог удовлетворить маститый  корреспондент. Касс была ему искренне благодарна, но сейчас, сейчас она хотела вернуться в уютный мирок своей комнаты, и отдохнуть. Забыться сном, надеясь, что кошмары к ней заглядывать не станут…
    - Вы правы, - вздохнула Кассандра. – Если и не во всем, то во многом.  Но искать виноватых и правых среди мировых политиков я не стану. Да и не было бы от этого пользы ни для кого, в особенности для меня самой. Вряд ли, конечно, я стала бы кем-то вроде террориста, борющегося с противниками экстремальными методами, но и искать заговорщиков и заговоры даже там, где их изначально не было, я тоже не желаю. А боюсь, что подобное развитие событий возможно. Как вариант. Единственное, что я могу сделать, - это помочь тем, кто рядом, и кто попросит меня о помощи. Не больше. Но и не меньше. А сейчас, - девушка встала с дивана, едва удержавшись от того, чтобы потянуться. – Мне нужно вернуться к себе, и хоть немного отдохнуть. Вряд ли, я дождусь отца, совещание затягивается. А я все же очень устала.
   Касси бросила еще один взгляд на дверь зала совещаний. Но та осталась неподвижной. Она протянула узкую ладонь  журналисту и произнесла:
   - Спасибо Вам за  содержательную и весьма поучительную беседу, господин Эчебаррия Роха. Она многое помогла мне понять. Надеюсь, мы еще встретимся. Когда-нибудь... При других обстоятельствах…