Adam Levine

► Имя Фамилия: Jim Stark ► Возраст: лет 100 ►Трудоустройство: повар в баре "Бешенные псы"

► Вид: существо ► Легенда: Ку Ши ► Способности псина

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Вы уже где-то это слышали.
Банальная история о грустном еврейском мальчике, что потерял всю семью в концлагере, выживший только благодаря внезапно проснувшимся способностям существа. Обезумевший от страха, горя и обрушевшегося на него осознания себя легендой он чуть не сошел с ума. В итоге несколько лет скрывался по лесам вгрызаясь в глотки немецким ублюдкам.
Только спустя пару лет после войны он решился вновь вернуться в мир людей. Получить новые документы и новую личность было не сложно. Кое-как, то ли угрозами, то ли хитростью он умудряется сбежать из Европы в Штаты, поклявшись себе никогда не возвращаться в Старый Свет.
Нищий, озлобленный и затравленный он пытается начать новую жизнь где-то в Чикаго.
Годы идут. Он находит какую-то низкооплачиваемую работу, усмиряет дикого зверя, что все еще помнит вкус человеческой крови и жалобно скулит по ночам, встречает Её и уже почти не видит кошмаров.
Через год Она говорит, что хочет детей, он боится и долго уворачивается от вопросов уже жены, что бы в итоге скрепя сердцем открыть ей свою тайну о своей природы. Вопреки ожиданиям Она не боится и все еще остается с ним. Через 9 месяцев они становятся родителями. А еще через год он становится вдовцом.
Охотники врываются в их дом днем, пока он на работе. Никаких увещеваний и разговоров. Они точно знают, что где-то здесь находится опасный зверь и им плевать, что тут же находится просто женщина и просто ребенок. Всего лишь люди. Но это они поймут уже после. На него устраивают засаду там же, в детской, пока сотрясаемый беззвучными рыданиями прижимает к себе труп своей крошки, не понимая, что крохотное сердечко уже никогда не будет бится. Едва живой он все же вырывается из засады, унеся с собой, кажется, пару-тройку жизней.
Вся его оставшаяся жизнь сводится к одной цели, что болезненой точкой пульсирует в голове. Он убьет их всех. Собственными руками, перегрызет глотки, выверенно вырежет сердце. Не важно как, но он точно истребит это блядское охотничье племя. Много лет он курсирует по Штатам не давая жизни местным и устраивая свою дикую охоту. Но когда по миру разносится весть о том, что в Шотландии правительство собирает Дал Риаду он не оставляет себе выбора. Возводить этих ублюдков в ранг госслужащих это уже слишком. Похоже ему все же придеться нарушить данное себе обещание и вернуться в суку Европу, но чего не сделаешь ради своих Крошек?
Он прибывает в Эдинбург, находит какой-то клоповник, что сдают за копейки и так удачно, рядом находится какой-то бар, название которого он находит ироничным. Еще не постоянный, но уже частый гость за стойкой. Персонал находит его приятным малым, а рыжая барышня за баром слаба на передок.
Чейс привыкла окружать себя чудовищами, привыкла к загнанным и одиноким тварям вокруг себя. Быть может по этому, ей кажется, что в баре ему самое место и он может стать частью их чудаковатой импровизированной семейки? Вот только Шлюхе не вдомек, что в отличии от одиночеств, что пригрела она у себя на груди у него есть четкая цель, которая ей точно не понравится.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Это не Магнето и не Логан. Это не заявка в пару и даже не история о прощении. Это не грустная повесть об одиноком человеке, которого жрут демоны прошлого.
Это жуткая байка, о монстре, что точно знает чего он хочет и четко идет к своей цели, не оборачиваясь назад и не считая случайные жертвы.
Приходи и не доведи меня до добра, до греха я сама тебя доведу. Дай просраться нашим охотникам и покажи Нации Легенд, что такое настоящая борьба и кровь.
Да Джим не лишен ничего человеческого, он создает впечатление приятного парня с несколько жестоким чувством юмора. Он готовит божественные завтраки, знает толк в хорошем мясе, любит бурбон и весьма комфортно чувствует себя в кругу персонала Псов, благо, что все они существа. Вот только для него они лишь ступень, промежуточный этап и ради своей цели он спокойно пустит их всех в расход.
Я тебя очень жду, обещаю естественно играть, любить и комфортить. Пожрем стекла, пустим кровушку и захлебнемся желчью.
На внешности не настаиваю, на занятости тоже. Любые детали истории менябельны, я даю лишь набросок и ни на чем не настаиваю. Ты главное приходи. У нас тут классно, тебе понравится.

пример поста

Погоди милая, ну куда же ты так спешишь. Не торопись пожалуйста. Черт. Магда. Посмотри на себя, ты такая красивая... Чейс усмехается наблюдая за серьезным лицом Крайст. Аккуратные губы, тонкие черты лица, плавный изгиб шеи, мягкие плечи. Магда красива, красива как арабская лошадь, как чувственное фарфоровое изваяние. Она красива той абсолютно асексуальной красотой, что нынче так плохо понятна молодежи. Чейс чувствует прикосновение тонких прохладных пальчиков к своей ладони, такое спокойное, но очень однозначное немое иди за мной. Она помнит что просила об этом, но сейчас это последнее чего ей хочется. Ей нужно подняться на этаж, попасть ключом в замочную скважину и она окажется в руках мужчины хотеть которого кажется чем-то правильным, быть с которым сейчас кажется самим собой разумеющимся. Но черт, черт возьми, сейчас этого никак нельзя допустить. Светлячок окурка летит в урну и Шлюха послушно плетется за Троянской. Ей хочется домой, в уютную спальню, растекаться похотью по простыням и полу, отравляя желанием воздух в квартире, доме, районе... бесконечно отравляя его и питаясь влагой, которую источают отравленные в горячке. Бесконечный замкнутый круг, вырваться из которого только сможет только она. Хаос внутри неё так настоятельно просится наружу, но Чейс все ещё помнит что так нельзя, по этому все что ей остаётся это довольствоваться прохладными прикосновениями совершенного фарфорового изваяния.
Она понятия не имеет какими путами они добираются до квартиры Магды. Была ли Чейс здесь до этого? Нет, не в коем случае. В отличии от Тейта и Чейс ни Николас, ни Магда не имели привычку таскать к себе в дом всех несчастных и обделенных жизнью зверушек. Так очевидно бережно ранили уединенность своего жилища, возможно считая его единственным островком где возможно их счастья. А может и нет. Магда не делилась подробностями личной жизни. Не многие вообще догадывались о её существовании, а те кто догадывался предпочитали не соваться на столь опасную территорию. Чейс же было просто все равно. Она уважала чужое право на личную жизнь, но по большей части ей действительно было все равно. Каждый дрочит как хочет, по отношению к паре состоящей из конченой христианки и храмовнику, что ходит под обетом безбрачия это выражение сразу начинало играть новыми красками. Это были странные отношения, но Чейс ли говорить о странных отношениях?
Квартира Магды не представляет из себя ничего особенного. Не пугающе аскетично, чисто, спокойно, с некой навязчивой переодичностью на глаза нет, нет, да попадались религиозные символы. Совершенно ничего особенного и примечательного. И, что более важно, на вкус Чейс совершенно бесполо. На ходу снимая куртку, она ориентируется скорее интуитивно, нежели по четким указаниям хозяйки. Все что ей нужно это кухня. Открыть форточку, умыться прямо в кухонной раковине, вытереть мокрое лицо своей же футболкой, поставить чайник и закурить. Последовательность, ритм, процесс отточен годами, пусть она изредка сбивается, в конце концов в этом концертном зале её похмельная симфония звучит впервые.

Charlie Hunnam

► Имя Фамилия: что-нибудь соответствующее ► Возраст: в зависимости от Вашей биографии ►Трудоустройство: капитан специального отряда "Мьельнир" (отдел безопасности "Освобождение существ")

► Вид: легенда ► Легенда: Берсерк ► Способности все опции, которые посчитаете нужным взять из известных легенд про берсерков

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Когда-то еще будучи совсем юной девушкой, я сбегала из дома на тайные встречи с тобой под ночным небом. Никакой романтики, ты был сын местного умельца, который изготавливал оружие для воинов. Готовился и сам стать воином и почему-то решил поощерять мой интерес к военному делу. Я отличалась завидной пунктуальностью, прибегая к условному месту, а днем тебе было забавно наблюдать, как я демонстрирую скромность и невинность (что у меня плохо получалось), но ты видел меня насквозь. Тебе и сам был знаком этот огонь и жажда сражения. То, что я при этом девушка тебя совсем не смущало. Тем не менее, ты вел себя достаточно сдержанно, хотя и мог бы ставить какие-нибудь сомнительные условия. Мы с тобой совсем не разговаривали по душам, ты не спрашивал "Зачем?" и т.д. Я попросила, ты согласился. Нам не надо никаких разъяснений, на каком-то интуитивном уровне для нас было все ясно.
Думаю, тебя очень(или нет) задела новость о моем побеге (может даже думал посвататься в итоге). Возможно, ты даже помогал искать меня. И даже мог находить, только не вмешивался, в итоге решив, что так оно лучше, уважал мое решение.
Далее встреча произошла внезапно, я была уже практически замужней дамой. Мой будущий муж, вскоре представил тебя как самого замечательного человека и верного друга, которого он когда-либо встречал в своей жизни (до встречи со мной конечно). Я была ошарашена, но, скорее, приятно. Тогда у нас состоялся самый длинный разговор за все время, потому что я начала распрашивать о жизни своих родным. Но рассказать ты мог не много, так как сам ушел через несколько лет, как только сам осознал свою суть берсерка.
Я даже немного завидовала тебе, когда ты приходил к нам с Сигурдом и рассказывал ему о своих подвигах. Сигурд был замечательный человек, но тяготения к массовым побоищам он невыражал. Мы же с тобой были из одного теста, только я решила построить из себя примерную жену за спиной мужа. И тебе это не нравилось. Ты никак это не выражал, ни словом, ни делом. Но я знала, что тебе это не по душе. Просто знала.
Наверное, без твоей поддержки я бы не справилась, когда Сигурд погиб. Ты просто не позволил мне горевать и не бросал меня. Я как никогда жаждала крови и не была удовлетворена сражениями, пока кровь врагов не покрывала меня полностью с головы до пят. Сына это немного пугало, тебя не очень. Но долго рядом со мной ты никогда не задерживался.
Если с сыном мы искали друг друга с трудом, то с тобой мы могли встретиться, когда и не надо совсем. Даже по разную сторону барикад, но как-то выкручивались из этих ситуациях с достоинством, не портя репутацию друг друга.
Думаю, в дальнейшем мы и не терялись, ты как обычно мог просто найти меня и заявиться, я бы восприняла это нормально. Думала бы, что ты просто приглядываешь за женой погибшего друга. Со своей стороны, я бы возмущалась от такой заботы, с другой, очень уважала бы твою преданность Сигурду. Я как-то совсем упускала тот факт, что меня ты знаешь больше и верность это скорее ко мне относится, чем к нему. Но я блондинка, мне можно. 
Ты первый кого я зову в свои союзники, хотя я не думаю, что это было официальное предложение о работе. Скорее, ты был где-то поблизости, увидел, что я тут решила вляпаться в неприятности, пошел следом, так и повелось. Назначить тебя капитаном "Мьельнира" тоже было для меня абсолютно очевидным решением (ну, может я немного еще за сына болела).
На самом деле, наши отношения очень неоднозначенные все песни по радио про странные отношения, которые я слышала пока писала заявку -про нас. В них нет абсолютно никакой романтики, вообще люди со стороны подумают, что мы с тобой друг к другу относимся не очень хорошо, теплотой от нас не веет. Однако, именно тебе я позвоню, если придется прятать трупы и ты мне даже вопросов не задашь. Если кто и может со мной подискутировать на равных, это ты. Когда это случается, люди обычно расходятся на приличное расстояние. Ты мой любимый спаринг-партнер. И я кстати побеждаю. Всегда. Только я еще не знаю, что ты мне поддаешься. И когда узнаю, не хило так психану, потому что я - истинный воин, нечестная победа для меня позор.
Как уже упоминалось выше, у нас плохо с общением, некоторые темы мы как-то игнорируем, но понимаем друг друга на интуитивном уровне. Смерти мы не боимся, скажем так, просто в процессе получим удовольствие от битвы, это нам и дает силу. Только ты иногда раздражаешь, когда начинаешь видеть во мне женщину и невзначай впрягаешься, прикрывая меня больше необходимого, будто я не замечаю. Мы друг друга уважаем это беспорно, мы признаем друг в друге равенство. Как я понимаю, что побеждаю тебя с трудом(обман, упс), так и ты видишь, что ты победил бы если бы захотел, но это тоже не легко.
Как бонус могу еще предложить тебе стать причастным к смерти Сигурда. Это конкретно запорит наши отношения, при раскрытии сего факта. Или нет. Либо у вас с ним личные счеты были, либо тебе было реально неприятно смотреть на нас с ним, так как когда-то ты хотел этого для нас.

наши любимые игрища

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Не смотря на всю милоту, это заявка не в пару. просто сексуального напряжения захотелолсь, ага. Прежде всего, мне хочется, чтобы у Корделии был человек, которому она полностью доверяет. Друг, напарник, союзник. Тут понабежали ребята с Дал Риады, а в "Освобождении" практически никого Я не поняла, почему ты еще не вышел на работу? хд Валькирию злить не стоит. Все обсуждаемо, вплоть до романтической направленности и фактов биографии. Мьельниру нужен капитан. Цели сводить этого чудесного мужчину и валькирию нет, тут как карта ляжет. Это приложение, а не основа, так что не пугайтесь. Приходите, занимайте важный пост, спасайте мир.
Игрок я терпеливый, адекватный и вообще пуся. 

пример поста

   - Мне страшно…
   - Я понимаю, пока вы здесь, вам нечего бояться.
   - Вы говорили, что если мы пройдем регистрацию, это даст нам защиту и преимущества, а теперь я не знаю, что говорить дочери о том, где ее отец и что будет с нами. Вы заверяли, что…
   - Что я буду выступать в вашу защиту и не дам вас в обиду. Я помню. Я не отказывалась от своих слов ни на секунду.
   - Пропали и другие…если с моей дочерью…
   - Ничего с ней не случится. Больше я такого не допущу. Ни с кем. Иначе я сама лично сниму с себя полномочия.

   Этот диалог преследовал Сигрдриву наяву и во снах. Лица матери, когда она подавляла свое горе и разочарование, дочери, наивного дитя, которое не понимало, что с ним происходит, а просто подчинялось и мужчину, который доверил себя и свою семью им, и конкретно ей, а сам пропал, едва изъявив свое согласие на регистрацию. Думала она не только о них, ведь пропал не один человек, вернее сказать, существо. Валькирии хотелось скорее вмешаться, исправить, помочь. Проблема только была в том, что она не знала куда вмешиваться. Она была из тех, кто, испытывая негативные эмоции, не выплескивает их на других, а трансформирует или переносит, если хотите, на физические действия. Поэтому последнее время было занято изнуряющими тренировками. Действовали они слабо. Во-первых, наказать она себя этим не могла, потому как, чем больше она тренировалась, тем больше она получала от них удовольствия. Во-вторых, как бы усердно она не старалась, это все равно был пустой труд, как бы не были сильны ее удары, они не могли достичь цели.
   Когда она согласилась стать одним из лидеров «Освобождения существ» - это были не простые амбиции женщины, которая хотела что-то кому-то доказать. Она прекрасно понимала, что это влечет за собой огромную ответственность. Сейчас каждое существо согласное на регистрацию, признает свою сущность и смиряется с риском гонения его личности, даже если до этого он был в полных ладах с социумом. Люди, может быть, и не имеют сверхспособностей, но любой, кто боится, становится непредсказуемым и опасным. Только мало кто задумывается о том, что когда змея жалит, она делает, потому что боится. Всеобщая паника мешает слышать друг друга и доводы о том, что все могут жить мирно. Некоторые существа могут натворить много бед, потому что не осознают своих действий, они совсем не хотят вредить. Им нужна помощь. Вместо этого они прячутся, боятся, а потом мстят, потому что должны прятать самого себя.
   В памяти валькирии до сих пор свежо то, как она сама сбежала из родного дома, потому что не могла не подчиниться своей природе. Пряталась в лесах, скрывалась, не могла найти себе места среди людей. И всего лишь то надо было такого человека, который скажет: «Все в порядке, ты такая, какая есть и это замечательно». У Сигрдривы был такой человек, но он ждала его очень долго, поэтому она решила стать таким человеком для других.
   Она рада была взять на себя эту ответственность, когда в планах появилось создать Освобождение, ей казалось, что именно ради этого момента она появилась на свет. Но жалеть ее не надо. Она не тяготела этим бременем. Тем более что в этом она была не одна, с ней был Мерлин, да-да тот самый. Такой же неравнодушный к проблемам существ, как и она сама. Не то чтобы валькирия очень уж так нуждалась в помощи, однако то, что у нее в союзниках находилась такая личность, придавало данной ситуации приятный оттенок. Мерлину хотелось доверять. Если сама женщина брала своей энергетикой и призывающими речами, то на мужчину стоило только взглянуть и можно уже было не просто доверять ему, а отдать квартиру, девственность и даже первенца. Ведь если он о таком попросит, значит так нужно, вопросов нет.
   Притираться еще приходилось, но когда Мерлин, он же Малкольм, сказал, что знает, где находятся легенды, валькирия лишних вопросов тоже не задавала, а лишь спросила, где они встречаются и что лучше взять: меч или пистолет. Малкольм был тот еще загадочный засранец, поэтому кроме адреса он тоже подробностями не рассыпался.
   Она прибыла на место даже раньше положенного и оглядела окрестности по привычке. Лес, как лес. Она иногда тут бывала, когда хотелось единения с дикой природой, а не просто запереться  в своей квартире. С назначенного места она не удалялась далеко, опасалась упустить Малкольма. Приятное возбуждение не отпускало ее, наконец-то она будет действовать и они спасут своих ребят. Не смотря на то, что внутри ее бушевала буря эмоций, внешне это никак не проявлялось. Поэтому, как только он услышала приближение в свою сторону, она лишь слегка повернула голову и сказала:
   - Надеюсь, это не пустышка и тебе есть чем меня порадовать, - пусть это прозвучало, как упрек, но по сути было мольбой.

Jeff Goldblum

► Имя Фамилия: Бенджамин Густавсон (Benjamin Gustavson) одно из многих имен ► Возраст: очень-очень много ►Трудоустройство: хозяин галереи "Black Light" в Лондоне, спекулянт, аферист, продавец и посредник 99лвла, меценат, профессиональный любитель прекрасного

► Вид: существо ► Легенда: Пегас ► Способности -В легендарной форме - белоснежный конь с крыльями, невероятная скорость и ловкость прилагаются, способен ударом копыта менять ландшафт (например, останавливать рост гор и выбивать родники); -умеет волшебным образом вдохновлять людей, давая небольшой, но очень полезный магический пинок тем, кто впал в творческий кризис. Немного магии Пегаса - и вот уже глава романа дописана, а пейзаж завершен и достоин оваций; -В человеческой форме тоже быстр, ловок и силён, хотя внешне это и не очевидно; -Как человек обладает невероятной способностью продать даже мусор.  Имеет огромное количество связей в разных областях. Красонречив, обаятелен, почти безотказен; -Аллергичен к укусам оводов; -Как Пегас жить не может без свежих фруктов, как грек – без вина.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Бенджамин - первое и единственное воплощение легенды о Пегасе. Родился он еще во времена Древней Греции, в семье богатого и уважаемого человека, ни в чем не нуждаясь и не ведая горя. Проблемы начались тогда, когда молодой человек осознал себя легендой - Пегаса слишком любили восхвалять в преданиях и поэмах, чтобы юноша отказался от такой славы и смог скрывать свою сущность. Благодаря нему миф лишь расцвел новыми красками, получив яркое живое подтверждение. Впрочем, потом ему нехило досталось от других легенд, скрывавших свое существование и обвинивших его в беспечности. И не зря - лишь часть людей преклонялась перед прекрасным Пегасом, а другая хотела заполучить себе волшебного коня в эгоистичных и корыстных целях. Поэтому Бенджамину пришлось сменить место жительства, и не раз- из века век охотники на диковинки как-то вычисляли его и пытались поймать. И не мало раз ловили, а потом везучему Пегасу удавалось выпутаться из передряги. Может сложиться впечатление, что он до сих пор ничему не научился. Если обвинить его в легкомысленности и неосторожности, он лишь пожмет плечами, а когда в очередной раз попадется в ловушку, невозмутимо спросит: "И как я до сих пор на это ведусь?"
Всю свою длительную жизнь деятельность Пегаса была связана с искусством, хотя сам он никогда не писал картин и не слагал песен. В подобных вещах он был не особо силён, но вот настоящим даром было способствование деятелям искусства всеми возможными путями. Некогда под его руководством возводили театры и музеи, он помогал молодым дарованиям найти себя и помогал финансово, позже преподавал историю искусства, и конечно же, периодически выступал в роли натурщика и вдохновения для новых шедевров. Он проживал много разных жизней, в каждой оставаясь богатым и влиятельным, но не слишком осторожным. Несколько раз чтобы пережить трудные периоды ему приходилось затаиться и впасть в спячку. И после одной из таких спячек, продлившейся несколько десятков лет, он очутился в абсолютно другом мире с абсолютно извращенными представлениями о прекрасном. Некоторое время он провел, навёрстывая упущенное и все глубже впадая в депрессию, вызывающую мысль "Лучше бы я не просыпался вовсе". Много лет ушло на акклиматизацию, но в один прекрасный день Пегас очнулся другим человеком, готовым надеть еще одну маску и стать хозяином галереи современного искусства. Экспонаты своей новой галереи по большей части вызывали у Пегаса лишь усмешку, но он весь пылал энтузиазмом и влюбленностью в свое дело, не давая усомниться в искренности своих чувств и, более того, успешно заражая окружающих своим восторгом. Три белых полосы на синем фоне? Шедевр минимализма, который он продаст за бешенные деньги. Человек, блюющий радугой? Концептуально и смело, будет стоять в самом центре его галереи, а автор работы будет купаться в славе. Раз современные людишки так любили всякую ересь, Пегас сделал своим призванием доведение этой ереси до абсурда и возведение ее в культ, и у него прекрасно получалось. Сам он теперь выглядел весьма эксцентрично и всегда был окружен приятелями, друзьями, завистниками, поклонниками, любовницами и любовниками. Он быстро заводил знакомства и опутывал себя связями в разных кругах - от бездомных до аристократов. Связи в криминальных кругах тоже со временем возникли, и весьма обширные, и в какой-то момент Бенджамин Густавсон стал волшебником, под плащом у которого можно было найти все, что угодно - от запрещенного к продаже экзотического зверя до почки для трансплантации. Конечно, Бенджамин сам ничего такого не делал - не ловил диких зверей, не вырезал почки, не варил мет, не убивал людей на заказ - но он мог помочь любому желающему найти профессионала в подобной сфере и совесть его совсем не болела. В конце концов, всё это же ради искусства - ведь в качестве платы за услугу требовалось купить одну из картин в его галерее. Таким образом Бенджамин продвигал даже самых бездарных дарований и сам никогда на жизнь не жаловался, получая еще и процент от того, чьи услуги продавал. Но чрезмерное тщеславие и любовь к вниманию в очередной раз были обязаны застать его врасплох.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Сдается мне, что заявка вышла весьма странная и расплывчатая, поскольку мне трудно облекать свою внезапно вспыхнувшую любовь к Джеффу Голдблюму в словесную форму. Тем не менее, можете не сомневаться, что персонажа я очень жду (и не я один, но об этом позже) и с удовольствием отвечу на любые вопросы и помогу с конкретикой в биографии, если понадобится. В пробном посте - тот самый пост, в котором впервые был упомянут Густавсон, там вы можете подчерпнуть кое-что про его галерею и отношения с Фредди. Но, если коротко, отношения у нас с вами деловые, но все же теплые, ты находишь мне клиентов, я пытаюсь делать вид, что разделяю твою любовь к искусству. Не откажусь и от обилия подтекстов и юста, потому что Густавсон такое создание, которое вряд ли умеет вести беседу без этого, а Девис будет делать морду кирпичом и на всякий случай никогда не поворачиваться спиной. Что касательно развития персонажа - я предполагал, что из-за очередных проблем Густавсону придется перебраться в Эдинбург и просить помощи у Девиса или каких-либо еще знакомых. Подробности на ваш откуп, ну или придумаем коллективно. Кроме меня персонажа очень и очень хочет просто хочет видеть Frank "Mama" Morton ,горит желанием обсудить с вами искусство и показать свою коллекцию бабочек. Так что приходите, скучать не придется, устроим экшн, треш, абсурд, или что-то доброе и душевное нет, как захотите.  Внешность менять нельзя, но развивать персонажа разрешается в любую интересную вам сторону.

пример поста

Нормы приличия - такая хитрая штука, заставляющая человека делать то, чего он не хочет под благовидным предлогом. Можно использовать насилие и грубую силу, а можно сказать “это вежливо, сделай вот так и почувствуй себя хорошим и правильным”, что тоже работает, и в некоторых случаях даже лучше.
Фредерик искусство никогда не понимал, и даже не пытался. Конечно, были образы, цепляющие его, вызывающие желание любоваться произведением, но это чаще всего были образы буквальные. Голая женщина, натюрморт с убитой уткой, умиротворяющий пейзаж - такое Девис ещё понимал, но вот всякая абстракция или сложные полотна, требующие от зрителя поиска смысла… Нет, спасибо, дайте что попроще. И фотографию как способ самовыражения Фред тоже любил больше. Черно-белые фотографии на пленочную камеру, без хитроумной обработки, просто пойманный момент - наверное, если бы Фредерик захотел раскрывать свою творческую сторону, этим бы он и занялся. Но он не хотел. Краски - художнику, камеру - фотографу, а мяснику - нож и свиную тушу.  Тоже искусство, если подумать. Пусть он давно уже не работал бойцом скота, в душе он всё ещё им был. Он был хозяином некрасивого, аморального бизнеса. Какое ему место среди деятелей искусства?
И какое ему место на художественной выставке, в окружении настоящих ценителей? Но… Вежливость, нормы приличия. Бенджамин Густавсон, верный деловой партнёр по бизнесу (тому второму, мало связанному с мясом) и ещё один "монстр" в шкуре человека, давно звал его посетить какое-нибудь мероприятие в его галерее. Когда он предложил в первый раз, Девис просто кивнул и не уделил этому должного внимания, но потом оказалось, что для Густавсона этот визит вежливости действительно имеет большое значение. Натура тонкая, творческая, что тут поделаешь - может ведь серьёзно обидеться, если проигнорировать его радушие и гостеприимство. Поэтому однажды пришло время наступить на горло своему “не хочу” и откликнуться на очередное приглашение. Девису на тот момент как раз необходимо было отвлечься от работы и сменить обстановку. Выход из зоны комфорта - тоже в каком-то смысле отдых. Отдых от привычного и приевшегося.

Галерея “Black light” встретила пёстрой публикой у входа, окутанной сизым дымом. Так уж повелось, что на любой тусовке самым популярным и удобным для общения местом является курилка, или же любое пространство, условно под неё отведенное. Девис с удовольствием дальше бы и не шёл, но надо было приобщаться к прекрасному. И вылавливать Густавсона, чтобы вручить ему бутылку его любимого вина и выразить искреннее восхищение выставкой.

Оказалось, совсем не обязательно было приходить в костюме, в котором Девис чувствовал себя не очень-то уютно. Здесь были мужчины в джинсах и свитерах, были “типичные художники” в модных очках и с шарфами на шеях, были и одетые так, что вообще не поймешь, действительно ли это мужчина. Благо, джентльмены в костюмах тоже имелись, так что совсем уж белой вороной Девис себя не чувствовал. Хотя, учитывая цвет костюма, рубашки, обуви и свисающей с локтя кожаной куртки, он скорее был вороной классической чёрной, а вот кругом порхали попугаи и павлины. И дивные райские птички в платьях-юбочках-блузочках, на высоких каблуках, в милых балетках или в агрессивных ботфортах а-ля “строгая госпожа”. Короче, посмотреть было на что, даже без этих ваших картин. И вот там, кстати, всё обстояло гораздо хуже. Фредерик был готов к тому, что не поймёт. Но к тому, что настолько не поймёт, готов не был. И ладно ещё картины, но инсталляции… Встретивший у входа блюющий человек сразу настроил на нужный лад. Девис тут же понял, что дальше только хуже, а это так, разогрев, нежные предварительные ласки перед грубой пенетрацией непосредственно в сознание без смазки, анестезии и регистрации. Ладно, один раз не… Надо было просто набрать воздуха в грудь, нырнуть в толпу, найти  две-три не очень омерзительных картины, запомнить названия, найти этого стареющего эстета, вручить ему бутылку, назвать наименования картин и искренне выдать своё восхищение конкретно ими и всей выставкой. Профит. Под боком тут же материализовался официант с винишком, будто прочитав мысли Фредерика и войдя в его нелегкое положение. Вино было отличным и прекрасно помогало совершать насилие над самим собой легко и играючи.

“А это даже неплохо. Приятные цвета… Э,э, не отваливайся! Блять… Пацаны, у кого-нибудь есть скотч?”
Фредерик воровато оглянулся - кажется никто не заметил, что он случайно отковырнул кусок от очень странной картины, усеянной крупными золотыми хлопьями, напоминающими облака. Одно такое облако ему пришлось спрятать в карман пиджака, после чего Фредди сделал шаг назад, оглядывая опороченный  “шедевр” - вроде, пропажа была не слишком заметна, он ведь не пол картины отломал, а просто маленький кусочек. Всё равно, стоила эта картина скорее всего баснословно, а он в случае чего не очень -то хотел тратить финансы на такое. Но камеры, направленной на него, вроде бы не было, а посетители были отвлечены на другие картины и шампанское, так что преступление осталось незамеченным.
От собственного вандализма Фредерика отвлёк новый бокал вина и Густавсон, замаячивший на горизонте. Девис тут же направился в его сторону чтобы поскорее справиться с миссией и уйти отсюда в какой-нибудь бар.
Густавсон был весел и пьян, а с обеих сторон его держали под руку милые девушки-двойняшки с такими декольте, что цвет их глаз Девис точно бы никогда не узнал. Хозяин галереи действительно обрадовался встрече, крепко обнял мужчину и даже расцеловал в обе щеки (чего Фред предпочел бы избежать, но увы). Бутылку он с радостью принял и предложил распить совместно на следующий день у него дома, так как сейчас он очень опаздывал. Куда - можно было не озвучивать, для Фредерика это было очевидно, и он бы сам был не прочь туда же опаздывать. Без Густавсона, конечно.
“Что ж, свой долг я выполнил,” - вздохнул Фредерик, снова оставленный в одиночестве посреди враждебного и неизвестного. Теперь он мог уходить, но почему бы не изучить остальные шедевры, раз уж он всё равно тут. Тем более, вокруг некоторых из них вились симпатичные и одинокие феи, а пример Густавсона не давал покоя. Он, конечно, не пафосный деятель искусства в стильных очках, но может тоже себе что урвёт? Может не двух сразу, но и одной хватит…

Возле двух полос на чёрном фоне нашлась весьма недурная дамочка за сорок, которая явно искала с кем бы обсудить свой восторг от картины. Фредерик достаточно долго слушал её, мило улыбаясь, а потом решил, что овчинка выделки абсолютно не стоит. Ну о чем ему трахаться с человеком, который приходит в экстаз от двух линий на чёрном прямоугольнике?
-Знаете...Я конечно ничего не смыслю в искусстве, но по-моему эта картина - дерьмо собачье, - Фредерик вежливо улыбнулся, оставляя женщину наедине с собственным немым охуеванием.
-Но...но мой сын… - выдавила она из себя уже когда Фредерик скрылся в толпе.
Мужчина облегченно выдохнул. Нет, теперь точно уходить. В баре или клубе ему должно повезти больше.
Однако, чтобы выйти из галлереи надо было пройти мимо ещё одной инсталляции. Фредерик узнал, на что так глазеют люди только когда аккуратно протиснулся в толпу. Он оглядел композицию абсолютно спокойно. Отвращения и ужаса она не вызывала, но и восторга тоже. Скорее, лёгкое недоумение. И всё же, взгляд инсталляция привлекала, и каким-то странным образом даже завораживала, так что Фредди не сразу смог прореагировать, когда какой-то девушке резко потребовалось сбежать прочь. От столкновения он слегка дёрнулся, снова возвращаясь в реальность. В реальность, которая в качестве щедрого дара за терпение преподнесла ему очаровательную азиаточку с волосами, выкрашенными в нежно-розовый. Думать о том, что наверное он слишком стар, чтобы подкатывать к представительнице прогрессивной молодёжи, времени не было, потому что девушка сначала просто уподобилась Пизанской башне, потом решила расплескать свой  напиток, а в ближайшем будущем явно собиралась устремиться прямиком в пол, наверное, по пути ещё и вывихнув лодыжку, на таких-то каблуках. Так что рефлекс “сцапать и не отпускать” сработал как-то сам, автоматически. Уже когда катастрофу удалось избежать, Девис осознал, что поймал девушку не за талию, а чуть ниже, а сейчас крепко прижимает к себе. Все ради спасения, конечно, но в какой-нибудь там Америке он бы уже ехал прямиком в суд по обвинению в домогательстве.
Тем не менее, они не в Америке, и грязным извращенцем Девис себя не считал, потому что он себя считал героем, спасшим даму от паркета. Так что извиняться за руку на мягком месте даже не собирался, а вместо этого просто аккуратно поставил шаткую конструкцию, убедившись, что конструкция держится на этих двух тонких шпильках и больше не падает.
-Вижу, вы неравнодушны к искусству, - усмехнулся Девис, - Вы не пострадали? Физически, в смысле. Моральные травмы в этом помещении просто неизбежны.
Внешне никаких повреждений заметно не было, и с лодыжками тоже явно всё было в порядке, иначе девушка явно не смогла бы сдерживать боль. Даже шампанское оставило всего пару капель на платье, чего не скажешь о костюме Фредерика, но он вполне мог простить девушке этот ущерб. Он его даже толком не заметил.

Anne Hathaway

► Имя Фамилия: Олеся "Мелоди" Боровская [Olesya "Melody" Borovsky" ► Возраст: 26 или около того ►Трудоустройство: танцовщица в кабаре "Moonlight"

► Вид: легенда ► Легенда: Нимфа, на выбор цветов, рощ или гор ► Способности Легендарные способности в зависимости от специализации нимфы, так же является магнитом для сатиров и может невольно провоцировать проявление их способностей. Человеческие - невероятная грация, а так же выносливость и целеустремленность.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Олеся покинула родную Беларусь, как только возникла такая возможность. Выдрессированная и благовоспитанная девочка из очень интеллигентной семьи академика и культуроведа была с ранних лет отдана в балетную школу, которую ненавидела как и всё, что ее окружает. Все кругом казалось серым и скучным, и пределом мечтаний было встретить прекрасного принца и уехать с ним а Америку. Вместо принца подвернулся шотландский кинорежиссер, который к тому же был геем, но это прокатило - вдохновленный талантом девушки, мужчина согласился на сделку и увёз её в Эдинбург. Ему очень нужны были прикрытие своей ориентации и муза. На удивление, с "лже-мужем" они даже стали неплохими друзьями, хотя изначально брак был основан, понятное дело, на одном лишь расчёте. Муж пристроил Олесю в кабаре своего знакомого, снимал в своих весьма сомнительных арт-хаусных фильмах и короткометражках, познакомил с местной богемой - в общем, устроил выход в свет. В кабаре "Мoonlight" Олеся взяла псевдоним Мелоди и быстро стала звездой сцены. Однако, жизнь все еще была недостаточно сладкая и богатая - а потому Олеся нашла себе очередного избранника, который согласился взять ее в жены, расторгла фиктивный брак и стала невестой бизнесмена. Все бы ничего, но девушке совсем не понравилось известие о том, что на девичнике он переспал с двумя стриптизершами. Расчет расчетом, но мужчина ей нравился, и она не хотела быть для него просто очередной игрушкой. Расторгнув помолвку она осталась сама по себе и снова искала богатого мужа, что казалось для нее главной целью жизни. Жизнь изменилась после одной неудачной попытки - Мелоди   попыталась во время шоу откровенно пофлиртовать с богатеньким сыном депутата из первого ряда, а тот...взял и обратился в сатира, облапав ее и порвав костюм. Потом на помощь пришла коллега Кэнди и сотрудник Дал Риады - Честера Эберкромби скрутили и увезли, больше проблемой он не был, но...Проблемой было то, что пробудилось в Мелоди от встречи с сатиром. Она осознала себя нимфой, и еле смогла не подать виду, вела себя еще капризнее и стервознее чем обычно, чтобы замаскировать шок.
До этого Мелоди всегда была девушкой вредной, стервозной, лицемерной и меркантильной. Ее интересовали срезанные цветы и дорогие подарки, ее не занимали вопросы совести, она терпеть не могла животных, детей и...легенд. Эти странные мешали нормальной жизни простых смертных и совсем не были нужны и интересны таким, как Мелоди. А потом она осознала себя одной из них и жизнь стала необратимо меняться. Спустня некоторое время Кэнди - подколодная подруга, партнерша по некоторым номерам и конкурентка, покинула кабаре ради работы в Дал Риада, и Мелоди стала бесспорной звездой сцены "Moonlight". Но теперь она не была уверенна: этого ли она хочет?

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Будьте моей самой язвительной и стервозной подругой! Аманда и Олеся общаются "на сучьем диалекте", регулярно делают друг другу комплименты типа "а ты молодец, за эту неделю твоя задница увеличилась всего на два сантиметра" и словесно травят друг друга, но при этом никогда не переходят грань и не творят реальные подлянки. Мне хотелось бы обыграть. что в некий момент после ухода Кэнди из кабаре у Мелоди снова возникнет проблема с жилищем и она слезно попросит Аманду ее приютить. Но можно и что-нибудь другое. Да что угодно. У вас много свободы в плане того, кем станет Олеся, открыв в себе легенду - можете и в криминал податься, и в благотворительность, или ничего существенно не изменить, а просто начать тянуться к природе и стать немного душевнее. Как увидите персонажа, так и будет. А я вас очень жду, и не я одна)
P.S.: в пробном посте много Мелоди

пример поста

В гримерке оставалось еще немного шампанского – оставалось до прихода Кэнди и Мелоди, которые быстро и методично влили его в себя поровну, без тостов и красивых речей, прямо из бутылки. Только после этого слезли с каблуков и  приступили к обоюдному развязыванию корсетов.
-Ты знаешь этого парня? Он странный, представился…Мамой…
-А-а…Мама! Конечно знаю, - Мелоди усмехнулась, - Это что-то вроде прозвища с работы, кажется. Понравился, да? Больше чем на одну ночь не рассчитывай!
Аманда так и замерла со шнурками от корсета в руках. Не от разочарования, а от легкого недоумения. С чего Мелоди взяла, что ей так хочется впрягаться в серьезные отношения с кем-то?
-О нет, а как же наша красивая белая свадьба и наши милые полосатые черно-белые дети? Ах, я не переживу такого разочарования…
Кэнди картинно взмахнула рукой и скинула с Мелоди корсет таким же трагичным жестом, а потом пошла одеваться– влезла в короткие драные шорты, нашла под стулом свой лифчик, нацепила поверх белую короткую майку с зашифрованно-неприличной надписью “sick my duck” и застегнула на щиколотках туфельки ярко-желтого цвета, как раз в тон маленькой уточке на майке.
-А что, у тебя с ним что-то было? – поинтересовалась она у брюнетки, запихивая свои немногочисленные вещички в розовый рюкзак в виде мёртвого единорога.
-Нет…-печально вздохнула Мелоди, - Когда мне представился шанс, я была в серьезных отношениях. Эх, знала бы, что потом этот урод переспит на мальчишнике с двумя стриптизершами, изменила бы ему с этим шоколадным мачо! Угх, ненавижу блядей!
-Мелоди, ты только не расстраивайся…Ты же в курсе, кем нас считают приличные люди?
-Да мне посрать. Даже если так, я их ненавижу. Но на тебя не распространяется.
«Ну приехали.»
-Ты умеешь утешать, родная. Надеюсь, в следующий раз, когда ты покрутишь жопой перед незнакомым толстым кошельком, он возьмет тебя в жены, потому что, очевидно – ты станешь отличной матерью и супругой, с такими-то талантами!
Кэнди фыркнула и хлопнув дверью покинула гримерку. Нет, это не было серьезной ссорой – они с Мелоди всегда общались на этом сучьем диалекте, иначе просто не выходило. Это добавляло какой-то остроты отношениям, что ли. При этом никто никому не подсыпал слабительного в воду и не клал в туфли толченое стекло – пока, по крайней мере.

У служебного выхода был настоящий карнавал. Салюта и трансвеститов с боа остро не хватало, но в остальном – настоящий праздник, и, если подумать, он почти даже в её честь.
И еще этот очаровательный тамада, который…который опять назвал её деткой, угх.
-Мамуль, я же сказала – Просто Кэнди. Умерь свои материнские инстинкты, иначе своих деток можешь не увидеть, вот у козла спроси, – Аманда кивнула в сторону скрученного кучерявого парня. Он бы даже был в ее вкусе, если бы не был хамоватым мудаком, распускающим свои волосатые лапищи.
-Надеюсь, там, куда ты отправляешься, тебя выебут во все дыры, козёл! – прорычала Аманда, подойдя совсем близко с крученному сатиру. В этот момент лицо ее напоминало оскал зверя, но стоило ей договорить, как девушка резко переменилась в лице и сделала такие невинные круглые глаза, будто сама не понимала, что за демон прорвался наружу и говорил от её лица.
-Итак, где ставить автограф? – проворковала Аманда, повернувшись к Маме.

Основная часть зачисток идет в то время, когда мирные жители спят или заняты чем-то куда более увлекательным, чем вопрос "а куда бежит вон та группа в полосатых купальниках полном тактическом снаряжении?", вот и приходится жить по какому-то ебнутому графику.

Глаза она закатывает разве что не к позвоночнику. От насильника спасаться? Серьёзно? Дорогуша, от тебя за триста метров веет сучизмом, недотрахом и стервозностью. Да любой нормальный мужик такую за версту обходить будут крестясь да Бога поминая. В том, что де юре женщина может изнасиловать мужчину Чейс сомневалась, но вот в том, что де факто Шарлотта как примерная самка богомола в сексуальном угаре откусит партнёру голову без любых суперспособностей, легендарного происхождения и прочих приблуд сомневаться не приходилось.

В каком-то смысле это занятие умиротворяло: медленно переливаешь весёленькие цветные жидкости из одной ёмкости в другую, капля падает в колбу, оставляя за собой след в виде небольшого головастика, и вот что-то происходит. Ну, или ничего не происходит, если ты что-то напутал. Келлс путал редко, из-за невнимательности, а не по незнанию, но обычно метко – чего только стоил взрыв, который он устроил, когда обучался в магистратуре в прошлый раз. Хорошо, что тот профессор давно уволился, иначе бы обязательно его вспомнил.

Рука хотя бы выглядела рукой, а не распухала или меняла свой цвет, как можно было бы предположить, и потому Хейген надеялся, что это все совсем скоро пройдет. К тому же, он наклеил пластырь.

Сейчас же страх жил в нём, как старый друг, иногда приходя, а иногда оставляя в одиночестве, но он был всегда – в жестах, в глубине светлых глаз. Преследовал, мучил, милосердно отпускал, вдоволь наигравшись. Это было жестоко, это было абсолютно, что всегда хотелось сбежать, выйти за дверь, исчезнуть, чтобы она, женщина в зелёном, навсегда его забыла.

- Так что если у тебя возникнут с ним проблемы – звони нам. Тебя в Дал Риаде встретят как героиню: укроем в безопасном месте, будем отстреливать всех подозрительных на подлёте.
Что характерно, им только волю дай – и не такое ради красивой девушки устроят, на полном серьёзе.

Хорошо, хорошо – Йен знал толк в хорошей охоте, и только это за почти полгода дало ему почувствовать ту самую общность с Дал Риадой. Разница заключалась только в том, что бравые молодцы, вооруженные оберегами и автоматами, вылавливали только чудовищ. А бесу было все равно, кого мучить. Лишь бы мучилось.

Иногда даже интересно было послушать очередную страшную сказку, чтобы потом попробовать отыскать ее следы вон в том вросшем в землю заброшенном колодце или отправиться в старый дом на окраине деревни, в котором, по словам, живет ведьма, и попытаться заглянуть в окно незаметно для древней беззубой и седой бабки, изрыгающей проклятья на каждого, кто приближался к ее скособоченному жилищу… Потом, когда осознал, что сам является тем, кем испокон веков пугали неразумных детей и непутёвых взрослых, как-то совсем убрал эту тему из каких-либо мыслей…

Ну, вроде как, ему бы хотелось кинуть пол-фунта в кофр уличного музыканта, который так красиво играет на волынке, но он же экономный лепрекон, который свои копеечки складирует, бережет, копит еще и еще больше, и ни на что не тратит. Поэтому так нельзя. Или вот захочешь на что-то потратиться не слишком нужное, но приятное, опять же – лепрекон экономный не даст. Рука не поднимется. Кошелек как будто нарочно в машине останется.

В очередной из дней обучения Кэнди досталась роль «подай-принеси», или шестерки, или главного передаста – называйте, как хотите. Но она весь день кому-то что-то носила, сортировала какие-то бумаги, даже один раз сбегала за кофе в Старбакс. Нашли, понимаете ли, себе секретутку!
- Это совсем несерьезно…Я конечно все понимаю, но можно мне задание со звёздочкой?

Сын не появился. После того, как его посреди дня попыталась снять четвертая проститутка и пара спешащих в аэропорт туристов, Мальк с раздражением и грохотом запустил стеклянную бутылку в мусорный бак и уехал. Чувствовало ли отцовское сердце беду? Нет, совершенно.

С одной стороны, пусть бы гайтраш и дальше шлялась где ей вздумается, все-таки это не цепная собака, которую можно с чистой совестью усадить возле будки и любоваться из окошка, как та слоняется без дела по двору, против легенды не пойдет ни одно существо, это... противоестественно. Но все-таки иногда так хотелось, возвращаясь домой, наблюдать это лохматое бедствие устроившимся на диване и закинувшим ноги на стеклянный журнальный столик!

- А вот и ты, моя прелесть, - вытащить безжизненное тело из кустов - та еще задачка. Но зато хоть не сопротивляется и не визжит - уже плюс. Так что через некоторое время пыхтения Дэвид уже оглядывал добычу - платье на девице чуток порвалось и колготки в клочья, но в остальном даже руки-ноги не торчали под неестественными углами.
Правда, пришлось еще раз лезть в кусты за туфлями, но в целом он справился оч-чень даже хорошо. Теперь осталось только… только… Факер заозирался, и при виде бассейна его озарило.
«Точно, концы - в воду!»

Ей нравился этот парень. Джей неожиданно для себя отловилась на том, что вплетается свободной рукой в чужие влажные волосы, а их обладатель глядит не менее беззастенчиво, и самоуверенно, как первый рыцарь на арене. В детстве Джей любила играть в рыцарей, но никогда не мечтала, чтобы ее спасали.

Зверь выманил командира в менее шумный уголок улицы и устроил над ним и его людьми расправу. Самую зверскую, на какую способен - с грубо вырванными кусками плоти, хлещущей во все стороны кровью и поеданием внутренностей руками. Еще парочка солдат забилась в самый угол, лишь наблюдая за чудовищем и дрожа готовилась к смерти. просто Тейт пока до них не добрался. Уж очень было приятно посмаковать вкус того самого капитана...

Обычному копу не нужны все эти причуды и ухищрения. Обычный коп должен уметь всего несколько очень простых и понятных вещей: быстро бегать, терпеть, драться и молниеносно реагировать. Все это Лекс делал так, как никто не мог.

Пусть он не только увидит сегодня розовых единорогов (он их тоже будет ненавидеть?) но ещё и откажется от уничтожения животных. Бедная курица, убитая, чтобы быть сожранной. Другому бы она бы с радостью уронила бы её на голову. Но сейчас эта жертва пищевой индустрии могла послужить хорошую службу.

В Индии все не так: там гораздо более жгуче и ярче контраст между пустынями, превращающимися в непролазную зелень джунглей, которые венчают мощные ледяные пики Гималаев. Природа Европа по сравнению с Азией смотрелась куда как сдержаннее, словно строгий офисный дресс-код рядом с ярким сари.

От своей сути не избавиться, а от врожденных недостатков скрыться не получается. Хотя, недостатками они стали сравнительно недавно, ведь буквально год назад Джеймс бы и заикаться по этому поводу не стал. Он такой, какой есть, и в этом нет ничего плохого.

Магда не знала, как вести себя в этом странном мире, где Господь отказывал ей в участии и защите, а Вавилонская Блудница распахивала свои объятия, называла её своей девочкой и тепло целовала в висок, словно очищая её голову от всех тревог и страхов.

Он вернулся к творческому процессу, коий явно пришелся бы по душе незнакомому Дэверу Казимиру Малевичу. Впрочем, Малевич тоже никогда не сталкивался с анку, поэтому можно считать, что оба пришли к одной идеи квинтэссенции прекрасного, заключенного в черном цвете, разными путями.

Все ради любви, - Уолтер с размаху приложился тяжелым ключом к левой коленной чашечке прикованного охотника.

Нет, нет. Она не отступит. Ни за что. Не тогда, когда на сердце вдруг заворочался ядовитый комочек, не тогда, когда пальцы вдруг вспомнили ощущение шероховатых ниток, не когда в ушах снова зазвучал тихий осторожный звон.

Сработало. Каким-то магическим образом, сработало моментально. На молчаливый зов Фредерика отозвался какой-то тип с неприятной приторно-сладкой улыбочкой. Девис оглядел его немного хмуро – наверное, не совсем так, как полагается смотреть на потенциального пехаля, ну или того, кому планируешь присунуть, и кто при этом не баба…В общем, Фредерик был тем еще профаном во всей этой теме, но, на счастье, этот случайный хмырь тянулся к нему с явным интересом. По крайней мере, сам он не был таким же сладеньким, как его улыбка – нормальный такой мужик, если не знать, и не заподозришь, что голубой.

То, что раньше было моим спасением, внезапно оказалось банальной рутиной, в которой нет никаких отклонений от курса. Прямая линия от последней трагедии и прямиком в могилу. Будто выгорел. Вот только для чего горел? Непонятно.

Если боишься оплошать, то просто не рискуй, даже если чувствуешь себя болидой формулы один, стоящей в пробке.

В целом, он никогда не боялся Стрелкова, пусть и не обманывал себя его безобидностью – но Глеб, в первую очередь, был для него больше чем-то большим и плюшевым, чем юрким и смертоносным.

Стоптать железные башмаки. Интересно, поймёт ли её рыцарь, что то – подсказка? Они читали так не единожды – в саду возле больших витражных окон веранды, в гостиной при свете огня в камине. Всё больше классику, народные предания и эпос. Их было много, она сознательно опутывала сознание юноши строчками историй, пытаясь подловить его. Заметит ли он, когда слова сменятся подсказками?
Фейри ничего не делают просто так.

Mark Pellegrino

► Имя Фамилия: на выбор ► Возраст: 3-4 тысячи лет, вероятно, одно из старейших существ, доживших до нашего времени ►Трудоустройство: член совета Нации Легенд, остальное на выбор

► Вид: легенда, древняя и уставшая ► Легенда: Тифон или Апоп ► Способности соответственно легенде, если что, разберем и пропишем вместе

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Он был повелителем и был рабом. Почитался как божество и проклинался как страшнейшая нечисть.
Он возводил города и проливал реки крови. Видел, как цивилизации расцветают и как все разрушается в кратчайшие сроки.
Он был героем и был злодеем. Проживал спокойную жизнь и рвался в самую гущу сражений.
Но все равно оставался собой. Стирая границы добра и зла, размывая понятие морали, пока все вокруг не смешалось окончательно и не превратилось в бесконечную скуку.
Для него ничто в этом мире не имеет смысл кроме собственных желаний, кроме того, что может развеять скуку.
Эдинбург встречает его множеством знакомых лиц и интересным предложением. Нация со своими целями не впечатляет, слишком мелко, слишком наивно, слишком обычно, но вот ее участники и их операции обещают что-то веселое.
Он ввязывается в сомнительные ситуации, повинуясь секундному порыву, а после со скучающим видом беседует с "управлением" организации, так и не удосужившись отмыть кровь с ботинок.
Им невозможно управлять, но и сам он совершенно не стремится к господству. Любитель поболтать, совершенно не страшащийся смерти.
В моем возрасте, - улыбается привычно, но впервые за долгое время не лукавит, - Смерть - это лучшее, что может со мной случиться.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Пеллегрино прекрасен, так что давайте без смены внешности. А еще без лишней драмы и страданий. И лучше без философствования излишнего. Ему, конечно, лет достаточно дохуя, но если созерцать каждый упавший на воду листик, то никакого времени в этом мире не хватит. Желателен юмор и положительное отношение к лгбт, русским и шуткам за 300, а еще стрессоустойчивость. А так у нас тут дружный коллектив, любящее начальство, полный соцпакет и гибкий график.
В принципе, Вы вольны делать почти все, что придет в голову, благо, у нас хватает "древних" легенд, с которыми можно пересечься и придумать интереснейшие сюжеты, теперь хватает и охотников, с которыми можно в прямом и переносном смысле поиграть.
Относительно конкретно нашей истории, у меня есть несколько задумок, все обсуждаемо, но по итогу как минимум взаимное уважение.

пример поста

Охотники существовали столько же, сколько и существовали легенды. Когда-то их звали народными героями, спасителями человечества, богатырями и прочими лестными и громкими званиями. Гораздо позже общество начало регулировать убийства, перестало верить в "сверхъестественное", отказалось от всего, что перестало укладываться в их скупое восприятие мира. Тогда охотники ушли в подполье, но никуда не делись сами по себе, поколениями продолжая вести одну им известную войну. Чувствовали ли они себя при этом героями? Наверняка. Взращенные на страшных сказках, лицом к лицу столкнувшиеся с необъяснимым, они считали, что их дело правое.
Та сторона светлая, на которой находишься ты. Простая истина, понятная даже ребенку. И как дети они даже представить себе не могли масштаб возможной катастрофы, если "твари" откроют свою охоту. Продолжали свои вылазки, вырезали скверну целыми семьями, словно инквизиторы, готовые бросить на костер девицу за неправильный цвет волос или глаз, сжигавшие заживо животных, чей оттенок шерсти был чернее, чем у собратьев, прикрывающиеся своим милостивым Богом.
Уолтеру чертовски не хватало чашки горячего чая с лимоном и пары сигарет. Охотникам не хватало понимания того, с кем они связались.
- Неубедителен? Зайдем тогда с другой стороны, - протягивает слова буквально на распев, следом начинает тихо мурлыкать мелодию, услышанную до этого в машине и прочно засевшую в голове. Весьма иронично, что засевшей в голове попсовой мелодией оказалась совсем свеженькая песня, "Все ради любви" мягко пели Брайан Адамс и Стинг. "Все ради любви" - подпевал им Род Сюарт.
Все ради любви, - Уолтер с размаху приложился тяжелым ключом к левой коленной чашечке прикованного охотника.
Он выпрямляется и проводит свободной рукой по волосам, приглаживая растрепавшиеся кудри слегка влажной ладонью. Охотник беззвучно кричит, таращит глаза, но старается держать себя в руках. Похвально, конечно, ничего не скажешь. Кусачки приходится вернуть обратно на стол, нарочито медленно выбирая новое орудие. - Китти, дорогая, а ты знала, что у меня была докторская ученая степень в медицине? Физиология человека, все пытался найти закономерности, выяснить, как появляются легенды. - Среди всего представленного разнообразия он обнаруживает небольшой ручной напильник, поднимая его на уровень лица и с молчаливым удивлением поворачиваясь к женщине. Грубовато, конечно, еще и долго, но само наличие, еще и в отличном состоянии внушало странное ощущение спокойствия. - Как видишь, бизнес у меня пошел лучше, но знания кое-какие остались. - Различные виды ножниц, скальпели, пинцеты разных размеров, коловорот с несколькими насадками, щипцы и хирургические иглы - этому набору позавидовал бы не только бывалый маньяк, но и среднестатистическая больница середины двадцатого века. Он никуда не торопится, берет в руки то один, то другой инструмент, оглаживает пальцами холодную сталь и, кажется, совсем погружается в воспоминания. Или хотя бы то, что от них осталось. Странный период его жизни, полный вдохновения и искреннего желания докопаться до сути. Период, когда казалось, что до разгадки ему осталась каких-то пара шагов. Период, когда он был хорошим и наивным парнем. - Мы вскрывали трупы, изучали их, искали отличия, и знаешь, что. У большинства их просто не было. Нет ни лишнего участка мозга, ни недостатка органов, кости не были прочнее. - В какой-то момент выбор свой он останавливает на троакаре, поднимая вполне современный инструмент ближе к свету, чтобы рассмотреть. Удивительно все-таки было человечество. Как много они изобретали, насколько сильно двигали вперед общество и каждую его составляющую. И насколько в то же время были глупы и самонадеянны.
- Одного нам вполне хватит, раз уж наш прикованный друг проявляет чудеса самоконтроля. - Кощей уже не мурлычет песню и даже не улыбается, на его лице застывает сосредоточенность уставшего хирурга, понимающего, что впереди его ждет многочасовая операция. По итогам которой, разумеется, благодарить будут Бога, а собак спускать именно на него. - Китти, золотце, объясни, пожалуйста, своему новому другу, что если он не расскажет, сколько их всего и где они собираются, все наше веселье может о-о-очень затянуться. А если он сделает правильный выбор, то его мы отпустим.
Кощей неторопливо подходит к повисшему в цепях охотнику, кажется, тот слегка потерял контроль над собой и отключился. Приходится похлопать его по щекам, легко, разумеется. Настолько легко, что на третью пощечину мужчина все-таки открывает глаза, мутным взглядом пытаясь поймать в фокус своего мучителя. Доставляло ли это удовольствие колдуну? Возможно, самую малость. - Мы только начали, приятель, не стоит так рано терять сознание. - Пара легких движений ладонью в воздухе (скорее театральщина нежели реальная необходимость) и буквально вся одежда прикованного мужчины за исключением белья в прямом смысле стекает вниз, обрушивается чистейшей водой, устремившись к сливу в полу. Кощей же ловит охотника под челюсть, поднимая его лицо, поворачивается к Кикиморе, держащей второго их сегодняшнего гостя. - Посмотри, что ты с ним делаешь, отказываясь говорить. От тебя требуется всего пара ответов, и он получит желанную скорую смерть, а ты не менее желанную свободу.
- Не держи меня за идиота, тварь, вы меня не отпустите. - Охотник хрипит сухим голосом и смотрит с откровенным вызовом. Стойкий малый. И храбрый до безрассудства.
- Отпустим. Обещаю. К сожалению, я обязан выполнять обещания, поэтому снова задам вопросы: сколько вас и где вы собираетесь? Советую думать быстрее, потому что твой друг явно не такой выносливый, каким хочет показаться. Знаешь, что это? - Поднимает троакар выше, демонстрируя его сначала стоящим поодаль, а затем и находящемуся в непосредственной близости охотнику. Небольшое металлическое приспособление с трубкой, заканчивающейся острым наконечником для легкого пробивания плоти. - Эта штука позволяет откачивать жидкость при минимальных повреждениях. - Он поворачивается обратно к закованному охотнику, ведет пальцами по грудной клетке ниже, прощупывает ребра и выбирает место, одним движением вгоняя трубку между ребер прямо в правое легкое. Кажется, от усердия, он слегка раздробил это самое ребро, но что уж поделать.
Охотник, наконец, издает звук - сдавленный вскрик, и снова теряет сознание. - Так вот если я нажму сюда или вытащу ее, ему будет не очень приятно. А я это сделаю, если ты не начнешь сотрудничать.

Jon Hamm

► Имя Фамилия: Colin McGermitt | Колин МакГермитт (можно менять спокойно) ► Возраст: 38-42 ►Трудоустройство: 6 лет назад был пожарным, сейчас - на ваше усмотрение.

► Вид: существо (пробудился недавно) ► Легенда: Минотавр ► Способности Легендарная форма полубыка, сверхчеловеческая сила и выносливость, умение находить людей по запаху & etc.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Если в двух словах, то ты - мудак, а карма - барышня мстительная. В своё время именно ты стал тем, кто разрушил мою жизнь до основания, настроив всех и каждого в Пожарном департаменте против меня. Моя легендарная суть не давала тебе покоя, хотя именно благодаря ей ты ещё дышишь. Уволившись в августе 2011 из департамента, я не видела тебя почти 6 лет и что же я узнаю при встрече? Ты оказался таким же, как я (с поправкой на мудачизм). Ты - легенда, и теперь ты пожинаешь плоды собственной ненависти. Как давно тебя изводят в коллективе? Ты ещё держишься за эту работу или уже подыскиваешь другое местечко? Как тебе наслоение личностного кризиса на кризис среднего возраста? Бес ребро не бодает, рога не больно режутся?
Привыкай.
Мы сталкиваемся на моей работе. Я от лица "Освобождения Существ" выезжаю на вызов о том, что существу нужна помощь.
Каково это - быть мне дважды обязанным жизнью, а?
Тебе нужна моя помощь, а я не могу отказать себе в удовольствии поизводить тебя в наказание за всё то дерьмо, что ты мне сделал.
Прощение надо заслужить.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Выдержка из моей анкеты:

В какой-то момент она заметила, что её напарника нет рядом. Отправившись на его поиски, она обнаружила, что он застрял в обвале частей моста.
Марта видела подобные ситуации не единожды, но в тот момент она почувствовала, как кровь стучит в висках и учащается пульс – она должна была спасти его. Пара секунд – и она голыми руками разобрала завал. Завал, который весил в три раза больше неё самой.
Она могла не думать об этом, пока тащила напарника к медикам.
Могла игнорировать эту мысль на следующий день. И ещё через день.
Но когда каминг-аут существ приобрёл официальный статус, когда правительство выпустило Билль, осознание накрыло её. И, к сожалению, не только её.
Она была существом и теперь она уже даже могла сказать, кем именно. Времени на личностный кризис не было, потому её мир внезапно поделился на мудаков с мудаками. Коллега, которого она спасла, стал испытывать к ней отвращение, близкое к ненависти, стоило ему догадаться, что она не человек.

В моей голове это очень эмоциональные американские горки: от точки обоюдного доверия к точке взаимной ненависти и неприязни (по сути Колин - Иуда в этой истории). Каковы были её мотивы у Колина - решать вам. Сейчас между Колином и Мартой - пепелище. Им остаётся или построить на нём что-то новое, или сравнять всё с землёй.
В любом случае, заявка не обязывает вас быть привязанным ко мне, не требует подписываться ко мне в потенциальную пару и прочее. Здесь возможен любой разгон, от frenemies до состояния lovehate - как мы сами захотим. Вы приходите, а игрой, комфортом и атмосферой я вас в любом случае обеспечу :з
Все контакты есть в шапке гостевой.

пример поста

What the hell did I do last night?
I don’t know where I am and don’t feel right
The lights are out and the coast is clear
Oh man, I gotta get outta here.
Марта основательно подготовилась к тому, чтобы отметить своё увольнение из пожарного департамента. Она закатила вечеринку с лучшей подругой (собой, разумеется, так как ввиду последних событий оказалось, что друзей у неё не густо) в любимом баре, где наливали щедро, вежливо и дёшево. Оставила телефон дома, чтобы ни в коем случае не названивать бывшим (в том числе коллегам). Подняла первый тост за то, чтобы у всех мудаков херы поотсыхали. Впрочем, второй тоже. И третий. И… В общем, тостов явно оказалось то ли слишком много для того количества мудаков и херов, которых Марта знала лично, то ли слишком мало, чтобы искоренить вселенскую несправедливость, но в какой-то момент в стаю мудаков переметнулся и бармен, отказавшись подливать ей.
Даже после того, как она сломала стол.
Ладно, после сломанного стола он чуток подобрел и стал меньшим мудаком, согласившись не вызывать копов, если Марта сейчас же уберётся домой.
Заиметь проблемы с ещё одним ведомством, даже в своей пьяной ипостаси, Марта не горела желанием. Она только-только осознала себя существом, её ID непривычно утяжелял карман джинсов, внимания властей она точно не хотела.
Боженька не уберёг её от жизни в эпоху перемен, теперь вот хоть ты не кути и не буянь без оглядки на собственное пернатое «Я».
Марта скучающим взглядом обводит пустующую дорогу – ни такси, ни попутки, одно большое жирное ни-ху-я – дешёвое бухло только в глуши, с этим она готова была мириться в начале вечера, но не в его конце.
В конце ей хотелось домой – в тесную съёмную комнатушку, желательно, чтобы никто из соседей не спиздил её нычку мороженого, а по телеку шёл какой-нибудь «Завтрак у Тиффани». Но этим и не пахло.
Пахло долгим и зябким ожиданием такси, которое вряд ли сунется в этот район, если только к горлу водителя не приставить нож.
Пошатываясь, Марта направилась в сторону парка. Скрывшись за зеленью кустов, она глубоко вздохнула. Дело пары минут – обернуться, долететь домой, залезть в комнату через окно, избежав неловких объяснений с соседями. Отличный план, как охуенно, что она у себя такая умная.
Когтистая птичья лапа даже пропуск прихватила – ценой разодранной одежды, правда (словно в небе есть свои постовые, которые её тормознут и попросят предъявить документики).
Как оказалось, пилот она в пьяном состоянии ни к чёрту. Её постоянно заносило, воздушный поток то и дело пытался кинуть её грудью на верхушки деревьев, но Марта в последний момент умудрялась увернуться.
В один из таких манёвров прямо за деревьями возник… дом.
Хороший такой, двухэтажный и добротный. Неясно, правда, какого хрена оказавшийся в этом лесочке, но от этого не менее хороший.
Жаль только, что так близко. И низко. И крушение через 5… 4… 3…
Приземление на балкон не вышло мягким. Марта ударилась крылом о перила, но умудрилась затормозить с помощью когтей. Царапины на красивом полу балкона кого угодно заставили бы схватиться за голову.
Примерно как Марта схватилась – неожиданно для себя руками.
Чудесная звёздная ночь для того, чтобы застрять на чужом балконе голой. Дрожащей рукой Марта подняла с пола свой ID. Боже храни Королеву, теперь она сможет прикрыть или срамное место или один сосок.

jesse williams | ricky whittle | любая прекрасная шоколадка на ваш выбор

► Имя Фамилия: [???] Saint-Claire | [???] Сент-Клер ► Возраст: 27 - 35 [в зависимости от выбранной внешности] ►Трудоустройство: врач | полицейский | на выбор игрока

► Вид: человек ► Легенда: отношение к легендам скорее нейтральное - не доверяет, но и не стремится запинать ногами ► Способности Навыки - в зависимости от выбранной профессии, так или иначе склонен спасать жизни, наследство от пра-пра-пра-пра-тысячу-раз-пра-дедушки, графа Сент-Клера из сказки о рыцаре-эльфе; остальное на усмотрение игрока

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
У жизни порою крайне паршивое чувство юмора, и наша с тобой история - прямое тому доказательство. Потому что как и несколько последующих, первый раз мы сталкиваемся нос к носу совершенно случайно. Два незнакомца в баре, я - в кругу друзей и знакомых, ты - один на один со стаканом и откровенно паршивым настроением. Потерял пациента во время операции на работе? Или свидетеля по делу убило шальной пулей? В тот момент совершенно не ясно, кем ты работаешь, зато становится понятно, насколько хреновый у тебя выдался день, когда случайно выбитый из твоей руки напиток вызывает бурю негатива и пьяную попытку вломить парню из моей компании "за дерзость". Я, конечно, не герой, но вступаюсь моментально в надежде разрулить ситуацию мирными путями, только вот сам не замечаю, как ты жмёшь на все правильный кнопки, превращая взвешенные и спокойные речи в яростное шипении. Как только можно быть н а с т о л ь к о раздражающим? Слово за слово, ситуация накаляется, и в сердцах я бросаю ровно ту же фразу, что сказал когда-то одному журналисту, настойчиво рекомендуя засунуть несчастную бутылку дешёвого пойла себе в задницу. Дальше всё происходит слишком быстро - в долю секунды приходит осознание, что как и журналист, ты едва ли сможешь не выполнить мои прямые указания на глазах всех моих знакомых, в следующую долю секунды ужас обрушивается на меня во всю силу вместе с паническими мыслями, как же, чёрт возьми, исправить эту ситуацию, пока не поздно, и вернуть себе обычную человеческую жизнь без явного проявления собственной легенды, но решает всё третья "сцена", где вместо выполнения приказа под гипнозом ты просто бьёшь под дых со словами "скажи спасибо своим очкам, а то ходил бы с разбитым носом" и уходишь. Очень долго не могу понять, что же именно чувствую по этому поводу. Всё же облегчение и злость - чертовски странное комбо...
Вторая встреча происходит ещё более нелепо, чем первая, и не могу сказать, что в сложившейся ситуации я счастлив тебя видеть.

вариант под профессию копа Письмо на электронку приходит совершенно неожиданно, и анонимным фотографиям очень сложно не поверить. На каком-то заброшенном складе, адрес которого так же указан в тексте мэйла, в цепях насильно удерживают несколько существ, истязая и издеваясь всеми возможными и невозможными способами. "Правительство закрывает на это глаза, СМИ так же отказываются ворошить осиное гнездо, а потому вся надежда только на ваш блог". Разумеется, я бы должен отказаться и забыть об этом письме как о страшном сне. Но ведь любопытство берёт своё, а чувство справедливости не даёт покоя - что, если бы на месте ребят с фото был бы я сам?.. Я бы хотел, чтобы меня нашли. И помогли. Только вот история явно оказывается уткой, чьим-то пранком, и патрульная машина успевает перехватить меня, не сильно изящно висящего на заборе в попытке забраться на частную территорию. Узнаю твоё лицо моментально. "Лейтенант Сент-Клер", надо же. Должен отметить, без чудовищной бороды и трезвым ты выглядишь куда солидней и приятней. До тех пор, пока не припоминаешь прошлую встречу в комнате допроса, явно наслаждаясь ситуацией по-полной, даже если знаешь, что кроме предупреждения при предоставленных копиях пришедщих мне писем вменить мне нечего. Рискую и требую выпустить меня немедленно. Ничего, лишь надменная улыбка и внезапно появляющийся задор в глазах. Отвратительно.

вариант под профессию врача Письмо на электронку приходит совершенно неожиданно, и анонимным фотографиям очень сложно не поверить. На каком-то заброшенном складе, адрес которого так же указан в тексте мэйла, в цепях насильно удерживают несколько существ, истязая и издеваясь всеми возможными и невозможными способами. "Правительство закрывает на это глаза, СМИ так же отказываются ворошить осиное гнездо, а потому вся надежда только на ваш блог". Разумеется, я бы должен отказаться и забыть об этом письме как о страшном сне. Но ведь любопытство берёт своё, а чувство справедливости не даёт покоя - что, если бы на месте ребят с фото был бы я сам?.. Я бы хотел, чтобы меня нашли. И помогли. Только вот история явно оказывается уткой, чьим-то пранком, и в попытке сбежать с частной территории незамеченным я цепляюсь штаниной за забор и лечу вниз, отделываясь лишь вывернутой лодыжкой - не смертельно, но чертовски больно. И отсидев очередь в больнице и войдя в кабинет, разумеется, вижу не кого-то там, а "доктора Сент-Клера". Звучит гордо, только вот разве врачи не должны лечить и не калечить, например, поддав под дых в баре?.. Должен отметить, без чудовищной бороды и трезвым ты выглядишь куда солидней и приятней. До тех пор, пока не припоминаешь прошлую встречу, нажимая на и без того разрывающуюся от боли лодыжку куда сильнее, чем того требует процедура. Рискую и требую прекратить это издевательство немедленно. Ничего, лишь надменная улыбка и внезапно появляющийся задор в глазах. Отвратительно.

В третью нашу встречу я почти рад тебя видеть. Не знаю, что в ту ночь подмешивают мне в напитки, но из бара "подышать воздухом" я выхожу один, не сразу замечая, что за мной идёт "хвост". Видимо, некоторым людям нескольких отказов недостаточно, и полвечера пристававший парень решает идти напролом - вжимает в кирпичную стену тёмного переулка прямо за баром, бормочет страшные вещи про "что, теперь не сможешь мне отказать, да?", и я открываю рот, чтобы ответить, заставить его перестать, но язык еле ворочается, ноги совсем ватные, и мир плывёт, кружится, вращается до лёгкой тошноты. Из глотки вырывается лишь невнятное шипение, и рот мигом затыкают поцелуем. Мерзким, грязным, противоестественным. Мне хватает сил только на то, чтобы дёрнуться, паника внутри - горящая, ровная, истеричная, в ней не выделяется решающая сильная эмоция, потому что оно от и до - сплошь сильная эмоция. Как и всегда, всё происходит в одну секунду, пусть и тянется словно в замедленной съёмке: в качестве ответа на слабые трепыхания под рёбра несильно, но ощутимо, в откровенной угрозе упирается нож, я вижу, как ты появляешься из-за угла с сигаретой в зубах, явно в поиске тихого места для перекура, роняешь эту сигарету от открывшейся картины, срываешься навстречу, кажется, желая помочь, но не успеваешь - острый испуг от ножа делает своё дело, и за спиной материализуются, расправляются огромные крылья, отталкивают извращенца прежде чем вознести меня вверх, благо, всего лишь на пару метров, ведь слабость от подсыпанного вещества тпочти что моментально берёт верх, вырубая ещё на подлёте к вороху мусорных мешков. Просыпаюсь я многим позже в твоём доме, и тут-то на самом деле и начинается наша история...

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Да, это заявка на пару, прошедшую все круги ада, типичное "всё сложно" и изрядное количество ситком-моментов. У меня очень много идей касательно развития отношений персонажей, и есть даже одна маленькая сюжетная ветка, которую я приберёг на сладкое, для россказней лично и доработок вместе, но которая объясняет иммунитет к способностям Би :З
Собственно, я бы в целом очень хотел всю нашу историю дорабатывать вместе, потому что заявка - это лишь примерный концепт и идеи для вдохновения, но мне очень-очень-очень сильно хочется, чтобы игрок сделал Сент-Клера действительно своим персонажем, дополнил его историю так, чтобы от моих предложений выше перс зависел ровно настолько же, насколько он зависит от предложений игрока. Единственное, что мне действительно важно, это контраст. Брайс по жизни довольно милый и плюшевый, но в нём сидит эта мощная и в целом не очень доброжелательная сущность, систематически вылезающая ему боком и кидающая в спонтанную яростьку. И в случае с Сент-Клером всё должно быть наоборот: он может казаться полным мудаком, грубоватым и хамовитым, но покоя не даёт дух пра-пра-пра-тысячу-раз-прадеда, графа Сент-Клера из народной сказки, его храбрость и готовность постоять за тех, кто нуждается в помощи, бодрость и доброта, просто припылённые суровыми реалиями нашего времени.
В общем, приходи, а? Я очень жду! И даже не настаиваю на внешности Джесси, если она не вдохновляет тебя так, как она вдохновляет меня - от образов из Детройта ничего нет ни в МакАйвере, ни в планах на Сент-Клера, так что этот момент не принципиален, хоть Джесси и прекрасен как тысяча рассветов. И профессию можно взять другую, если два указанных варианта не кажутся логичными. Словом, я готов обсуждать персов вдоль и поперёк, стучи в гостевую, и я с радостью отзовусь, обменяюсь средствами связи и затискаю до взаимного щенячьего восторга~

пример поста

Утро Брайса начиналось стабильно: с чашки крепкого кофе и мороженого. За две недели на новой работе он уже заслужил пару красноречивых взглядов, обычно характеризующихся словами "dirty look", когда в первый же день заявился за полчаса до начала смены, доедая эскимо и даже не морщась от холода. Разумеется, ни с кем кроме начальника объясняться по этому поводу он не планировал, и хвала вселенной, тому не было дела ни до десертов, ни до леденцов, ни до прочих сладостей, пока фантики не шуршали под его ногами, а работник не общался с ним и с окружающими с набитым ртом. С шутками о фигуре, которой так и так ничего не грозило - уж он-то успел проверить за долгие годы стажа сладкоежки - вполне себе можно было жить, да и после комментариев про акцент, в котором "и так без ста грамм не разберёшься", ничего его уже не пугало.
- Доброе утро, Глэдис, - теперь уже привычно поздоровался он с явно привыкшей к смене секретарей и потому не особо спешащей запоминать его имя уборщицей на выходе из грузового и единственного на здание лифта, практически обтанцовывая мокрые и сладко пахнущие каким-то химическим средством, изначально и загнавшие его в лифт пятна на полу, и открыл двери в свой кабинет. Пожалуй, это помещение плохо вписывалось в стандартные представления людей о скотобойне. Когда МакАйвер пришёл на интервью, он ожидал чего угодно, вплоть до забитых до верхов холодильников и страшных чертежей по правилам разделки скота прямо в кабинете, но уж точно не чистой светлой комнаты без единого намёка на запах сырого мяса или чего похлеще, с хорошей звукоизоляцией и вполне себе официально-офисной атмосферой. Ловко включенный первым же делом кофейный аппарат приятно жужжал, маня, обещая вторую дозу эспрессо, столь необходимую, чтобы проснуться и войти в стандартный режим электровеника, и даже мысль разносить визитёрам кофе по необходимости, как и положено секретарям время от времени, не вызывала чувства протеста. Разумеется, две недели было слишком мало, чтобы действительно полюбить работу, и уж тем более ту, душа к которой не лежала так, как к делу жизни, но и жаловаться ему было не на что. Привыкший учиться и быстро соображать, Би неплохо справлялся даже с казавшимися запутанными в первые дни таблицами и отчётами, сверяя цифры, обзванивая для него пока ещё безликих и малознакомых работников с первого этажа, рассылая и проверяя необходимые электронные письма поставщикам и закупщикам, и всё реже забывая переключаться на правильный оксфордский акцент по телефону.

План работы на этот день, как и на любой другой, впрочем, уже вполне можно было назвать устоявшимся: помимо отчётов за день и текущих дел, у Брайса чесались руки продолжить разбираться со шкафом с документацией в углу офиса, не сдающимся под напором новоиспечённого работника будто бы из принципа. Винить шкаф в подобном к себе отношении он не мог: даже по самим бумагам и их организации - или, вернее было сказать, по полному отсутствию организации? - было понятно, что работницы на его новой должности не задерживались надолго, а те, кто задерживался достаточно, чтобы успеть влиться в коллектив, по тем или иным причинам оставляли хаос из бумаг не тронутым, просто вводя свою, новую систему для грядущих папок, явно не имея ни малейшего представления о том, что только усугубляют уже имеющуюся проблему в документации. Каким бы творческим бардачником Брайс ни был дома, со стопками книг на полу и раскиданными статьями на письменном столе, на работе он предпочитал превращаться в зануду-педанта, что в далёком забеге обещало сохранить ему немало времени, ведь всё необходимое можно было бы найти на своих законных и вполне себе однозначных местах. Его предшественницы явно не разделяли подобную прагматичную позицию. И чем больше Би копался в многочисленных рабочих бумагах, чем больше находил отчётов и сводных таблиц за 2014 год в папках, например, 2016-ого, тем яснее становилось, почему его вопрос о веренице секретарш "до" Фредерик встретил коротким и ёмким "не справились". Ещё бы. Какой бы монотонной эта работа по перекладыванию бумаг ни была, сколько бы времени ни занимала даже у него, справлявшегося со всем как правило в несколько раз быстрее остальных, её нужно было сделать, тем более что скотобойня не была похожа на редакцию журнала, где звонки никогда не стихали, электронные письма никогда не заканчивались, посетители всегда требовали по три чашки кофе подряд, а дэдлайны поджимали, превращая довольно-таки приятных в любой другой день сотрудников в гарпий и фурий, лучше не подходить. Нет, в этом офисе за две недели ещё не было ни одного по-настоящему безумного дня, и даже грядушие отчёты за месяц не сильно добавляли хлопот. Время на разбор бумаг у него было, и это было в разы лучше, чем сидеть в перерывах между основной работой без дела.

Но прежде чем хвататься за архивы, нужно было проверить вчерашние бумаги: риск отправиться следом за бывшими сотрудницами мало прельщал юношу, а потому одна из первых заведённых им рабочих привычек относилась к быстрой перепроверке собственных трудов с прошлого вечера, чтобы никакие невнимательность с усталостью не вставали на пути к успешному выполнению долга. И полезная привычка перепроверять всё в начале дня его не подвела: убегая прошлым вечером домой в спешке из-за договорённости о раннем семейном ужине, Брайс действительно оставил на своём столе одну из папок с отчётами, с первого числа месяца по пятнадцатое, в которые сам Би ещё не работал, но чужие "хвосты" подчистил и подбил таблицы как надо, без нелепых ошибок и расхождений в цифрах, как и попросило начальство, явно не сильно веря, что он с этой заваренной не им кашей действительно справится.
- Только ты можешь сделать всё от и до, чтобы впечатлить нового босса, и забыть занести всё вовремя, - буркнув себе под нос недовольно и еле удержавшись от того, чтобы не хлопнуть себя ладонью по лбу, МакАйвер постучал в дверь кабинета мистера Дэвиса - суровая привычка и вопрос воспитания, разумеется, потому что в столь раннее время шансы застать Фредерика на рабочем месте были крайне малы - и прошёл внутрь, уже знакомый с обстановкой и потому не останавливающийся, чтобы что-то рассмотреть, как бывало в первую неделю. Судя по состоянию рабочего стола, начальник накануне тоже уходил в спешке, ну или как минимум в крайней степени усталости, потому что привычный порядок на столе сейчас сменился ровным слоем хаотично разбросанных бумаг. В таком творческом бардаке принесённая им папка могла с лёгкостью затеряться, так что лучше было освободить немного места по центру стола, собирая разбросанные листы в аккуратные стопки, из одной из которых всё же выпала пара документов, улетая куда-то на пол. В изначальный план секретаря входило поднять бумаги и вернуть их на место, только вот к своему несчастью, Би успел заметить заголовки этих бумаг, так и замирая на всех четырёх на полу возле шкафа, разглядывая ровные ряды данных. Та ещё картина, если задуматься, за которую могли бы и уволить, если бы увидели, только вот о собственном нелепом виде "на карачках" совсем уже даже не в своём кабинете он думал в последнюю очередь - сейчас Брайса привлекало то, что бумаги в его руках, охватывающие всё тот же период с первого по пятнадцатое, отличались по показателям от тех, что он обработал и распечатал ещё вчера. Суммы денег и количество разделанных на скотобойне туш, конечно, не различались драматично и глобально... но всё же расходились. Находка была волнующей, интригующей, а потому копии документов быстро оказались в ящике его рабочего стола, а оригиналы вернулись в общие стопки, словно бы ничего и не было.

Разумнее всего было не лезть не в своё дело. Ему дали с чем работать, дали нужные и правильные на взгляд мистера Дэвиса копии и данные, а значит, и работу он должен был выполнять по ним. Но любопытство в нём всегда было сильнее здравого смысла, как и желание докопаться до истины, а потому, коротко поздоровавшись с боссом когда тот объявился на работе и передав ему уже подготовленную утреннюю папку с распечатками писем, требующих непосредственного внимания главы скотобойни, и сводкой по звонкам и визитам, он мигом вернулся к папкам с архивом, концентрируясь теперь уже не только на том, чтобы привести всё в хронологический порядок, но и на попытках понять, нет ли в истории компании подобных же расхождений в цифрах и прочем. Через три часа работы МакАйвер мог утверждать смело и безбоязненно: случай с началом мая не был единственным. В каждом предыдущем месяце обнаруживались небольшие расхождения по количеству крупного рогатого скота, поступившего на убой, и туш, ушедших в дальнейшем на продажу. На фоне общих многотысячных поступлений, пропадающие стабильно двадцать пять, иногда тридцать туш в месяц не сильно бросались в глаза, но вместе с тем не давали Брайсу покоя: если правильные цифры хранились у босса в кабинете, значит, он был в курсе. Раз меры не были предприняты, значит, его всё устраивало, а это уже свидетельствовало о непосредственном участии самого Фредерика в хищении имущества фирмы. От самовольной продажи такого количества разделанного мяса вряд ли был толк и сильно большая прибыль "на карман", куда меньше, чем мужчина мог заработать официально, но тогда... зачем? Зачем ему это было нужно? Выбирая между "смолчать и проследить, что будет происходить дальше" и "немедленно выяснить, что же происходит", конечно же, должно было выиграть первое. Выиграло бы, если бы чья-то пятая точка с самого детства не любила приключения больше самой жизни.
- Мистер Дэвис? - стук в дверь под конец рабочей смены выдавал нервозность своей частотой и торопливостью, а беспокойные пальцы свободной, не сжимавшей крепко папку с бумагами-доказательствами руки нервно поправляли бутафорские, но уже такие привычные ему очки. - Я не займу много вашего времени, я просто хотел бы кое-что уточнить, - решение, разумеется, было принято им ещё пару часов назад, но слова из-за этого не давались легче, наоборот, Брайс ловил себя на желании раскланяться и рассыпаться тысячей извинений за беспокойство, сбегая с места преступления в спешке. Но отступать было поздно, а говорить - рискованно, ведь каждое сказанное им слово выдавало бы все его сомнения в правильности конфронтации, да и наверняка с лёгкостью могло быть использовано против него. Причины нервничать и закипать, теряя контроль над собой и над тем, что он в моменты душевного беспокойства был способен делать, ему сейчас были не нужны, потому молча и без лишних слов он разложил на прибранном уже столе начальника все подготовленные листы со сравнениями данных по датам и даже годам, с трогательно обведёнными красной ручкой числами тут и там, да приписанными знаками вопросов возле отличающихся на стандартные двадцать пять - тридцать чисел по количеству разделанного скота. Коротко набрав полную грудь воздуха и убедившись, что слова звучат максимально безобидно, он выпалил как на духу. - Разбирая старые бумаги, я обнаружил ежемесячную пропажу разделанных туш, и у меня есть все основания полагать, что вы в курсе происходящего, но ничего с этим не делаете, а значит, вы замешаны, что мне в корне не понятно. Возможно, я упускаю что-то из виду, но как работник, отвечающий за отчёты и точность данных, я хотел бы понимать, с чем именно имею дело.

Было так странно отвечать на совершенно банальные вопросы, разрешать какие-то абсолютно обыденные действия. Будто загнанный зверь, которого посадили на цепь и прогнули под себя, заставляя выполнять волю хозяина и на каждое действие просить разрешения. Я, обычно чувствующий себя легко и непринуждённо практически в любой обстановке, сейчас чувствовал себя весьма неловко. Невысказанные вопросы так и застыли в моём взгляде, не обретя словесной формы.

О-о, эти секретарши… С ними каждый раз какие-то проблемы. То они не хотят спать с начальством, то начальство не хочет спать с ними, то они слишком умные, то слишком тупые, то утверждают, что забеременели, то обвиняют в домогательстве, то воруют что-то, то пытаются устроить диверсию…Какое-то проклятие, честное слово! Нескольких ведь даже пришлось убрать.

Сейчас она уже жила не в «бараках», а в комнате на четверых. И прикидывала, что может зарабатывать еще больше, и сможет выкупить здесь квартирку. Джей видела жилье, которое предоставляют «полезным» сотрудникам, и именно после этого стремилась стать полезной. Да, это все еще были подземные квартиры, а не пентхаусы, но, черт возьми, у Джей никогда не было своей квартиры, и она хотела ее сильнее, чем что-либо.

Вот бы соседи удивились, если бы вместо лифта шахту раскрыл стремный бледный вендиго – самую малость под дурью. Во всем этом было жалко только одежду, при превращении она рвалась, а бегать голым по улицам города…впрочем, ладно, Андрей бы побегал. Кажется, когда-то давно он уже так и делал, только не мог вспомнить где и когда. В Москве? Или это было в Америке?

Она очень старалась не поворачивать головы, чтобы не смотреть на мужчину в упор — а очень хотелось. Рассмотреть, изучить, пощупать, исследовать. Порой ее стремление залезть пациенту — клиенту, если политкорректно — в голову было настолько сильно, что могло бы быть реализовано буквально. Но она не доктор Бейль — и никогда им не будет! Так что, слава всем существующим и выдуманным богам, Абигайл всегда очень вовремя осаживала свои душевно-интеллектуальные порывы — и ее интерес снаружи всегда выглядел крайне пристойно, в рамках профессиональной и общечеловеческой этики. Все-таки как славно, что окружающим не дано читать мысли.

- Однажды жил в лесу один мужик. И пришел к нему как-то ночью волк… - начал Айдан тоном доброго дедушки, который рассказывает детям сказку, но заставил себя прекратить паясничать. - Ладно-ладно, было полнолуние, я перекинулся и бегал по лесу, пока не наткнулся на какой-то дом.

За смертью ребёнка их снова ожидали странные перемены. Можно скорбеть и плакать, можно воссоздать сейчас воспоминаниями образ мёртвой девочки, можно вытянуть друг из друга всю боль, рассматривать её, изучать по ней, как могут страдать взрослые мужчины. Но мёртвым всё равно. А здесь они живые, бессмертные. На плечах одного - судьба мира. На плечах второго - теперь, кажется, судьба первого.

Не было ни одной другой причины, которая заставила бы его так по крупному встрять в криминале, кроме Москвы. Эти хитросплетенные схемы доставок и злые дяди в шубах, по которыми прятался то ли жирок, то ли пистолет, как-то не восхищали его ни в Магадане, ни в Москве. Глеб был слишком простым для этого. Почти маменькин дурачок из деревни, и даром, что семьдесят первый год шел.

Она любила природу. Как бы глупо эти слова не звучали, ибо утверждать это было сродни тому, что говорить: «Я люблю себя». Каждый клочок земли Британии находил отражение в душе сидхе. Даже уехав за тридевять земель, она могла бы в мгновение ока воскресить запах георгинов в сельской местности близь Лондона, шуршание прелой листвы в осеннем Эдинбурге, прозрачность вод Шотландии. Это всё была она – не в прямом смысле, конечно. Но именно такой её придумали люди – воплощение неумолимых природных сил.

Лекс должен был мучиться. Должен был страдать за каждый укол в сторону создания, с которым не смог бы совладать при личной встрече, вне всех этих игр в охотничье братство, в боевую группировку, в командиров и подчиненных, в людей и гномов. О, как это было оскорбительно — несколько лет пресмыкаться перед этим представителем проклятого человеческого рода и не мочь даже причинить ему боли, которой тот заслуживает… Не мочь взломать его рассудок и вывернуть наизнанку!

Мечты мечтами, но выполнять работу придется самостоятельно. Твою жопу никто не подотрет, пока ты сам этого не сделаешь. Суровая реальность.

Да, времена разговоров с попутчиками после каминг-аута существ сгорели на костре правды. Никто никому не доверяет. («Или я никому не?»). Теперь каждый боялся открывать рот.

Ничего удивительного в этом не было. Мир не перевернулся, небо не обрушилось. Просто однажды она пришла домой и обнаружила, что Её нет. Знаете, такое ощущение липкое, как когда осознаёшь, что обронил что-то важное. В районе загривка пробегает холодок, сердце подскакивает к глотке.
Чейс в тот день в квартире не было.

Их улыбки, намеки, некоторые жесты воспринимались ей как что-то само собой разумеющееся. Как обычный разговор двух коллег, вежливость, услужливость и дружелюбие. Куда не глянь, сплошь друзья. Кто бы мог подумать, что не друзья, а печальная френдзона.

Нет, Сара ни разу не усомнилась, что для своего предприятия выбрала правильного соратника. И они даже умудрились найти возможность дать измучанным под гнётом людей животным новый дом. Так хотелось верить дриаде, а она с удовольствием верила в то, во что ей хотелось

Тейт стягивает с себя пропитавшуюся кровью этого мудака футболку и выбрасывает ее в пламя. Они отходят на безопасное расстояние, когда пламя освещает весь квартал и из окон начинают выглядывать люди. Еще пара мгновений, чтобы убедиться в неузнаваемости обгоревшего внутри тела и они уходят в темноту проулка.

Максимум, что он бы сделал – это купил бы кактус, который цветет. Вроде тебе и цветок, а вроде и заморачиваться особо не нужно. Полил раз в неделю и все довольны.

Заныривая с камушка в пруд без брызг, как заправский пловец, Оззи подумал, что в том доме, который называли “пьиут” - слово, которое никак не получалось повторить -  ему воспитательницы нравились больше – они говорили медленно и какие-то знакомые звуки. Они красиво открывали рот, говорили мало, и он что-то понимал.

В голове было немного туманно, но легче, чем обычно. Немного кружился мир вокруг, давило это дитя из металла и кожи на шее, хотелось пить, но я молча ждала Роберта. Я не хотела больше новых синяков и ссадин. Хотя и понимала, что их мне не избежать. Как понимала я и то, что довольно скоро Роберт не сможет остановиться и убьет меня. Я даже не была расстроена этому. Смерть казалась мне вполне логичным выходом из сложившейся ситуации. Но у жизни, кажется, были совсем иные планы на мой счет.

Вот же ему не поебать, кто там из заложников кто. За случайные жертвы среди людей им, разумеется, устраивают втыки куда серьезнее, чем за легенд, но, в целом, гражданские и в Африке гражданские. В них стрелять нельзя, понятненько?

Да и, надо признать, ситуация «в главный штаб заявилась девушка, утверждающая, что ей нужно проверить, какие трусы на Маме» развлекла бы охотников, ну, от силы, минут на пятнадцать. Возможно, ему бы ещё потом пару раз об этом напомнили, и всё. У них там каждый день и не такое бывает.

Снова по кругу, практика, теория, практика, всё в стенах родной тюрьмы, единственная радость в которой – Мама, с которым можно было потренироваться на ринге, которого можно было попросить погладить винтовку, ну или не винтовку. Короче, с Мамой было хорошо. С остальными – не очень.

Слышит звук открывающейся двери и приглушённый разговор, но не придаёт значения — это же не выстрелы и возгласы в духе «ты, Симпсон, опять трахал мою сестру?».

Шаг назад как отказ от агрессии. Или как ускользающая возможность достичь желаемого?
Да, бушевали страх, обида, боль и гнев, но и легкий трепет от близости тел, что не раз сплетались воедино, имел место быть. Он закрался на уровень рефлексов, не поддавался контролю.
Нет, внимание к первоочередному, глупое сердце, не бейся.

Даже свои драконы имелись. Вернее, один. Змей. Имя не отражало сути, потому как истории о нем были гораздо внушительнее. Помимо того, что сказывали про то, какой он огромный и огнедышащий, подумать только, трехголовый, а кто-то говорил, что их больше. Казалось бы, что еще-то может быть?А нет, так еще и гурманом великим оказался - дев невинных предпочитал в пищу. В общем, можно было не дослушивать весь список, а собираться в поход, еще после момента с поджогами.

- Айлен Гилберт Милн.
Чётко, тихо, звуки собственные глотая, боясь быть громче или потому что привычка. В доме Иннис Аттвуд никогда не было громких речей – весь ужас заключался в шепотках, в смехе тихом, которые преследовал его всюду, куда бы он ни шёл. Вот и сейчас – каждая его частица переходит в привычную слабость, в привычную податливость перед неизвестным, тем, кого нужно опасаться.

Зачем ему это было нужно? Выбирая между "смолчать и проследить, что будет происходить дальше" и "немедленно выяснить, что же происходит", конечно же, должно было выиграть первое. Выиграло бы, если бы чья-то пятая точка с самого детства не любила приключения больше самой жизни.

Тактикой Эйлин на приемах было доведения пациента до точки морального надлома – момента, когда удары по самому больному месту заставляют пациента говорить то, что они действительно думают, без страхов и без жалости к самому себе. В случае с Самантой, Эйлин не желала этого делать, потому что всеми поджилками чувствовала угрозу и опасность, однако сопротивляться своему нутру девушка не могла.

О! - Факер будто новыми глазами посмотрел на Аманду. - Ты же женщина! И значит - твое место на кухне!
Тут он вспомнил про феминизм и эмансипацию, все ж таки в Европе живет, и быстро поправился.
- Ну в смысле, у тебя наверняка  больше шансов найти там еду, чем у меня. Давай ты пошаришься по шкафчикам или где там еще… А я пока проверю сети, вдруг какая рыба попалась, - врал он, как на голубом глазу.

- Стиль «баттерфляй» на водной глади… продемонстрировали….девы – Булман, подтянув сползшие спортивные штаны, подхватил поднос, и замурчал под нос незатейливый куплетик. Ужин будет в постели, под какой-нибудь мелодраматичный фильм, ну или под фильм от би-би-си, про то какую власть над миром и природой имеют грибы.

Действовать приходиться по зову сердца. Мэри бросается к скамейке, выравнивает жертве ноги, сложенные под странным углом, усаживается на край и подтаскивает дамочку повыше, чтобы положить ее голову себе на колени. Занавешивает безжизненное лицо с полуоткрытыми глазами ее же волосенками. И к моменту, когда нечаянные свидетели оказываются совсем рядом, мисс Холден начинает заботливо наглаживать трупешник по спине, приговаривая, что все будет хорошо, все образуется, и не надо так напиваться, ну и что, что он изменил тебе с твоей кузиной и ее собакой, главное, что мы есть друг у друга и мы королевы, пусть плачут те, кому мы не достались и сдохнут те, кто нас не захотел!

Если бы кто-нибудь когда-нибудь бы узнал об их отношениях, то наверняка бы сказал, что они были чертовски неправильными. Не только потому, что отношения между мужчинами карались законом. Не только потому, что временами этих двоих мужчин связывали деловые отношения, а юристам любой должности не полагалось спать с теми, чью честность они ставили под сомнения. Это были, с какой стороны ни посмотри, не самые здоровые отношения. С обидами, расставаниями и физическими травмами. Но черт, как бы Малкольму снова хотелось хотя бы на пять минут почувствовать, что они были вместе.

Но больше всего ее бесит другое - щиплющая боль то в левой, то в правой руке в районе локтя. Нет, ну серьезно, если это какой-то дрянной кошмар, навеянный страшилками и ужасами, то пускай он хотя бы с рукой определиться!

- Майк? – бывает же такое, что псу показывают пищащий мячик, и мир этого пса сжимается до того самого пищащего мячика. Вот именно до таких размеров сузился мир Майка Буканана, только что забравшего у нее из рук стакан с холодным коктейлем. - Майк. – она аккуратно царапнула длинным ногтем колено мужчины и наконец повернулась в ту сторону, где он увидел этот чертов мячик.

- Не знаю, кто и что тут мутил – но я не при деле. Нахуй надо связываться с… кем бы то ни было, своих заёбов хватает.
Звучало глупо и по-идиотски, хоть и было правдой. Сам Тони на чужом месте себе бы не поверил – и пристрелил.

Тогда он готов был раскроить проклятому Фениксу череп. Заковать его в цепи, запереть в сейф и бросить на дно Марианской впадины. Тогда ли все пошло наперекосяк? Но она сказала, что он не виноват. Сказала, что газеты все врут, потому что она точно знает, что он не такой.
Конечно, не такой, девочка, конечно, он лучше. Мы дадим ему еще один шанс.

Во всяком случае в роли «любовницы в мужской рубашке» Сун себя видеть точно не хотел, хотя бы по той весомой причине, по которой у него отсутствовала грудь третьего размера и все остальные соответствующие параметры, но с другой стороны, зачем оставлять в чужом сознании столь избитые образы, если можно перевернуть это себе на руку.

— Франклин, ты мне обломал романтику, ты на часы смотрел, братиш? Надеюсь, у тебя умерла бабка, что ты так долбишься, или я клянусь... — запинается, увидев вытянувшееся лицо соседа; драйв отпускает. — Забей. Чё надо?

Не то что бы в переулках у Бешеных Псов была какая-то нездоровая или излишне романтичная атмосфера. Не то что бы Чейс так любила ебстись по помойкам. Просто как-то так удачно совпадало, что то её не очень удачно ждали в этих самых переулках мудаки, с которыми она судя по всему была слишком мила во время смены, то она пребывая не в самом удачном расположении духа в этих самых переулках рассчитывала поднять себе настроение за счет этих самых мудаков. Чужая похоть и желание бодрит лучше любого кофе.

- Суки, мы не для того его ловили! Блядь, поймали обратно быстро! Лекс, мать твою, оживай, тут тварь вырвалась, у кого-то сейчас инфаркт будет! Ты! – он нашел взглядом человека за пультом, ткнул в него пальцем. Палец дрожал. - Беги отсюда, сука, я тебе шею сверну! Дайте мне пистолет!

Не смей открывать свои проклятые глаза.
Смешно, но, если с этого дня мои глаза действительно способны обращать что-то или кого-то в камень, от них теперь появилась хоть какая-то польза.