Тут с берегов Фермодонта, в широком текущем русле,
Пенфесилея явилась, подобная видом богине...
С нею двенадцать явились, все гордые родом,
Все в предвкушении битв и подобья не знающей распри,
Что ей служанками были, прославлены более прочих.
Всех их, однако, достоинством превосходила царица.
Как между звездами в небе широком луна выступает,
Блеском ярчащим все прочие сразу огни затмевая,
В пору, когда из-за тучи эфир открывается светлый,
Бурных ветров же еще почивает свирепая ярость,
Так и она среди всех устремившихся в путь выделялась.

Квинт Смирнский. После Гомера

С мёртвой блистающий шлем поспешил тогда снять победитель,
Солнца подобный лучам или молнии Зевса сиянью.
В то же мгновенье царицы, в пыли и крови распростертой,
Взорам открылось лицо, и по смерти прекрасное дивно.
Видя его, поражались, стоящие близ аргивяне,
Ибо блаженным богам была павшая дева подобна.
Вместе с оружьем лежала она на земле, словно Зевса
Неукротимая дщерь, Артемида, что спит, отдыхая,
Ибо устала слать стрелы во львов среди гор неприступных.
Столь неземную красу ей и в смерти послала Киприда,
Дивно увенчанная мужегубца Ареса подруга,
Что и Пелея великого сын был в отчаянье ввергнут.
Много данайцев молило богов, чтоб, домой воротившись,
Столь же прекрасных супруг они взяли на брачное ложе.
Сам же Ахилл беспрестанно к поникшей душе сокрушался,
Ибо обрек на погибель, не ввел как жену дорогую
В конелюбивую Фтию он ту, что и видом, и статью
Лучшей была среди всех и богиням бессмертным подобна.

Квинт Смирнский. После Гомера

Я прошу пожаловать Протея, что несёт ключи от океана,
Приходи сюда, перворождённый, измени природы основанье,
Постоянно ты меняешь формы, мудрый, уважаемый провидец!
Знаешь ты и прошлого истоки и сегодняшнее состоянье.
Всё грядущее тебе открыто, даже то, что скрыто от бессмертных,
Населяющих престол Олимпа снежный и глубокую пучину
Вод морских, твоё мы порожденье, вещий или ведающий старец.
Небо и Земля в тебе хранятся - всех событий ты первопричина.
Отче, к посвящённым снизойди, совершаем нужные обряды!
И благочестивых награди. Сделай так, чтоб мисты были рады!

Гимн Орфея. XXV Вещего Протея стиракс

... но тут Нисейского дола
Вдруг распахнулся простор, и на конях бессмертных воздвигся
Многоименный Кроноса сын - государь Полидегмон.
Деву, силком к себе в колесницу златую увлекши,
Он умыкнул, а она в слезах громогласно взывала
К слуху Кронида-отца, что над всеми главнейший и лучший,
Но из бессмертных никто, из смертных ниже человеков
Воплю не внял, ниже из олив блистательноплодных,
Лишь из пещеры своей, драгоценным венчанная блеском,
Мягкосердечная дщерь Персея внимала - Геката,
Да услыхал, как звала Кронида-родителя дева,
Гиперионов пресветлый сын, но Родитель в ту пору
Был от богов вдалеке во многомолитвенном храме,
Жертвы прекрасные там от смертного люда приемля.

Из Гомерова гимна. II. К Деметре

Лениво дышит полдень мглистый,
Лениво катится река,
И в тверди пламенной и чистой
Лениво тают облака.

И всю природу, как туман,
Дремота жаркая объемлет,
И сам теперь великий Пан
В пещере нимф покойно дремлет.

Ф.И.Тютчев. Полдень

Тронут старейшин совет; подтверждается мощь красноречья:
Велеречивый унес храбрейшего мужа доспехи.
Тот, кто на Гектора шел, кто железо, огонь и несчастье
Столько мог вынести раз, одного лишь не вынес - досады.
Непобедимый в бою - побежден был страданьем; схватил он
Меч и воскликнул: "Он - мой! Иль Улисс и на меч посягает?
Я подыму этот меч на себя; орошавшийся часто
Кровью фригийской теперь оросится хозяина кровью, -
Чтоб Аянта никто не осилил, кроме Аянта!" -
Так он воскликнул и в грудь, наконец получившую рану,
Там, где проходит клинок, вонзил острие роковое.

Овидий. Метаморфозы