Упираясь помятой мордой в не менее помятую подушку, и мелодично похрапывая, я, как вы уже успели понять, спал. Никого не трогал, никому не мешал - разве что своим, изредка возрастающим до немыслимых частот, храпом, но это, на самом деле, мелочи жизни, которые меня совершенно никаким боком не волновали. Главное, что мне снился какой-то прекрасный, красочный, и приятный сон, где волею судьбы я обеспечил себя неиссякаемым запасом алкоголя, к которому не имел доступ ни Эгейнст, ни кто-либо другой. Моё, всё моё, никому ничего не дам. Жадный я, или, если точнее, то вечно молодой, вечно пьяный, вечно жадный. Такая формулировка лучше зашла, вот только в реальной жизни всё больше и больше приходилось жадничать, всё меньше пить, и, собственно, неумолимо стареть.

На самом деле - нет, я молод, красив, и всё такое.
- А, что, блять? - неожиданный звонок будильника заставил меня резко поднять растрепанную голову, и с трудом открыть хотя бы одно неподъёмное, как мне сейчас казалось, веко, чтобы понять, откуда исходит шум, и как от него избавиться. С первого раза не получилось - что было ожидаемым результатом, поэтому пришлось собрать всю свою волю в кулак, лениво поднять свисающую с кровати руку, и под неумолимо трезвонящий аккомпанемент потереть запястьем глаз. Только после этого, с лёгким прищуром, и активно концентрируя взгляд на одном предмете - коей оказалась бутылка, как бы парадоксально это не звучало, но минералки, - я всё-таки прозрел. На один глаз, и то ладно.
Нараспев пиликающий будильник тут же полетел в стену, и, со звоном ударившись о твёрдую поверхность, замолк. А я, перекатившись на спину, и немного не рассчитав площадь мягкой поверхности, на которой растёкся ленивым тюленем, почти свалился на пол. Но! Но не свалился, потому что вовремя успел ухватиться за противоположный край, и остаться лежать - лишь задницей двинул, чтоб сместиться к середине.
На сегодня было запланировано одно важное, со слов Беннингтона - а у него, блять, даже поход за туалетной бумагой приравнивается к спасательной операции по защите планеты от кого-нибудь там, - задание: мне надо было найти кого-то, сделать что-то, чтобы не получить по своей очаровательной и привлекательной, даже в помятом виде, морде. К слову, должен был выдвигаться в путь ещё часа этак три назад, но каждый раз время подъёма переносилось на "мам, ещё пять минуточек", и, в общем, я до сих пор в кровати, хотя давно должен быть на другом конце города.
Потянувшись, в сопровождении хруста суставов, и собственных непонятных гортанных звуков, встал. На отъебись пригладил торчащие во все стороны волосы, активно сопротивляющиеся моему желанию выглядеть презентабельно. Забил, решив, что в любом виде выгляжу сногсшибательно. Ладно, сон - это святое, но слушать потом нытье товарища с наклонностями истерички как-то не очень хотелось.

Все объяснения по поводу того, кого надо найти, как этот кто-то выглядит, и для чего вообще он нужен, я благополучно пропустил мимо ушей, наспех запомнив лишь образ с фотографии, которой мне тыкали в лицо. Порадовался между делом, что это девушка, но всё же не обошлось без возмущений типа - да почему я? у меня на это время запланирован поход к стоматологу, а ещё надо отвезти Аркадия - местного паука, периодически наведывающегося в мою комнату, и названного так потому что хер знает почему, - к ветеринару, потому что у него газы. В общем делов вон сколько, а я один, и меня на вербовку отправляют. Жизнь боль, всё тлен. Пора выпить. Чем я, собственно, и занялся, потому и проспал к херам всё, что только мог.

Сделав одну глубокую затяжку, я затушил сигарету о стену здания, перед которым стоял, выбросил окурок в урну - я ведь добропорядочный, не мусорящий гражданин, в конце то концов, - носом выпустил серые клубы дыма, тут же растворившиеся в воздухе, и дернул дверную ручку. Помещение встретило меня не многолюдностью, типичной обстановкой среднестатистического кафе, ничем не отличающегося от любого другого, и приятным запахом кофе - единственное, что было в нём приятным, на самом деле. Вальяжно прошествовав к импровизированной барной стойке, я чуть наклонил голову вперед, уставившись на паренька незаинтересованным взглядом из под черных очков, которые не удосужился снять.
- Что-нибудь крепче воды дай, - не размениваясь на приветливые улыбки, любезности, и прочую херь, скомандовал я тоном, не терпящим возражений. Есть алкоголь - тащи сюда, нет - найди, блять, и всё равно тащи сюда. Пока пацан расторопно производил какие-то манипуляции, я окинул зал ленивым взглядом. Ничего не заметил, но зацепился за знакомое лицо - посредственно знакомое, через фотографию. Ту самую, которой давеча активно трясли перед моим носом. Случайности, блять, не случайны. Или как там?
Забив на парня за барной стойкой, я слабо стукнул ладонью по столешнице, и целенаправленно потопал к девушке. Завалившись на стул напротив, который незамедлительно отреагировал неприятным скрипом, резанувшим слух, уперевшись согнутой в локте рукой о его спинку, я сдвинул очки на нос, скользнул взглядом по её лицу, растянув губы в усмешке.
- Здрасте, - хмыкнул, окончательно стянув очёчи, и зацепив их за ворот куртки. - я тут мимо проходил, дай, думаю, сяду, познакомлюсь. Ты же не откажешь мне в таком желании? Да и предложение у меня к тебе есть, от которого ты не можешь отказаться. - вот так, прямо в лоб, без лишней траты времени, и с толикой загадочности. Честно признаться, не слишком хотел размусоливать эту тему, откровенно не понимая, что я тут вообще делаю, и какого хрена это делаю я, блять. В вербовке я силён не был, потому что слишком нетерпелив на длительные уговоры, если такие, конечно, случаются. А скептическое выражение лица этой девушки как-бы намекало, что гладко и без лишних разговоров сделать всё не получится.

С особой нелюбовью я отправлялся на подобные встречи, когда требовалось включить всё своё обаяние, и произвести правильное впечатление для достижения конечной цели. Если с первым всё было легко и просто - я ведь от природы обаятельный и привлекательный мужчина, - то с правильным впечатлением порой возникали небольшие трудности.
Вроде бы я стараюсь изо всех сил, не хамлю - хотя порой попадаются те ещё кадры, - приветливо улыбаюсь, и вообще стараюсь выглядеть чрезмерно милым и отзывчивым, а люди, в итоге, всё равно поворачиваются задницей, и тогда приходится сдерживать себя ещё и от того, чтобы не познакомить подошву своего ботинка с филейной частью того, или иного человека, ведь в таком случае приемлемой беседы точно ожидать не придется.
И вообще, в большинстве случаев я слишком ленив, неусидчив, и с трудом могу долго вести беседы без потери интереса. Вот если рядом стоит бутылка какого-нибудь коллекционного виски, то жизнь становится куда красочнее, а беседы на вербальные темы - более легкими, даже не смотря на то, что меня активно посылают нахуй. Понял не дурак, дурак бы не понял; возьму бутылку и свалю куда подальше. Получу пиздюлей, несомненно, но как-бы насрать, переживу.

Сегодня был тот день, который я планировал провести, не покидая пределов особняка - запасся бы парой-тройкой - на самом деле ящиком, - алкоголя, спизженного из общих запасов, развалился бы на полюбившемся диване в гостиной, заказал несколько коробок пиццы, и никакая неведомая сила не сдвинула бы меня с места.
Вместо этого что делаю я - сижу в какой-то непонятной забегаловке, напротив какой-то странной девахи, не особо пышущей желанием со мной общаться, и пытаюсь выглядеть приветливо, хотя сдвинутые к переносице брови говорят далеко об обратном.
Как оказалось, она меня совершенно не слышала, впрочем косяк мой, потому как не заметил наушники. Извините, не приглядывался. На глубоком вдохе закатив глаза, и, вытянув губы, протяжно выдохнув, чуть наклонил голову, врезавшись взглядом в натертую до блеска столешницу, по которой мелодично постукивал пальцами.
- Слушай, - спустя несколько секунд молчания, начал я, исподлобья глянув на девчонку. Запустив руку, которая до этого расслабленно лежала на спинке стула, в волосы, и слегка взъерошив их в привычном жесте, подался вперед, уперевшись локтями в стол. - я сам не в восторге от того, что приходится влезать в твое личное пространство, - переведя вес тела на руки, подался ещё ближе, скривив губы в легкой ухмылке. - но у меня нет выбора. Задание, знаешь ли. - проскользив медленным, ленивым взглядом по лицу девушки, заострив внимание на глазах, которые смотрели на меня с нескрываемым пофигизмом и отсутствием какой-либо заинтересованности, опустившись к поджатым губам, я скосил линию рта в левую сторону, расслабился, и вновь откинулся на спинку стула.
- Наш, типа, босс возжелал видеть тебя в рядах нашей большой, дружной, немного ебанутой семьи, скажем так. - никогда не умел без приемлемого градуса в крови толкать красивые, зазывательные речи, воодушевляя на подвиги. Не уверен был и сейчас, что девушка быстро и без лишних возражений согласится. Её взгляд был как и прежде незаинтересованным и отстраненным - красноречивее всяких слов, а я, между тем, чувствовал непомерно растущее желание побыстрее свалить из этой кофейни, и чем дальше, тем лучше. - Эгейнст, если слышала. - вскинув одну бровь, покосился, вернув руку на стол; легко, наигранно бережно, провел по нему ладонью, старательно делая вид, будто этот жест сейчас был крайне необходим, словно от него зависела чуть ли не моя жизнь.
Сколько раз за это время я успел послать всевозможные кары Египетские в сторону Беннингтона? Десять. Двадцать. Миллион. Кажется, со счету сбился, но зато пришел ко стойкому желанию сделать какую-нибудь подляну горячо любимому другу, который прекрасно знал мою "страсть" к подобным занятиям, но всё-равно отправлял. Столько, блять, народу шараебится по особняку без дела, а требушить обязательно надо уставшего меня. Я ведь такой непосильный вклад вношу в их жизни - наполняю погреб алкоголем, который, между прочим, пьют все.
- Вижу ты не в восторге от идеи.. скажу честно, выбора у тебя особо нет.

Я уже провел здесь гораздо больше времени, чем планировал изначально. Хотя, если быть уж совсем откровенным, коим я бываю крайне редко, и в ситуациях острой жизненной необходимости - то есть пьяным в ходячие элегантные дрова, то ещё будучи в своей комнате, на своей излюбленной, местами продавленной, и покрытой различными хлебными крошками - привычку жрать в постели никто не отменял, потому что зачем не жрать, когда можно жрать, - кровати, больше склонялся к варианту, что до места назначения не доберусь. Не потому, что меня остановит какая-то неведомая сила, а потому что по дороге будет слишком много соблазнительных мест, где провести время можно было бы не только с пользой, но и с нескрываемым удовольствием. Взять, к примеру, тот небольшой бар, находящийся в относительной близости к особняку, куда я стабильно, раз в два-три дня, захаживал, чтобы отвести душу, разгрузить голову, и нажраться до нестабильного состояния. Близость к дому, в этом случае, была на руку - ползти до кровати не далеко. А ещё Барни, тамошний бармен, прекрасно знал мои пристрастия, ловко смешивал различного градуса выпивку, и не задавал лишних вопросов. А ещё иногда спасал от непредвиденных ранений, и разбитой хари, когда в непонятных стремлениях я порывался спиздить чей-нибудь кошелек, при том, что на ногах стоял с большим трудом, и не без помощи опоры в виде спинки стула.
Красиво жить не запретишь, в общем.
Какого хрена я всё-таки поперся через весь город, и почему зашел именно в эту кофейню - одному Гермесу известно. Но вот я здесь, сижу, смотрю на девушку, которая не особо стремится уделять мне свое драгоценное время, и откровенно не понимаю, зачем такая, весьма скупая на эмоции, особа, понадобилась нам. Если мне, извечно пышущему ебанутостью, несерьезностью, и распиздяйством, спустя всего несколько минут нахождения рядом, захотелось вздернуться, то что говорить, если подобный кадр будет маячить где-то рядом каждодневно.
Ещё и дождь пошел, как-бы дополняя вырисовавшуюся картину.
Зажмурив один глаз, сморщив нос и лоб, от неожиданного, резкого удара грома, прокатившегося по помещению, и резанувшего слух, я неприятно скрежетнул зубами, гулко выдохнув. Никогда не любил подобную погоду, не пребывал в неописуемом восторге от гроз и ливней, и, по возможности, старался всё это дело избегать, предпочитая забуриться где-нибудь в комнате, в компании, естественно, алкоголя, и какой-нибудь приятной девахи. А лучше двух.
Кстати о приятных девахах.
Как только отрыл глаза, заметил что-то по правую сторону от себя. Тут же покосился, увидел официантку, переминающуюся с ноги на ногу, и вертящую в руках карандаш, растянул губы в самой обаятельной улыбке, на которую был способен, и.. не заказал ничего. Лишь подмигнул, мотнув головой, мол "ничего не надо", и загадочно просиял, оголив ровный ряд зубов. Решил вернуться к ней немного позже, и уделить куда больше времени, нежели сейчас, когда первостепенной задачей было уломать восседающую напротив девушку, которую, вроде бы, звали Тея. Точно не помнил - с запоминанием имен всегда были напряги.
Вскинув бровь, склонив голову и чуть подавшись вперед и вбок, проводил взглядом официантку, мельком оценив открывшиеся виды, между тем, неопределенно пожав плечами, и хрипло произнеся: - сторонников, знаешь ли, много не бывает.
Проведя языком по нижней губе, и тихо цокнув, вернулся в исходное положение, теперь одаривая взглядом свою собеседницу. Собственно, зачем и почему она была нам нужна, меня любезно не посвятили. Сказали что-то вроде: "- делай что хочешь, но затащи её к нам". Теперь непроизвольно ловлю себя на мысли, что проще затащить самую несговорчивую бабу в постель, чем Тею в нашу группировку. А ещё мимолетно подумал, что, как вариант, неплохо было бы совместить приятное с полезным, но почему-то и зачем-то проигнорировал собственные желания.
- Ты хоть понимаешь, как сложно жить, когда вокруг шараебятся одни хранители? Это же те ещё мудозвоны с завышенным ЧСВ. - негодующе пыхтя, развел руки в стороны, как-бы всем своим видом показывая, насколько тяжела жизнь хранителя. Естественно придуривался, потому что - не знаю как у остальных, но у меня все было очень даже хорошо и кайфово, за исключением тех моментов, которые вот как сейчас.
- Надо разбавлять население, и, видимо, решили начать с тебя. Это же, можно сказать, почетно, епт, - серьезное выражение лице тут же сменилось коронной ухмылкой, когда добавил: - лично я бы не отказался видеть тебя среди нас. - если только ты перестанешь строить из себя вселенскую скорбь. - это произнес уже в своей голове, не став озвучивать вслух, хотя очень хотелось, между тем в очередной раз скользнув неторопливым,  заинтересованным взглядом по её лицу.
- Соглашайся, - снова подался вперед, упираясь скрещенными руками в стол, и сокращая расстояние между нами до приемлемого уровня. - я даже готов выделить тебе одну из своих комнат, а это достаточно весомый шаг с моей стороны. - и совершенно не важно, что, непосредственно в особняке, у меня всего лишь одна комната - это не мешает мне путешествовать по комнатам других, нагло считая их своими собственными.

Сижу я тут, значит, пытаюсь как-то поддерживать беседу - которая, к слову, в одни ворота, - а девчонка как была похуистично спокойной и незаинтересованной, так и осталась. Продолжила непоколебимо сидеть, вцепившись в злосчастную кружку с кофе, врезалась в неё взглядом, и на меня совсем ноль эмоций. А я что? А мне похуй как-бы, я всё умею, я всё могу, а предприняв все попытки добиться конечной цели, и получив пусть даже необоснованный отказ - страдать не буду, не дождетесь. Зато, вернувшись обратно в особняк, можно будет расслабиться: при удачном стечении обстоятельств - попаду в комнату незамеченным, прихватив по пути пару бутылок с напитком Богов, то бишь вискарь, и тогда не придется отчитываться, слушая между делом очень красочные ругательства от Чеса, вроде тех, в которых я еблантяй несусветный, нихера не могу ничего сделать - хотя я очень стараюсь, не видите разве? - и вообще у меня руки не из плеч, а из прекрасной и неповторимой филейной части торчат; при не очень удачном стечении обстоятельств - что более вероятно, - я, в привычной для себя манере распахнув входную дверь с ноги - возможно, она прилетит кому-нибудь по харе, но это не точно, хотя обычно так и бывает, - прям с порога нарвусь на всё того же Беннингтона, и тогда в срочном порядке придется объяснять, какого хера я приперся один, без девчонки. В общем-то, итог всё-равно будет точно такой же, что и в первом случае. Придется немного приукрасить, сказать, что я очень пытался, так пытался, что аж перенапрягся; решил скорее добраться до дома, а по дороге на меня напали местные алкаши и надышали, потому и разит, как от ликеро-водочного. А ноги заплетаются, потому что устал убегать от вышеупомянутых бомжей, которые не хотели меня отпускать без последнего стакана, чтобы, мол, жилось лучше.
Короче говоря, перспективы в любом случае не самые радужные. Но, как говорится, донт вори, би хэппи.

Продолжая всё-так же упираться руками в столешницу, перенося на них вес собственного тела, чтобы было хоть немного полегче, я настойчиво сверлил девчонку взглядом, ожидая не столько слов - уже успел понять, что на лишний треп она не падка, - сколько просто реакции, неважно какой, положительной, или отрицательной - любой. И, собственно, дождался. Короткая фраза, и взгляд, который я успел перехватить - Тея бросает на стол купюру, поднимается, и просто уходит, оставляя меня один на один с самим собой, и совсем без мыслей. Разве что перекати поле в моей голове весело перекатывалось из стороны в сторону.
Что-ж, не получилось. Огорчился ли я? Вот вообще ни разу. Так и скажу, что несговорчивая баба попалась, даже на мое обаяние не купилась - что вообще за гранью реальности, как по мне! Расслабившись, и на шумном выдохе опустив голову, уткнувшись лбом в свои же скрещенные руки, я цокнул языком, хмыкнул, и уместил зад на стуле, который отозвался неприятным скрипом. Покосился, между делом, в окно, заметив удаляющуюся фигуру, которая, кстати говоря, направлялась как раз в ту сторону, куда собирался пойти и я. Совпадение? Не думаю.
Лениво проскользив задницей по гладкому стулу, и стукнув подошвой о натертый кафельный пол, поднялся, бодро развернувшись на сто восемьдесят градусов. Почесав и взлохматив и без того торчащие во все стороны волосы, придав своему образу более растрепанный вид, и не забыл подмигнуть официантке, которая тут же смущенно улыбнулась, опустив взгляд - прости, милая, но не сегодня. Чуть позади нее, опираясь о барную стойку, стоял мужчина, о чем-то разговаривая с молодым пацаненком - не сказать, что увлеченно, но достаточно для того, чтобы под шумок умыкнуть кошель, край которого удачно выглядывал из кармана черного плаща, что не осталось незамеченным для моего зоркого, орлиного взгляда.
Сделав несколько мерных шагов в его сторону, я, будто бы случайно, ощутимо задеваю его плечом, и, в ту же секунду, ловко выуживаю кожаное портмоне, незамедлительно пряча его в просторный карман своей куртки. Торопливым взглядом проскользил по помещению, удостоверившись, что лишние глаза ничего не заметили, а то свалятся на голову ещё и копы - совсем не круто получится. Прощай спокойная, размеренная жизнь заправского распиздяя. 
- Проститеизвините, - крутанувшись, и уставившись на мужчину, чье лицо выглядело немного неприятно и пугающе благодаря шраму, выставляю уже свободные руки вперед, мол я случайно, и вообще мимо проходил - хотя, так оно и есть, - и, после пары шагов спиной, вновь разворачиваюсь, и, толкнув дверь ладонью, выхожу на улицу. В лицо тут же ударяет прохладный, успевший утихнуть, ветер, заставив невольно поежиться, и зажмуриться. Огляделся, вспомнил, в какую сторону свалила девчонка, и потащился следом, сунув руки в карманы, но уже джинсов.

Нагнал её лишь тогда, когда оба оказались в парке, сыром, неприветливом, и тихом - люди, из-за недавнего дождя, еще не успели выползти на улицу, поэтому повисшая тишина, разбавленная лишь гулом большого города, давила, угнетала, и немного напрягала. А ещё напрягал мужик, которого благополучно игнорировал всю дорогу - тот самый, у которого я мастерски спиздил деньги. Заметил его лишь тогда, когда тот появился перед девчонкой, несокрушимой горой преградивший путь без намека на то, что собирается поболтать по душам - сурово сдвинутые брови, делающие и без того нелицеприятный вид, ещё нелицеприятнее, и взгляд, который я перехватил, замерев, давали понять, что ничего хорошего не случится. Молчали оба. Играли в гляделки на профессиональном уровне ровно до того момента, пока воцарившую тишину не нарушил возмущенный голос девчонки, на которую мы синхронно перевели взгляды.
- Эй, младойчек, некрасиво преграждать даме путь, - кривая усмешка заняла свое законное место на моем лице. Кажется, ему это не особо понравилось, если судить по его слабо оскалившейся морде, и неприветливо сверкающим темным глазам. Сделав пару широких шагов, я встал позади девушки, не вынимая рук из карманов, и расслабленно переминувшись с ноги на ногу.
- На твой счет, хранитель Гермеса, у меня есть особые виды, - подал наконец-таки голос незнакомец. Скрипучий, гортанный, он гармонично дополнял созданный образ странного типчика. Я, признаться честно, немного удивился его осведомленности на счет моей божественной принадлежности, но внешне никаким образом этого не показал.
- Звучит как-то по пидарски. - коротко пожал плечами, мотнув лохматой головой. Вместо ответа услышал приглушенный рык. - Может хоть её пропустишь? Или на неё у тебя тоже особые виды, извращенец?
Как же я был близок к истине, сам того не понимая. Вляпался в очередную историю, а ведь всего лишь вышел перетереть за жизнь вот с этой молодой особой. В итоге что - стоим, аки статуи древнегреческие, глядим друг на друга, и ничего, собсна, не делаем. Нет, я всё-таки сделал - будучи осведомленным о немыслимой силе девчонки, и её способности без особого труда уложить на лопатки обоих, подался чуть вперед, слабо уцепившись двумя пальцами за воротник её рубашки, и ненавязчиво потянул на себя - уж слишком на небезопасном расстоянии от мужика она стояла. И хрен бы его знал, что тому в голову взбредет в следующий момент. Но ничего хорошего - это точно.

Не вынимая рук из карманов любимой куртки - потертой в некоторых местах, и повидавшей самые что ни на есть видные виды,-  покручивая между пальцами монету, которую нежданно-негаданно нащупал ещё когда тащился по многолюдной улице в сторону нужного адреса, ловко лавируя между появляющимися на пути человечишками, и косо поглядывая в отражение витрин многочисленных магазинов через затемненные очки, я стоял чуть позади девчонки, иногда переминаясь с ноги на ногу, и постукивая по асфальту, на котором, после недавнего ливня, образовались многочисленные лужи, ногой, отчего слабые брызги, под натиском тяжелой подошвы, то и дело разлетались в разные стороны.
Преграждающий путь мужчина, непоколебимой, недвижимой скалой стоял на месте, не совершая абсолютно никаких действий, ни по отношению ко мне, ни по отношению к девушке. Впрочем, смотрел он именно в мою сторону, что немного напрягало - не привык я к такому обширному вниманию к своей скромной персоне, тем более со стороны каких-то подозрительных личностей, всем своим видом не внушающих никакого доверия - скорее даже наоборот - отталкивающих, заставляющих чувствовать непреодолимое желание побыстрее смотаться в неизвестном направлении. С глаз долой - из сердца вон, так сказать.
По возможности не забыть вынести на этот счет мозг всем обитателям особняка - в целом, и каждому - в отдельности, ибо почему, когда кто-то из них валит делать какие-то великие дела в виде вербовки, и иже с ней, то всё проходит гладко, чисто, и совсем не проблематично, а когда куда-то иду я - пусть даже в соседний магазин за хлебом, - то обязательно влипаю непонятно во что, и потом долго и упорно это "непонятно что" разгребаю. И ладно бы разгребалось на ура, и с помощью лопаты.. нет же, выпутываюсь из одного, как тут же появляется другое, а грести, как и полагается по законам лузерских жанров, приходится чайной ложечкой. Дискриминация, мать её.
Я, конечно, всегда знал, что у меня очень привлекательная задница, но не осознавал, что всякую херню она притягивает так же мастерски, как и нечто обратно пропорциональное.

- Учти, парень, я не хожу на свидания с первыми встречными, - простите, я не могу быть серьезным даже тогда, когда к горлу приставляют нож. Подбешивать и без того разгневанных недоброжелателей - практически моя прямая обязанность, и священная миссия всей жизни, не говоря уже о тех моментах, когда двадцать четыре на семь я должен делать мозг людям, которым посчастливилось жить со мной в пределах одного дома. - извини, но для людей со шрамами, особенно такими, как у тебя, - я всё-таки высунул одну руку из кармана, и указательным пальцем, в воздухе, очертил овал собственного лица. - у меня отдельный стоп-список. Не огорчайся, найдешь ещё себе хранителя, который по достоинству оценит все виды, которые ты решишь на него поиметь.
- Ты слишком много говоришь, хранитель Гермеса, - снова этот голос: озлобленный, хриплый, немного пугающий. Интересно, сколько ещё раз он упомянет о моем божественном статусе в этом бренном мире, и озвучит и без того известный факт. Говорил я действительно много. Всегда, всюду, постоянно: горе - а не потрындеть ли нам на эту тему, радость - потрындеть надо тем более, хочу жрать - эй, холоп, боженька желает трапезничать, и рассказать тебе поучительную историю, которую ты слышал хуеву тучу раз. В любой непонятной ситуации - айда попиздим. - впрочем, говори, пока можешь. Мне показалось, или его каменное лицо исказила хоть какая-то эмоция? Пусть даже короткая и еле заметная, но она была - то ли ухмылка, то ли оскал, звериный такой, кровожадный.

Продолжать паясничать, и раздражать всех собравшихся здесь людей - в количестве двух, не считая меня, человек, - мне довелось недолго, потому как в разговор вклинилась девчонка, всем своим видом показывая, что совершенно не намерена терпеть все эти непонятки, и надо побыстрее убраться из поля зрения нас обоих. Я был с ней полностью солидарен, вот только убраться, как оказалось, не вышло.
Она достаточно эффектно выплеснула содержимое стаканчика прямиком в лицо мужику - и тут я уважительно кивнул, мол "недурно", - резко развернулась, чтобы уйти, встретившись при этом лицом к лицу со мной, но прорычав что-то - что именно, я не услышал, потому как немного отвлекся на пролетающую мимо муху, - обогнула меня, и рванула в ту сторону, откуда мы притащились; в этот момент наш общий незнакомый подорвался следом, и.. что было дальше я не знаю, потому как вырубился, предварительно почувствовав неприятное жжение где-то в области шеи. 

Снилось нечто ужасное, как по мне. Будто я, заправский бездельник и распиздяй, наконец-таки образумился: обзавелся женой, которая не была по-особенному скупа на скандалы, и постоянные подозрения, мол какого хрена я, кобелина такой, пришел домой на целых пять минут позже, чем должен был; родил, не в прямом смысле этого слова, кучу детишек, которые постоянно бегали вокруг и что-то требовали; устроился на работу, из-за которой приходилось вставать ранним утром, и нехотя пиздорить через весь город; и, что самое, как по мне, страшное - бросил пить, употреблять то, что стало для меня уже родным. Словом, начал жить, как обычный, среднестатистический человек.
Меня это не особо радовало во сне - наяву, зуб даю, не порадовало бы ещё больше.
До момента, когда пришел в себя, думал именно так.
Но когда в голове гулким звоном начала отдаваться реальность, ударяясь о стенки черепной коробки с неимоверной силой, давя, и заставляя испытывать ужасную боль, я понял - сон, который был слишком правдоподобным - это самая малая из проблем, о которых стоило сейчас волноваться.
Услышав где-то сбоку знакомый голос, зацепился за него, словно за спасательный круг, способный окончательно вернуть меня в суровую реалию жизни. Попытался пошевелиться, но тело, пролежавшее в неудобной позе, благополучно затекло, и тут же отдалось неприятными мурашками, топчущимися по всему, чего только могли коснуться, и концентрировавшимися в районе той руки, на которую я всё это время опирался.
- Спасибо, кэп. - хрипло, приглушенно, не узнав собственного голоса, отозвался я, неуклюже оттолкнувшись ладонями, скованными наручниками, от пола, и приняв сидячее положение - со второго раза, если это кому-то интересно. Почувствовав у себя за спиной твердую поверхность, тут же уперся в нее лопатками, и затылком, что-бы была хоть какая-то опора - надо хотя бы попытаться вернуть себе более-менее нормальное состояние.
Кое-как разлепил глаза, сощурившись, и как мог сконцентрировал взгляд на девчонке, сидящей на полу.
- Какая-то ты размазанная, - первое, что произнес после продолжительного молчания. - ан-нет, не, нормальная. - спустя десяток секунд добавил, вернув четкость зрения, и привыкнув к местному освещению, которое, кстати говоря, было весьма скудным. Комната, в которой мы находились, не отличалась особой просторностью, и дизайнерским интерьером: маленькая, продолговатая, с одним единственным окном, о стекла которого упорно бился лунный свет - ебануться, уже ночь, - столом, покрытым слоем пыли, и таким же стулом. - Давно в себя пришла? Ты как вообще по ощущениям, чувствуешь всю прелесть сложившейся ситуации?
Поднял руку, приложив немало усилий, занес её за голову, и, под звонкий лязг наручников, положил ладонь на шею со стороны затылка, чуть повертев головой, отчего теперь по комнате разлетелся ещё и отчетливый хруст суставов. Коснулся области, куда давеча прилетело что-то острое и недружелюбное, тут же поморщившись и в недовольстве фыркнув.
- Выпить бы.

Отредактировано Anubis Sotiris (02.09.2016 06:21:37)

В подобные ситуации я попадал тогда, когда... никогда.
Везение - штука очень непостоянная, и, порой, крайне привередливая. Кто-то, к примеру, прожил жизнь, и не разу ничего себе не сломал - я же, в этом случае, достаточно часто страдал поломанными костями, будь то рука, нога, или какая-нибудь не менее важная деталь моего прекрасного тела; кто-то ни разу в жизни не попадал в аварии - эта напасть стороной меня тоже не обошла, и как-то несколько раз, будучи не в самом трезвом состоянии, всё-таки знакомил кузов своего старенького, потрепанного, и повидавшего самые изысканные виды, шевроле с фонарными столбами и железными кованными заборами.
Мне же, топчущему эту землю вот уже тридцать семь лет, посчастливилось не участвовать в таких неприятных событиях, как похищение, хотя моя задница так и тянулась ко всякого рода приключениям. Удивительно, как я вообще до сих пор жив? Хотя нет, не удивительно, я же от природы хитер и сообразителен.

Так вот. Посчастливилось ровно до сегодняшнего дня. С той секунды, как я разлепил глаза, и увидел непривлекательно узкую комнату, можно по праву считать, что и в этой стезе мне преуспеть не дано, и вряд ли я буду рассказывать внукам, как их везучий дед ни разу не попадал в подобные передряги. Всё-таки нарвался, и при всем своем распиздяйстве и несерьезности, с которыми постоянно подходил к делу - и тут совершенно неважно, кража это, где надо быть сосредоточенным и серьезным, или же творческий процесс создания кулинарного шедевра, именуемого в простонародье бутербродом, - я разумно понимал, что девчонка оказалась тут по моей глупости. Но признать вину - не в моих правилах, и искренние раскаяния, скорее всего, останутся в пределах собственной черепной коробки, так и не выйдя в свет. Скорее я буду продолжать выебываться, придуриваться, и делать вид, что ничего особенного не произошло.

- Ой да ладно тебе, - пожалуй немного громче, чем планировал, воскликнул я, отмахнувшись, отчего по комнате тут же промчался звонкий лязг наручников. - тоже мне, нашла проблему. Как говорят очень занимательные паблики в интернете: - если заменить слово "проблема" на слово "приключение", то жить становится гораздо проще и интереснее. А паблики, - поднял указательный палец вверх, как-бы призывая вникнуть в суть своих слов. - врать не будут, точно тебе говорю.
Проскользив задницей по грязному полу, немного съехав так, чтобы в стену упирались только затылок и плечи, а не вся спина, согнул ноги в коленях, и положил на них вытянутые руки, при этом, от нефиг делать, начав вертеть металлические звенья цепочки наручников между большим и указательным пальцами. Воцарившаяся на несколько секунд тишина позволила прислушаться - никаких посторонних звуков, кроме немного напряженного дыхания девчонки, своего собственного спокойного, размеренного дыхания, и слабого звяканья железа, слышно не было, а значит пока никто не мчится сломя голову нас убивать.
- Оу, полегче, Халк, - оторвав затылок от стены, и выпрямив голову, посмотрел отнюдь не удивленным - скорее добродушно-насмешливым, - взглядом на девушку, вскинув брови. - хочешь похоронить нас под руинами этого пристанища сектантов, лишив того парня наслаждения нас убить? Коварно, но я не согласен умирать такой позорной смертью. Что тогда напишут на моей надгробии - прожил достойную жизнь, умерев под гнилыми ошметками стены, с нарисованной пентаграммой вызова сатаны? - возмутился, скорее наиграно, и в своей придурковатой манере, нежели серьёзно. - Хочу умереть, упившись вусмерть виски. - задумчиво возведя глаза к потолку, добавил, и, как-бы в подтверждение собственных слов, изобразил на лице нечто, похожее на "not bad". И да, как обычно распизделся на ровном месте. Проститеизвините.
- Второй вариант мне больше по душе.
Вообще, что, в этом случае, мог сделать я? Разве что до смерти затравить мужика какими-нибудь байками, но вряд ли он будет меня слушать. А вот отвлечь внимание на себя, вполне по силам. Почему нет?
Кстати, о мужике.
Он прям как знал, когда надо появиться. Вошел в комнату, словно к себе домой - хотя о чем это я, может это и есть его дом, - уверенной поступью прошествовал к середине, и остановился, раскидываясь устрашающими фразами, и гаденько улыбаясь.
Я молчал. Кидал на девчонку многозначительные взгляды, и молчал. Ровно до того момента, пока мужик не замолк. И тут, дамы и господа, мой выход. Последний раз глянув на Тею, и взглядом указав в сторону нашего общего знакомого, неуклюже поднялся со своего насиженного места со словами:
- Анубис, можно просто Ваше Величество, - сделал шаг навстречу к охотнику, вытянув руку. Тот ахуел. Я, честно признаться, тоже ахуел. - нет? Ну ладно. - убрал руку, опустив обе вниз. - Знаешь, какой у меня покровитель? Скажу тебе по секрету. Великий и непобедимый Бог - Данунах. Знаешь такого? - молчание, и всеобщее ахуевания, собственно. - Опять нет? - выпучил глаза, наигранно недоумевая, мол - какого хрена, ты не знаешь такого Бога, да как ты живешь вообще, парень?!?
- Ты думаешь, я шутки с вами шутить собрался? - прорычал сквозь зубы мужик, схватив меня за грудки, и припечатав к ближайшей стене, тем самым оказавшись спиной к девушке. Вариант "разозлись, потеряв бдительность" всегда действовал безотказно, и ещё ни разу меня не подвел. Тем более в таких случаях, как сейчас - когда охотник питает к нам искреннюю ненависть, и любое вопиющие действие выводит из себя на раз.
Однако, когда лопатки встретились с твердой поверхностью, было больно.
- Думаю, что ты собрался немного отдохнуть..
Продолжая неотрывно смотреть в разъяренные глаза напротив, мысленно призывал Тею поторопиться. Ибо очень надо, дорогая, очень.

У каждого в этом мире есть своя священная миссия - по крайней мере я свято в это верил, и всячески старался подогревать в себе эту, возможно глупую, мысль.
Кому-то от природы даны кулинарные способности, тем самым позволяя радовать людей своими поварскими изысками - я знал несколько таких людей, и, признаться честно, всегда гордился такими знакомствами, берег их как мог, потому что нет ничего в этой жизни прекраснее, чем еда. Вкусная еда - в особенности.
У кого-то были другие, не менее полезные способности, несомненно помогающие продвинуться по трудной и далеко не беспроблемной лестнице жизни вверх.
Мне же посчастливилось заиметь в своём арсенале болтливость и несерьёзность, которым я ещё ни разу не изменил, оставаясь жизнерадостным распиздяем даже тогда, когда вокруг один тлен, и хочется задавиться. Хотите вздернуться? Принесу вам веревку, любезно соглашусь соорудить петлю, напевая, или насвистывая, при этом какие-нибудь веселенькие мотивы; отправлю вас в добрый путь с улыбкой на лице, толкнув душещипательную речь о том, насколько вы были прекрасны и как этому миру будет вас не хватать - на самом деле сердечно похер, просто надо же как-то себя развлекать. А ещё я очень умело, и с неизменной кривоватой усмешкой, бесил людей - и тут совершенно неважно, знают они меня, или нет, потому что выводить из себя я могу всех в равной степени. Не буду врать - горжусь этим не меньше, чем своей коллекцией порно.

Сегодня моя нестандартная способность блестяще сыграла на руку - мужика-мудака вывести из себя получилось как нефиг делать - спасибо его превеликой ненависти к таким шикарным кадрам в лице нас, - хотя пришлось пожертвовать своими лопатками, которые, после встречи с твердой, совсем недоброжелательной, стеной, начали побаливать, доставляя небольшой дискомфорт. Но я мужик, и, как истинный представитель сильного пола, виду не подал. Стерпел, продолжая с нескрываемым весельем и дразнящей расслабленностью смотреть на свирепеющее лицо напротив. Оскал охотника становился всё шире, гортанный рык слышался всё отчетливее, а я, тем временем, растягивал губы в усмешке всё больше.
- Парень, тебе когда-нибудь говорили, что хорроры - это твоё? - очередной "комплимент" с моей стороны, и я чувствую, как пальцы мужчины сжимаются на вороте моей куртки, сильнее вдавливая меня в твердую поверхность. Наверное, ему не очень понравились мои слова, да?

И вроде всё идет по плану. Краем глаза замечаю, как девчонка срывается со своего места, но, между тем, чувствую, как хватка охотника ослабевает, а наш зрительный контакт резко прерывается: он отпускает меня, переключившись на Тею. А та, в свою очередь, в попытке отравить его, немного не рассчитывает, и знакомит со своей способностью меня.
Вы когда-нибудь чувствовали, как в каком-то участке тела концентрируются все неприятные ощущения - неважно, каким именно, - и хочется незамедлительно сделать что угодно, лишь бы всё это прекратилось? Нет. А я вот почувствовал. Хорошо так, блять, почувствовал. А ещё почувствовал, как перед глазами словно появилась плотная, непроницаемая пелена, закрывающая всякий обзор, и хоть ты на британский флаг порвись, хоть как концентрируйся, один хрен ничего увидеть не сможешь.
Проскользив по стене, наклонился, одной ладонью упершись в собственное колено. Промлргался - нихуя. Зажмурился - снова нихуя. Одно радовало - охотник чувствует то же самое.. если, конечно, у девчонки всё получилось. Пока тер указательным и большим пальцами глаза, ощутил прикосновение - не грубое и агрессивное, как делал это охотник, а, скорее, настойчивое и не терпящее возражений. Собственно, возражать и не собирался.
- Вот спасибо тебе, добрая душа, - проворчал я, когда на выходе из комнаты чуть не встретился лбом с дверным косяком. Лоб остался неприкосновенен, зато плечо немного пострадало. - поводырь из тебя, блятьвашумать, так себе. Зрения лишила, калекой оставила бедногонесчастного мужика, ещё и за траекторией не следишь. Я межпрочим пострадал, где твоё сострадание, женщина? - не унимался, наигранно причитал, бухтел, аки дед лет этак ста шестидесяти восьми. Позади отчетливо слышал стоны и какой-то мерзкий смех, но свято верил, что вот сейчас ко мне вернется зрение, мы выберемся отсюда, и досвидос, товарищ охотник.
Но.
В таких ситуациях всегда есть своё "но". По законам подобных жанров, ничего просто так даваться не может, и вместо выхода, мы отыскали закрытую дверь, и какой-то странный звук. А потом запах, не менее странный, оттого настораживающий.
- Двигай задницу в обратную сторону. И меня не забудь. - ещё раз проморгавшись, но снова не получив никакого результата, переминулся с ноги на ногу я, прохрипев через задержанное дыхание. Всё-таки из двух зол я бы выбрал слепого охотника, чем непонятный газ, от которого мы вообще может сдохнем скоро.

- Девушка-красавица, будучи единственной зрячей среди нас, - развел руки в стороны, как-бы призывая прочувствовать весь сложившийся момент, я потоптался на месте, не решаясь куда-то двигаться. Въебаться во что-нибудь совсем не хотелось. Продолжить так и не успел, потому что какая-то возня, и непонятные стоны со стороны охотника заставили вскинул бровь, подумав немного не о том, о чем сейчас следовало бы думать. - Чо он так стонет? Вы чем там занимаетесь?

- Фу как грубо, - отозвался я, на очень непробиваемое и жесткое "заткнись", со стороны девчонки. Если бы мог, то уже бы давно заткнулся, молча знакомя свои части тела со всем, что попадалось на пути, потому как Тея не особо следила за той траекторией, по которой тащила бедного-несчастного-незрячего меня. Кстати о незрячести: первый раз в жизни я в полной мере ощутил свою бесполезность, потому как ничего, кроме безмерной, и никаким боком не относящейся к делу, болтовни, делать не мог.
Впрочем, если хорошенько пораскинуть мозгами, и вспомнить все мои великие похождения, и те приключения, в которых моей великолепной заднице удалось побывать, то и там никакими эффектными и выдающимися способностями я порадовать окружающую публику не мог. Разве что эффектно и ловко мог спиздить пару-тройку кошельков, обогатившись при этом, если повезет, на несколько сотен.
Я никогда не жаловался на то, что стал хранителем Гермеса, потому как именно благодаря этому факту мог умело, и без особого напряга заговаривать зубы всем - в целом, и каждому отдельно взятому человеку - в частности. Но, как показала практика, и все те же приключения - куда полезнее бывает обладать неимоверной силой, непоколебимой выносливостью, и каким-нибудь телекинезом, чем уметь хорошо работать языком - и далеко не в том смысле, о котором вы подумали, извращенцы несчастные. Способность читать мысли, кстати, сейчас очень даже пригодилась бы, но, к сожалению, по закону подлости, ни я, ни девчонка подобными умениями не обладали.

- Я, конечно, всё понимаю, - переминувшись с ноги на ногу, тихо произнес, прислушиваясь к хриплым постанываниям откуда-то со стороны. - но почему не в шею? Нет, я не был кровожадным и хладнокровным маньяком, которому доставляло неимоверное удовольствие наблюдать, как люди истекают кровью - и, честно признаться, на секунду порадовался, что в данный момент несколько незрячий. Ко всяким проявлениям жестокости я относился нейтрально, предпочитая всякие дела решать с помощью слов, нежели оружия. Но это не значит, что с некоторыми, отдельно взятыми, личностями, я бы предпочел разговаривать, пусть даже они мне неприятны.
Вот с этим мудаком, к примеру, разговаривать я бы не стал даже при всем своем безграничном сострадании к ближнему своему, потому и кивнул одобрительно, когда услышал, как громкий, протяжный, мучительны вопль внезапно стих. Вместе с ним стихло и хриплое дыхание, разносившееся по комнате некоторое время назад. - Сдох что-ли?
Ответа на свой вопрос не ожидал, в принципе. Да и отвечать девчонка не собиралась - вместо этого схватила за плечо, и потянула, заставив сделать размашистый шаг вперед. - Ну по-нежнее то нельзя? - наигранно возмутился, но тут же замолк: если до этого перед глазами царила беспросветная тьма, без намека на улавливание хотя бы малейшего движения, то сейчас всё поплыло. Покачнувшись, я машинально схватился за первое, что попалось под руку - как оказалось, это было плечо девчонки, что стояла рядом. Проморгавшись, я попытался сконцентрироваться на её лице, но вышло нечто размытое и непонятное - хотя очертания уже виднелись, что можно было посчитать маленькой, но всё-таки победой. - Сколько там времени эта херня длится? Десять минут? А прошло сколько? Я хочу уже снова начать видеть, нормально, а не так, как сейчас. Ощущение, будто месяц не просыхая бухал. - как обычно начал балаболить я, особо не парясь о том, что девушку это раздражает. Привык, потому что моя болтливость раздражала всех, без исключений.

Перспектива оказаться придавленным кучей бетонных обломков, меня, честно говоря, совсем не прельщала. Но так, как мы оказались в ловушке, покуда за дверью бушевал какой-то непонятный газ, о природе которого было ведомо лишь охотнику, что сейчас мирно восседал в той же позе у стены, но с одним большим отличием - не дышал, выбора у нас особо не было.
- Постой, паровоз, - задумчиво произнес я, глядя размытым, всё ещё с трудом концентрируемым взглядом в ту сторону, где находился труп охотника. - я уже понял, что у тебя непреодолимая тяга крушитьломать, но давай попытаемся сначала разрулить ситуацию без крайних мер. Разбомбить это всё к херам всегда успеем.
Почесав колючий подбородок большим и указательным пальцами, я, в какой-то момент, щелкнул ими же, и наспех пробежался ладонью второй руки по собственному торсу, пытаясь отыскать смятую пачку сигарет, в которой хранились далеко не сами сигареты. Точнее, сигареты, конечно, но немного не те, что были заявлены производителем. Скорее, собственного производства, и наделяющие одной полезной техникой - разговор с кем-либо из мира мертвых. Я пользовался ей крайне редко, и лишь в ситуациях острой жизненной необходимости, предпочитая, всё-таки, общение с живыми людьми, нежели теми, кому пришлось перейти тонкую грань между этими мирами. Но пачку, в которой находились сигареты с теми травами, которые требовались для получения способности, таскал с собой постоянно - не знаю зачем, но надо. Пригодится ведь, рано или поздно.
- Как думаешь, этот тип, - кивнул в сторону бездыханного тела. - поведает нам увлекательную историю о том, что за газ, и как отсюда выбраться, оставив стены на месте? Ему ведь терять то нечего уже, - перевел мутный взгляд на Тею, которую с каждой минутой видел немного лучше. Всё такая же серьезная и нахмурившаяся. - вдруг совесть проснется.
Вообще-то, я и сам не надеялся, что охотник, пусть даже мертвый, расщедрится и выдаст нам все тайны, отпустив при этом с миром. Но, как грится, попытка - не пытка. Или всё-таки можно сразу перейти к стенам, не тратя время впустую?

Я всё четче начинал видеть. Боже, ещё никогда в жизни я не был рад этому факту. Пусть даже перед глазами и всплывают все те же обшарпанные стены, вместо родного, и теперь кажущегося таким любимым, срача, что царил в моей комнате; всё та же невеселая атмосфера, и всё тот же нелицеприятный охотник, чье бездыханное тело теперь мирно покоится у дальней стены.
Мне потребовалось ещё несколько минут, чтобы привести всё в норму, восстановить былую четкость, и в очередной раз порадоваться тому факту, что Тея не имеет способности лишать зрения на постоянной основе, иначе было бы совсем не весело; накрыла бы вселенская печаль, потому как зрение - моё все, ведь прекрасными дамами, и не менее прекрасным алкоголем следовало в первую очередь налюбоваться, а затем уже приступить непосредственно к делу. А как-то проблематично наслаждаться открывающимися видами, когда перед глазами ничего, кроме плотной, тягучей пелены, расползающейся по сознанию, и в конвульсиях бьющуюся о стенки черепной коробки, не видно.

- Посмотри ещё раз, уверен - на третий раз ты поймешь, насколько я гениален, - лучезарно, самодовольно улыбнувшись коронной, голливудской улыбкой, я потер переносицу большим и указательным пальцами, плотно зажмурил глаза, но тут же широко их распахнул. Сделал то же самое несколько раз, и, подняв голову, перевел взгляд на девчонку, которую теперь мог видеть вполне отчетливо.
Проследив за её действиями и манипуляциями с сигаретой, невольно сжал в руках собственную пачку, но так и не успел достать оттуда заветную самокрутку, которая помогла бы нам связаться с охотником, и... и что тогда? Получить достаточно однозначный отказ, расстроиться, и смириться с безвыходностью нашего положения? Какая-то совсем невеселая перспектива, о которой мы знаем итак, и невольно подводящая меня к достаточно логичному вопросу - стоит ли тратить сигарету на бессмысленные попытки достучаться до того, кому сердечно похер на нас?  Мне кажется, что нет. Да и завидев то, с какой непробиваемой уверенностью Тея уничтожила так и не подкуренную сигарету - а ещё звуки по ту сторону двери, - заставили задуматься и меня. Как подкурить, когда никак? А вдруг мы на воздух взлетим, поджарив задницы, и, в конечном итоге, нас скроет под толстым слоем бетонных обломков, что так хотела организовать девчонка? Что делать, когда выхода нет? Куда идти, что ломать? Кому молиться, чтобы уберег от смертельного исхода? Хуева туча вопросов, и ни одного, блять, ответа.

- Можно я просто посижу? - вскинув бровь, скривился в усмешке я, проводив девчонку взглядом. Потоптался на месте, огляделся, и сделал несколько шагов в сторону трупа охотника; уселся перед ним на корточки, положив на бедро согнутую в локте левую руку, и перекинув вес собственного тела в ту же сторону. Указательным пальцем приподнял мужскую голову за подбородок, вглядевшись в побледневшее, изуродованное шрамом, лицо.
- Хуево выглядишь, парень, - склонил голову к плечу, цокнул языком, и увел руку вниз. Прошелся ладонью по смятой куртке, в надежде найти что-нибудь полезное - если не в нашей ситуации, то хотя бы кошелек. Мало ли, вдруг он свихнувшийся внук миллиардера.
В нагрудном кармане нашел несколько смятых купюр, невольно пожал плечами, и сунул их в карман собственной куртки - выпью за упокой души его, в каком-нибудь местном баре; чтоб прошел он по всем кругам ада, задержавшись в каждом как можно дольше, и, в конечном итоге, попал в самую жуткую его часть.
Ещё нашел какой-то ключ, предназначение которого не знал, но пригодится тоже. Вдруг этот тот самый - от всех дверей. Ну или хотя бы от той, которая выведет нас на свежий воздух, по которому я сейчас очень скучал. По приезду домой, займу гамак, что под порывами ветра мирно качается на заднем дворе особняка - если выживем. Свежий воздух, пара бутылок виски - это ли не счастье для моей пострадавшей души?

- Эй, ну че за.. - пошатнулся я, когда Тея без особых предупреждений, взявшись за плечо, потянула в сторону; на ногах усидел, но всё-же был оскорблен до глубины души. Со мной, ранимым, надо быть нежнее!
Впрочем, тем негодованиям, что вертелись в моей голове со скоростью торнадо, не суждено было увидеть свет; вскинув бровь, я медленно перевел взгляд в ту сторону, куда смотрела девушка. - Ковер, и че? Лежит себе, никого не трогает, понравился? - взгляд Хансен заставил меня замолкнуть, немного - самую малость, - попыхтеть от недовольства, мол, какого хрена ты такая серьезная, женщина, но всё-таки подцепить пальцами край жесткого покрытия, и легким - на самом деле не очень, - движением руки откинуть его в сторону.
Под ним, матьмояженщина, отецмоймужчина, оказался не то люк, не до дверца, ведущая, хотелось бы верить, на свободу. Дернув за ручку, услышал характерный гулкий звук, и стойкое сопротивление. - Закрыто, - измученно выдохнул я. И не сразу ведь допер, что надо попробовать тот ключ, что нашел в одном из карманов куртки. Но мне простительно, я слишком возбужден сложившейся ситуацией, и нашем положением в целом.

- Идем, или ты предпочтешь остаться, и всё-таки крушить стены? - в очередной раз усмехнувшись, абсолютно беззлобно - скорее, несколько дружелюбно даже, - я покосился на девушку, когда замок поддался, а дверца всё-таки открылась. Приглушенный свет, что имелся в комнате, тусклыми бликами падал на лестницу, освещая лишь пару первых ступенек. Дальше непроглядная тьма, и хер бы его знал, что нас ждет за ней. Но я искренне полагал, что лучше уж неведение там, чем газ, который уже добрался до двери, и медленной, смертоносной дымкой начал просачиваться в щель, уверенно заполняя собой комнату.

Отредактировано Anubis Sotiris (22.09.2016 20:27:36)