Честно говоря, первым желанием гарпии на слово «прикройся» была злость и желание заорать, что есть мочи. И нет, дело было не в стеснении или неудобном чувстве, что ее вид кого-то там не устраивает. Дело было в другом. Ведь люди, физически здоровые и не обделенные генетикой в части возможностей тела, напрочь забывают о том, что кто-то устроен иначе, и что совершать обычные для среднестатистического человека действия, кто-то не всегда в состоянии. И это все даже при условии того, что смотрят на это дело вплотную.
Однако вспылить Нина не успела, парень исправился практически мгновенно. И даже сумел взглянуть на нее без единого намека  на отвращение. Хотя может причиной тому было шоковое состояние от новоувиденного и пока мозг еще не дал команду к отвращению. Тем временем кровь из раны буквально залила хранителю половину лица и теперь целенаправленно стекала за воротник.
Где-то внутри гарпии замерцало чувство жалости и сожаления. Жалости к красавчику, что ему приходится не просто во всем этом участвовать в таком вот подбитом состоянии, так еще и разруливать сложившуюся ситуацию. Все же проблема была ее, хоть с натяжкой и можно было сказать, что виной тому была их эскапада с поиском малышки, до сих пор мирно спящей или притворяющейся таковой. Сожаление же касалось совсем другой области. Так внезапно раскрывать свою сущность и впоследствии видеть, как люди отводят взгляд и уже не смотрят на тебя так как прежде, било по и без того натянутым нервам. Не то, чтобы у гарпии были планы на хранителя, но одно дело, когда ты сама принимаешь решение об обнародовании своей сущности и другое, когда это происходит вследствие сложившихся обстоятельств. Потеря контроля на собственной жизнью еще никому не приносила удовольствия. Но так как ни первое ни второе чувство не были частыми гостями гарпии, Нина просто напросто списала их на действие яда и кровопотерю и тут же забыла.
Положив спавшего ребенка рядом с ней и прикрыв по возможности ее «прелести» своей ветровкой хранитель привел в действие свои силы, причем как физические, так и другие, имеющиеся у него в распоряжении благодаря какому-то из Богов. Не прошло и пары минут, как они уже отъехали от места скопления людей, под аккомпанемент постепенно стихающего шума от недавно сверкавших молний.
Между тем прозвучавший вопрос о пункте назначения поставил Нину в тупик и так как мысли гарпии все еще путались, рассуждать она начала вслух, чтобы понять, не забрела ли она в своих мыслях слишком далеко не в ту сторону.
- Хороший вопрос, - выдохнула гарпия. - Учитывая, что я  не могу надолго принять человеческую форму, то хрен нас где примут, - ни с того, ни с сего у Нины вырвался смешок, когда она представила себе в красках картину, как ее вносят в приемный покой в истинном обличье. Вот была бы потеха… Если бы не она была в главной роли. – В общем гарантий нет… Да и твой трюк с молнией хрен прокатит в помещении… Хотя это было бы очень даже забавно, - как смогла пошутила Нина, все еще с трудом прокладывая дорогу мыслям и процессу оформления их в слова. - Так что общественные места сразу нет...
И что тогда остается?
Первой на ум пришла мысль об Алексии, которая уже было дело, выручала ее в похожей ситуации, но проблема заключалась в том, что гарпия не знала о ее местонахождении в данную, конкретную, минуту. Кто знает, может у нее вояж по островам и не досуг ей лечить всяких там гарпий. Да и вообще, если подумать, то Нине почему-то казалось неудобным заявиться к девушке с такой проблемой. Это все наверняка из-за яда, сама бы я вряд ли решила, что такое поведение не уместно, - оправдывала себя Нина. И именно в этот момент сомнений об уместности или неуместности поступка гарпию озарило. Кай! Вот он идеальный кандидат. Ведь только он, не моргнув глазом, сделает все что надо. Даже если ему это не понравится.
Протяжно выдохнув, Нина проговорила:
- Есть на примете у меня одна жертва. Правда ехать надо за город... Он и тебя подлатает, - добавила гарпия, секунду спустя, - А то ты сейчас, как маньяк после знатной кровавой пирушки.
Да, обстановку хотелось разрядить нещадно. Даже спустя столько лет в Нине, оказывается, находилось место для неуверенности. Наверное, все это было родом из детства, когда ты словно белая ворона в гудящей черной стае и любое твое действие не просто заметно всем и каждому, за ним пристально наблюдают со всех сторон и обязательно придают осуждению.
Указав хранителю ориентиры нужного дома, Нина постаралась сконцентрироваться, чтобы к моменту прибытия снова стать человеком хотя бы на время. Ведь перемещение в зверином обличье из машины в дом, каким бы уединенным этот дом не казался, было опасно.
- Сразу говорю, Кай странный, - подавив стон, Нина приподнялась на сидение, направляя все свои ментальные силы на преображение внешнего вида. - Не так как я, конечно, но все же. - В какой-то момент гарпия даже хотела сказать, что Кай из их братии хранителей, но потом решила, что это не ее дело. Ведь возможно они даже знают друг друга. Этих хранителей же фиг разберешь, кто дружит, кто враждует.
С трудом, конечно, но обрести человеческие конечности гарпии все же удалось. Стиснув зубы, Нина натянула на себя ветровку хранителя, потому что уже от элементарного преображения ее мутило, сил на воспроизведение любого вида одежды просто не хватало. А тут еще рана, дававшая о себе знать с любым мало-мальски активным движением. В общем, ничего другого не оставалось, только пользоваться добровольно отданной вещью. Благо самые важные и стратегические места ветровка прикрывала. Хвала генетике, которая одарила красавчика ростом!
Их совместная удача закончилась в тот момент, когда приметное, благодаря вмятине, такси, остановилось у нужного дома, рядом с которым образовалось небольшое скопление народа. Шумное семейство по соседству, очевидно, решало проблему размещения всей семьи в одной небольшой машинке разом. Шум и гам стоял невообразимый, что было плюсом, однако наличие людей в такой непосредственной близости все же было проблемой.
- Сможешь их отвлечь на время? – спросила красавчика Нина, понимая, что хранитель, находящийся в доме может, во-первых, быть на дежурстве, а во-вторых, просто отсутствовать, что означало излишнее попадание на глаза всевидящих соседей. Как будто одного раза недостаточно. Не то, чтобы гарпия переживала за Кая, скорее ей надоело, что центром всеобщего внимания сегодня служит она.

А парень был весельчак. Это если судить по стилю его общения. Гарпии почему то казалось, что встреться они где-то в баре, не при таких обстоятельствах, требующих погони за мелкой проказницей и разбирательств со всякого рода уродами, итог их общения практически не поменялся бы. При более менее продолжительном контакте они обязательно вляпались в какие-нибудь приключения с аналогичными итогами. Единственное, при другом развитии событий они хотя бы могли напиться, а не переносить все это на сухую. Собственно это вполне еще можно было осуществить. Оставалось только добраться до Кая.
И пусть дорога до него не была быстрой из-за небольшого круга до больницы, где чудо-ребенка сдали в руки ничего подозревающей о произошедших событиях матери, но естественно от одного взгляда на красавчика, догадывавшейся, что прогулка была непростой. Но лично для Нины худшим казался не уменьшающийся дурман в голове. Знатно доставший, если честно. Вся эта ситуация давно перестала быть веселой, забавной или хоть немного занимательной. Все веселье для Нины закончилось, когда ее тело стало временным пристанищем для острого предмета, не предназначенного для хранения в человеческой плоти, будь она настоящей или своеобразной маской.
Однако на действия хранителя даже при всем своем скверном характере и отвратном состоянии, в котором пусть и не напрямую, но все же был виноват, гарпия жаловаться не могла. Проблема возникала – проблема решалась. Во всем ли таким находчивым был парень трудно было сказать, но своеобразную галочку Нина для себя поставила. Удобно ли знаете иметь про запас в приятелях не столько сына одного из значимых людей в Греции, сколько человека, готового решить твою проблему. Что говорить, Нина жила достаточно долго, чтобы знать, что связи и знакомства в этой жизни решают все, особенно, если примерным поведением ты не отличаешься. Ну а чтобы «расплатиться» с одними, она просила, порой вынуждала, а иногда даже и требовала что-то у других.
Таким же «другим» был и Кай. Хирург и абсолютно безэмоциональный чувак, которому неведомы чувства. Никакие. Ни хорошие, ни плохие, ни добрые, ни сводящие с ума. Его рука не дрогнет, даже если под его скальпелем будет лежать собственная мать, а малейшее движение руки не в ту сторону оборвет ее жизнь. Кай не остановится, не усомниться и сделает все по высшему разряду. Почему он до сих пор прозябал в Афинах, одним Богам известно. Нине же это было только на руку.
Когда красавчик внес ее в небольшой домик, гарпия почувствовала что-то неладное, но Нине настолько было плохо, что она отмахнулась от этого чувства, списав его на остаточные явления яда. Со стороны спальни, как знала гарпия, секунду спустя показался Кай. Чуть помятый и заспанный вид говорил о том, что хранитель совсем недавно вернулся со смены и даже толком не раздевался, потому что из одежды на нем были только джинсы, низко сидящие на узких бедрах.
- Нина, какого хрена?
И эти три слова могли нести в себе все что угодно. И «Нина, какого хрена, тебе неймется? Умереть хочешь?» и «Нина, какого хрена, я только что вернулся со смены и не спал 36 часов!», а еще что-то типа «Нина, какого хрена ты вообще ко мне прицепилась?! Тут тебе не бесплатная больница!». И гарпия конечно же решила выбрать для себя наиболее удобный вариант, а именно первый. И почти даже предложила захлопнуть хранителю его варежку и наконец помочь, потому что и она и красавчик явно были на пределе возможностей. Ну гарпия уж точно. Однако чувство неладности снова окутало ее и теперь Нина недоверчиво смотрела в ту сторону откуда пришел Кай.
- Ты совсем обалдел, что ли?! – зашипела Нина, как будто это не она пришла в чужой дом. Сделав над собой усилие, она слезла с рук хранителя и встала так, чтобы оказаться между ним и почти свободным проходом в другую часть дома. Сил было мало, поэтому гарпии так или иначе пришлось опираться на парня, которому по-хорошему надо было бы бежать со всех ног, потому что…
Рычание и зловоние заполнило дом. Стены завибрировали от движения, производимого где-то за стеной. Возможно это было сопротивлением со стороны носителя, что оказался в компании сразу с двумя хранителями – как будто одного было мало, – а может наоборот подготовка. Координировать действия времени не было, все произошло в считанные секунда. Из той же комнаты, откуда чуть раньше появился Кай, выбежало нечто, смахивающее на быка и изрыгающее пламя из жуткой пасти. Почему целью не был выбран Кай, Нине было непонятно. Либо симпатии, вероятно девушки, если хранитель вдруг не решил поэкспериментировать, были сильнее овладевшего безумия, либо причина была в другом. Например, в крови красавчика или в том, кем являлся его покровитель. Хрен этих чудищ разберешь, какая моча им в голову бьет в тот или иной момент.
И снова отвлечение внимания была самым эффективным способом. Долго сражаться сейчас Нина в любом случае не могла, зато могла дать время двум хранителям, чтобы сообразить, что можно сделать, чтобы утихомирить разбушевавшегося зверя. Кай, в конце концов, мог добраться до своих запасов медикаментов и вколоть этой сучке, что-нибудь.
Несущееся в их сторону существо не оставляло никакого времени. Боясь, что красавчик ее оттолкнет с пути и она потеряет преимущество прямого попадания, Нина рванула навстречу чудищу принимая свой истинный вид. Места для маневра было немного, но главным было попасть цепкими когтями, что находились на ногах хотя бы в одну часть носителя. Один захват и сила ее встречного движения впечатывает носителя спиной в стену. Дом содрогается от силы удара, посыпая находящихся в комнате штукатуркой с потолка. Разъяренный носитель умудряется очухаться слишком быстро и вот уже Нина встречается со стеной. Дыхание гарпии сбивается, а в глазах темнеет. И второй раз за день она теряет сознание с одной единственной мыслью. Что за блядский день!

Весь знаменательный процесс избавления их ограниченного мирка из четырех почти человек от возникшей проблемы, гарпия провела практически в полном каматозе. Нет, она даже слышала какие-то отзвуки и крики, видела мелькающие туда-сюда тени, но при этом была скорее как близорукий человек, потерявший свои очки и зачем-то вставивший в уши беруши, но все равно пришедший в кинотеатр на просмотр фильма. Мысль об опасности билась о разрывающуюся от боли черепушку, но влияния на свое тело Нина не имела, поэтому ей оставалось только надеяться на тех, кто остался в сознании.
Красавчик, пару раз точно, спас ее от рогов и пламени, но при этом умудрился крайне неудачным перемещением с линии огня возвести всю ранее испытанную гарпией боль в новую степень. И понятно, что других вариантов не было, но желание выговорить ему все, что она думает о столь ужасном обращении, было колоссальным. Одна беда – разговорник ее не функционировал. А вот если бы он работал, то досталось бы обоим хранителям. И тому, кто являлся хозяином дома, прилетело бы в разы больше. Ведь Нина была уверена, что тот, оценив ситуацию, принял как обычно хладнокровное решение, которое отличалось в первую очередь прагматичностью, а не эмоциональностью. А учитывая, что «игрушек» для носителя было предостаточно, то у Кая появлялась возможность, не привлекая к себе внимания, подготовить какое-нибудь сильнодействующее средство, которое должно было мгновенно вырубить даже такую тушу, как громадный и разъяренный бык. И хрен, что корни у этого быка совсем не животного происхождения.
Но вот прямо сейчас эта прагматичность гарпию совсем не радовала. Когда она могла самостоятельно двигаться и защищаться – тут, пожалуйста, но будучи в состоянии не стояния... тут Нина хотела от Кая немного другой последовательности действий, которая между тем никак не была связана с возвышенными и романтическими чувствами. Просто основным принципом гарпии всегда было выживание, и значит те люди, которым она доверяла, должны были защищать ее в те моменты, когда она сама это делать не могла. Логичности в этом не было ни грамма, но о ней речь и не шла. Так должно было быть и все тут. Наверное потому, что будучи на месте Кая она поступила бы совершенно не так, как он. И именно поэтому другое, неправильное по ее мнению, действие вызывало как минимум непонимание и раздражение.
Кай между тем все свои действия четко спланировал и без каких-либо препятствий воплотил в жизнь. Пока другие были отвлекающим маневром, хранитель добрался до своих запасов медикаментов, среди которых были и сильнодействующие, не отпускаемые без рецепта врача, лекарства. Убедившись, что носитель наверняка временно, но пока еще крепко встрял выступающими частями в стене дома, хранитель первым делом решил привести в чувство тех, кто оказался без оных. В конце концов, еще неизвестно удастся ли маневр с медикаментами. Иглы в шприцах были предназначены для податливой, в сравнении с той, что наблюдалась у носителя в этом обличии, кожей, так что могли возникнуть проблемы с выведением из строя.
Однако двигаться, очевидно, ни тот ни другая не хотели, так что Кай решил, что финальный аккорд битвы будет за ним. Но для начала он все же решил проявить заботу в своем специфичном ключе:
- Проследи за этой безбашенной. Она вечно лезет, куда не просят, - без тени эмоций проговорил Кай, обращаясь к Джону. Очевидно подразумевалось, что если запахнет жаренным, то Нина не обращая внимания на уже полученные травмы снова броситься в пекло. Что ж, так оно и было.
- Я все слышу. - Недовольно прохрипела Нина, понимая, что у хранителя исключительно благородные мотивы, что, впрочем, не уменьшало ее раздражения от того, что он выставлял ее глупой и без царя в голове девицей. Ей, в конце концов, было в разы больше лет, чем им двоим вместе взятым и она при этом как-то умудрилась выжить в такие времена, которые им даже и не снились.
- И хорошо. Может хоть так до тебя дойдет. - Спокойно добавил Кай, будто в его гостиной не находилось два покалеченных, вымотанных боем, тела, что мечтали только о спокойствии и огромного быка, готового в первую же секунду своего освобождения спалить все и всех к чертям собачьим. О чем тот, к слову, довольно громогласно провозглашал, ревя ни то от боли, ни то от испытываемого унижения. Однако прежде чем заняться этой огромной несколько-сот-килограммовой проблемой, хранитель протянул гарпии майку, а Джону два из трех, заранее подготовленных шприцев. – На случай, если с первого раза не получится. – Объяснил хранитель.
Нина с заметным усилием приняла сидячее положение, стиснув зубы от боли, что принесли с собой острые осколки от почившего журнального столика, которые впились в нежные филейные места гарпии, будто им за это заплатили. Тело отказывалось нормально функционировать, посылая протесты во все конечности, но Нина понимала, что ставить их жизни на одну единственную попытку глупо. Им с красавчиком, как бы им не хотелось иного, придется еще раз ввязаться в противостояние. Точнее для этого была большая вероятность.
С горем пополам натянув майку, и увидев при этом фейерверк, устроенный продолжающим свой протест организмом, Нина, опираясь на все возможные подручные средства, в том числе и красавчика, приняла вертикальное положение.
- Надо сразу троим. Второй попытки она… - она же, да? -  может и не дать. Да и времени на проверки нет. – Поморщившись, добавила гарпия, заметив, как предпринимаемые носителем усилия по освобождению, начинают приносить результаты.
Вместо дальнейших обсуждений Нина быстрее, чем обычный человек, но сильно медленно для своей обычной супер-скорости, кинулась в сторону быка. Приметив для себя вроде как вполне явную слабую и менее защищенную точку у основания шеи чудовища, гарпия, спустя несколько секунд, оказалась у быка на спине, чем естественно вызвала жуткое его или ее недовольство. Кай, с непроницаемым лицом только покачал головой, на эту эскападу гарпии, что было самым эмоциональным из его арсенала и очевидно означало, что он считает Нину неисправимой. И здесь он тоже был прав.
Сам же Кай решил испытать счастья с другой стороны головы, а именно метил загнать иглу в шею уже понявшего весь масштаб засады чудовища. Естественно, что сопротивление быка возросло в геометрической прогрессии, чего не предназначенные для этого стены не выдержали, и чудовище оказалось на свободе, попутно боднув одного нападавшего и сбросив вторую и теперь решив доиграть с третьим. Из шеи быка с двух сторон торчали шприцы, словно тореадор использовал их вместо шпаги. Оба шприца были пусты, что означало, что чудовище уже получило двойную дозу успокоительного…

Носитель, наконец, вырубился, благодаря финальному трюку красавчика, что нашел еще более незащищенные места, чем она и Кай. Процесс был рискованным, но кто из них тут не рисковал?
Огромная туша, свалившись в противоположной от Нины стороне комнаты, порыкивала. Очевидно чудовище все еще пыталось бороться с охватывающей его дремотой. Но после четырех доз какой-то фигни, вряд ли состоящей из обычных витаминов, какой-либо другой вариант, кроме глубокого сна, был невозможен. Тут вообще уже стоило беспокоиться о человеке. Ведь полученная доза могла оказаться излишней для человеческого организма.
Тем временем в наступившей тишине прозвучал вопрос красавчика. А Нине двигать даже губами не хотелось. Настолько все болело, что казалось, что любое движение принесет с собой новую агонию. А ее, мягко говоря, не хотелось. Гарпия слишком много сегодня перенесла. Но это ж было не вежливо, да? Оставлять вопрос без ответа. Жаль, что нельзя стереть ему память. Все-таки, чем меньше малознакомые люди знали о ее настоящей сущности, тем меньше знали о ее возможностях и слабостях. Но, хранитель, проявил себя во всей этой истории достойно, не бросил ее, когда она обратилась в нечто далекое от человека. Так что наверное можно было ему доверять?
- Гарпия, - прохрипела Нина. – И пора уже познакомиться что ли. Я Нина.
Кай между тем поднялся, стряхнул с себя штукатурку и, поморщившись, выдернул из спины какой-то острый предмет.
- Да, - ответил он хранителю, а затем быстрым взглядом осмотрел масштаб бедствий. И только по затяжному выдоху, который гарпия назвала бы обреченным, потому что давно общалась с Каем, можно было понять, что результат хранителя совсем не устраивает. Он конечно сам виноват, но Нина решила, что поможет ему с приведением дома в порядок, когда сможет стоять на своих двоих без поддержки устойчивой вертикальной опоры.
Носитель тем временем принял форму хрупкой и миниатюрной девушки брюнетки. Судя по возрасту, она была либо медсестрой, либо интерном. И в отключке, кстати, казалась Нине наимилейшим созданием. Гарпия была уверена, что девушка, как и все остальные, что вешалась на Кая, была самым нежным и застенчивым созданием. Он притягивал таких, словно магнит. Жесткость и безэмоциональность Кая почему-то их не отталкивали.
Так уж получалось, что хозяин дома был самым здоровым среди всех присутствующих, да еще являлся врачом. Поэтому было неудивительным, что все заботы о гостях, легли ему на плечи. Для начала он помог Джону переместиться на диван, а затем перенес девушку-носителя обратно в спальню. Вернувшись, он принялся за основных пострадавших. Процесс занял много времени, в продолжение которого разговор как таковой не складывался. Кажется предел сил был достигнут всеми, поэтому включился одновременный закон сохранения энергии.
После того, как глубокие раны были зашиты, а неглубокие просто залеплены, пройдя соответствующую обработку, предотвращающую заражение, а таблетки розданы, Кай повалился в кресло и с заметной усталостью потер лоб. Нина же, поняв, что ей хочется более быстрого процесса обезболивания, доковыляла до холодильника и захватила бутылку виски, о наличии которой знала и остатки пиццы, которые оказались бонусом. И пусть она не знала точно, сколько дней этой еде, но после стольких травм, вряд ли ей что-то будет от залежавшейся пищи.
- За выживание, - проговорила Нина, сделала пару глотков и шумно выдохнула, почувствовав, как обжигающая жидкость спускается к желудку. Вернувшись к дивану с драгоценными находками, она протянула виски Джону, - тебя тост тоже касается. – Дождавшись, когда хранитель заберет бутылку, гарпия осторожно опустилась на диван. – В следующий раз, давай без сестры. Она плохо на нас влияет, - пошутила Нина, откусывая пиццу.