Линда разминает замерзшие пальцы, чувствует как хрустит каждый сустав. От этого звука у нее на душе становится спокойнее, однако,  доктор не устает твердить о вреде данной привычке. Мол, в старости будут боли… Брук ухмыляется, сцепляет пальцы в замок и кладет их на колени. "В старости. О да, разумеется." Сейчас самое время для того, чтобы мечтать о размеренной жизни, попивая чай. Хотя это как раз и  в характере англичан – неторопливость, спокойствие и невозмутимость… И  черт ее дернул сунуться в агентство. Вот сидеть бы спокойно в каком-нибудь  госпитале и со смиренным видом и сочувствующей улыбкой на губах накладывать повязки и менять компрессы, оправдать надежды матери, в конце-то концов, но нет же – нужно было пробиться сюда, выслушивая с каменным лицом все замечания и игнорируя упреки. Конечно, женщине же не место среди суровых вояк и погруженных в себя детективов. Они болтливые и падают в обморок от вида крови. А еще жмурятся, когда стреляют. Линда хмурится, вспоминая подобные насмешки в свой адрес. Не то, чтобы ей неприятно… Скорее неловко от этого, потому что не согласиться она с этим не может. Многие девушки ее возраста такими и были. Такой должна быть она, но… Брук резко поднимает голову. …Все сложилось иначе или, как любила говорить мать, - так пожелал Господь. Нет. Не верно. Так захотел только один человек – Линда.
Вид за окном был самым привычным для коренного жителя Лондона, исколесившего его вдоль и поперек. Тусклые газовые фонари, создающие картину вечного тумана, невысыхающие лужи и грязь. И все неизменно серое. Одинаковое. Но глаз со временем, все-таки, учится отмечать отличия. Точнее зрительная память, которая раз за разом выдает картинки убийств и преступлений совершенных на этих улицах. Так и отличаешь – по виду трупа, кровавым пятнам на стене  и орудию убийства, а  не по названию. Помнит ли она как первый раз увидела мозги, растекающиеся по земле или кишки висящие на трубе? "Да. Ковент-Гарден.  Уилбор Хоггард. Семь ножевых в область печени и сердца. Причина? А самая банальная – преступнику нужны были деньги. Последний, кстати, был найден достаточно быстро. Найден, не пойман."  Линда помнит все – имена, даты, но не свои ощущения. "А какой в них, собственно, смысл? Эмоциями делу не поможешь. Разве, что только наоборот." Брук снова потирает ладони, устремляя свой взгляд на дорогу. "Совсем немного и будем на месте. Хорошо." Линда еле заметно кивает самой себе. Успокаивает. Ездить она не любит, пусть даже это быстро, комфортно и, в какой-то степени, безопасно. Пешком куда удобнее, хоть и рискованно. Особенно молодой девушке. Брук поджимает губы и поправляет воротник, будто проверяя полностью ли он закрывает шею. Сейчас она выглядит как вдова – темные, сдержанные тона. Обычные меры предосторожности. А непристойные выражения и приставания она уже умело игнорирует. При помощи револьвера на поясе. Но все равно, адреналин периодически стучит в висках и хочется просто убежать.
…Но больше всего вызывают дискомфорт встречи и знакомства с новыми людьми. Непонятные эмоции, языковой барьер, высокая вероятность того, что тебе лгут. От них не знаешь чего ожидать! Тем более от тех, кто большую часть своей жизни провел по ту сторону фронта. Очевидно, поэтому именно ее и отправили сюда. Не жалко.
Брук расплачивается за проезд, выдыхает, расправляет плечи и бодро шагает к гостинице. "…В прошлом году здесь было массовое убийство – карты, деньги, мертвые шлюхи – все как полагается. Хозяин тогда еще очень переживал, что его детище прикроют…"
Дверь, пара шагов. Да, она определенно помнит это место. "Хм… Смотри как стену залатали – даже не заметно." Взгляд пробегает по помещению и останавливается на угловом столике, за которым, чуть сгорбившись, уже сидит собеседник. Линда сквозь зубы выдыхает и направляется туда.
-  Подхватить чахотку в Лондоне сегодня проще простого…
Как ответ на покашливание. Все как надо. По договоренности.

Линде нравится когда все четко и по плану: так гораздо проще да и риск неожиданностей снижается. К подобному, конечно, морально готовишь себя заранее, прокручиваешь варианты развития событий, на автомате проверяешь не забыл ли оружие, продумываешь каждое свое действие, каждый шаг, ощущая себя самым настоящим параноиком из приюта для душевнобольных, но все равно – как бы ты не старался – ситуация развернется иным образом. Против тебя.
Брук еще раз окидывает взглядом помещение и с трудом подавляет желание сцепить пальцы в замок. Обычный защитный жест, вроде бы, но проявлением подобных эмоций можно лишь внимание привлечь – люди слишком хорошо читают друг друга. Причем неосознанно.  Так же как собаки чуют страх. Расправляет спину и вопросительно приподнимает бровь на фразу собеседника. "Простите?" В голове моментально в работу включаются шестеренки, раскручивая дальнейшее развитие ситуации. "А что если она ошиблась? На одном из ответственных, как сказало начальство, заданий. Если это вообще не задание, а ловушка какая-нибудь… И ее послали именно из-за того, что «не жалко». Получите - распишитесь, вот ваша внезапность." Линда неосознанно чуть отклоняется назад и следит за полетом меню на стол. Вот оно-то как раз ни в чем не виновато, а резкий звук и движение могут привлечь внимание нежелательных лиц.
…И собеседника она представляла несколько иначе. "Старше – уж точно. И чуть сдержаннее в эмоциях. Одетого строже и с, почему-то, грустным взглядом пожившего такого человека. С таким человеком ей было бы общаться гораздо проще. Ошиблась по всем пунктам. Ну хоть акцент более-менее контролировать пытается… Что ж раз так сложилось – придется приспосабливаться..." Брук с досадой поджимает губы и поднимает взгляд. Лицо собеседника не выражает ничего, чтобы могло вызвать подозрение. По крайней мере на данный момент. Лишь только удивление, что в принципе, даже оправдано. Подобная первая реакция на нее была почти у всех, с кем ей доводилось общаться. Безумно хочется тяжело вздохнуть или закатить глаза, но Линда лишь еле заметно кивает головой и присаживается на стул.
-  Добрый вечер. Благодарю Вас.
Линда чуть откидывается на спинку стула и улыбается уголками губ. Банальная вежливость: показать уважение к собеседнику и, возможно, доверие. Так ее учила в далеком детстве мать – время прошло, а добрая привычка осталась. На словах про мистера Нельсона легкая улыбка исчезает с губ Брук, превращая их в тонкую бледную полоску. Близко с офицером она знакома не была, но по работе сталкиваться не раз приходилось. Но этого времени Линде хватило, чтобы понять, что этот человек, несмотря на свой немного специфичный для истинного англичанина характер, весьма ответственен и способен отбросить свои шуточки в  сторону и сосредоточиться на работе. А вся его избыточная энергия уходила в нужное русло. И еще одна деталь, которая льстила Брук, - это то, что Нельсон всегда вежливо и без призрения общался с ней, охотно соглашаясь работать вместе. Поэтому недельное отсутствие от него каких-либо новостей порождало не самые приятные и оптимистичные предположения, а напоминание об этом факте – огорчало.
- Мистер Нельсон отсутствует в городе в виду… Личных причин. Сегодня и в дальнейшем его обязанности буду исполнять я. Надеюсь, мы с Вами поладим. – Линда с трудом растягивает губы в улыбке, надеясь, что это смягчит ее слова. – Мое имя - Линда Брук. Добро пожаловать в Лондон.

Линда чувствует, что держать улыбку с каждой секундой становится все сложнее. Да и не к чему уже, в принципе. "Вежливость теряет свою ценность, к сожалению…" Брук хмурится, потирает запястье и вновь поднимает взгляд на собеседника. В голову приходят мысли о том, что ее сюда послали чисто из вредности, потому что знали то, как ей сложно приходится в общении с незнакомыми людьми и новыми кадрами. И то, как к ней отнесутся эти собеседники тоже прекрасно понимали.  Работа с бумагами – без проблем, с трупами и оружием – не вопрос, а, вот, с живыми… "Как будто больше некого было послать – вот того же мистера Мейси, который все, что нужно и не нужно из собеседника вытащит, при этом не особо напрягаясь. Или Янга, всегда заменявшего Нельсона, в случае занятости последнего? Так, Линда, хватит. Приказы не обсуждаются, и ты прекрасно это понимаешь. А твое недовольство ничего не решит, даже если ты выскажешься… Только усложнит, разве что."
Брук отводит взгляд и на автомате поворачивает голову на звук разбивающейся бутылки, очевидно,  далеко не первой жертвы сегодняшнего вечера. "Ну, хоть не об голову… Интересно, что послужило причиной для выбора именно этого заведения? Хорошие отношения с хозяином после произошедшего?  Отдаленность от центра? Или тот факт, что драки и убийства в этом районе далеко не редкость и очередной труп не привлечет особого внимания? Причем, избавиться от последнего – не составит особого труда – старый захламленный пруд и свалка с легкостью помогут в решении проблемы. Да если и собеседник…" Линда угрюмым взглядом окидывает сидящего напротив. "…Не задумается об этом, за него все сделают бродячие собаки. И, возможно, не только псы постараются. Стоит вспомнить только случаи каннибализма…"
Брук отвлекается от рассуждений  о том, как бы она избавилась от тела и следит за тем, как на стол опускается кожаная сумка. "Ну как можно переносить так важные документы, а?" Линда слегка вскидывает брови, осуждая такую легкомысленность. "Бродягам все равно, что в ней, не думая с плеча сорвут, а бегают и прячутся они умело, как-никак всю жизнь тут провели. А, вот, за подозрительность – плюс, хотя можно было бы и повежливее."
- Благодарю за комплемент, мистер… - Линда на секунду делает паузу, чтобы выудить нужную фамилию из памяти. - …Брант. Прошу прощения за то, что вызвала у Вас подозрения. Мистер Хейли предоставил мне лишь Ваши имя и фамилию,  описания не прилагалось, к сожалению. Наверняка наслышаны об этом человеке, точнее о его забывчивости. А для сообщения истинных причин отсутствия наших сотрудников у меня недостаточно полномочий за, что еще раз примите мои извинения. Я понимаю, что с мистером Нельсоном Вам было приятнее и легче работать. "И то, что подозрение вызвано, скорее, моей половой принадлежностью, на чем заострять внимание, как минимум, нетактично." Но обстоятельства сложились иначе. – Брук кладет ладони на стол и чуть склоняет голову.  – И на Вашем месте я бы не стала в подобных местах бросаться фразочками на немецком.

"Человеческий фактор. Вот из-за чего все всегда шло наперекосяк. Эмоции, желание выставить себя в лучшем свете да и самая банальная вредность . Сначала сделать, а уж потом, разгребая последствия всего того, что случилось, подумать. Такая, своего рода, закономерность. Куда проще было бы пускать на все подобные задания безэмоциональных металлических роботов, что с неприкаянным видом бродят по коридорам. Хотя великие умы продолжают говорить о несовершенстве искусственного интеллекта, сравнивая автоматонов, способных чинить самые невероятные механизмы и перерабатывать тонны информации за короткое время, с пятилетними детьми. Может быть, они и правы…" Брук тяжело вздыхает, обводя взглядом заведение, параллельно морально подготавливая себя к самому плохому. Фраза на вражеском языке, да и в таком месте, где понятие адекватности давно забыто – это те еще полтора литра масла на раскаленную сковороду. "Остается только надеяться, что по пути сюда Вы не привели «хвост» своей же опрометчивостью… Неизвестно кто по улицам еще бродит, ведь, если есть шпионы с той стороны, то что мешает существованию таких же у нас? Предателей." Последнее слово голос в голове произносит жестко, и Линда недовольно хмурится.  Сейчас она общается с таким же, во благо своей страны и считает это хорошим. "Диссонанс… Ей всегда было интересно, что толкает людей на подобные поступки. Что заставляет идти против своей же Родины? Непонимание и неприятие методов, которые использует Империя для достижения целей? Месть за что либо? Конечно, чаще всего в основе всего лежат самые обычные человеческие чувства и эмоции:  злости, обиды, зависти и благодарности близким…" Что автоматически делает ответ на мучивший Линду вопрос – «не ее делом».  Брук отмирает, отводя взгляд от переносицы Себастьяна, сжимает пальцы в кулак, пытаясь согреть руки, ругая про себя привычную лондонскую погоду. Сердиться на такие обычные для Англии вещи – тоже своеобразная такая привычка. И только потом , еще раз смерив собеседника недоверчивым взором, притягивает к себе сумку. Вполне возможно, что это последние секунды ее жизни, но содержимое она должна проверить. "Не подвергать же опасности штаб. А тут – максимум человек двадцать-тридцать пострадает, все сошлются на несчастный случай.  И никаких серьезных последствий."
Линда опускает сумку на колени и открывает ее. Взрыва или какого-нибудь ядовитого выхлопа не происходит, что заставляет девушку еле заметно облегченно выдохнуть. "Жить буду." Брук проводит по документам пальцами. Перфокарты. Если еще несколько лет назад  передача информации в подобном виде была в диковинку, то сегодня этим уже никого не удивить. "Один из самых надежных способов передачи данных… Ну после трансляции мыслей, про которую не говорит разве, что ленивый. Дамы легкого поведения, бродяги, босоногая ребятня – у всех это на устах. Как красивая сказка, превращения в реальность которой все так с трепетом ждут." Линда ухмыляется. "Верит ли она? Нет, пока сама в этом не убедится. Но она знает одно: война – прекрасный двигатель прогресса, какой бы отвратительной и ужасной она не была и, совместно с желанием выжить,  она может толкнуть людей на невозможное… Своего рода модель эволюции: не приспособишься – помрешь." Брук перекидывает ремень через плечо, закрывает сумку и размещает ее на коленях, после чего вновь поднимает глаза на мистера Бранта. Конечно, соблазн узнать то, что содержится в документах, спросив об этом Себастьяна, довольно велик, но это будет опасным и глупым ходом. "По крайней мере сейчас.  Автоматон бы не стал так делать. Любопытство – это человеческая слабость." И стоило ей лишь подумать об этом, как собеседник сам начинает разговор. Линда поджимает губы. Неосознанное микровыражение «Я не могу об этом говорить».  На его месте она бы не стала так рисковать. Но Брук выслушивает Себастьяна, стараясь не сделать ему замечание. Информация заставляет еще сильнее, почти до скрипа сжать зубы. "Нет, это сразу было понятно, что новости будут не радужными, но… Конечно, подобный ход был ожидаем, восстания были и раньше, но особого внимания они не привлекали, так как имелись проблемы и посерьезнее . Да и сейчас мало кто хотел думать об этом. Хотя нет, размышлять - то размышлял, но старался  игнорировать, словно надеясь на то, что проблема исчезнет, если про нее не вспоминать. Враг прекрасно знал про слабые места и решил ударить по ним в самый неподходящий момент. Вот тебе и человеческий фактор."
Линда, сидевшая ровно, чуть опускает плечи и вновь облокачивается о стол.
- Вопрос только во времени… Или они ждут какого-то определенного момента? Предположительное место известно? Хотя… - Линда опускает глаза, покачивая головой. – Глупый вопрос, если речь идет о революции.

"Глупо. Не было смысла вообще поддерживать этот разговор." Линда обхватывает плечи и ежится. "Особенно если собеседник  признался в том, что не располагает точными фактами." И как вообще она позволила себе говорить, если еще некоторое время назад  сама осуждала Бранта за болтливость?  Конечно, нынче словосочетание «работа в организации» звучит как синоним к выражению «ходить по лезвию ножа»…  Но зачем же самому провоцировать на это судьбу, устраивая внеочередную  проверку своей везучести? Ответ один и тот же – из-за дурацкого любопытства. Она тоже клюнула на эту удочку. Вот так просто. "А может быть все дело вовсе в не в этом чувстве, а в другом, гораздо более сильном и менее подвластном контролю?" В страхе. Который неусыпно управляет каждым, а если кому-то и удается ускользнуть от него, то этот кто-то – обречен. Либо на скорую смерть, либо на пожизненное обитание в доме для душевнобольных. Поэтому у людей и возникает желание говорить об объектах своих страхов. Описывать их в красках, обсуждать методы борьбы и так подолгу, что создается впечатление будто бы человек верит в силу слов, что именно от этого страх и отступит. А если и пытаться молчать о подобном, то лишь совсем непродолжительное время: рано или поздно все равно прорвет на болтовню. Возможно, это и правда помогает, но легкости сама Линда после беседы не чувствует, скорее, наоборот – неприятный осадок и нарастающее беспокойство.  Впредь она будет стараться сдерживать любопытство и не поддерживать такого рода беседы даже из вежливости. "Все-таки не на приеме у королевской особы." Поэтому на дальнейшие слова мистера Бранта Брук кратко кивает, вновь, с трудом выдавливая из себя улыбку. "Да-да, конечно, жертва обстоятельств. Отличное определение." Линда кидает взгляд исподлобья на информатора. "Случайные люди в это не ввязываются, они тихо сидят, трясясь от ужаса,  по углам в смиренном ожидании того, что должно произойти. А если у Вас, Брант, хватило смелости пойти против своих же и ума, чтобы при этом не сдать себя с потрохами, жертвой Вы просто не имеете права называться. Даже в шутку. Судьба не поймет. Да, и прилагательное «последний» тоже употреблять не стоит по той же причине. Последним бывает лишь путь до собственной могилы."
Брук поднимается с места, принимая  помощь Бранта, после чего, моментально убирает руку за спину в очередной раз показывая свое недоверие. Улыбаться уже не получается вовсе. Все больше хочется оказаться в своем кабинете в окружении бумаг и тишине: там тепло и спокойно, можно подумать, не отвлекаясь на внешний мир, людей и разговоры. Размышляя об этом, Линда немного расслабляется и расправляет плечи.  Даже дома она не чувствует себя так уютно. "Конечно, под осуждающим взглядом матери кому спокойно будет?"
...Что в Лондоне, да и во всей Британии, хорошо, так это постоянство. Например, в погоде. Туман, дождь, серость и прохлада. Никаких вам сюрпризов. Хоть в этом можно быть уверенным, даже в такие времена.  Линда вдыхает вечерний воздух и оглядывается в поисках кэба. Не то, чтобы она была против компании Себастьяна Бранта, но, все же, ей проще наедине с собой. В одиночестве легче думается и не надо подстраиваться под темп ходьбы собеседника. "Опасно, разумеется, но…"
Брук еле сдерживает себя от резкого движения локтем и останавливает тянущуюся к револьверу руку, выдыхает и, с обреченным видом, выслушивает Бранта.
- Привел все-таки… - чуть слышно бурчит себе под нос. " Нет ничего хуже, чем когда твоя паранойя оказывается отменно работающей интуицией. Даже и сомневаться не стоило.  Да еще и четверо. Как их можно было не заметить раньше, Брук?" Линда подавляет желание повернуться.
- Да, конечно, мистер Брант. Я никогда не хожу без оружия, такая уж работа. – На выдохе, чуть слышно, проговаривает девушка. – На них пуль хватит.  Также мне известен этот район, так что запутать их в случае неудачных выстрелов и последующего бегства – не должно составить особого труда. Например, через несколько метров будет переулок, который ведет в такие трущобы, что им придется хорошо постараться, чтобы найти обратный выход из них.

Линда цепляется руками за ремень сумки, борясь с желанием втянуть голову в плечи. Этот жест может выдать с головой, как и ускорение шага. Брук слышит как цокают каблуки по мостовой. "Не ускоряться, не оборачиваться" – проносится в мыслях. И самое ужасное то, что эти установки производят обратный эффект. Запрет – лучшее предложение. В голове эхом звучат только три вопроса. "Что, если их не четверо, а гораздо больше? На чьей они стороне? И – насколько хорошо им известен Лондон?" Остальные – такие как: Как их не заметили раньше? Почему они решили действовать только сейчас? Какие цели они преследуют (взять живыми или завладеть информацией любой ценой) – отходят на задний план. Линда может дать более-менее уверенный ответ на один лишь вопрос. "Этот район, как свои пять пальцев, знают только те, кто здесь жил. Даже полиция тут блуждает частенько…". Как только Брук собирается прикрыть глаза и погрузиться в воспоминания, ее поток мыслей моментально обрывается, так как она оказывается прижатой к стене, в нескольких сантиметрах от смерти от ножевого ранения. "Чертов параноик!" Линда судорожно вздыхает. "Ладно, хоть бдительность проснулась."
- В шахматах это именуется цугцванг, когда каждое последующее действие только ухудшает положение. То же будет и с вами, мистер Брант, если пустите сейчас в ход нож. Потому что к этим присоединятся еще и наши агенты. Сейчас лучше отключить свою паранойю и поверить мне. – Быстро проговаривает Линда, не отрывая взора от глаз шпиона, после чего чуть отстраняется от руки с ножом. – Чтобы потом не кусать локти, хотя мертвому, Вам уже будет все равно на эти войны живых. Пошли.
Брук выворачивается из ослабевшей хватки Бранта и быстро  шагает в сторону обшарпанных домов. Одинаково серых и закопченных дымом, с зашторенными окнами,  из которых с трудом пробивается свет. И то - не из каждого дома. Многие – с побитыми стеклами и тихой темной пустотой внутри. Кусочек Ист Энда совсем недалеко от центра Лондона – своеобразный сюрприз для заблудившихся. Здесь, конечно, несколько тише, но это только еще больше наводит ужас. Смерть руками ищущих наживы  и болезнями периодически проводила зачистку. Возможно, кому-то удалось сбежать отсюда и по собственному желанию… Однозначно, на проживающих также повлияло происшествие  в гостинице.
- …И да: подобные действия – не наши методы. -   Брук вздыхает, ускоряя темп ходьбы и продолжая уводить немца вглубь района-лабиринта.  Если бы организации понадобилось убрать шпиона, то все случилось бы гораздо раньше. В баре, где легче замаскировать убийство под несчастный случай. Под ту же пьяную драку.  Сделать случайной жертвой какой-либо аварии. Так, чтобы ни у кого не возникло подозрений… Организация, в таком случае, не поскупилась  бы даже на реальные жертвы – обычных прохожих и попрошаек.  После чего сама взялась за расследование. И ни у кого не хватило бы ни мыслей, ни духу обвинить агентов: одна половина и знать не знала об организации, а другая – относилась с доверием и трепетом, больше походящим на страх. Если подозрения у кого-то и возникали, то у единиц. Хотя, скорее всего, таких было гораздо больше, чем кажется на первый взгляд."Тот, у кого мнение иное, чем у большинства обычно предпочитает сидеть и действовать тихо, а иначе – толпа затопчет." Линда кидает взгляд за спину на Бранта. "…Хотя в определенный момент это молчание может превратиться в оглушающий вопль, которому и толпу уничтожить не составит труда. И информатор – прямое тому доказательство."
- Так, мы где-то в середине лабиринта. Можно либо пойти дальше, рискуя наткнуться на местную банду или кого-то из наших друзей, либо выждать какое-то время… Что предложите, мистер Брант?
  Брук резко останавливается, оказавшись в тени заброшенного дома с потухшим фонарем, стараясь вслушаться в тишину и надеясь не услышать никаких шагов.

Отредактировано Lynda Brooke (21.06.2014 22:29:07)

Уравновешенность и сдержанность – это дар свыше. Как гениальность в любом ее проявлении. И Линда все больше убеждается в этом при общении с информатором. Слишком многого стоит молчать и реагировать на слова легкой улыбкой, а потому Брук просто отводит взгляд. Даже в какой-то момент в голове проносятся мысли о том, что война, ввиду многих разногласий и традиций, вполне оправдана. Неизбежна. "Да, во взрослом, сложном мире все именно так, Брук…" Девушка еле заметно вздыхает, поворачивается и устремляет взор туда, откуда доносятся шаги. "…Будь ты ребенком, можно было бы просто хорошенько двинуть Бранту за колкости и, разумеется,  получить за это выговор от матери. Но это стоило бы того."
Именно такие мысли навевает этот район. "Как же не вовремя. Или же это все от страха?" Линда чувствует как гулко стучит сердце, как оно ускоряется по мере приближения шагов. Вот рука уже автоматически тянется к револьверу… "Ну, Брант, что Вы там надумали?"
- Простите, мисс Брук, но это необходимо.
И не успевает Линда недоумевающее нахмурить брови и поинтересоваться в чем, собственно, заключается суть плана, как оказывается на земле. От неожиданности то ли хочется разрыдаться, то ли все-таки прикончить... "Не особо вежливого и не сдержанного в эмоциях и выражениях немца." Но получается только резко втянуть в себя воздух и с недоумением, еле скрываемым гневом посмотреть на информатора, проматывая в голове все известные ругательства, в то время как шаги становятся все ближе и ближе…  Девушка переводит взгляд на приближающуюся фигуру и судорожно вздыхает, поддаваясь инстинкту самосохранения и пытаясь отползти в тень. "Один из преследователей. Да, не стоило надеяться на то, что это один из местных бродяг или бандитов. Слишком четкий шаг, слишком аккуратные движения." Она вполне бы могла пристрелить его с такого-то расстояния, если бы  револьвер был в руке, а не в кобуре на поясе. "Доли секунды, которые так часто стоят жизни…"  Линда переставляет одну руку за спину, прекрасно понимая, что отползти они на успеет, ощущает как начинает пульсировать кровь в висках, как дышать становиться тяжелее. "Конечно, рядом этот неадекватный невежа Брант со своим долбанным планом…" Хочется бросить взор в тень дома, но нельзя. "Не выдать, не выдать, каким бы идиотом он не был!  Легче будет передать потом (если не сейчас, то немного позже)  информацию кому-нибудь другому из организации, чем  создавать дополнительные проблемы в виде пропавшего агента и шпиона (ну и поиска их тел)."
Линда отклоняется назад, когда из тени выскакивает Брант, после чего облегченно вздыхает, наблюдая как алым потоком кровь падает на мостовую. Этим ее совсем не удивить – с подобным «внутренним миром» она частенько сталкивалась. Правда, то было уже последствием, а вот сам процесс убийства наблюдать случалось редко… Брук морщится. "На трупы было смотреть куда приятнее. То есть легче, да."
- Спасибо великодушно, что спасли меня от верной смерти, мистер Брант. – Тихо бормочет Линда, поднимаясь с мостовой и отряхивая юбку. – Премного благодарна.
Ей  хочется добавить еще какой-нибудь гадости, услышав которую, ее мать закрыла бы уши руками, но вместо этого, она подходит ближе к трупу и присаживается рядом. "И я бы прекрасно обошлась без ваших приказов." Девушка еще раз выругивается и приступает к обыску. Все аккуратно, внимательно и быстро.
Находок оказывается не так много – револьвер, пара запасных  патронов, нож,  записная книжка.
- Никаких удостоверений, даже в блокноте нет никаких имен… Ну кроме наших с Вами, разумеется. Так же место встречи обозначено.
Линда пролистывает книжку еще раз и протягивает ее Бранту.
- И еще множество различных пометок. Кратких совсем. Вот. И револьвер захватите. Не всегда же Вам стилетом орудовать.
Брук делает пару шагов вперед. Сюда всегда можно было добраться только по главной дороге, по которой они сюда и пришли. С других улиц – только в обход, через темные дворы без фонарей и даже номеров домов. Одним словом, время у них имелось, хоть и не так много, как хотелось бы.

Линда замедляет шаг и останавливается совсем, прикрывает глаза. Тишина (если игнорировать колкие словечки мистера Бранта), запах сырости… И абсолютное отсутствие жизни. Брук вздыхает и только через пару секунд открывает глаза. "Довольно странное ощущение когда, спустя много лет, оказаться в опустевшем мире, который ты знал живым, наполненным цветами, хоть и тусклыми, но цветами, и звуками. Будто Вы наконец  вырвались и приехали навестить старого друга детства с кучей воспоминаний  - и хороших, и плохих… А стоите в итоге у его могилы. С покосившимся памятником и засохшими цветами. Вроде бы и печально, но,  с другой стороны, подобное ваша душа перенесет легче, чем если бы Вы встретили своего приятеля измененным до неузнаваемости. Или если бы он Вас просто не вспомнил."  Линда останавливает взгляд на разбитом окне, осколки от которого хрустят под ногами.
"Глупая, все же, поговорка «Лучше поздно, чем никогда». Что хорошего в «поздно»? Это обычно то самое время, когда Вы уже совсем забыли о своей проблеме… А она внезапно сама о себе напоминает вот таким образом. «Когда не надо» как раз и воспринимается гораздо больнее."
Брук с сожалением легко покачивает головой и разворачивается на каблуках, возвращаясь мыслями к более существенным и реальным проблемам. Например, к трупу,  живописно раскинувшему руки в стороны в луже собственной крови. Еле сдержавшись от еще одного угрюмого взгляда на немца, Линда задумывается о том, что неплохо было бы оттащить тело в заброшенный дом, дабы такое прекрасное зрелище  не испортило аппетит местным бродягам. И не привлекла внимания полиции так быстро. С другой стороны, банда же не особо задумывается о заметании следов вроде сбрасывания тел в Темзу или их сожжения. Все же, от части, делается для наведения страха. "Так что…" Девушка окидывает взором труп в последний раз, словно  убеждаясь в том, что она ничего не пропустила. "…Подобная картина только им на благо. Пусть себе радуются…"
- Да. Стоит признать, что подобный ловкий шаг был необходим. – Брук натянуто улыбается, еще раз себе напомнив о том, что с теми, кто тебя раздражает, но, все же приносит пользу, нужно быть вежливой и всячески подавлять желание влепить пощечину. "Это работа. И расставаться надо тоже хорошо." Линда уверенна в том, что это первая и последняя их встреча потому, что после подобного проступка ее больше никогда не отправят на такие задания. "Прикидываться дурочкой  иногда тоже надо." Девушка, легко кивнув Себастьяну, снова разворачивается и быстрым, но еле слышным шагом, шагает вперед, желая скорее покинуть эту улицу. В памяти, наконец, всплывает еще один путь выхода из этих трущоб. "Конечно, он займет чуть больше времени, но зато он менее опасный да и выведет к нужному дому."
- Его зовут Вик. Выведет из Лондона на раз-два. Для него даже размытые дороги – не проблема… Берет он не мало. Да и доверия заслуживает… Относительного, разумеется.
Ухмыляясь, произносит Линда некоторое время спустя. Услугами Вика агенты пользовались довольно часто, ибо кроме него никто так не знал дороги города. Конечно, приходилось закрывать глаза на многое… Пара взрывов с жертвами, пропавшие паробусы  и пара станков с заводов  значились у полиции как нераскрытые дела. Или просто повешенные на других преступников.
- Подвох в том, что он изобретатель. – Линда решает не утаивать сей факт от Бранта, чтобы вновь не попасть под подозрение. – Гениальный, но у него абсолютно отсутствует инстинкт самосохранения. Словом, экспериментатор он тот еще. Так что не удивляйтесь его модернизированному паробусу.  Ну и еще пару десятку вещей и инструментов, которые он с собой таскает.
Брук, наконец, выходит из переулка, озирается и стучится в первую справа дверь с причудливым, походящим на детскую игрушку звонком. Пара секунд и из-за нее выглядывает тощий, с блестящей лысиной человек с парой очков на носу. На его  лице мелькает тень улыбки и он уже было собирается произнести приветственную речь (или свою очередную гениальную идею, которой, как всегда Вику не с кем поделиться, кроме гостей из агенства), но Линда прижимает палец к губам и еле слышно скороговоркой объясняет проблему, параллельно протягивая оплату за проезд. Изобретатель выслушивает, периодически поправляя съезжающие с длинного носа очки,  быстро кивает головой, показывая, что он согласен. Брук облегченно выдыхает и дождавшись, пока изобретатель накинет на себя верхнюю одежду и выйдет на улицу по направлению к мастерской.
- ... Если у Вас есть какие-то особые пожелания по пункту назначения – сообщите ему. Ежели нет – мистер Вик доставит Вас в ближайшую деревню, она полузаброшена,  домов, где можно будет переждать пару дней – вполне достаточно. Недалеко есть станция с которой после можно будет уехать. – Опять еле слышной скороговоркой бормочет Линда, наблюдая за тем с каким любопытством смотрит изобретатель на немца. – О, не пугайтесь. Вик просто обожает всякие замысловатые механизмы и прикидывает наличие таковых у Вас.
Брук замолкает, остановившись у дверей мастерской. Что касается ее, то свой пункт назначения она знает – старая пасека отца, на которой от пчел остались одни ульи, но  дом, тем не менее, еще в достаточно неплохом состоянии. Мать летом периодически посещает его, чтобы отдохнуть от города. Поэтому, на вопрос  изобретателя «куда следует мисс Линда?» Брук отвечает легкой улыбкой.
"Любопытно, что он там построил в этот раз?"

Линда бросает взгляд на Бранта, с трудом сдерживая усмешку. Вот уж что, а Вик и вражеские агенты (читай незнакомые люди) – это точно из разряда фантастики. Изобретатель мало кого вообще к себе подпускал. Даже из их агентства. Зато не упускал возможности протестировать свои изобретения. В самом деле, не на себе же все испытывать. А вдруг на других это как-то по-иному подействует или вообще никак не повлияет? Так однажды, кому-то посчастливилось почувствовать на себе гениальность Вика. "И, судя по поведению агента, это был инфразвук… Потрясающее по своему действию оружие, на самом деле. Паника, дезориентация и даже иллюзии. Никакой крови, никаких кишок, никаких пуль. Жертва уничтожает сама себя – бросается за борт, кидаются на своих же или просто падают замертво. Вот тебе и звуковая волна." Линда недовольно хмурится и сводит брови, ловя себя на этой мысли. Война настолько захватила ее разум, что она уже во всем видит орудия убийства. Все, что могло бы послужить на благо общества, решить заданные природой задачки, разобрать по косточкам необъяснимые явления -  запрограммировано на уничтожение врага. Автоматоны, призванные помогать с бумагами, работой по дому, укачивать детей, исполняя классические мелодии и приятные колыбельные, сменили швабры и погремушки на оружие, о котором раньше можно было прочесть только в фантастических книжках (теперь же – в любой газете) и проигрывают различные марши. Грубые, заставляющие содрогнуться и почему-то вызывающие  у Брук чувство тоски и печали, вместо необходимой бодрости и смелости. Еще они умели выть. Такой звук, сигнал тревоги,  пробирал до костей, не оставляя в голове ничего, кроме страхи и паники. …Вторая, как всем известно, способна превратить самого здравомыслящего и разумного в испуганное и ведомое только инстинктом самосохранения животное. "А когда таких вот зверей толпа?.."
Девушка, грустно усмехнувшись, кивает головой. "Яростного врага." Эхом звучит в голове Линды. Нашли. Брук угрюмо хмурится. Да уж, более точного определения этому нет. Люди всегда славились своей способностью найти проблему не ища и вляпаться в нее по уши. Или просто создать из воздуха, что было гораздо интереснее, потому что тут уже требовался  творческий подход. "Была бы задница, а приключения найдутся…" - еле слышно шепчет себе под нос девушка, проходя следом за Виком в мастерскую. Если Брант преследовал цель уколоть ее побольнее, то у это получилось. За небольшой период времени все эти хмурые лица коллег и постоянные сообщения об очередных исчезновениях агентов успели, мягко говоря, поднадоесть, а обсуждения сложившейся ситуации обычными гражданскими на улицах города, в магазинах, ресторанах просто выводили из себя. Линда частенько ловила себя на мысли, что ненавидит вовсе не самого врага, а человеческую природу в целом. За патологическую склонность к войне и противостояниям. "Скажи мне, Брант, если Бог создал нас по своему образу и подобию, то почему мы такие жестокие, так стремимся уничтожать, а не созидать?" Линда хочет уже обернуться и задать этот вопрос в лицо, но ее останавливает присутствие Вика, которого ей не хочется вплетать в это все, ведь он убежденный пацифист, не способный на убийство. По крайней мере, собственноручно и со злым умыслом (ради эксперимента же – без проблем). Поэтому она просто обводит взглядом мастерскую, чтобы отвлечь себя на более интересные вещи. Да, здесь и правда  есть на, что обратить внимание. Интерьер мастерской всегда предстает перед ней в новом виде. Количество и разнообразие железок на стенах постоянно увеличивается, превращая пустой и скучный ангар чуть ли не в какую-нибудь алхимическую лабораторию из Средневековья. Линда не перестает этим всем восхищаться. Каждый раз, когда она оказывается здесь ее охватывает почти детский восторг, который довольно тяжело скрыть за маской хладнокровия и равнодушия. "Интересно, сколько раз и как Вику «советовали» перейти со всяких «бесполезных безделушек» (так в агентстве называли изобретения) на создание сокрушительного оружия на благо своей страны?" Девушка задумывается, а потом грустно качает головой. Ответ и так слишком очевиден… Коллеги только это и обсуждали в последнее время, вызывая у Брук только отвращение. "Да, Вик, родиться бы нам в мирное время, а? Чуть раньше, чтобы не видеть этого всего или умереть незадолго до начала заварушки… Или позже. Если вообще будет это самое «позже». " Ей как-то не вериться в существование светлого будущего, так же как и настоящего. "Как это – жить, не тревожась за завтрашний день, за своих друзей и близких, за то, что тебя не прирежут на улице за какие-то там перфокарты? Как  все сложилось бы, не будь этой войны, Вик? Тебе же наверняка под силу такое – заглянуть в другой мир…" Линда восхищенно окидывает взглядом модернизированный паробус. Он выглядит чуть крупнее обычного из-за перегруженности деталями. Немного неаккуратно, как и сам изобретатель, который сейчас что-то вещает про устройство своей машины. Брук не остается ничего, как молча и с улыбкой кивнуть в ответ на это все и передать просьбу Себастьяна.
- Да, мистер Брант. Вик доставит Вас на пристань. Оттуда обычно отправляются суда , груженные различными продуктами… - обращается девушка уже к немцу, стоящему у дверей ангара, приглашая войти и пройти к паробусу. -…Если верить Вику, то со дня на день отходит что-то по нужному Вам маршруту. Если необходимы вещи для маскировки, то можете взять их вон из той кучи, а потом добро пожаловать в машину. Необходимо выехать сейчас, чтобы успеть до рассвета.
Брук следует за изобретателем, который уже успел вывезти паробус на улицу.