Ирвинг Стоун обладал воистину дьявольским терпением.
Но был у него небольшой минус: он никогда, абсолютно никогда не повторял ничего дважды. Если вы не услышали, что он сказал – даже переспрашивать не пробуйте: ответа вы не получите. Если не приняли щедрое предложение тогда, когда он был готов, черт возьми, вам в руки земной шар вручить – останетесь сидеть у разбитого корыта. Если вы не поняли задания – можете распрощаться со статусом того, кому эти задания поручаются. Кириос Стоун всегда вел счет исключительно до единицы. Не потому, что его хваленое дьявольское терпение давало сбои. Просто он думал так: все самое важное должно быть понято с первого раза. Лисса, решившая не только одурачить старого алкоголика-Хранителя, но и обвинить его во всех смертных грехах, начала устанавливать свои порядки. Она ведь думает, будто Ирв собирается подсунуть ей пустую безделушку?.. А даже если и так? Что это меняет? Перебесится, переноет, перестанет. Где живет ее талисманный дилер – она знает. В чем проблема?  Ей же ничего не стоит вернуться обратно и устроить хорошенький скандал с разбрасыванием вещей мужчины по периметру. Такие всегда хороши в скандалах и выносе мозга. Такие не могут быть в этом не хороши.
– Что ж, у тебя был шанс, – шатен легонько пожал плечами и легким движением руки запихнул браслет обратно в ящик. Правило счета до единицы не допускало никаких исключений. Нет, возможно, Ирв бы оценил прозорливость юной девушки по достоинству и даже попытался бы объяснить ей невозможность ее желания, однако ему уже надоело делать Лиссе поблажки. Заметьте, он не накричал на нее, не дал ей подзатыльника и, кстати, вел себя с ней так вежливо, как только вообще возможно вести себя с наглыми гостями. А она пользовалась этим без зазрения совести. Ирвингу хотелось понять: откуда столько наглости в такой миниатюрной, суетливой и своенравной барменше? Тут стоило представить ее в роли члена «Огня». Допустим, эгейнстовцы совсем офигели и взяли в плен парочку файеровцев. Что делает Лисса, попав в плен? Правильно! Показывает свои характер и независимость. Ей все по плечу, пока она может разговаривать и выражать свои мысли. Интересно, кто-нибудь учил юное создание тому, что вовремя закрытый рот иногда может спасти человеку жизнь? – Я на своей территории. И я не считаю нужным доказывать тебе что бы то ни было. Не нужен талисман – не надо, – Стоун устало вздохнул и провел правой рукой по пшеничным волосам, делая шаг вперед к гостье. Господи, ну что за упрямый и глупый человек? Или умный, но слишком эгоистичный? Скорее всего, второе. Эта маленькая шатенка хочет получить Божественную силу на руки и почувствовать себя то ли всемогущей, то ли причастной к какой-то таинственной секте особенных, в которую рвутся все романтические мечтатели. Наличие талисмана не делает тебя могущественнее. Ирв бы сказал, что оно делает человека более уязвимым и несовершенным. Впрочем… какое девушке дело до подводных камней Хранительства, до обязанностей Стоуна и его принципов? Как ребенок. «Дайдайдай, хочухочухочу», – сплошняком в голове только это. Чистой воды эгоизм.
– Я вижу: ты не глупая девочка, – спокойно произнес мужчина на выдохе, аккуратно взяв собеседницу под локоть и двинувшись куда-то в сторону входной двери, – но некоторые вещи ты пока не понимаешь, – поймет ли когда-нибудь? Или всегда будет считать талисманы прототипом киндера сюрприза с кучей призов? – Так что все, – он подвел ее к выходной двери и повернул ключ в замочной скважине, – иди-ка домой, – да, Лисса иди домой.
Стать Хранителем, видимо, тебе пока не суждено.

Отредактировано Irving Stone (31.03.2014 02:51:53)

Ожидал ли Ирвинг, что Лисса послушается и уйдет? Ну что вы, какое уж там ожидание. В его хранительской душе теплилась всего лишь скромная, нечеткая и абсолютно наивная надежда, которая обычно появляется тогда, когда дела совсем плохи. И действительно: катастрофа, разворачивающаяся прямо на глазах у мужчины, принимала воистину глобальные масштабы. Господи, почему он не родился человеком, которому ничего не стоит дать мощный подзатыльник обнаглевшей девушке? Такие люди, как горе-воровка, прилипают банным листом к заднице и не отстают до тех пор, пока не получат желаемое. И хоть ты убейся.
Да, убейся сам или убей ее. Другого выхода нет.
Ирвинг не то что бы не пытался ее остановить… скорее, он просто знал, что уходить шатенка не захочет. Спокойно скользнув зеленым взглядом по удаляющейся фигуре, Хранитель на несколько минут завис, мысленно стараясь разобраться с проблемой в виде неожиданной посетительницы. Плана не появилось ни ранее, ни сейчас. Нет, имелись какие-то замыслы, кои включали в себя нанесение тяжелых телесных увечий и пытку песнями греческой попсы. Все они не представлялись мужчине действенными, а посему он, устало вздохнув и качнув головой в сторону, направился прямиком за своим личным приведением. И, знаете, он мог простить разбитый телевизор, он мог простить настойчивость и даже хамство мог простить, но… но не тогда, когда все эти компоненты совмещаются и появляются на горизонте больше одного раза. Из ванны послышался шум льющейся воды, а затем – странные звуки, напоминающие вокал синего кита. Ирв остановился посреди гостиной и скрестил руки на груди, чувствуя, как когнитивный диссонанс путает его сознание. Вот он вроде злится, а вроде в этом смысла совершенно нет. Прошло две минуты. Шатен так и не понял, какой реакции от себя ожидает. С ним никогда не случалось подобных курьезов.
– Боже, дай мне сил, – тихо произнес Стоун, помассировав веки и сделав несколько шагов по направлению к шкафу. Медленно и с чувством он вытащил мягкое зеленое полотенце и прижал его к груди. Спустя несколько волшебных мгновений он уже открыл дверь в ванную, довольно резво сократил расстояние между собой и душевой кабинкой, и… Да, бесцеремонно отворил дверцу. Его не интересовала ни Лисса, ни ее части тела. Он лишь пожал плечами и, развернув полотенце, обмотал его вокруг хрупкой девичьей фигуры. Все это произошло под струями воды, поэтому одна часть Стоуна практически приняла душ. Вторая же, удовлетворившись удачным маневром, проделала еще один. В общем, итог для нахалки оказался весьма интересным и неожиданным: она оказалась на плече. Что она там делала – только Зевс ведал. Хранитель направился обратно в гостиную, и ничего в мире его больше не волновало.
Тело Лиссы было полюбовно водружено на диван.
– Дорогая, твои родственники никогда не хотели тебя убить? – хотя чего это он? Зачем спрашивает? Понятно же все. Таких не то что убить хочется, им хочет подарить беленький, а не черный айфон, чтобы наблюдать за душевными муками воочию. – Хотя знаешь… – внезапно смягчился адепт Эриды, засовывая руку к себе в карман и опуская уголки губ, – оставайся. Тебе у меня понравится, – и на этих словах Соун поддался вперед, вытаскивая из кармана наручники. Раз! – одно запястье теперь в неволе. Два! – второе кольцо оказалось на ближайшей батарее.
Ожидал ли Ирвинг, что Лисса послушается и уйдет? Ну что вы, какое уж там ожидание.
– Располагайся, милая, – да-да, это ведь теперь твой дом, – а я пока в магазин сбегаю.

Отредактировано Irving Stone (21.06.2014 07:45:39)

Человек, который придумал называть женщин слабым полом, наверняка за всю свою жизнь успел пообщаться только с собственной женой. А та обязательно являлась какой-нибудь милой хозяюшкой с потрясающими кулинарными способностями и отсутствием собственного мнения. Современные же девушки очень сильно отличались от того мнимого идеала, который представлялся каждому третьему мужику. Они, конечно, говорили, что их нужно защищать, кормить и любить, а на деле все оказывалось несколько иначе. Взять, к примеру, Лиссу и тот сюрреализм, который происходил в данный момент. Такая хрупкая девочка с относительно невысоким ростом, производящая впечатление беззащитной святой невинности... Однако как умело она компенсирует недостаток силы фактором внезапности и настойчивости! Ирвинг сам виноват: не стоит поворачиваться к сопернику спиной, если ты не уверен, что он полностью обезврежен. Вот Стоун и с Хранителями дрался, и с Носителями, и с обычными людьми, но почему-то такой богатый опыт ничем ему не помог в случае с хитрожопой девчонкой.
За считанные секунды мужчина позорно оказался на полу, долбанувшись об оный еще и лбом. Для полноты картины. Сжав зубы и повернувшись так, чтобы сесть на жопу, шатен согнул колени. Было ли больно? Не до одурения, конечно, и все же месть Лиссы не прошла бесследно: травмированные ноги неприятно ныли и не желали разгибаться. Шатен поднял зеленые глаза на мучительницу и лишь устало вздохнул. Орать на нее? Еще чего. Только силы впустую тратить. Да и Стоуна сложно назвать человеком, обожающим повышать голос на других людей. К тому же, барменшу уже поджидало наказание от мироздания, представляющее собой внезапное оголение правой груди. Будучи джентльменом и не совсем извращенцем, Хранитель постарался не акцентировать внимания на произошедшем, уставившись строго в миловидное личико. Не то что бы ему было неинтересно... Просто обстановка как-то не располагала к сексуальным фантазиям. И сам разговор напоминал больше фрагмент из книги «Алиса в стране чудес», потому что с каждой секундой становился все более абсурдным.
— Ты умеешь краснеть? Удивительно, — горько усмехнулся адепт Эриды, аккуратно поднимаясь на ноги. Внутреннее чутье уже смирилось с тем, что избавиться от девчонки так просто не получится. — У тебя вторая рука свободна. Поправь там себе все, и дело с концом, — немного агрессивно отозвался файеровец, потирая рукой ушибленный лоб. Вообще-то к помощи наручников он прибегал в крайних случаях. И если уж делал это, то не собирался избавляться от них просто так. Пусть хотя бы часик посидит и подумает над своим поведением. — Лисса, ну твою дивизию, тебе что, жить негде? — Стоун уже просто не знал, что сказать, дабы шатенка свалила от него на веки вечные. Может, ну ее к черту? Пусть становится Хранителем?.. Или тогда Ирв от нее никогда не отделается?