Джулиан всегда умел отлично бегать, и это качество, учитывая некоторые свойства его характера, пригождалось ему чуть ли не каждый день. Сегодня, к примеру, он летел на запредельной скорости по весьма уважительной причине: совсем неподалеку завывала полицейская сирена, и Голдман знал, по чью душу явились сюда стражи закона. Очень хотелось материться, но нельзя было сбивать дыхание - нужно убраться отсюда как можно быстрее. Джулиан свернул в какой-то проулок, предполагая, что это удачный маневр, но полицейская тачка не сбилась со следа. У этих копов какой-то волшебный нюх, а может дело просто в том, что Джул не менял футболку вот уже несколько дней. Нелепая ситуация... Холодный ветер хлестал в лицо, прошивая тонкую кофту насквозь - одет он был совсем не по погоде. Все теплые шмотки теснились в шкафу у него дома, но домой было не попасть, потому что его маразматичный дядя окопался там, как орки в Мордоре. И денег по той же причине не было. Последнюю десятку Голдман спустил не далее как пятнадцать минут назад, пытаясь купить банку колы в автомате. Именно с этого невинного желания попить и начался его сумасшедший забег по темным улицам Афин.

Как все произошло? Очень просто. Сунув мятые десять долларов в автомат, он терпеливо ждал, но подлое устройство, успешно сжевав деньги, не хотело давать ни колу, ни сдачу. Это было крайне обидно, поэтому Джулиан в сердцах пнул железяку ногой. А потом еще раз и еще раз... И возможно он даже озвучил пару заковыристых ругательств недостаточно тихо. Погорячился, с кем не бывает. Но копы, патрулировавшие улицу, думали иначе. Они даже планировали успокоить его (его! хотя это он жертва обстоятельств!) электрошокером, но Джул оказался проворнее и от души лягнул того, который потолще, в колено. А потом автомат все-таки разродился, и Голдман запустил банкой колы во второго полицейского. Попал или нет - этого он уже не видел, надо было смываться. Кажется, они даже доставали пушки - какое уж тут правосудие!

Свернув еще раз, Джулиан, не глядя по сторонам, вылетел на дорогу. Но далеко убежать ему не удалось. Звук резкого торможения, яркий свет фар, а потом удар, и в следующую секунду Голдман уже обнаружил себя лежащим на холодном асфальте.
- Блядь... - пробормотал он, потерев рукой лоб, хотя ударился вовсе не головой. Вообще-то все было не так уж страшно: вроде, ноги-руки двигались, бедро болело от удара, но не то чтобы очень сильно. Можно было немного полежать и пожалеть себя, но тут в сознание Джула вновь проник приближающийся звук полицейской сирены, и он вскочил с такой скоростью, будто проспал на работу. С диким лицом поозиравшись по сторонам, он нашел единственный выход. Точнее вход - открытую дверцу сбившей его машины. Не раздумывая больше, Голдман в два прыжка оказался рядом, бесцеремонно толкнул выглянувшего пассажира внутрь и нырнул туда сам. При этом ему пришлось перелезать через сидящего там мужчину, что он проделал быстро, но не очень ловко, пару раз пнув несчастного (возможно даже по самому интересному месту). Оказавшись на свободном сидении он, не обращая никакого внимания на своего соседа, принялся ошалело лупить водителя по плечу.
- Гоним-гоним-гоним быстрее!!!
Не менее ошалелый водитель вдавил педаль в пол и рванул с места, не оставляя полицейским никакого шанса.

Отредактировано Julian Goldman (21.12.2013 09:30:17)

Маленькое такси уносило его в безоблачные дали, и уже через каких-то тридцать секунд завывания полицейской сирены обнадеживающе утихли, потонув в вечернем уличном шуме. Кажется, его еврейской заднице удалось спастись, в очередной раз. Можно было перевести дух и немного расслабиться, что Джулиан и попытался сделать, отлипнув наконец от водителя и откинувшись на спинку сидения. Сердце до сих пор колотилось, как сумасшедшее, дыхание еще не выровнялось, но в целом Голдман чувствовал себя неплохо. Вот только мысли продолжали метаться в голове тупой армией кузнечиков, которых он ловил в детстве и сажал в спичечный коробок. В этом хаосе выделялась одна, наиболее актуальная: «И что теперь?». Дилемма на сто баксов, которых у Голдмана не было. От размышлений его отвлек невинный и вполне закономерный вопрос соседа, которого Джулиан до этого словно не замечал.
- Чего? – спросил он с таким видом, как будто его попросили вот прямо сейчас доказать теорему Ферма. Почему-то вежливость, совершенно не соответствовавшая ситуации, ввергла его в замешательство и вместе с тем вызвала интерес. Теперь он пристально рассматривал незнакомца, пытаясь понять по его виду, что он за фрукт. Аккуратная прическа, дорогой плащ, чистый, опрятный… Да, явно скользкий тип. Надо с ним поосторожнее. Впрочем, было что-то еще: носителя кольнуло знакомое чувство - он уже знал, кто сидит перед ним. Везет же ему в последнее время на хранителей... Но если ярость не накрыла его сразу, значит, хотя бы в этом плане все в порядке.
- Мне просто нужна помощь, ясно? – нехотя ответил Джулиан и отвел взгляд от своего соседа – теперь он смотрел вперед, на дорогу. – Подбросите меня кое-куда… Я заплачу, – тут же добавил он, решив почему-то, что для этого ухоженного мужчины это очень важно. Платить он, конечно же, не собирался, но это так, дело десятое, невинная ложь во спасение. Внезапно где-то позади взвыла сирена, и Голдман крутанулся на месте так резко, что шея заболела. Бледно-лимонный цвет, красный крест… всего лишь скорая. Джулиан облегченно выдохнул и снова устроился на своем месте. Зато водитель заметно напрягся, бросив нервный взгляд в зеркало заднего вида. Голдман заметил этот подозрительный маневр, слегка насупился, но комментировать не стал – его мысли уже были заняты другим: он, до этого даже не знавший, куда податься, вдруг все понял. Нужно было ехать к Грегу – быдловатому охраннику с работы. Он уволился месяца два назад, но они с Джулианом всегда ладили, и он даже помнил, где тот живет. Ну, примерно…
- Вон за тем домом направо, – скомандовал он и покосился на своего соседа. Интересно, как он выглядит в глазах этого интеллигентного товарища («голубых глазах» – некстати отметил он про себя)? Наверное, принял его за какого-то упоротого на всю голову наркомана… Ну и хрен с ним.
- Вот здесь… – он снова обратил свой взор на дорогу, склонившись к водительскому сидению. – …Налево. Нет, направо, направо! А что это за хрень?.. Эта заправка была тут раньше?.. Да гони быстрее, он еще только мигает, проскочим! – это был примерный набор фраз, которые Голдман с завидной регулярностью использовал при общении с таксистом. Встречались там и нецензурные слова, причем довольно часто.
Вывески, проносившиеся мимо, становились все более маленькими и тусклыми, праздно гуляющих туристов давно не было видно, и время от времени они проезжали темные участки, вдоль которых мрачными силуэтами возвышались не горящие с самого сотворения мира фонари. И чем дальше они ехали, тем меньше уверенности слышалось в голосе самопровозглашенного капитана их корабля на колесах.
- А это… – начинал было он и замолкал, провожая удивленным взглядом очередное незнакомое ему строение. Но поэтичное продолжение фразы – «…что за поебень?» – можно было угадать уже чисто интуитивно.

Чем дальше они забирались, тем отчетливее Джулиан понимал, что где-то в самом начале пути перепутал стороны света или что-то вроде того. Все злачные районы Афин были похожи один на другой, и вместе с тем каждый имел свои характерные особенности, а здешнего... колорита он решительно не узнавал. Безликие темные дома, мусор, закрытые двери убогих забегаловок, в которые никогда не ступала нога упитанного туриста... А еще приветливые лица местных жителей с зажатыми в руках бутылками какой-то дешевой отравы - они время от времени провожали взглядом проезжающее мимо такси, и их глаза в свете фар горели ярким огнем.
О своем промахе Джулиан сообщать не торопился - еще, чего доброго, выкинут его из машины посреди этого свинарника. Он ночевал на вокзале последние несколько ночей, и по сравнению с этим местечком тот тянул как минимум на четыре звезды.
Парень, сидевший по левую руку, явно не получал удовольствия от их вечерней прогулки - Джулиан почти физически ощущал витающее в воздухе напряжение. Впрочем, до некоторых пор ему успешно удавалось игнорировать накаляющуюся атмосферу. Он искренне надеялся, что к тому моменту, когда грянет гром, они выберутся из этих извилистых хитросплетений и окажутся в более-менее приличном районе. Что ж, надежды не оправдались.
Началу грозы поспособствовал прилично одетый сосед, что Голдмана нисколько не удивило. Кроткий водитель без возражений притормозил у обочины, вспугнув крупную бродячую собаку. Нет, неужели этот франт, благоухающий чем-то приятным, всерьез подумал, что Джулиан сейчас вылезет из машины, которая остановилась где-то посредине Ничего, и отдастся на растерзание местным туземцам?! Да ни за что! Но этот причесанный крендель действовал решительно... Не успел Голдман плотнее угнездиться на своем месте, чтобы его сложнее было с него стащить, как дверца рядом с ним распахнулась и он встретился взглядом с уверенным взором голубых глаз.
- Не выйду! - заявил Джулиан, и вопреки всем его попыткам голос прозвучал слегка испуганно. Хоть этот товарищ и был примерно одного с ним роста, хватка у него была железная, и, к сожалению, двухметрового охранника Грега здесь не наблюдалось даже близко. Голдман уже собирался вцепиться во что-нибудь с твердым намерением не покидать машину ни при каких условиях, но слова о полиции внесли в его планы некоторые коррективы. К тому же, - подумал он, - этот чибис ведь тоже снаружи...
Состроив недовольную физиономию, он все-таки выбрался из машины, по привычке захлопнув за собой дверцу. Он прекрасно знал, что дальнейшее действо, направленное на узнавание территории, будет чистым фарсом - он находился на этой улице впервые. Главное - не отходить далеко от "напарника", чтобы не успел слинять.
- Ладно. Тааааак... - протянул он, демонстративно оглядываясь. - Что это за улица? Ни хрена не вижу, что там на табличке. И даже думать не хочу, чем она заляпана. Пойдем вон на том доме посмотрим. - Он ухватил пассажира за запястье и бесцеремонно потащил его за собой. Нет, он не даст ему шансов забраться в тачку без него, пусть даже не рассчитывает.
"Вон тот дом" находился метрах в пятнадцати, а на табличке, на которой Джул рассчитывал увидеть название улицы, была какая-то хрень про запрещенную парковку. Голдман уже хотел подытожить, что им нужно проехать еще немного, как вдруг за его спиной раздался крайне неприятный звук - шум заработавшего мотора. Джулиан в панике отцепился от компаньона по исследованию местности, крутанулся на месте и увидел, что их замечательное такси с теплым светлым салоном трогается с места.
- Нет, стой, урод, подожди!!! - заверещал он и побежал было наперерез, но не успел: машина, вильнув, обогнула его и начала удаляться, быстро набирая скорость. - ВЕРНИСЬ, СКОТИНА! СТООООЙ!!! - но скотина не возвращалась, напротив - она поехала еще быстрее и скоро скрылась за поворотом. - МУДАК! - крикнул Джулиан в отчаянии, тяжело дыша и обращаясь уже, скорее, к мирозданию, потому что водитель слышать его не мог.
- Нет, ты видел?! - в полном возмущении вопросил он у нового знакомого - а то, что им придется теперь познакомиться, сомнений не вызывало.

Обычно рассказы о таких историях начинались словами "Вечер переставал быть томным". Когда Джулиан задавал свой вопрос до крайности возмущенным тоном, в глубине души он уже ощущал, что парень не проникнется к нему должным сочувствием. Ощущал он и нависающую над ним, как тяжелая туча, угрозу - в этом плане его филейная часть была просто отличным радаром. Голдман встретился глазами с этими голубыми прожекторами, многозначительно прожигающими в нем две дымящиеся дыры, и взгляд его мгновенно сделался кротким, как у агнца. И бобру было понятно, что если этот тип захочет дать ему по лицу, он сможет это сделать без всяких препятствий, и Джулу это вряд ли понравится. Он вообще не любил, когда его били, - это нагоняло на него тоску.
Поэтому он не стал трепыхаться и стойко пережил экзекуцию, во время которой новый знакомый волочил его к стене, а затем обтирал спиной об нее же. Нет, не будет он сейчас подогревать и без того пылающий, как глаза фанатиков, гнев этого парня, потому что - Джул чувствовал - между его смазливой мордашкой и чужим кулаком пролегла очень зыбкая грань.
Холеные пальцы все сильнее впивались в мягкую ткань кофты, Голдман уже ощущал их опасное прикосновение к своей коже и раздраженное дыхание на своем лице... Он зажмурился, мысленно готовясь к худшему, но вдруг все прекратилось. Он снова почувствовал себя свободным и с некоторым удивлением посмотрел на хранителя. Судя по виду последнего, процесс взятия себя в руки дался ему не очень легко. Но все же он это сделал, и Джулиан шумно и с облегчением выдохнул.
Он уже расслабленно поправлял ворот своей кофты, придумывая какую-нибудь утешительную фразу, когда неподалеку послышались не оставляющие надежду на трезвость голоса. Его новый знакомый оказался обладателем отменной реакции, и уже через секунду Джул снова был притиснут к стене, причем настолько резко, что на какое-то время у него помутнело в глазах. Или, может, в этом проулке темнота была гуще... Голдман бы не удивился, встретив тут дементора.
- Да что ты... творишь... - возмущенно выдохнул он в ухо, маячившее прямо перед его лицом, и попытался слегка отпихнуть парня, но тот стоял, как влитой, и Джул быстро сдался. В конце концов, так, по крайней мере, было теплее.
Некоторое время он слышал только дыхание - свое и бывшего соседа по такси, стук своего сердца и пьяные голоса удаляющейся компании. Когда последние почти стихли, Голдман снова увидел в окружающем мраке бледное лицо своего спутника.
- Ушли, - сообщил он на удивление жизнерадостно, как будто они тут просто совершали легкий променад вдоль побережья. - Да чего ты так напрягся, все нормально! Я уверен, что мы в двух шагах от цивилизации и Макдака. Может, съедим потом пару бургеров за знакомство? Займешь мне двадцатку?
Говоря все это, Джулиан дружелюбно улыбался парню (надеясь, что тот не вспомнит о недавних грубых обжиманиях у стены) и неторопливо выруливал из проулка. Улица снова была пустой и практически безопасной с виду. Оба открывающихся перед ними направления выглядели малообещающе, но Годман с уверенным лицом знатока повернул туда, где недавно исчезла местная интеллигенция (туда же в свое время укатило и их такси).
- Все не так страшно, как тебе кажется, - разливался он, радуясь, что его больше не собираются бить. - И, вроде, теплее немного стало, да? - Теплее на самом деле не стало, просто Джулиан чувствовал острую необходимость как-то реабилитироваться в глазах своего спутника. В конце концов, им еще какое-то время предстояло провести вместе, и Голдман планировал у него занять... - С такси, конечно, дерьмо такое получилось... О смотри! - в некотором отдалении на длинной скамейке (которая на поверку оказалась рядом перевернутых ящиков) угнездилась еще одна компания. Она была гораздо менее шумной, чем первая, поэтому Джул заметил ее в темноте лишь в тот момент, когда один из ее представителей закурил сигарету.
- Спокойно, - доверительно сообщил он своему спутнику. - Я умею с такими говорить. Узнаю дорогу и все, - И не дав времени на возражения, он уверенно направился вперед.
Мрачная компания, состоявшая из четверых мужчин неопределенного возраста, встретила его взорами, которые даже отдаленно нельзя было назвать дружелюбными. Голдману стало слегка не по себе, но он мужественно посветил им своей самой обезоруживающей улыбкой.
- Привет, парни! Как... вечер проводите? - Ответа не последовало, поэтому Джул продолжил. - Вы знаете Ника? Он где-то тут живет. Носатый такой... - Он был уверен, что абсолютно у каждого есть какой-нибудь знакомый Ник, и если этим парням хоть отчасти не чуждо понятие "друг моего друга", они "в домике".
- Лысый что ли? - хрипло спросил один из индивидов после недолгого молчания и смерил Джулиана нечитаемым взглядом.
- Да-да, лысый, - с чуть заметным облегчением кивнул Голдман. Все было на мази. - Так вот, мы тут немного заблудились, и...
- Давно я его не видел, - перебил все тот же товарищ, неторопливо передавая сигарету приятелю и поднимаясь на ноги. - Если встретишь, передай ему от меня...
И прежде чем в широко открытых глазах Джулиана мелькнуло понимание надвигающейся катастрофы, в его скулу с силой врезался вражеский кулак, насквозь пропахший табаком, алкоголем и еще чем-то крайне неприятным. Вселенную в его глазах на мгновение разнесло ярким взрывом, и Голдман, второй раз за сегодняшний вечер, повалился на грязный асфальт изящно, как мешок с прошлогодней картошкой.

Отредактировано Julian Goldman (27.12.2013 15:23:33)

Голова кружилась, и картина мутного неба перед глазами клубилась и расплывалась, как густой дым от костра. На какое-то время все звуки и мысли исчезли, и Голдман даже не видел, а скорее ощущал лишь яркие разноцветные пятна, которые вспыхивали, росли и растворялись в темноте его сознания, как маленькие галактики. Если бы для него сейчас существовало время, он бы сказал, что пребывает в таком состоянии половину вечности, но на деле прошло всего секунд тридцать, не больше. А потом его вырвали из этого красочного и спокойного мира с резкостью пробки, которая вылетает из бутылки шампанского. Вот ему было тепло и удобно на земле, а вот он уже стоит на нетвердых ногах, обдуваемый всеми ветрами.
Часто моргающий от внезапно нахлынувшей реальности Голдман покачнулся и судорожно вцепился где-то в районе груди своего товарища по приключениям, сминая тонкими пальцами дорогую ткань рубашки. Если бы сильная, уверенная рука на его плече не прижала его крепче, он бы точно не смог совладать со своим давшим осечку вестибулярным аппаратом и рухнул обратно, но... Но теперь все было хорошо: он все еще был в вертикальном положении, картинка перед глазами прояснялась, а гуляющий в волосах ветер заметно бодрил. Хотя нет, это не ветер... Кажется, этот парень, имени которого Голдман до сих пор не знал, провел рукой по его голове. Привыкший к таким вот ничего не значащим прикосновениям, он все же бросил на соседа удивленный взгляд. Почему-то очень захотелось сказать, что его зовут Джулиан, а Джимми - это очень по-деревенски, но обстановка как-то не располагала.
Глотнув побольше воздуха и уже окончательно придя в себя, он вслушался в деланно дружелюбный голос спутника. Местное население смотрело на них все с тем же странным выражением в мутных глазах, и Голдман испытал острое желание закончить разговор, развернуться и удалиться в тот милый пустой переулок, где они недавно коротали время. Да, вступать в переговоры с этими необразованными личностями было явной его ошибкой - впрочем, не первой и не последней. Прекрасно понимая, что все напрасно, Джулиан позволил себе обреченно утонуть в ласкающих слух интонациях и мягком голосе. Да, этот мужчина умел говорить красиво - даже антикультурно воспитанный Голдман это понимал, но его аккуратный, изысканный внешний вид уже давно решил исход дела. Может, стоит сбежать? Джулиан смог бы - голова уже не кружилась и он чувствовал себя вполне уверенно. Но мистер Идеальная прическа все еще крепко прижимал его к себе, и ненавязчиво вынырнуть из его объятий оказалось не так-то просто. А значит, элемент неожиданности получился бы не слишком уж неожиданным... Да и этого пижона не мешало бы как-то предупредить, не бросать же его в самом деле - он обещал его покормить, а это всегда рождало в Джулиане нежные чувства.
Неопределенно мотнув головой на вопрос о том, оклемался ли он, Голдман насколько мог незаметно потеребил рубашку своего соседа сбоку - в том месте, где обычно щекочут до смерти. Насколько этот жест был красноречив, он понятия не имел - скорее всего, не очень. "Бегите, глупцы", - попытался передать он мысленно, но тоже не особо сработало. Вздохнув, он обреченно воззрился на оппозицию, прикидывая, есть ли у них какое-нибудь оружие. Вполне возможно... При этих мыслях пострадавшее недавно лицо неприятно заныло.
- Дорогу подсказать, говоришь? - переспросил темный субъект, впервые заинтересовавшись собеседником, и Джулиан понял, что развязка близка. - Ты сам-то откуда, а? Рожа у тебя какая-то... - несколько секунд он молчал, подыскивая меткое словцо, а потом просто смачно сплюнул себе под ноги, решив, видимо, что это более чем красноречиво. Голдман, трусливо заерзавший под сомнительной защитой чужой руки, не мог с ним не согласиться.
- Значит так, парни, - продолжил нелицеприятный гражданин, который, очевидно, являлся негласным лидером всей компании. Голос его, до этого звучавший раздражающе медленно и растянуто, стал тверже, и Джулиану это категорически не понравилось. Он как будто подводил итог. Его приятели, кажется, подумали так же, потому что неторопливо поднялись на ноги, заняв выжидающие позиции. Сердце не самого храброго в мире еврея ухнуло куда-то вниз - он уже не раз сталкивался с такими взглядами и знал, что они означают.
- Может быть, вы спокойно уйдете отсюда. Может быть... Если я отпущу. Но видите, какая у нас с вами проблема? Вы на нашей территории, и ваших пидорских физиономий я не помню. Придется вас слегка оштрафовать. Так что все бабки и телефоны сюда. И не пытайтесь прятать - достану даже из жопы. Только это вам не понравится. Давайте, вытаскивайте все, не стесняйтесь... - он неприятно ухмыльнулся, осмотрев наиболее "денежного" с виду Герберта с головы до ног. - И это... колечко тоже изволь, парень.

Отредактировано Julian Goldman (30.12.2013 15:00:23)

Когда из-за облаков на несколько мгновений пробился призрачный лунный свет, услужливо озарив компанию местных жителей, Джулиан окончательно понял, что надеяться им не на что. У этих товарищей были лица хозяев, которые застали в своем доме непрошеных гостей. Они не станут церемониться даже с ним - не благоухающим после нескольких ночей на вокзале, а уж этого мистера с разворота "Вог" точно отдуплят по первой программе. И если у него трусы от Кельвин Кляйн, то сегодня он определенно останется без них... Даже несмотря на то, что эти долбозвоны ничего не понимают в высокой моде.
Распоряжение главного маргинала по поводу телефонов и прочей ценной ерунды оказалось вполне ожидаемым. Тяжко вздохнув, Голдман уже собирался покорно полезть в карман за своим мобильником, но новый знакомый опередил его. И это было как минимум... странно. Джулиан не возражал, просто потому что был в легком ступоре и не понимал, куда ведет все это действо. У неприлично симпатичного парня есть какой-то план? Неужели он все еще верит, что с этими товарищами можно договориться?
"Когда он закончит... - с нарастающей паникой думал Джулиан, глядя в глаза аборигенов и позволяя красавчику себя щупать (он даже слегка поднял руки, как в полицейском участке, - по привычке). - ...валю и не оглядываюсь. Просто валю. И. Не. Оглядываюсь".
Но, как Голдман выяснил через несколько секунд, его новый приятель вовсе не собирался отмазываться от неминуемого. Он вытащил бумажник, толщину которого Джул оценил даже в здешнем густом мраке, и отличный тоненький телефон. Да, внешний вид этого парня явно не был обманчивым - он оказался таким богатеньким Буратино, что в этой ситуации Голдман даже слегка испугался за него. "Побьют ведь..." - с некоторой тоской подумал он, все еще разглядывая блестящий дорогой мобильник. Почему-то ему и в голову не приходило, что этот несчастный эстет что-то спланировал. Наверное, он полагает, что эти ребята сейчас пересчитают купюры, обнимут его, а потом вызовут им такси... Джулиан был уверен в своей правоте до той самой секунды, пока его спутник не загипнотизировал его изящным движением своих длинных пальцев, бросив бумажник в сторону вымогателей. Опомнился он лишь после сильного рывка, посредством которого ограбленный аристократ задавал направление. Упрашивать не пришлось. Голдман сорвался с места резко, как гепард, бросившийся из кустов на добычу, и показал очень хорошую скорость. Удобная обувь и большой опыт в сбегании от неприятностей позволили ему в два счета обогнать второго беглеца. Поравнялся он с ним лишь спустя некоторое время, когда поскользнулся на чем-то крайне сомнительном. Он бы пропахал носом грязный асфальт, если бы уверенная рука - уже не в первый раз за сегодня - не удержала его, толкнув в темный проулок.
Несколько долгих мгновений Джулиан тяжело дышал, прислонившись к холодной стене. Было жарко, несмотря на довольно низкую температуру и легкую одежду, и он чувствовал, что его волосы прилипли к влажному от пота лбу. Подняв взгляд, он осмотрел своего компаньона по вечерней пробежке: он выглядел ничуть не хуже, чем в теплом светлом такси, и явно получше, чем Джулиан. Уму непостижимо, как ему это удается?
- Я... - начал было он и тут же дернулся назад, неправильно расценив движение парня. Но тот, как видно, не собирался его наказывать за утраченный бумажник и телефон. Напротив, он... что? Поправил его кофту? Несколько секунд Джулиан, округлив глаза, молчал и взирал на своего спутника с таким глубоким удивлением, словно увидел раздающего воздушные шарики Гитлера. Потом в лицо ему ударил легкий порыв холодного воздуха, и он очнулся.
- Я в норме, - ответил он, ощущая странное замешательство. В голове мелькнула неожиданная мысль, что надо, наверное, поблагодарить его - они ведь живы, здоровы, а кое-кто даже при телефоне, но подходящие слова как-то не шли, и он упустил момент. А потом подумал - стал бы этот парень спасать его, если бы знал, кто он на самом деле и чем ему грозит такое знакомство?  Взгляд упал на поблескивающее золотом кольцо - слишком обычное для такого изысканного стиляги. Повинуясь внезапному порыву, Джулиан взял ладонь бывшего соседа по такси в обе руки и поднес чуть ближе к глазам. Может, это просто кольцо и он ошибся? Но нет, внутреннее чутье дремавшего в нем монстра не обманывало. И он... всегда мечтал сделать это и узнать, что будет, если... Джулиан с завороженным взглядом провел указательным пальцем по металлическому ободку - такому холодному по сравнению с ухоженной кожей его обладателя. Дыхание слегка сбилось, но… больше ничего не произошло. Впрочем, он не чувствовал никакого разочарования, отпуская руку хранителя.

- И что мы будем делать? - спросил он через некоторое время. Он сидел на корточках, прижавшись спиной к стене, - не очень удобно, но зато не тянуло нервно ходить туда-сюда, как это было, когда он стоял. Разгоряченная кровь, согревавшая его после вынужденной пробежки, давно уже вернулась в свой привычный ритм, и Джулиан потирал ладонями плечи в тщетной борьбе с холодом. Выходить из их временного укрытия было страшно - вдруг недавно встреченная компания все еще их разыскивает? А вызвать такси, даже если бы им был известен адрес, они не могли - спасенный телефон Голдмана был уже несколько дней как разряжен.
- Так жрать хочу, - прокомментировал он урчание в животе, которое чересчур явно нарушило окружающую тишину. - Я готов отсосать кому-нибудь за хот-дог...

Сколько сейчас, интересно, было времени - десять, двенадцать, два часа ночи? Джулиан понятия не имел. Для него в последние дни было только два варианта - светло или темно. В светлое время он бесцельно болтался по улицам, пытаясь понять, что же, черт возьми, произошло с его гребаной жизнью, а в темное предпочитал отсиживаться в каком-нибудь людном месте. Больше всего в этом плане ему импонировал вокзал - там был народ, сиденья, на которых можно было безнаказанно спать, и дешевые пирожки в соседнем ларьке. Ну и туалеты, опять же, если выяснится, что пирожки не зря такие дешевые. Здесь, к сожалению, вокзалом и не пахло. Здесь пахло кое-чем похуже - Голдман подозревал, что все дело в переполненном мусорном баке.
- Может, тебя предложим? - предсказуемо и как-то по-детски огрызнулся он, стараясь не принюхиваться. Протухшая рыба, да, определенно она. - Ты почище. Я бы попросил за тебя блинчики и клубничное молоко.
"Или банановое", - подумал он, исподлобья наблюдая за действиями нового знакомого. Заначка, негромко шелестящая в изящных пальцах, постепенно изгоняла из его сердца легкую обиду. Хотя это и обидой-то назвать было нельзя - так, привычный ответ на привычный подкол. Купюра тем временем снова скрылась в кармане предприимчивого парня ("А не встречались ли мы с ним в синагоге?.."), и Джулиан опять заметил кольцо, блеснувшее в свете... непонятно чего - фонари-то тут не горели. Впрочем, он и на этот раз ничего не сказал - страшно все-таки: а вдруг этот пижон ему шею свернет - ну так, ради прикола. Нет уж...
Но гораздо больше его удивили не припрятанные деньги, а то, что случилось дальше. Этот парень снял с себя свою явно недешевую кофтенку (это в такой-то холод!), просто чтобы... отдать ему? Это было настолько удивительно, что Джулиан окончательно забыл о находчивом предложении сдавать его в аренду за еду. Это было очень... ну... Слово "трогательно", пожалуй, подошло бы идеально, но Голдман из принципа не стал произносить его даже мысленно. Впрочем, предложенную вещицу (про себя он продолжал обзывать ее кофтенкой, хотя она наверняка носила какое-нибудь более громкое имя - что-то вроде вышеупомянутого кардигана) он взял. Несколько секунд он просто сминал пальцами удивительно мягкую ткань, а потом, повинуясь внезапному порыву, поднес к лицу, вдохнул, и... О да! Идеальный запах... И больше никакой тухлой рыбы.
- Я... - многообещающе начал он, подняв на своего спутника заметно смущенный взгляд (большая редкость!). По лицу его было видно, что он отчаянно борется с собой, пытаясь выдавить невероятно сложное слово "спасибо". Он даже облизнул и слегка приоткрыл губы, но оно так и не родилось.
- С чего это ты?.. - бессмысленно пробормотал он вместо благодарности, поднимаясь на затекшие ноги.
Его благодетель был прав - надо было двигать отсюда. Какой смысл ждать утра, вряд ли при свете этот райончик намного безопаснее. Вопрос про его имя слегка разрядил напряженную по мнению носителя обстановку, и он уцепился за него. И как вообще он умудрился до сих пор не представиться, учитывая, что их вместе взяли на гоп-стоп - это же так интимно...
- Джулиан, - сообщил он, напяливая блейзер. В сочетании с его кофтой выглядело это довольно странно, но кому какая разница, главное, что стало действительно теплее. И пахло лучше, да, это тоже большой плюс. - Голдман, - зачем-то добавил он, немного подумав. Видимо, решил, что дорогой блейзер обязывает его к какой-то значимости. - А..? - выпросительно начал он, но договорить не успел, потому что в следующий момент произошло сразу несколько неожиданных событий.
Во-первых, по его грязно-желтому кеду проскочила жирная крыса, отчего Джулиан, в обычной-не-настолько-криминальной жизни не особо боявшийся этих тварей, брезгливо вскрикнул и отпрыгнул метра на полтора назад. Во-вторых, где-то наверху звучно хлопнуло растворившееся окно и раздался мелодичный и полный искреннего негодования крик, способный принадлежать лишь женщине, которой было уже очень-очень далеко за... Ну а в-третьих, под аккомпанемент местного хита "наркоманы, сволочи, пшли отсюда к е..." сверху, прямо на идеально причесанную макушку парня в кардигане обрушился поток воды или... какой-то другой жидкости. Пораженно таращивший глаза на все это дело Джулиан думал лишь об одном - ночной горшок бабули, которая все еще призывала на их "мудацкие" головы все беды мира, наполовину пуст или наполовину полон?..

Отредактировано Julian Goldman (08.01.2014 01:33:22)

Если бы Джулиан все-таки узнал имя своего нового знакомого, то он бы непременно сказал что-то вроде "Дааааа, сегодня не день Герберта". Или "Хо-хо, Герби, тебе везет, как богомолу после секса". Но ни имени, ни фамилии этого мокрого счастливчика он так и не услышал, поэтому просто стоял, пялился на медленный переход от интеллигентного доктора Бэннера к "Халк крушить" и думал, должен он теперь вернуть кофту или нет. И еще его немного волновал тот факт, что вопли банши с третьего этажа могут привлечь нежелательную публику в лице недавних эсэсовцев или... еще кого похуже. Плюс ко всему, слегка оправившись от первого шока, Джулиан с ужасом осознал, что уголки его губ упрямо подергиваются, намереваясь ползти вверх. Комичность этой ситуации зашкаливала, даже несмотря на то, что через несколько минут их, вполне возможно, будут бить. "Не ржать. Не ржать. Не ржать", - твердил он, безрезультатно пытаясь заставить себя отвернуться от старшего товарища по парте (которого злость делала... да, впечатляющим). И вот в тот момент, когда по носу Стаута, как в замедленной съемке, сползла смачная капля, а Джулиан понял, что мантра не помогает, в игру вступил еще один персонаж.
Голдман ощутимо вздрогнул, когда на первом этаже скрипнули створки окна, и вся его веселость как-то резко испарилась. Что еще за хрень ждет их сегодня? Они ведь еще от предыдущей не отошли. "Хрень" оказалась весьма неприглядным старикашкой, которому на вид было лет... ну, если не 160, то 150 точно. Джулиан от души надеялся, что он сейчас не объявит пафосное "я вызвал копов, и они уже едут сюда" - хватит с него на сегодня полиции. Но старикашка, кажется, ничего такого говорить не собирался. Вид у него был на удивление дружелюбный. Пожалуй, даже слишком дружелюбный... Немного поиграв с ним в гляделки ("Что за..? Он подмигнул мне или у него глаз дергается??"), Джулиан неуютно поежился и нервно посмотрел на своего мокрого спутника - заметил ли он какую-нибудь странность в поведении ловеласа, с которого уже, наверное, мерки сняли?.. Возможно, да, учитывая его дальнейшие действия. Впрочем, расценивать это хватание под ручки можно было как угодно - душа смазливого интеллигента до сих пор являла собой потемки. Как бы то ни было, Джулиан сопротивляться не стал - даже такое зыбкое ощущение защиты было приятно и слегка успокаивало нервы, которые в любую секунду грозились пуститься во все тяжкие.
Следующий обмен репликами между старым чемоданом и мокрым мастером самообладания (кстати, Голдман уже начал улавливать тонкий аромат жидкости, в которой тот искупался), окончательно позволил убедиться в том, что было очевидно с самого начала: дедуля - ушлая сволочь и извращенец к тому же. Нет, Джулиану сложно было винить его в отсутствии вкуса, но все же... все же... это было омерзительно. И не приведи Дольче увидеть ему эротические сны, которыми он не будет наслаждаться.
Он уже почти придумал отличную реплику на греческом обидном, но товарищ по несчастью не дал ее озвучить. Джулиан возмущенно посмотрел на все еще мокрого Стаута, но все же послушно прильнул и проследовал за ним к противоположной от окна стене.
- Что этот старый хер там го..? - начал было он свистящим шепотом, но тут же притих, удивленно наблюдая за действиями Герберта. Да какого же художника он там творит?? Хочет пощупать - так бы и сказал. Или... неужели пытается стянуть с него свою кофту, нехороший человек?! Только через пару секунд обескураженный Джулиан наконец-то понял, что совершаемые маневры - это не что иное, как поиск. - Да что ты там?.. Чего? Нравлюсь?? Какое милое наблюдение! Знаешь что, Аквамен!.. - Но договорить он опять не успел.
Хранитель - в силу возраста, гипнотически красивых глаз или чего-то там еще - как-то ненавязчиво возложил на себя бремя лидерства в их маленькой группке. Что ж, Джулиан, в принципе, не возражал - лидеры обычно огребают первыми. Хотя, если их не слушаться, огрести может кто-нибудь другой, и сейчас Голдман ясно чувствовал это своей пятой точкой (а она обычно давала весьма верные прогнозы). Шумно дыша через приоткрытые губы, он некоторое время неотрывно смотрел в голубые глаза вцепившегося в его ворот британца и лихорадочно соображал. Ситуация сложилась пренеприятнейшая, но глупо было отрицать - мистер Мокрая Челка прав, нельзя упускать такой шанс. Но черт возьми, как же адски несправедливо, что всю грязную работу придется делать ему!
- Ладно, - прошипел он наконец, нервно облизнувшись. - Хорошо. Я понял. Я побуду ласковым с этим chickenhawk... Вот только... - он резко подался вперед и, чуть ощутимо коснувшись губами уха Герберта, выдохнул: - ...ты в жизни не расплатишься.
Высвободившись с видом оскорбленной невинности и оправив на себе стаутский блейзер, Джулиан вздохнул и решительно отправился на эшафот. Пожилой неджентльмен встретил его приближение преотвратной сальной улыбкой. Голдман заставил себя улыбнуться в ответ, хотя это больше напоминало последствия какой-нибудь контузии. Кроме того, у него на скуле заметно алело напоминание о недавней встрече с местной интеллигенцией. Лысеющего курильщика, впрочем, все эти мелочи жизни не смущали.
Голдман понизил голос настолько, что слышать его мог только старый любитель жезлов, и говорил не меньше минуты. Его собеседник время от времени выпускал дым ему в лицо, ухмылялся и изображал что-то, похожее на кивок. Потом усмехнулся, кивнул уже более явно, бросил тлеющую сигарету под ноги Джулиану и выпрямился.
- Заходите, парни, - объявил он с улыбкой, смерив обоих странным взглядом. - Договоримся, - и исчез в темном квадрате окна.
- Пошли, - объявил Голдман то ли победным, то ли обреченным тоном, сумев отыскать в этих противоположных понятиях драматическую середину. - Надеюсь, у него есть телефон.

Оказалось, что в квартиру похотливого пенсионера вела отдельная дверь. Сразу за ней обнаружилась просторная, но захламленная комната, которая была освещена лишь беззвучно работающим телевизором - шло какое-то шоу про полицейских, пытавшихся загнать очередного пьяного водителя. Хозяин ждал их в широком кресле, на которое он взгромоздился, как на трон. Гостей он принимал, облачившись в серые треники и растянутую белую футболку с пятном кетчупа.
- Дверь на цепочку закрой, парень, - распорядился он дружелюбным тоном, бесцеремонно обшаривая мутным взором своих визитеров, - А то райончик у нас... неспокойный.
Джулиан, изучавший окрестности с целью обнаружить телефон, молча взглянул на Стаута и сделал, как ему сказали. Нет, ему определенно не нравилось в этой задымленной и такой же сальной, как ее хозяин, комнатенке.
- Ну... - снова заговорил старичок, закуривая очередную сигарету. - Заблудились, говорите, а? Хреново... - смачная затяжка, - Вам, феечки, тут гулять опасно. Особенно тебе, дружок, - он многозначительно ухмыльнулся, кивнув Джулиану. Голдман на это лишь плотнее сжал губы, сдерживая поток нецензурных эпитетов. Старикан был неприятным, но здесь они точно в большей безопасности, чем на улице.
- Вы обещали, что поможете, - напомнил он требовательно, стараясь не смотреть на притягивавшее взгляд пятно от кетчупа.
Хозяин дома снова ответил не сразу: сделал длинную затяжку, хлебнул из пивной банки, стоявшей рядом на столике, задумчиво поскреб щетину на подбородке и лишь потом заговорил.
- Помогу, я ж не изверг - гнать вас ночью на улицу в таких-то штанах, - Судя по его ухмылке, неопределенному жесту и многозначительному взгляду, ему-то как раз "штаны" приглянулись. - Помогу, конечно... И даже почти ничего не попрошу, так, мелочь. Я старый, одинокий - да вы и сами видите... - он обвел рукой свои хоромы, не сводя тем не менее глаз с гостей. - Я, конечно, почитываю журналы, но знаете, живое общение - оно как-то приятнее. Покажите мне что-нибудь... интересное, и будем в расчете. Сам-то я уже... того... ушел из большого секса. Но на вас бы, парни, глянул.
Джулиан удивленно приподнял брови и перевел взгляд с заискивающе улыбающегося старика на Стаута. Он, конечно, предполагал, что к чему-то подобному все и идет, но искренне думал, что главная роль на сцене отведется ему. Впрочем, его товарищ по приключениям все еще мог ретироваться куда-нибудь в ванную (ему, кстати, не помешало бы) и доверить Голдману "вести переговоры" самостоятельно.

Отредактировано Julian Goldman (12.01.2014 01:03:15)

И все-таки, как ни крути, Джулиан не считал это такой уж хреновой идеей. Квартира... ну да, стремная. Хозяин ее - и того хуже. Он словно чертов Румпельштильцхен, изрядно потрепанный жизнью, - я исполню то, что пожелаешь, а заплатишь когда-нибудь потом. Все это напрягало до дрожи, но, откровенно говоря, Голдман заметил тут гораздо меньше пугающих мелочей, чем его новый знакомый. Бардак, пыль, вещи, сваленные на диване, наполовину съеденная пицца в коробке (кстати, пицца!) - все это он знал не по наслышке. Все это он регулярно наблюдал и в своем доме, потому что они с его упертым и ленивым (настолько ленивым, что в книге рекордов Гиннеса для него уже отвели отдельную страничку) дядей никак не могли решить, кто убирает "на этой неделе". Джулиан, когда-то зарабатывавший мытьем полов в дешевом ресторане, уборку терпеть не мог, поэтому открещивался от нее до последнего. Хотя сейчас все это не имело значения. Он уже несколько дней не мог попасть домой - его туда просто не пускали, а дядя с нотками истерики и непонятно откуда взявшимся еврейским акцентом голосил, что "сейчас-таки вызовет полицию". И ведь вызывал, скотина некошерная, поэтому Джулиан после трех неудачных попыток перестал приходить.
Впрочем, эта комнатушка все же перещеголяла его (бывшую) квартиру по части засранности. Попахивало тут, по крайней мере, почти как в авгиевых конюшнях - то ли от той злополучной мусорки за окном, то ли тут кто-то сдох пару недель назад. Во всяком случае у Голдмана, который всегда был чувствителен к запахам (поэтому, возможно, и не курил), с души воротило от этого аромата.
Тем не менее он послушно топтался на месте, пока хозяин сего сомнительного заведения двигал речь, и даже - о чудо! - помалкивал. Морально он уже подготовился к тому, что от него потребуют что-нибудь мерзкое, вроде "дай-ка я пощупаю тебя через штанишки, малыш", и даже в какой-то мере пообещал это своими туманными намеками, когда говорил с ним там, у окна. Но то, что он услышал... это... было откровенно "не то". Эта древняя первоптица сумела сделать ему сюрприз, надо же...
Первой и вполне оправданной реакцией Джулиана было удивление. Он округлил глаза и посмотрел на своего напарника, уверенный, что сейчас услышит гневную тираду, после чего придется заново налаживать контакт с престарелой образиной. Но Стаут, что бы там ни творилось в его голове, придержал коней. Тишина несколько затянулась, и Джулиан решил, что если его бывший сосед по такси не нарушит ее в ближайшие тридцать секунд, он сам "пощупает его через штанишки", чтобы старикан отвалил. "Раз, два, три..." - начал он отмеривать положенные Стауту полминуты, но тот очнулся раньше.
- Эй, незачем меня так тащить, неандерталец!.. - шипел Голдман по дороге в ванную, пытаясь высвободить свою руку. Хватка у его нового знакомого, надо сказать, была железной - он это уже замечал в самом начале их веселого вечера. Он понятия не имел, что ему скажут тет-а-тет, но был уверен, что без нецензурных слов не обойдется. Поэтому в первые несколько секунд он не мог сообразить, что за меткое словцо прозвучало в его адрес.
- Как ты меня..? - начал было он, думая, что слегка ослышался, и мысленно перебирая все созвучные с этим ругательства. Но через мгновение до него дошло. - Это ты типа представился? Серьезно? "Герберт"? - имя парня Джулиан произнес с максимально возможным сарказмом, планируя выдать речь на тему "Что за дурацкое имя?". Но по части речей новоиспеченный Герби оказался проворнее.
"Он - что?.. ЧТО? ЧТО он собрался делать??". Вот это поворот... Утрись, Франческа из серии 231-ой, даже тебе с твоим "Я беременна от отца твоего отца" не удалось настолько шокировать публику. Джулиан сейчас тоже отнес бы себя к разряду публики, потому что слова Стаута действительно повергли его в легкий шок. Надо было, наверное, возразить и встряхнуть Герберта (ну что он психует, в самом деле?!), но Голдман лишь пялился на него с открытым ртом, прямо как персонаж какого-нибудь тупого детского мультика. Ему все еще не верилось, что этот человек со странным именем сказал то, что сказал. Причем Голдман даже страшную угрозу про Зимбабву прослушал: после слов про "занятие сексом на глазах у..." ему уже сложно было воспринимать информацию.
Герберт, снова превратившись в мистера Идеальная Прическа, не дал опомниться и опять взял его в плен. Не совсем понимая, что тот собирается делать, Голдман потащился за ним, сшибив по пути какую-то швабру. И - нет, ему совсем не было страшно, просто он пребывал в состоянии растерянности и... да, пожалуй, предвкушения. Все-таки решительный Герберт, берущий дело в свои руки, производил определенный эффект. А может, к черту мораль и действительно потешить этого старикашку фаер-шоу?.. Он ведь умеет. И - сейчас он в этом не сомневался - Герберт умеет тоже.
Доказательства его правоты по части навыков Стаута пришли незамедлительно. В теории Джулиан мог бы оттолкнуть его, вырваться или... сделать хоть что-нибудь. В теории, да... Он он этого не просто не сделал - ему это даже в голову не пришло. Когда уверенные пальцы Герберта скользнули сначала по его щекам, а потом дальше, пропуская между собой его непослушные волосы, Джулиан на какое-то мгновение просто обмяк и подчинился. А потом ответил на поцелуй, так же настойчиво и нетерпеливо, как это делал Стаут. И... О да, губы у этого аристократа были такие же ухоженные, как и он сам... А еще мягкие и нежные, как Джулиан любил. На эти несколько затянувшихся секунд он совершенно забыл, что на них пялится какой-то извращенец. И ему не понравилось, когда Герберт прервал поцелуй - как во всех сериалах, на самом интересном месте. Тут же за спиной раздалось одобрительное хмыканье, и да - это было достаточным основанием, чтобы немного растянуть приятный момент, так решительно начатый Гербертом. А если он потом спросит - ну, что ж, их зритель еще не получил желаемого, и значит show must go on.
Не теряя драгоценных мгновений стаутского оцепенения, Джулиан с силой, о наличии которой сложно было догадаться, толкнул его на присыпанный крошками от чипсов диван. Да, Герберт сделал свой ход, показал, у кого тут бубенцы звонче, но теперь пришла очередь Голдмана. Не дав хранителю опомниться, он забрался сверху и обеими ладонями вжал его плечи в спинку дивана. А потом наклонился и поцеловал, глубоко и уверенно, словно они делали это каждый чертов день, а не второй раз в жизни. Прошло не меньше десяти секунд, когда Джулиан оторвался от Стаута, скользнул чуть припухшими губами по его щеке, а потом, вплотную приблизив их к его уху, едко прошептал:
- Если хочешь заняться со мной сексом, Герберт, то выбери более уединенное место, я не хочу, чтобы какой-то старый мудак пялился на мою задницу. И...
Но второго требования Стауту пока не суждено было узнать. Именно в эту секунду "старый мудак" на удивление бесшумно приблизился с тыла и от души хлопнул Голдмана по вышеупомянутой заднице.
- Отлично начали, парни... - прохрипел он фирменным голосом курильщика, но это было все, что ему удалось сказать.
Джулиан, уже почти два года работавший в злачном гей-клубе, благодушно воспринимал фривольные шлепки по его самой мягкой части лишь в том случае, если был пьян. А сегодня он, к сожалению, ничего не пил. Ощутив внушительный хлопок, заставивший его оборвать крайне важную речь, он инстинктивно схватил первое, что попалось под руку. Этим "чем-то" оказалась еще не открытая бутылка дешевого крепленого вина. Развернувшись, Голдман с размаху зазвездил ничего не успевшему понять старикашке куда-то в район уха, отчего тот рухнул на потертый ковер, как подстреленный боевой конь.
Только через какое-то время Джулиан начал понимать, что, пожалуй, не надо было так сурово с дедушкой. Все-таки у него не настолько крепкое здоровье, как у двухметровых посетителей клуба "Революция"...

Отредактировано Julian Goldman (13.01.2014 01:18:26)