Слегка недоверчивый взгляд, которым одарил ее Двуликий, послужил для единорожки неплохим развлечением. Интересно  было наблюдать за человеком, внезапно оказавшимся на месте своих былых собеседников. Вот теперь-то он, наконец, основательно прочувствовал, как это было оказаться на их месте.
   Алексия так и не пришла к окончательному выводу, поверил Кобб ей, или просто  счел сказанное неплохой шуткой на тему. А опускать Щит и смотреть его  эмоции  внезапно не захотелось. Двуликий неуклонно переходил в категорию кандидатов в табун.  Касательно членов табуна  у Алексы были твердые неукоснительно придерживаемые правила. Среди основных числилось невмешательство любого образа в душевное состояние. Так что сейчас  девушка  полагалась исключительно на свою наблюдательность и умение слушать.
   Положа руку, или в случае Алексии копыто на сердце, она вынуждена была признать, что никогда не обращала внимания на количество этажей в городских зданиях, и уж тем более не задумывалась, чем именно руководствовались  архитекторы. Дом, где она прожила всю свою сознательную жизнь, был двухэтажным, и единорожку это полностью устраивало. Без каких-либо скрытых мотивов или страхов. Жилище было таким всегда, и в переменах нынешняя хозяйка смысла не видела.
   А вот то, что рассказывал мужчина, заставляло задумываться над одним вопросом. Нет ли подобных причин у остальных разумных? Страх, удобство, привычка - они многое решали в жизни.
   - Страхи бывают разными, - пожала плечами  девушка. – Но вряд ли глупыми, просто мы не всегда знаем, что их вызывает. Но никто не может поручиться, что однажды какой-то нелепый на первый, второй или даже третий взгляд страх не спасет вам жизнь. Понимаете? Так что стыдиться тут совершенно нечего.
   Единорожка покосилась на кофе собеседника, на остатки своего чая, взяла стакан и допила окончательно остывший напиток. Аккуратно поставила пустую посудину на стол и поняла, что выпечка в желудок уже не поместится. Разговор стал интереснее любимого лакомства.
   - А что до маскировки…Кхм… Ну, матерые специалисты от науки легко обозвали бы такое умение инстинктом самосохранения. А люди, верящие в сказки, - чудом. Вы сами к какой категории относитесь, Рэйнард?

И все же он поверил, поверил, что Алексия по  своей природе - единорог. Это было и странно немного и приятно.  Мало кто поверит другому на слово, без весомых доказательств и демонстраций талантов, умений или истинного облика. Конечно, сам процесс значительно облегчал тот факт, что самого Рэйнарда нельзя было назвать обычным человеком. А раз ты сам- иной, то верить в волшебство и прочее много проще.
   Но признаваться, что сказанное не остроумная шутка, Алексия не спешила. Пока все происходящее  было похоже на разговор двух людей об абсолютно теоретических вещах. И  лучше таким и оставалось. Приятен двуликий в качестве собеседника или нет, но внезапно разыгравшаяся осторожность на пару с Голосом не уставали напоминать единорожке, что он – чужой. А прежний опыт зудел над ухом, что Алексиус исчез, без предупреждения, так после ни разу и не позвонив, чтобы хоть сказать, что жив и здоров, своим поведением здорово напоминая Хранителей, бросивших Лексу в Древнем мире, хотя она им ничего плохого не сделала. Только потому, что они  были людьми, а она – нет.
   Люди, интересные и притягательные, но умеющие делать больно одним словом и не задумываясь, не пытаясь предугадать  чужую реакцию на него, или, что еще хуже, добиваясь именно ее. А жажда риска, бушующая периодами в крови, не окупала такой боли.
  - Сколько мне лет?- приподняла бровь девушка по имени Атлэйта и укоризненно покачала головой. – Ай-я-я-яй, кириос Кобб! Как вам только в голову пришло спрашивать представительницу прекрасного пола о ее возрасте? Разве вас мама не учила, что это смертельное преступление?  Вы понимаете, что сейчас я должна страшно оскорбиться, облить вас своим напитком, - покосилась на пустой стакан из-под чая. – Или хотя бы вашим, - второй взгляд на такую же пустую чашку Двуликого. – Сжечь на месте пламенным взором и гордо удалиться, не оглядываясь на оставшуюся возле стула кучку пепла? Рисковый вы человек, Рэйнард, - посерьезнела, но смешинки из глаз не исчезли. – Мне двадцать. Не похоже?- замолчала, внимательно наблюдая за реакцией временно опустив речь мужчины о природе других.

Огромным плюсом Двуликого было умение слушать, не перебивая собеседницу, не задавая дополнительных вопросов, не отвлекаясь на посторонние вещи, которые могли не иметь никакого значения для Алексии, как посторонней, но  играли очень важную роль в работе отеля и ресторана.  Но все же он слушал с искренним интересом, который невозможно подделать, но очень приятно ощущать, направленным на себя, ибо он делает общение более свободным и таким же непосредственным.
   Так легко, что постепенно девушка перестала даже мысленно спорить с собеседником, отрицая правду. Что никакая она единорожка, а самый обычный нормальный человек без особых умений, но с безграничным воображением. Удобное объяснение, на которое легко можно списать любые слова и сравнения. На него, а еще на чувство юмора, выдавшее на-гора такую необычную, но все же смешную шутку.
   А чувством юмора Рэйнард обделен точно не был, ибо легко подхватил  предложенную тему и развил, приправив историей с тетушкой, вместо того, чтобы обиженно надуться и начать смотреть свысока. Что ни говори, а не всякий мужчина  смог  бы на его месте поступить так же.
  - Вы меня явно перехваливаете, - покачала головой. – Нет в моих словах чего-то сверхмудрого или экстраординарного. Мне кажется, это знают все. Просто так привыкли к своему знанию, что перестали его замечать и пользоваться. Всего лишь.  Прогуляться?- повторила вслух, взвешивая «за» и «против». – А почему бы и нет? Тем более что ваш помощник решил проблему с официантами, и вы можете спокойно оставить ресторан в его надежных руках, - подозвала официантку и оплатила счет, повесила сумочку на плечо. – Кстати, не вздумайте заявить что-то вроде « я угощаю», а то обижусь, - дверь  ресторана закрылась за их спинами, и только после этого Лекса осторожно уточнила. – Вы имеете ввиду неделю, которой вроде и не было, но все же она была? Странное время… И да, по-моему она коснулась всех, кто хоть чем-то отличается от обычных людей… Как вы справились?

Все же настаивать на возвращении оплаты за ужин Двуликий не стал. Видимо почувствовал, что никакие аргументы не заставят девушку изменить свое решение. Это было и к лучшему, ибо отступать Алексия не собиралась. Платить за себя превратилось в неизменный принцип с тех пор, как она поняла, что подобная уступка может  превратиться в проявление слабости в глазах других. А  позволить себе подобный риск, если  человек  ничем не доказал, что достоин доверия, она не могла. Кирпичики из осторожности, попыток  подстраховаться ото всех возможных  и гипотетических рисков, которые могли отразиться на табуне, укрепляли Щит лучше самой лучшей брони. Защищая  Лексу не только от  плохого, но временами и от хорошего, ибо частенько бывает так, что пока не попробуешь, не узнаешь, что попало в руки: яд или спасение.
   Но сегодняшний  день складывался иначе, незаметно изменяя мнение о многих вещах, мягко подталкивая, чтобы показать много раз уже виденное с немного другой точки зрения.
   Алексиус  исчез, увидев  истинный облик единорога, пытавшегося спасти ему  жизнь при встрече с Носителем, позабыв сказать даже спасибо. Тэйлс сорвался с места посреди ночи, только потому что ему позвонил с предложением работы старый коллега, и с тех пор не подавал о себе вестей. Рэйнард же  принял  ее слова на веру, не требуя доказательств, не испытывая и тени страха, делясь в сокровенным и не пытаясь соврать, хотя и не мог знать, что неправду  единорожка почувствует сразу, еще до того, как мысли перетекут в слова.  И Алексиус, и Тэйлс и Рэйнард были Двуликими. Людьми. Но на этом сходство и заканчивалась. Дальше шли различия.
   Так может не стоит по одному судить всех? – прикусила губу Алекса, слушая рассказ Кобба о беспамятной неделе.
   А я тебе всегда говорил, что порой ты слишком торопишься с выводами, - Голос шепнул и отступил.
    В ошибках нет ничего плохого, они тоже учат. Опыт полезен.
  - Я скучала, - печально улыбнулась девушка. – Скучала по дому, своему уютному миру. По тем, кого люблю, и тем, кто перестал меня помнить. Мне их не хватало очень сильно. Наверное, странно звучит, да? Единорог, так сильно привязавшийся к людям, что легко отказался от свободы и истинной природы? – фыркнула, вспоминая. – Когда я сказала что-то подобное своей подруге в один из тех дней, она  не поняла. Не поняла, каким образом  алмаз может любить цветы. Я алмаз. Но  не потому, что высоко ставлю себя, считая лучше людей. Просто потому что единороги живут очень долго, если не гибнут по какой-то причине… А люди- это цветы. Разные, каждый уникален, даже обладающий острыми отравленными иглами. Вы живете не та уж и долго, но  успеваете оставить след в памяти.

Ходить медленно Лекса не умела, порой, заметив, что спутники отстают, законно подозревая, что скованный цепями правил единорог прорывается так во внешний мир, едва разумная и правильная часть их тандема, старательно изображающая обычного ничем не примечательного человека, слегка утратит контроль над ситуацией.  Сейчас девушке не составляло труда идти вровень с Двуликим, который как раз и пытался сдерживаться, хотя нужды в этом не было никакой. Но делать замечания или поучать человека, пускай и ненамного старше, она не собиралась.  Некрасиво было бы и неправильно укорять его только за то, что он хотел, чтобы единорожке было комфортно.
  Я же не поросенок неблагодарный, - фыркнула, перепрыгивая через валяющуюся на дороге ветку.
   Нет, конечно, - ввернул Голос. Ну, где ты видела рогатых поросят?
   В фильме ужасов, - рыкнула на насмешника  Лекса. Они там очень ловко укорачивали излишне наглым типам  их длинные языки. Хочешь, пересмотрим особо занимательные моменты вечером в замедленной перекрутке?
   Голос  дипломатично смолчал, но в его конкретном случае молчание точно не являлось знаком согласия. И Алексия понимала его, как никто хорошо. Да разве и могло быть иначе?
  - Скука?- бровь слегка приподнялась. В ту неделю было по-разному: непонятно, страшно, одиноко, пугающе… И весело… Но скучно не было точно. Но, как и прежде Двуликий  говорил правду, не лукавя. – Скучать было некогда, - улыбнулась печально. – Приходилось искать  место для себя в том странном мире, приспосабливаться, - Лекса поправила ремешок сумочки, норовящий сползти с плеча, и остановилась. – Никто не знает,  на что способен, пока не однажды не предстанет перед выбором: справиться  с чем-то или опустить руки, признавая поражение. И не особо важно, чего будет касаться выбор, длительности жизни, сражения за нее или чего-то иного. А до того, все спрятано под туманом неизвестности.  Книги и легенды, утверждают, что единороги живут очень долго. И я им верю, но понимаю, что завтра могу  встретить… да хотя бы дракона, которому не понравится мое поведение. Или Хранителя, в глазах которого моя жизнь окажется  приемлемой ценой за овладение новой техникой, - пожала плечами, вспоминая встречу  с кириосом Кестлером. – Нет никаких гарантий.  А вы…Я ведь вижу, что вы гораздо старше, чем выглядите, Рэйнард. Подарок от квартиранта? Знаете  ли вы точно, как долго он будет одаривать вас молодостью и здоровьем?  Я вас не отвлекаю от дел?- сменила тему на более безопасную и не такую печальную.